Э. Л. Кеннеди: Доктор Кто напомнил мне, как я люблю быть писателем

Сейчас я уже относительно привыкла писать книги - я занимаюсь этим более 20 лет. Я всегда надеюсь, что этот процесс еще может меня удивить и стараюсь сама помочь себе в этом, но я определенно не ожидала, насколько я буду удивлена, когда написала книгу о Докторе Кто. Она не доставила мне много хлопот, это были немного другие хлопоты, слава Богу, приятные. В процессе работы я посещала только развлекательные и раскованные издательские вечеринки, на которых мне когда-либо приходилось бывать, на чтениях были только спокойные фанаты, очень увлеченные, очень молодые люди, многие в костюмах героев, а так же много механизмов с их восторженными владельцами.

Редакционный процесс проходил гладко, с пониманием и энтузиазмом. Книги начинались с событий, на которых остановился сериал, когда его закрыли, они сохранили веру, отчасти потому, что все участники процесса считали, что Доктор должен продолжаться для детей. Единственный недостаток, который мне пришлось испытать, касался осознания того, что если писать книги о Докторе Кто это круто и все твои бесплатные копии расхватали за неделю, это значит, что до этого ты была неудачницей, чьи книги никому не были нужны. И совсем молодые люди посещают чтениях моих книг для взрослых людей, и мне приходится менять одни слова на другие и волноваться - хотя мне только кажется, что это помогает делу, если не наоборот. Но мы хорошо проводили время. Работать на себя и быть писателем далеко не всегда весело.

Это не значит, что мне не нравится писать. Нравится. Я стараюсь сделать свою работу настолько увлекательной, будто сижу в своем ортопедическом кресле, время от времени шевеля пальцами. Но, когда я писала о Докторе Кто, каждый рабочий день вероятней всего заканчивался неразрешимой проблемой, а проснувшись утром, я просто смотрела, кто из персонажей решил эту проблему за ночь. Это немного раздражало, пока я работала над "Проклятьем Дростена", но в тоже время это было захватывающе.

Я беспокоюсь обо всем, что пишу, но работа с всеобщим любимым персонажем и миром, который создавался в течение 50 лет, - это совсем другое. Другое в том смысле, что это одновременно пугающе и прекрасно. Шагнуть в мир, которым я восхищалась в детстве, посмотреть на DVD эпизоды, которые я видела лишь однажды, когда еще не было видеомагнитофонов, и понять, что я помню детали, моменты, слова - это было чудесно. Я верю, что в каждой гармоничной жизни важное место занимают совершенно немыслимые выдумки. Это доказательство силы нашего воображения. Это сила, которая определяет смену носков, смену правительства, смену места жительства - это практичность. И это сила , которая позволяет проникнуть в разум, жизнь и тело другого человека, не такого, как ты - это делает членов нашего общества не такими чужими и помогает сопереживать, что дарит чувство спокойствия или веселья и так далее.

Все это очень важно, если хочешь жить в стабильном и гуманном обществе. И научная фантастика, которую я любила всю свою жизнь, больше не выдумка, а работа, происходящая здесь и сейчас, в которой участвуют самые обычные люди. Подсказка в названии: фантастика - это фантастика. И это имеет значение. Научная фантастика дает шанс выйти за пределы собственной культуры, времени, места и человечества и поразмышлять над ними. Для меня это, конечно, очень важно. Но передать этот опыт ребенку, сохранить его таким, каким он должен быть для того, кто открывает для себя чтение, воображение и жизнь - это пугающая привилегия и урок.

Пока я писала "Проклятье Дростена", я работала и над романом для взрослых и я надеюсь, что веселье и вера сказались и на нем немного. Я стараюсь делать свою работу как можно удивительней для себя, как только могу. И это проект напомнил мне, как я люблю быть писателем. Эта работа помогает сделать жизнь лучше, превращая хорошее время в прекрасное, а плохое в терпимое. Я люблю быть частью этого. Мне очень понравилось вернуться к корням своего творчества и создать что-то, что понравилось бы мне маленькой.

Отрывок:
Пол Харрис умирал. Это не входило в его послеобеденное расписание. Смерть, Пол был убежден, это одна из тех неприятных вещей, которые случаются с другими. Он даже на похороны не ходил - все эти несчастные родственники... Он избегал и свадеб - все эти самодовольные родственники... И он пропускал все крестины, на которые его приглашали подчиненные - все эти противные, шумные дети... эти противные, шумные подчиненные...
Смерть мистера Харриса была особенно неожиданна для него самого, так как его заживо проглотило поле для гольфа. По крайней мере он мог предположить, что ело его не само поле, а то, что находилось под ним - он уже погрузился туда выше колен - и он мог предположить, что оно не остановится, потому что ... оно не останавливалось.