Было время, когда прекрасная ложь ценилась мной;
Я клал её под подушку,
расчёсывал ей волосы;
Эта ложь из книжек лоснящихся;
Для некоторых она — прекрасная лань;
Если даже ты художник умелый,
то не поймать тебе на карандаш её очертания.
—
Что же с ложью стало?
Я ль устал?
Или ложь решила разомкнуть свои уста?
Нет тут тайны;
Я на лице ребёнка всё прочитал,
когда шёл по тропинке,
делая лишний акцент на грязи;
Мои глаза — мои предатели.
—
Тут всё просто,
жизнь пляшет здесь и сейчас;
Её не прячут в шкаф;
Её не декларируют с кафедры;
Её не выкрикивает священник с лицом каменным;
Истина встала на место лжи в момент понимания;
Верить в Бога, быть добрым —
это не предлагать угощения и чай;
это когда понимаешь,
что нужно не предлагать, а дать.
Здесь свирепствовал убийственный голод 30-х годов, когда Сталин уничтожил больше украинцев, чем Гитлер евреев. Но многие ли на Западе об этом помнят? В конце концов, смертоубийство было таким… таким обыденным делом, лишенным всякого видимого драматизма
Какая ложь, из ее книги многие сделают вывод, что сталин специально уничтожал украинцев, он уничтожал всех, вне зависимости от национальности, приписать ему уничтожение по национальному признаку глупость, бред и полнейшая неосведомленность (неосведомленность ли) и безответственность автора
История такова: смотрела я на эту книгу в одном каталоге, а когда увидела ее в живую - то не могла понять, мне кажется или нет- но на обложке Нойншванштайн, немецкий замок?
