Дело было в городе Саратове в конце ноября 2000 года. Ранний снег лëг ненадолго на землю, утро было прохладным. Мы погрузились в ещë не успевший как следует прогреться автобус. Мы - это молодые учëные, слушатели школы "Экологическая генетика культурных растений", съехавшиеся из разных уголков европейской части России - от Ленинграда до Пятигорска и от Орла до Челябинска. Мы направлялись на лекции в один из университетов города, а на вечер была запланирована культурная программа, на выбор, и как раз в автобусе распределяли билеты в театры. На всех билетов не хватало. Больше всего их - более десятка - было в оперный театр, на "Бахчисарайский фонтан", но балет меня не привлекал. Три билета было на пьесу "Король Лир". Какое совпадение! Мы как раз приехали в Саратов вместе - трое молодых научных сотрудников из ставропольских степей. Никто из нас не был театралом, но я обожал Шекспира и мигом уговорил друзей взять эти билеты, пока никто не перехватил.
И тут объявляют последние два билета: Горький, "На дне". Одинокая рука тянется вверх. Желающих больше нет, несмотря на уговоры организатора. Смотрю, вижу: вытянутая рука принадлежит девушке из Пензенского НИИ сельского хозяйства, с которой мы вчера вечером познакомились за обсуждением этических проблем эвтаназии. Девушка мне сразу понравилась: умная, симпатичная, увлечëнная селекцией пшеницы. И вот я уже говорю друзьям: "Мужики, извините, но - без меня!" - и тоже тяну руку.
Признаюсь, меня не интересовал Горький: с этой пьесой я, как и большинство моих ровесников, познакомился в последний год школы. Меня привлекала девушка, которую звали Ириной. Но вот на Шекспира я очень хотел пойти, даже пытался уговорить Ирину поменяться билетами с ребятами - тем было всë равно, куда идти, лишь бы не на балет. Но Ирина ни в какую, всегда, мол, мечтала посмотреть Горького на сцене. Ребята же обиделись, что я их кинул "ради минутного увлечения" и весь день разговаривали со мной сквозь зубы.
В итоге мы с Ириной гордо пошли "На дно". Постановка была необычной: актëры играли в партере, а зрители находились на сцене. Потом была прогулка по ночному Саратову, снежки, долгие беседы на самые разные темы. Обсуждали, конечно, и пьесу.
Кстати, моим друзьям очень понравился "Король Лир", они даже поблагодарили меня за то, что я уговорил их пойти в театр. Но "предательство" мне окончательно простили уже на родине, и то только когда я сообщил им, что планирую сделать Ирине предложение: "Ну, раз всë так серьëзно, тогда другое дело, пойдëм возьмëм по пивку, ты проставляешься".
Через полгода активной переписки, обменявшись визитами, мы с Ириной поженились. Я переехал в Пензенскую область, где мне предложили работу с квартирой и где родились наши сыновья - сейчас им уже 18 и 14 лет. Так наши жизни круто переменились, и пьеса Максима Горького "На дне" к этому причастна. Если бы я в тот вечер пошëл с друзьями на Шекспира, история, скорее всего, потекла бы по другому руслу. Любопытно, что с тех пор мы с Ириной были в театре вместе лишь дважды: она, как оказалось, театр не очень-то и любит...
Но что-то должно оставаться неизменным в нашей жизни. И в этой истории тоже: спустя 20 лет мы продолжаем заниматься генетикой и селекцией зерновых культур.
Посмотрели с сыном фильм Куросавы "Донзоко" - "Самое днище", в ребёнкином переводе. Это экранизация 1952 года пьесы Горького "На дне" 1902 года.
Действие перенесено в феодальную Японию. Реплики очищены от анахронизмов с "географизмами". Например, Барона превратили в Самурая. И вспоминает с тоской он не о том, как в прошлой жизни лежа кофе со сливками пил, а как было у него какое-то роскошное покрывало. Актёр "Гамлета" не играл, и мечтательнице, тоскующей о любви, не говорит "Офелия, иди в монастырь". И когда Актеру удается вспомнить любимое стихотворение ("это ведь очень плохо, когда любимое забыл..."), читает он не Беранже ("Господа! Если к правде святой/Мир дорогу найти не умеет, —/Честь безумцу, который навеет/Человечеству сон золотой!"), а что-то, соответствующее эпохе Эдо. Но в целом реплики по тексту, как я поняла, начав перечитывать пьесу. Конфликт и система персонажей с лёгкостью вписались в реалии феодальной Японии.
К пьесе я не возвращалась со школы и успела её подзабыть. До появления в кадре старика, "обкатанного, как камень рекой, до утраты острых углов" (в оригинале Луку "много мяли, вот и стал мягок"), говорила, что если б меня не предупредили, что это "На дне", сама бы не догадалась. Напрочь вывалился у меня из головы любовный треугольник вора, жены хозяина ночлежки и её младшей сестры... А с появлением японского Луки тут же вспомнила, как он говорит каждому нечто утешительное, обнадеживающее, вдохновляющее... В убеждении, что "ложь не всегда плоха, а правда не всегда полезна".
То есть, пьеса Горького запомнилась мне как размышление, что человеку нужнее: утешение и надежда, пусть даже основанная на ложных предпосылках, или трезвое осознание реального положения вещей?
После Куросавы взялась перечитать Горького, чтоб посмотреть, насколько японцы отошли от текста. (Спойлер: местами комично, например, "эх... Испортил песню... Дурррак!" превращается в "это он нарочно повесился, чтоб испортить нам праздник... дурак!" Впрочем, не факт, что это именно адаптация, а не сложности перевода туда-обратно).
Перечитываю, и недоумеваю, зачем "На дне" читать в школьные годы? Ведь в подростковом возрасте проходит по касательной, а потом - мало кто возвращается. А ведь ключевой вопрос по-прежнему не разрешён. У японцев непривычная мимика с интонациями и пластикой. Когда они кричат, непонятно, что это - гнев, угроза, агрессия, страх, боль? При этом каждая реплика настолько естественна и органична! Время и место действия меняются, а люди - нет.
Нам с сыном захотелось после Куросавы посмотреть какую-то из наших экранизаций. Последняя, 2014-го года, судя по анонсу, адаптирована уже к нашим дням с реалиями. Не сомневаюсь, что актуальности, увы, произведение не утратило.
Писали в школе сочинение. Не помню на какую тему, но основной смысл был в том, что все герои ночлежки из неё не выбираются и так и не поднимаются "со дна". А я Актёра больше всех любила. Он и пить бросил, и поверил что есть лечебница, и хотел искать её поехать, и работу нашёл. Вот только если б его не сломили и не переубедили... До сих пор его люблю больше всех.
Лука. Под лежач камень — сказано — и вода не течет...
Костылев. То — камень. А человек должен на одном месте жить... Нельзя, чтобы люди вроде тараканов жили... Куда кто хочет — туда и ползет... Человек должен определять себя к месту... а не путаться зря на земле...
В этом году решилась написать Тотальный диктант (и написала на пятерку, чему очень рада). Тексты подготовил Павел Басинский по книгам из школьного курса литературы. Наша площадка писала текст "Ловец душ", по пьесе Горького "На дне". Перед диктовкой на большой экран вывели имена собственные из текста, прочитали весь текст целиком. И стали диктовать. Раздается женский голос: ""Ночлежка" - это название учреждения?"
