Я и моя подруга работали некогда по несколько месяцев в церковной лавке.
Разговор происшедший в ее смену на работе...
- Девушка, дайте, пожалуйста икону святой Марии и расскажите ее житие!
- Вот, пожалуйста, икона преподобной Марии Египетской. Она была блудница, а затем...
- Нет-нет-нет! Давайте другую икону и другое житие.
- Вот икона равноапостольной Марии Магдалины. Она была блудница...
- Да что же это у Вас такое!..
...воскликнула расстроенная женщина и ушла.
Не хотелось бы приводить этот рассказ только как смешной анекдот. Просто вспомнились непростые будни работника церковной лавочки, когда нужно было держать ухо востро, проявлять смекалку на духовную пользу покупателям. Сама книга о том, как сотрудница пыталась ее иногда проявлять (впрочем, книга очень простая, не художественная; просто рассказики "с натуры")
Если честно, я не уверена, что моя история связана именно с этой книгой. Но то, что книга была о Сергее Рахманинове, помню точно. Эта история была записана мною еще давным-давно в заброшенном дневнике... но раз уж я ее вспомнила...
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
Странная штука - любовь. Еще более странной может быть нелюбовь. Которую порождает порой вовсе не тот, на кого эта нелюбовь направлена, а, в общем-то, случайный равнодушный человек.
Или даже неравнодушный. Слишком неравнодушный. Завзятый до идиотизма и в результате оказывающий медвежью услугу из лучших побуждений.
Таким человеком для меня стала библиотекарша из областной библиотеки. Еще в далеком детстве, классе, наверное, в пятом. Я любила читать и с удовольствием рылась на стеллажах в поисках интересной книги. Та библиотека, в отличие от многих последующих, была довольно богатой, и выбрать было из чего. Но когда я подошла к стойке записывать свои новые книги, библиотекарша посмотрела на них скептически. И задала сакраментальный вопрос: "А ты любишь музыку?" - "Конечно", - честно сказала я. Я тогда ходила в музыкальную школу и полагала, что любовь к музыке определяется хотя бы уже одним этим. "Тогда тебе непременно нужно почитать эти книги!" Она протянула мне две книги. Одна называлась "Твой друг Музыка" и запомнила я ее только потому, что такая книга валялась (нечитанная!) у меня дома. Второй я даже не запомнила название. Но знаю, что была она о Сергее Рахманинове. "Ты прочитаешь эти книги и принесешь через две недели. А я тебя поспрашиваю, что тебе понравились и что ты поняла!"
Может, у них тогда мероприятие проходило - что-то типа "Как привить детям любовь к музыке". А может, она по своей воле решила заняться просвещением немузыкальной публики. Но последствия этого устрашающего "Я тебя поспрашиваю!" были печальны.
О друге-музыке я читать не стала - наверное, потому, что глупо было читать чужую замусоленную книжку (хотя она вряд ли была замусоленной!), имея дома свою. Боясь предстоящего урока, я принялась мучить книгу о Рахманинове.
Книга была просто ужасной! По крайней мере, мне так казалось. Какой-то Слонов (кажется, тоже Сергей) убеждал Рахманинова, как он талантлив, при этом то ли завидовал, то ли боготворил - этих нюансов я не осознавала и не сильно задумывалась. А Рахманинов сопротивлялся, говорил, что он бездарен, при этом он, кажется, был болен и не вставал с постели... Бред. Я думала о чем-то своем, уныло перелистывая страницу за страницей. Но до конца меня все равно не хватило. Через пятьдесят страниц (за неделю, не меньше!) я сдохла, захлопнула книгу и принялась читать что-то другое - гораздо более интересное.
В библиотеку я не пошла ни через две недели, ни через три... Прошло не меньше месяца, прежде чем я, приготовившись к самому худшему и надеясь, что вымученных пятидесяти страниц хватит "для отмазки", доплелась до библиотеки. Я ведь была примерная девочка, так долго держать книги было неприлично... Я открыла дверь почти с закрытыми глазами... И - о радость! - на месте библиотекаря сидела совсем другая женщина, которая спокойно вычеркнула злосчастного Рахманинова из моей карточки и не спросила ничего. Она не была энтузиасткой музыки...
Но имя Рахманинова долгие тридцать (!!) лет после этого вызывало у меня отвращение. Я его невзлюбила только за это насилие, за это неоправданное неумелое давление. Видно, чувство противоречия, которое так вредит мне до сих пор, развивалось уже тогда, у двенадцатилетней девочки... Или я сразу с ним родилась? И за все эти долгие годы мне ни разу даже не пришло в голову его послушать: что же за музыку писал этот композитор?
А недавно моя дочка, отправляясь на балку, сказала про между прочим: "Поищу ноты Рахманинова - я давно хочу его попробовать поиграть. Это так здорово!" Я опешила: "А ты его слушала?!" - "Конечно! Да он даже у нас в компьютере есть!"
Первая моя мысль была, когда она ушла: какая я все-таки умная мамашка, что не привила эту искусственную нелюбовь к неведомому композитору и исполнителю своим детям. Вторым делом я нашла в компьютере запись Рахманинова.
Боже мой, это был шквал, буря, водопад эмоций и звуков! Это была именно та музыка, которую я искала и не находила: выразительная, страстная, нестандартная, хлещущая через край и переливающаяся всеми цветами радуги... В ней было все: любовь и страсть, добро и зло, удивительная техника и глубокая мысль... И все это на последних аккордах обрушивалось в торжествующую тонику всепобеждающим мажором!
И всего этого я была лишена так долго только из-за непрофессионализма какой-то глупой тетки из библиотеки... Обидно, да?
Книгу "Гефсиманский сад" я купила в лавке Марфо-мариинской обители милосердия, основанной святой княгиней Елизаветой Федоровной Романовой в 1909 году. Книга описывает жизнь княгини,которую она посвятила служению страждущим и Богу,после смерти своего мужа. В 1909 году княгиня основала обитель милосердия и стала зваться Белым ангелом Москвы. Из обители ее увели революционеры,арестовали,и начался ее путь,который трагически завершился в Алапаевске.
Сначала у меня навеялись соответствующие ассоциации:
Женщина с сыном, который ростом выше ее:
- Ремень есть?
- Какой?
- С ограждением.
- Есть освященный ремень.
- Ну, он же ограждает?
- Конечно.
- Вот и давайте его мне.
Ага, ремень, чтобы парень лучше учился, мама решила применить как...
Но тут последовал "облом":
- Мама, - говорит парень, - да не буду я его НОСИТЬ.
- Как не будешь? - возражает мама.
Эх... А, ну да... ремень ведь еще и просто в брюках носят... Ааа...
