Истории

"Бойцовский клуб" я прочитала за ночь, в семь утра мама буквально запихивала меня под одеяло, но я отчаянно отбивалась, ибо оставались еще последние 5 страниц... В обед я пошла на работу в книжный магазин. После бессонной ночи настроение было не самое лучшее и я чувствовала себя находящейся в атмосфере какого-то хаоса: все люди мне казались странными, и паранойя подсказывала мне, что вокруг меня назревает заговор =) И вот такой приключился случай...

Парковка.
- Девушка, вы из книжного магазина?
- Да
- Я к вам позже зайду.
- Зачем? (У меня этот вопрос вырвался каким-то нахально-пофигистичным тоном)
- Книжку хочу купить... У вас же есть Чак Паланик???
Я уже более оживленно:
- Да, конечно.
- Мне нужен "Бойцовский клуб" и "Дневник". У вас же есть?
- Да... И тут я замечаю (на парковке не очень светло), что парень выбрит на лысо и у него фингал под правым глазом. "Боже мой",- думаю я, - "Паланик меня преследует, обезьянка-астронавт работает на парковке, вот бы он уже быстрее отошел от меня". Но нет, он учтиво спрашивает нет ли у меня еще одной такой сигаретки (Гостиный двор - наверное единственный торговый центр в Уфе, где нет курилки, поэтому мы вынуждены курить на парковке). Я протягиваю ему свои Diablo nero, он берет одну и я ужасно жалею, что у меня осталась не выкуренной еще половина сигареты, мне хочется быстрее избавиться от общества этого "книжного героя". Но он пытается продолжать беседу: "Моя сестра Читает Коэльо, но Паланик то круче, согласитесь». «Ага…» Ну отвянь ты наконец от меня. «А для себя лучше брать в мягком переплете, да?» «Ну да…» Мне начало казаться, что этот парень вот-вот скажет мне «Все под контролем, мистер Дердон» или «А знаете, первое правило клуба гласит…» Уже я чувствую себя обезьянкой-астронавтом. И вот оно спасение. Его отвлекает женщина, которая интересуется, какого черта на въезде никого нет. Быстрей, быстрей, сигарету в урну и прочь.
И больше не читать Паланика. Особенно бессонными ночами.

Вытряхивала свою сумку. Нашла на самом дне замызганный клочок бумаги. Читаю: "Надо купить: 1) 12% оксид 120мл; 2) KaS 11/6 - 80гр." Надпись сделана явно моей куриной лапкой, но я в упор не помню, как я это делала, зачем мне нужны были эти вещества, да и что это за вещества собственно тоже.

Сразу вспомнила Тайлера Дердона, мыло, бомбы, нитроглицерин и нервные растройства разной степени шизофреничности. Но через полчаса меня озарило: это записка для покупки краски для волос в профессиональном магазине, мне сестра продиктовала по телефону, что ей нужно, чтобы я забежала и купила. Было это давно, вот я и забыла. Даже обидно, что все так банально оказалось!

После цитаты из книги без ломки покинула букстаграм. А еще совсем недавно искала лекарство! Вот такое совпадение, спасибо книгам!

“Понимаешь, если бы я думала, что мир захочет узнать о старушке Дзико, я бы запостила ее рассказы в блоге, но, если вдуматься, я забросила это дело уже довольно давно. Просто поймала себя на том, что притворяюсь, будто кому-то в этом гребаном киберспейсе интересно, что я думаю, а на самом деле всем было глубоко фиолетово, и мне стало грустно. А когда я умножила эту грусть на миллионы людей, которые сидят в своих одиноких комнатушках, и неистово пишут, и постят на своих одиноких страничках, которые все равно ни у кого нет времени читать, потому что все пишут и постят, это вроде как разбило мне сердце.”

Как-то раз... была у меня знакомая официантка-морячка. Потом ея карьера резко взмыла вверх. Она удачно отбила мужа, имевшего папу - генерального прокурора, у жены, потом он бил и ей рога, сильно любвеобильный оказался, потом его застрелили в машине. Лучше бы осталась официанткой. Наверное.

Но речь не о ея личной жизнедраме. Вообще-то речь пойдет о плевках. О смачных и обильных плевках.
Значит, как-то раз... на пассажирском судне, где она работала до жизнедрамы, попался жутко вредный клиент. За несколько дней рейса этот милый дядя умудрился залюбить вниманием всех официанток.
Не так сервируешь, не так стоишь, не так берешь заказ, не так улыбаешься, не так отходишь, не так оделась, не так подносишь, не так кланяешься. Не так. Не ТАК! НЕ ТАК! ВСЕ ПЛОХО! НИКАКОГО СЕРВИСА!

По концовке нетака, то есть рейса, он заказал спагетти. Ну что. Все официантки собрались около кухонного лифта, вытащили тарелку, приехавшую с камбуза... Вы там не кушаете часом? Чаи не гоняете? Нервная система в порядке, беременность не наблюдается? Тогда читаем дальше. И наплевали, нахаркали, насморкались от души, перемешали и с поклоном поднесли клиентуре. Как говорится спасибо, что не "Бойцовский клуб". Гран-мерси, что не Тайлер Дарден.

В общем, опосля ея увлекательного рассказа о ресторанном беспределе я еще сильней полюбила употреблять жареную картошечку и прочие народные деликатесы строго на дому.

Когда мне было лет 5-6, мои родители периодически смотрели по телевизору фильм «Чучело». Трудно сказать, насколько полно наше сознание в таком возрасте способно воспринимать информацию, которая выхватывается из окружающего мира то обрывками диалогов, то мрачными кадрами с лысой девочкой, то нагнетающей атмосферу музыкой, то каким-то беспокойным и тревожным чувством.  Я точно знаю, что не смотрела этот фильм от начала до конца, но даже если бы захотела, честное слово, не смогла бы. Я помню, как меня охватывал ужас, неподдельный липкий и холодный, когда я слышала издевательский уничтожающий голос одноклассников главной героини из соседней комнаты, когда, проходя мимо телевизора и взглянув на экран, поняла, что все не просто плохо, а очень плохо. Я спасалась бегством. Неудивительно, что в школу я идти не хотела! Ни за что на свете! В этот ад? Добровольно? Я очень надеялась, что родители все-таки сжалятся надо мной и не отправят в этот кошмар! На всякий случай, я уточняла – а пойти точно придется?  Они же видели кино! Они же должны понять!

Надо ли говорить, что мои надежды не оправдались.

Наверное, я была самым мрачным первоклассником всех времен и народов. Не знаю. Помню, как мама оптимистично напевала песенку «Сестренка Наташка теперь первоклашка» (меня, вообще-то зовут Таня), помню, отвратительно пронзительный детский голос, напевающий «Учат в школе, учат в школе» (до сих пор ненавижу эту песню), как я мрачно обнаружила на линейке, что попала в «Е» класс, а моя лучшая подруга Дина в «Д» (о да, я дитя бэби-бума 80-х! первых классов было шесть, и в каждом было по 30 человек). Помню, как папа фотографировал меня на каждом шагу, а я делала вид, что мне глубоко все равно, я к такому давно привыкла, и вообще, ничего тут особенного нет. И, пожалуй, лучше всего отражает мое состояние одна фотография (эх, нет ее электронного варианта сейчас с собой в Сочи), где я стою рядом с моим дедушкой учителем, с букетом цветов, хмурая, сердитая и терпеливо жду, когда уже это все закончится. Фотография, кстати, имеет две версии, потому что мама потребовала, чтобы я улыбнулась и вообще, была довольным ребенком! На второй фотографии рядом с дедушкой на крыльце школы я стою с улыбкой мученика, хотяя… если не знать предыстории, вполне можно подумать, что вполне себе довольная первоклашка.

На самом деле все, конечно, было не так уж и плохо. Через пару месяцев я это поняла, удивлялась, что никто больше в классе не умеет читать. А так как мне было страшно неловко выделяться из коллектива (я очень стеснялась), то специально читала по складам как все, довольная тем, как хорошо я могу замаскироваться. В общем, меня ждала самая обычная школьная жизнь, с глупостями/мудростями, большой дружбой и большим предательством, экзаменами, шпаргалками и прочим.

А теперь мне 33 года. Я пошла по стопам дедушки учителя и уже десять лет работаю в школе, до безумия люблю свою работу и не променяю ее ни на что другое. И да, я могу позволить себе это хобби благодаря любимому мужу (помните этот мем –  «За каждой успешной учительницей должен стоять надежный мужчина, который будет оплачивать ей это хобби»?). Да, я уже взрослый человек с педагогическим образованием, но до сих пор я совершенно не в состоянии читать спокойно книги, где рассказывается о травле в школе. Для меня это самое страшное, самое беспощадное, самое жестокое, что может быть в принципе. А роман Рут Озеки далеко переплюнул классику «Чучела». Бесспорно. К такой жестокости я была не готова.

А ведь начиналось все так интригующе, так обманчиво спокойно… Немолодая писательница с маленького канадского острова находит надежно запечатанный в пластиковом боксе для обедов, обернутый для надежности пленкой, дневник японской школьницы. А еще мужские часы времен Второй Мировой войны, письма на французском и старом японском, но самое главное – дневник! Удивительный, спрятанный от чужих глаз под обложкой Марселя Пруста. Откровенный и бесхитростный. Писательница Рут открывает первые страницы и знакомится с девочкой Нао, которая писала где-то… когда-то… и возможно, именно для нее.

Увлекательная детективная линия, увлекательный легкий язык, щедрая доля философии в разумении Нао и Рут, немного мистики, немного социологии, немного буддизма и истории. И вот – получается очень интересная книга. Повествование такое, будто следишь за рыбой в аквариуме, плавное и притягивающее взгляд… И когда мне показалось, что самая худшая сюжетная линия (в смысле, жестокая) – отношения девочки с отцом – раз! И вот оно – осколки ада, ужас и презрение. Я читаю и на полном серьезе верю, что самоубийство это выход.
Кошмар.
И уже история Рут уходит на второй план. Философия и история становятся бледным фоном. Я вчитываюсь в историю Нао и думаю – ведь это самое худшее, что может произойти с девочкой в школе… Немыслимо.

Вот, опять я пишу как «впечатлительная девица», кажется, так меня прозвали в рецензии про Янагихару. Да, чего уж скрывать. Я читаю и в самом деле прихожу в ужас, а потом пишу об этом – так как есть. И поэтому мне, в который раз, трудно сказать однозначно – читать вам эту книгу или нет. Вдруг, вы тоже когда-то совсем не хотели идти первый раз в школу, вдруг вы сами когда-то были белой вороной, вдруг вы не хотите читать и проживать подобную историю. Я дочитала. Меня эта книга зацепила. Решайте сами...

История, положенная в основу сюжета «Бойцовского клуба», уже давно стала самостоятельным мифом в Интернете, и детали ее разнятся, но суть одна – Чаку Паланику пришла идея о бойцовских клубах тогда, когда его сильно избили то ли в туристическом походе (по одной версии), то ли в общежитие (по другой), когда он попросил соседей убавить громкую музыку.
Чаку тогда сильно разукрасили лицо – оно было все в синяках и ссадинах, в страшных кровоподтеках. А ему нужно было идти на следующий день на работу. И он заявился туда в таком виде. Результатом стало то, что коллеги тщательно избегали его и обходили стороной. Они стали меньше с ним общаться, только потому, что у него было все лицо в синяках. Тогда он понял, что может делать все, что захочет.

Есть еще 2 версии возникновения идеи о бойцовском клубе: одна повествует о том, как в студенческие годы Паланик, завсегдатай баров, подрался в одном из них, и его друзья, когда нагрянула полиция, назвали Чака вымышленным именем, чтобы не возникло проблем в университете и на работе. Они сказали полиции, что его зовут Тайлер Дердан.
Третий вариант рассказывает о том, что книга «Бойцовский клуб» была написана после того, как издательство отвергло первую рукопись Чака – книгу «Невидимые монстры». Он так разозлился, что написал эдакий вызов обществу. Бойцовский клуб.

Но право же, ни одна из этих историй не противоречит друг другу, чтобы какой-то из них не быть правдивой. Вполне возможно, что все три и есть те события, подтолкнувшие Паланика к написанию самой его знаменитой и культовой книги. Поскольку вся книга, по мнению самого писателя – это альбом с открытками из прошлого самого Чака и его друзей. Очень многое из книги было заимствовано из жизни самого Паланика. «Бойцовский клуб» - это анталогия жизни моих друзей, говорит он. У меня действительно бессонница, говорит он. И он знает официантов, которые портили еду в ресторанах. И у него есть подруга, делающая мыло. И каждый парень, которого он знает, каждый чувствует себя униженным собственным отцом.

Когда 200 листов рукописи книги были готовы, и Паланик собирался отправить ее агенту, это был 1995 год. Его подруга пошутила, что хочет познакомиться с Брэдом Питтом. А Чак сказал, что хочет бросить работу на дизельном грузовике.
Потом, на съемках фильма, Паланик привел своих друзей, и они сидели в кафе в Санта-Монике, и красивый молодой официант с густой шевелюрой подавал им завтрак. Однажды официант вышел из кухни с бритой головой. Он сходил в кино.

После выхода фильма Чака стали атаковать просьбами, чтобы он раскрыл им нахождение подпольного бойцовского клуба. Они умоляли его раскрыть им адрес, поскольку им позарез нужно было кого-нибудь избить. Чак говорил, что клубов не существует, и тогда люди обижались на него. Они думали, что он им не доверяет.

Когда фильм вышел на экраны, история перестала принадлежать только Чаку Паланику. Она теперь стала историей Дэвида Финчера, режиссера фильма.

Место обитания героя Нортона воссоздает квартиру самого Финчера из прошлой жизни. Нортон сам переписывал реплики своего героя. Питт придумал своему герою плохие зубы и бритую голову.

Каждый посчитал, что эта история о нем самом.

Сижу на работе в кабинете с двумя женщинами-технологами. Заходит сисадмин Дима с фингалом под глазом. Одна из технологов с ехидством:
- Димуля, что случилось?
- Ой, да ночью на дверь напоролся... - с неохотой отвечает.
Другая сотрудница-технолог, с не менее ехидной улыбкой:
- Да ну ладно, наверное, девушку от злодея защищал?
Дима промолчал и усиленно засопел. А я, дай, думаю, выручу парня:
- Правильно, Дим. О бойцовском клубе не говорят...

Уже полтора, а то и два года прошло с моего путешествия. Сейчас я смотрю фильм и гуглю палатку героини, ее ботинки, стучусь головой о стол, когда вижу что она взяла с собой книги и яростно показываю большой палец мужику, который помог ей выкинуть из снаряги лишнее.
Сейчас вся моя зарплата уходит на новое снаряжение, я никогда столько денег не тратила, у меня расписана каждая копейка на ближайшие пол года, и я слежу за скидками 24/7. Этим летом у меня запланирована поездка в горы на Архыз.
Но в тот, первый раз, все было иначе.
У Шерил много проблем, и она решает их очень странным способом по мнению окружающих, я читаю комментарии и понимаю, что у этих людей, нет и не было проблем, у них везде соломка, их поддерживают близкие, они как будто из другого мира.

У меня был долгий период около депрессии, я хорошо держалась потому что был зал и много физических нагрузок, а так же разгрузок. Но всему приходит предел, пришел и предел моей прочности.
Я переехала из подмосковья в Питер, у меня тряслись руки, при мне была сумка, я сидела в хостеле четыре месяца и у меня заканчивались сбережения, я ходила на тусовки, ела, смотрела телевизор и не могла сделать больше ничего.
Мне нужна была работа, мне нужно было жилье, но мое физическое и эмоциональное состояние мало, что позволяло мне сделать.
Спустя время, я поселилась у подруги, и нашла работу, до этого еще месяц пролежав глядя на потолок в углу ее комнаты.
На работе все поначалу было хорошо, я разгребала документы в архиве и меня никто не трогал - это было чудесное время передышки, но затем... Это была травля, травля взрослых разумных людей, еще одного взрослого человека.
В тот момент, когда я поняла, что это конец, я решила уехать.
Мне было наплевать куда, мне было наплевать зачем, что я делаю, что происходит.
Мне нужна была передышка, не это все, не ответственность за себя, свое будущее и нападки от начальницы, не поддержка парня, нужно было бежать, уйти оттуда, срочно, прямо сейчас.
У меня был спутник, парень, который в нашей копмании автостопщиков и походников, всегда был за любую тусу.
Мы ехали на юг, хотели покорить Эльбрус - на мне были кеды, пара футболок и легкая куртка, спальник на 0. - кто понимает, сейчас хватается за голову)
Я мало, что помню из поездки, это был кураж, я отдыхала, мы ловили машину и ехали от пункта А в пункт Б - и от меня НАКОНЕЦ то НИЧЕГО НЕ ЗАВИСЕЛО, я сидела в машине, я уже села, мне ничего не нужно решать, думать, делать, просто смотреть вдаль, на разметку и слушать водителя о том, где он был и что видел, иногда сама рассказывала, что мы уже проехали.
Я больше не была работником, рабом системы, который ты всегда что то должен - будь то работа или отношения, больше нет, я стрелочка в навигаторе и меня везет машина из пункта А в пункт Б, за окном проносится пейзаж.
Воспоминания мои начинаются спустя дней шесть, мы приезжаем в Ростов, я не спала нормально где то вторые сутки, подъезжая к городу мы нашли кауча, у которого жили два дня.
Я гуляла по Ростову, у меня не было там знакомых, целый город, по которому ты призраком гуляешь, ты не знаешь этих улиц, ни один прохожий не может подойти к тебе и что то от тебя требовать.
Я смотрела на гигантскую статую книги, центральную библиотеку, гуляла по центру, слушала музыкантов, смотрела на старую часть города, и от меня здесь ничего не зависело, я не могла ничего сделать, абсолютно, и наконец то могла отпустить свои тревоги - потому что от меня ничего нельзя было требовать я в тысячах километров от родных, друзей, бывшей работы, всех, абсолютно всех и в этом городе - меня никто не знает.
В дороге чувствуется некое отупение, или как будто вкололи обезбол, и накачали успокоительным.
В очередной раз мы сели в машину - повернулись к багажнику, а он до потолка забит оружием, сразу вспоминается Шерил, которая села в машину к незнакомцу и про себя уже сказала, что ее изнасилуют и расчленят, я тоже мельком об этом подумала, но мне было смешно, мне реально было все равно, мой предел стресса был давно пройден, моя нервная система не могла больше ничего выдать.
В итоге ребята оказались из пейнтбольного клуба, катали нас по пятигорску, мы жили у их друзей на базе отдыха три дня, мылись в нормальном душе, спали в нормальной кровати.
На Эльбрус мы не пошли, увидев уходящую щебенку в бесконечность, я решительно пошла к канатной дороге - Шерил молодец, она закупилась более менее приличным снаряжением и могла себе позволить не только поход по пустыне, но и в горы.
Я мало помню про горы, смотрю фото и.. это просто фото, многие сходив в горы, влюбляются на всю жизнь, но мы помним про мою нервную систему, она не могла позволить мне радоваться, но горы сделали иное, они смывали с меня ТЕ эмоции, тот период, слова ТЕХ людей, они это смывали, солнце выжигало не только глаза, белизна вершин обновляли меня.
Спустя неделю мотания по всем горам кавказа, мы уперлись в Архыз - там нужно было оформлять документы, но на это у меня сил уже не было, мы уехали на море, я купалась, не получала от этого никакого удовольствия, и на всю жизнь запомнила ночевку на лавке, и поняла, как много значит подушка в жизни. - реально много.
После этого, я вернулась на самолете в москву - кому интересно, мой бюджет был десять тысяч и все, мы тратили деньги на фуникулер и билет до москвы, на жилье, еду, проезд - нет.
Отсыпалась я около недели у родни, потом вернулась в питер, помаявшись там недельку, я нашла машину, которая ехала до челябинска, до этого в москве я пересеклась с другой знакомой, которая пригласила меня съездить на Сахалин.
В питере хандра стала постепенно возвращаться, меня трясло от мысли поиска новой работы - нового агрессора в виде начальника, человека, который будет угрожать моему благосостоянию.
И я уехала, снова.
Вернулась я спустя еще два месяца, видела Байкал, мы достигли острова Сахалин.
И могу сказать, что я убежала, убежала от себя, от того состояния в котором была, ветер, дорога, тяжелый рюкзак и каждый день, новый город, новый поселок вытравили из меня тот ужас в котором я жила, во время издевательств.
Сейчас спустя полтора года, я очень хорошо понимаю Дикую, глупое название конечно, рюкзак и походные ботинки не делают из городской девочки дикарку, и все же, может это "Дикая" ситуация, тот кошмар от которого мы сбежали, сбежали, что бы накопить сил и вернуться, что бы радоваться асфальту после гор, радоваться теплой постели, после слабого спальника.
Ценить то, что есть и знать, знать, что теперь всегда можно убежать, взять палатку, взять рюкзак - он теперь всегда собран и бежать со всех ног.
От проблем, от людей, от себя, от будущего, которое тебе не нравится от настоящего которое убивает в тебе все, бежать, идти, просто нести рюкзак, потом спать от усталости.
Парадокс в том, что можно и правда сбежать от себя, что бы вновь себя обрести.

Это мое фото на фоне гор с вершины Эльбруса

Захотелось мне прочесть эту книгу именно в бумажном варианте. После покупки я поставила книгу на полку и не присматривалась к ней особо. При чтении глаза, естественно, цеплялись за ошибки в тексте, но обложку я не разглядывала, даже в голову это не пришло.
Однажды, пока разговаривала по телефону, бродила взглядом по полке книжной и заметила одну странность. Я сначала даже не поверила, что так может быть. Тем более, что издание от крупного издательства.

Я готова закрыть глаза на опечатки в самом тексте книги, хотя я уже давно избегаю покупать книги от АСТ по этой причине, но на обложке?
Сдается мне, это была последняя книга этого издательства, за которую я заплачу деньги.

Прочитав "Бойцовский клуб", я впервые взглянула на свою обыденную жизнь по-другому. Оказалось, что ежедневно меня окружает куча ненужных вещей. На следующий день после прочтения, выгребла все из комнаты, оставив жесткий лежак, комп и шкаф. Выкинула сувинирно-памятную мелочь с полок, вещи, к которым не прикасалась годами - пылесборники. Стало как-то свободно и легко.
Перестала смотреть телевизор вообще. Вечером, вместо сидения за компом, ухожу гулять с собакой, что весьма экстермально (частный сектор, за домом уже лес начинается). Несколько раз даже подралась с местечковой гопотой.
Вроде бы мелочи, но так приятно чувствовать, что еще не накаталась колея дом-учеба-работа.
Это пока единственная книга, которая оказала такое большое влияние на меня.

Мама моего мужа - женщина умная и интеллигентная. Она преподает социологию в одном из ВУЗов нашего города, слывет в кругу студентов неподкупной, строгой и справедливой.
Как рассказывает Медведь (так я зову своего мужа), однажды, лет 10 назад, мама застала его валяющимся на диване с книжкой и заинтересованно спросила: "Что это?", когда великовозрастный сын, переворачивая страницу, то ли усмехнулся, то ли захихикал.
Маме было рассказано про Чака Паланика и его "Бойцовский клуб". Заодно, на досуге, и экранизацию посмотрели. Мама загадочно сказала: "ага"..., а через какое-то время выяснилось, что она включила ряд книг рекомендованных Медведем в список литературы, которую должны были прочитать ее студенты в какой-то из семестров. Угадайте, какую тему она рассматривала на примере "Бойцовского клуба"?
Мир потребителей и человек в этом мире? Шизофрения в социальном аспекте?
Как выяснилось, на примерах персонажей "Бойцовского клуба", социальные работники могут рассмотреть типажи, с которыми могут столкнуться при работе с людьми потерявшими работу!!!!
Ни за что бы до этого не додумалась, но я и не преподаватель социологии))) Хотя, по сути, идея замечательная)

Иногда случается, что в баре у меня спрашивают паспорт. Я, глубоко совершеннолетняя, находящаяся к 30 годам гораздо ближе, чем к 20, девушка, поэтому сразу после того, как бармен удостоверится в том, что я не перепутала двери, он приносит мне комплимент от заведения.
Меня не смущает, если паспорт спрашивают в кинотеатрах. Я улыбаюсь, когда достаю из кармана документ вместе со списком сигарет, которые попросили захватить по пути коллеги.
Но эта ситуация застала меня врасплох.
Захожу в "Читай-город". Брожу между полками, открываю первые попавшиеся книги, нюхаю их, читаю на первой попавшейся странице. Вдруг взгляд падает на полку с Палаником и "Бойцовский клуб". Я думаю, неплохо бы прикупить бумажную. Впервые я читала книгу в электронном варианте, когда только вышел фильм. Забегая вперед, скажу, что со второго раза книга зашла на ура.
Взяв "Бойцовский клуб" (это вот мой отзыв на книгу), я увидела розово-черную обложку романа "Снафф" (кстати, вот и на него рецензия), прихватила и его.
Подхожу на кассу, закидываю к покупкам пару цветных карандашей, пару ручек, блокнотик...
И вдруг у меня спрашивают паспорт. Серьезно! Паспорт в книжном! От неожиданности я так рассмеялась, что очередь шарахнулась в сторону.
Я показала свой документ и ушла оттуда с чувством радости от того, что мне уже давно можно читать книги, где герои матерятся, занимаются сексом и пропагандируют насилие.

Мы ехали после ночной смены домой. Ехали не очень быстро, ехали гораздо медленнее, чем позволяли правила. Не было сил, был туман и после суетной рабочей ночи не хотелось больше никуда спешить, даже домой. Мы ехали, пили кофе, ели быстроприготовленную дрянь. Пять утра.

Ехать ещё семьдесят километров. Почти час.

Я сижу рядом и я подготовлен. У меня с собой большой стакан кофе (который я не ставлю в подставку для стаканчиков, а держу всю дорогу в руке), какая-то быстроприготовленная дрянь из «Статоила» и «Колыбельная» Паланика на коленях. Водитель пытается победить сон. Мы едим и пьём кофе. Я читаю.

И я читаю вслух: «Звуко-голики. Тишина-фобы». Мой напарник уже привык к внезапным фразам. К внезапным комментариям не к месту.

Он выкручивает радио до того, что колонки начинают похрипывать и явно фальшивить на высоких и средних диапазонах. Он не хочет уснуть и пытается вмешать в это делу громкую музыку. Звуко-голики.

И я читаю: «Мы покупаем мощные аудиосистемы, чтобы»… нет, не для того, чтобы перекричать аудиосистемы соседей и свои мысли, а для того, чтобы не дать произойти тому, что должно случиться. То-что-будет-фобы.

Я читаю: «Мы выкручиваем звук на максимум, чтобы»… нет, не для того, чтобы перекричать аудиосистемы соседей и свои мысли, а для того, чтобы не дать произойти тому, что должно случиться. Чтобы не уснуть.

Навигатор показывает шестьдесят километров пути. Стаканчик с кофе почти полный.

Мы едим быстроприготовленную дрянь по дороге домой, перед сном, а потом покупаем на заработанные этой ночью деньги новую пару беговых кроссовок и бегаем десятки километров, чтобы сжечь то, чтобы уничтожить следы быстроприготовленной дряни со своего тела, со своих боков, ягодиц, щёк, которые мы так любим. Я уже присмотрел себе новую пару адидасов из последней коллекции. Мы едем на работу, чтобы заработать денег на бензин, который мы сжигаем по пути на работу и с работы, который мы сжигаем, когда едем в магазин за новой парой беговых кроссовок, которые, кстати, стоят больше, чем я заработал сегодня, мы сжигаем бензин, когда едем за город, чтобы побегать на свежем воздухе, а потом - когда едем обратно в город. Мы едем на работу, чтобы всю ночь получать стресс и потом пропивать свои деньги, чтобы ликвидировать этот стресс, а потом берём больничный и дотрачиваем до конца те жалкие остатки денег, которые мы заработали на работе вместе с тем стрессом, который мы потом снимали, пропивая деньги, которые остались после покупки кроссовок, которые купили для того, чтобы бегать и сжигать остатки быстроприготовленной дряни, которую мы ели по пути домой, потому что на работе мы устали и проголодались и... впрочем, мне иногда кажется, что мы едим не от голода, а по совсем другим причинам и голод занимает в этом списке почётную десятую строчку, но в нашем сознании еда – потому что голодно, и мы едим свои три тысячи колорий в день, при растратах не более двух. Если верить информационной наклейке на упаковке, то в моём сендвиче со свиным шницелем более восьмиста колорий и почти пять грамм соли. А ещё у меня заначен «сникерс», но мой огромный кофе без единой песчинки сахара и без сливок.

Мы всю нашу жизнь боремся против того, что должно произойти, что может произойти. Лишний вес. Мы делаем то, что происходить не должно, и не может, чтобы не произошло того, что и так не призойдёт – такая работа у нас, и я об этом говорю своему напарнику. А потомы мы все умираем и всё умирает вместе с нами и оказывается, что всё это уже не имеет смысла. А возможно никогда и не имело смысла. И чтобы всё это нас не угнетало, мы покупаем мощные аудисистемы, выкручиваем звук на максимум, забиваем голову, слух, зрение чем угодно, лишь бы оно было занято, чтобы всего этого не крутилось в нашей голове, чтобы не мучиться абсурдностью происходящего и не сойти от этого с ума. Сорок три километра.

Мы едем домой, доедаем быстроприготовленную дрянь, допиваем кофе и у нас в машине тишина, потому что я выключил звук. Звуко-фоб. Я говорю, совершенно без повода, совершенно нарушая относительную тишину, что всё это не имеет смысла. Водитель со мной соглашается – он привык к таким внезапным комментариям - и мы едем дальше. Музыка не играет. Тишина-фил. Шум колёс почти не воспринимается. В салоне мягкая кожа и откондиционированный воздух, пахнет быстроприготовленной жирной дрянью и кофе. Водитель говорит «да». И мы едем дальше домой, а завтра мы сново будем ехать этой же дорогой и я буду дочитывать «Колыбельную», а водитель будет бороться со сном. Громкой музыкой и кофе. Тишина-фоб. Звуко-голик. Счаст-ливчик. Двадцать один километр. Почти полшестого. Я допил свой кофе.

Люди ели людей.
Люди были каннибалами.
Одна мать не смогла съесть младшенького.

Люди стали есть животных.
Один фермер не смог убить теленка,
тот слишком доверчиво смотрел
из-под по-детски пушистых ресниц.

Люди стали вегетарианцами.
Одной женщине послышалось,
что сельдерей кричит под ножом.

Люди стали есть слова.
Слова пищали устрицами во рту, вяло расползались по тарелкам, их наматывали на вилку, дети размазывали слова по дну, мелко порубленные, они истекали кровью, скрипели их неокрепшие позвоночники, женщины начали толстеть от слов, одно слово укусило за щеку гурмана, один президент подавился словом.

И никто не додумался стать немым.

Я и моя подруга всегда были неугомонными. Час творческого простоя для нас был равен году жизни взаперти. И вот однажды, посмотрев видео о силе внушения, мы пошли к руководителю литературного кружка нашего факультета и внесли предложение провести необычный психологический эксперимент.
Всех учасников нашего клуба, преимущественно новичков-первокурсников, мы разделили на две равные части (по 5 человек в каждой группе)и каждой назначили разное время для встречи.
В первой группе мы показали эту книгу Гарта Стайна, которая, конечно же, была мало кому известна, и сказали, что недавно в Вашингтоне, на литературном семинаре, где принимали участие самые влиятельные писатели Америки и некоторых стран Европы, было признано, что эта книга является ОТКРЫТИЕМ ГОДА, МЕГА-СЕНСАЦИЕЙ. Её признали лучшей по всем возможным номинациям. Далее следовало перечисление титулованных участников семинара, вдохновенные отрывки из речи Брэдбери. Слёзы Макьюэна. В общем, мы здорово подготовились. Моя речь о достоинствах сего творения заканчивалась такими словами: "Мы считаем, что каждый из нас должен прочитать эту книгу. У вас три дня, друзья!". Мы не поскупились на бумагу, распечатали 5 экземпляров книги и раздали присутствующим с оговоркой, что никто не будет рыскать в просторах инета в поисках информации об этой книге. Нам нужны ничем не засорённые мысли. Иначе обсуждение книги не удастся!
Через три дня мы снова встретились с первой группой и стали слушать их отзывы:

1.Великолепно! Более глубокой книги я не читал!
2.Невероятно!
3.Непостижимо!
4.Полностью согласен с Брэдбери!

Вот такие последовали отклики на книгу.

На следующий день состоялась встреча со второй группой. Произнесенная моей подругой речь была полной противоположностью предыдущей, а именно: на семинаре сказали, что БЕЗДАРНЕЙ книги литература 21 века ещё не видывала. Брэдбери в УЖАСЕ! Все ВОЗМУЩЕНЫ! А Гарт Стайн не выдержал и ушёл...в монастырь, как говорят СМИ. "Но мы считаем, что каждый из нас должен составить своё мнение, какой бы ужасной не была книга. Вот вам распечатки и ТРИ дня на прочтение. И НИКАКОГО интернета! Нам нужны ВАШИ мысли!"
Прошло три дня. Какие отзывы последовали, как думаете?

1.Дешёвая псевдофилософия!
2.Пустая трата времени!
3.Спекуляция и желание заработать!
4.Бедный язык!
И т.д. И т.п. Только один учасник сохранил нейтралитет по отношению к книге.

Вот так, друзья мои, мы доказали, как много внушение значит в нашем мире и как на нас влияют самые разные факторы!

Вдох.

Выдох.

Собраться с мыслями. Отогнать опасения. Рассказать историю, которая всё ещё цепляет за душу.

Поехали.

Снова приношу архивное, прошлогоднее. Это второй отзыв на данную книгу, который незаметно для меня превратился в историю. И оставить здесь мне хочется именно его. Это не значит, что первый перестал быть мне дорог или что я изменила своё мнение о книге. О, нет, напротив. Первый отзыв на эту книгу писался мною на эмоциях, которые ещё не остыли, но я ни за что не откажусь от него и вторично подписываюсь под каждым напечатанным словом. С ним у меня связана отдельная история, довольно личная, ибо на книгу я наткнулась в непростой для себя период и она, что называется, "попала в точку". Работа успела поучаствовать в конкурсе и это был безусловно лучик света во всём, что тогда творилось со мной. Этот луч превратился в опору, от которой я смогла оттолкнуться, чтобы плыть дальше по жизни, оберегая ту самую рыбу, что трепетала где-то под рёбрами...

Однако я читала другие отзывы, в которых было меньше эмоций и больше конкретики, и думала: надо было написать не так. Ведь субъективное мнение, основанное только лишь на впечатлении и текст, насыщенный метафорами... могут ли дать потенциальному читателю представление о содержании книги? Я читала отзывы тех, кто ругал автора за «всё в куче» и за то, что в одной небольшой истории уместилось так много всего, сбивая читателя с толку. Видела также заметки о том, что книга скучна и нудна (хотя я обливалась слезами едва не над каждой страницей, так и рыдала, пока окончательно её не захлопнула). Видела, читала и думала, что все эти люди не правы, хотя бы потому что есть человек, полюбивший эту книгу именно за то, что она такая. Я до сих пор её люблю, как раз за то, чего они в ней не увидели.

Позже я подумала, что и в этих отзывах есть своя правда и мне тоже нужен второй, более конкретный и менее эмоциональный. Иными словами, они заставили меня анализировать прочитанное, игнорируя при этом эмоции, вызванные первым впечатлением. Потом я передумала. Первая работа, отправленная на конкурс, была принята хорошо. И это, вроде как подтверждало, что нет необходимости в "продолжении". Однако, я всё-таки решила, что второй отзыв мне действительно нужен. Потому что я хочу показать и этот взгляд на произведение тоже. Не те сумасшедшие эмоциональные горки, нечто чуть более приземлённое. Он не опровержение, а дополнение к той картине, что уже была нарисована мной и, справедливости ради, в нём тоже не особенно много конкретики. Но всё-таки больше анализа и размышлений.

Почему книга, которая так задела меня, также не задевает других? Возможно потому, что размышления на тему времени, жизни и смерти я ношу в себе уже очень долгое время. Долгое, разумеется, для меня и прожитого мною отрезка из отведённых вселенной моментов. Не все с готовностью ныряют в эти дебри, не все переживают по этому поводу. Некоторые ведь просто живут, не придавая значения мыслям о вечном, даже если те иногда посещают их. Таким людям насущные дела интереснее и важнее нематериальных, далёких и эфемерных рассуждений о человеческом бытии. Никто не знает, что в голове у этих людей, они просто не могут понять того, что дёргает мои душевные струны в силу личных причин, им такое мироощущение не свойственно. И не мне их за это винить. В конце концов, «в своём мире» они правы. Задумайтесь. (В качестве примера могу привести свои же рассуждения из отзыва на книгу «Исповедь неполноценного человека».)

Не смотря на всё это, я совершенно точно могу согласиться с тем, что в этой книге всего понемногу, включая бессвязные факты и пояснения, которые почти никак не влияют на сюжет. Что мы, читатели, видим в ней? Экологическая катастрофа, морские огурцы, редкие растения, записи военного на французском в помятой тетради, переживания школьницы из прибитого к берегу личного дневника, мусорный остров, дрейфующий в океане, башни-близнецы, жуки, оригами, насилие, теории из области квантовой физики... А знаете, что это на самом деле? Инфополе, в котором мы с вами живём. Нас окружают тонны информационного мусора. Такие же обрывки чужих судеб, как и ланчбокс Нао. Истории, начала которых мы не знаем, но зато знаем конец или истории, начавшиеся при нас, но конца которых мы никогда не узнаем.

Ежедневно на нас со всех сторон льются потоки самой разнообразной и далеко не всегда полезной информации. Если подумать, мы уже давно не следим за временем, потому что мы у него в плену: терракты, избиения, самоубийства... Целый океан сплошного негатива, в котором теряется всё хорошее, придающее жизни смысл. Политические и экологические проблемы, мошенничество, буллинг, бедность, военные конфликты, мятежи, болезни... и никуда от этого не деться. А среди прочего праздники, важные даты, концерты, ярмарки, выставки. И ещё спам, навязчивые звонки от банков, листовки на стенах и фонарных столбах, фрагменты диалогов, услышанные в метро, случайные факты, прочитанные в Википедии...

Вы ведь помните ту песенку из рекламы, да? Может, стихи Есенина вы тоже помните? Или альбом дорогой сердцу музыкальной группы? Подставьте сюда любые свои примеры. Продолжите любую фразу из рекламы батончиков от «Не тормози...» до «Есть перерыв...». Музыкальный альбом, скорее всего, дарит вам те эмоции, от которых вы заряжаетесь энергией, чтобы жить и действовать дальше. Творчество Есенина (Шкспира, Стругацких, Пелевина, Маршака, etc.), наверное, тоже, но всё зависит от того, как вы к нему относитесь. Оно хотя бы является частью истории/культуры/ литературы... А что насчёт рекламы, особенно надоевшей, заевшей и приевшейся? Много от неё пользы конкретно вам? И какая доля полезной информации в итоге оседает у вас в голове, не «выветриваясь» с годами? Не той, которую вы искали намеренно, а той, что вы уловили случайно?..

Рут находит на побережье ланчбокс Hello Kitty. С первого взгляда можно подумать, что это обычный мусор, но, как и любая случайная вещь он таит в себе некую загадку, которую ей только предстоит разгадать. Внутри ланчбокса, который мог бы принадлежать подростку, обнаруживается книга, которую Рут вряд ли предполагала там найти. А под обложкой вовсе не то, что ожидаешь увидеть — дневник школьницы Нао, которая рассказывает о своей жизни кому-то неведомому и далёкому. Эта находка обманывает Рут трижды (и потом ещё один раз). Что, в общем-то, доказывает необходимость иногда копнуть поглубже перед тем, как сделать окончательный вывод.

Так вот, все эти сведения похожи на тот мусор в океане. Обломки, вещи, вся эта масса предметов, утративших своё назначение. Они лишь напоминание о тех, кому принадлежали. Нет ничего удивительного в том, что Рут не смогла снова найти в Инетернете статью, которую читала раньше, словно той никогда и не было. Интернет место вечного проходящего. Новости и тренды устаревают в секунды. Темп нашей жизни словно бы ускоряется, но отведённый нам отрезок времени слишком мал, чтобы успеть так много! Это и крик в бездну и трамплин одновременно. Потому то и сведения Рут появляются и пропадают, заставляя её сомневаться в том, что действительно существовали. Потому то история Нао и получает именно такой «квантовый» финал. Не стану спойлерить, хотя надо бы. Всё потому что мы делаем выводы из недоказанных данных, мы не всегда пытаемся докопаться до источника, проверить достоверность (да с чего мы вообще взяли, что можно вообще найти какую-то достоверность, собрав по кусочкам множество субъективных мнений и назвав это объективностью). Ах да, я разве не вылила на вас поток своих мыслей, некой новой (или старой) информации прямо сейчас, попытавшись оставить свой след в инфоморе, в котором тону, как и вы?

Много насилия, жестокости и прочего? Много. Так его действительно много всюду. И здесь должно быть много, но не ради развлечения, а в качестве предупреждения, причём огромными жирными буквами — пусть его видят издалека. И как ни прекрасна и мудра старушка Дзико, как ни полезна и важна для каждого её «супапава» - это не всегда внутренний дух, который трудно сломить. Это ещё и непротивление. Пригибайся как тростинка, пока дубы вырываются с корнем. Но иногда промолачть, остаться наблюдателем, значит позволить. Стерпеть и пережить не то же, что решить проблему. И даже мои громкие слова это только слова, которые однажды затеряются в интернете, лишь в единичных случаях осядут в гловах, и то ненадолго. Поэтому я снова обращаюсь к сердцам, к тому эмоциональному всплеску, который спровоцировал меня на написание отзыва к этой книге вообще и на первый в особенности. Если вы прочувствовали и затем прочли книгу, для меня это почти бесценно. Остальных отзывов и историй это тоже касается.

А теперь, напоследок, снова о рыбе. Она ведь самое главное, да? Оригинальное название книги: «Сказка о временном существе». Это СКАЗКА, страшная, по сути, но всё-таки. И как любая сказка она чему-то да учит. А рыба — что это? Душа? Сущность? Эго? Или те крохи ощущения реального мира в бесконечном потоке слов и цветных эпизодов? Чувства, переживания реальных людей, их действительные судьбы за ширмой экстренных новостей и тех, кто в эти новости вообще не попал, но был? Скольких людей мы не заметили за другими и скольких вообще не знали? Тех, кто дышал, существовал, творил. И ушёл навсегда, потому что был таким же временным, как всё вокруг, в этой своей временности ничем не отличаясь от нас.

Но временное, как ни парадоксально, всё-таки вечно. Потому что это самое «временно» будет существовать всегда. Кто знает, может, и вечность тоже временна и со временем её заменит какое-то иное понятие? Рыба - это мы, то, что внутри нас, все нити сплетающиеся в одно: переживания, действия, чувства, борьба, голос... За всем и за всяким кроется какая-нибудь история, но мы не спрашиваем о ней. Почти нет. Зато едим, что дают, неосознанно перевариваем и идём дальше, пока рыба внутри трепыхается в отсутствии хотя бы крохотной лужицы...

Итак, я переосмыслила, взвесила, восприняла теперь не сердцем, а головой. И полюбила эту книгу ещё больше. Разве не обретает она большую значимость, если смотреть на неё с этого ракурса?

Так что ты скажешь, дорогой читатель? К этой, такой вот неуравновешенной между строк и занудной с виду истории, ты, наконец, готов?..

upd: Проверила дату создания документа. В графе значится 2020 год. По всему видно, что у меня проблемы со временем, а сия история старше, чем я предполагала...

У меня есть английский вариант этой книги, который я получила буквально за гроши.
Англоязычные книги, тем более бестселлеры, стоят очень дорого. Вот и на моем экземпляре красовалась страшная цена почти в 20 зелененьких.
Как-то раз, прогуливаясь назад к отелю по вечернему Пекину, я заприметила стандартного уличного торговца книгами. Там было много, очень много интересных книг на английском языке. Сейчас я даже жалею, что не взяла несколько. Меня может оправдать наверное, только огромный багаж, с которым мне еще нужно было путешествовать ой как долго))
Книга, с аккуратной полиэтиленовой упаковке стоила всего 40 рублей!!!
Первым делом мне приглянулась обложка, потом уже я прочитала про Пакистан, горы, деревни и бедных детей. История мне эта показалась интересной и больше я не сомневалась ни секунды))

- Любимая, помнишь нашу удивительную клятву, в которой мы клянёмся вечно быть вместе?
Мы стояли на коленях в постели, обнажённые, тепло прижавшись друг к другу.. словно дети на берегу моря, встречая рассвет.
Впрочем, не совсем дети. То, как мы клялись, очень интимно. Быть может такой клятвы ещё не было никогда, разве что в древней Элладе было что-то похожее. А значит, 2500 лет не было такой клятвы..
Так мог клясться Пан своей нимфе, затрепетавшей у него в руках от любви, лиловой веточкой сирени..
Ты сейчас спишь в постели, милая, такая беззащитная в своей лиловой пижамке..
Мы сильно поссорились и молчим. Я проснулся пораньше и решил написать тебе стих.
Что-то достойное тебя, что-то невыносимо-прекрасное.
Но слова замерли на губах и на кончиках пальцев. Сердце замерло на кончиках пальцев..
На белом листке, словно на прибрежном песке, появилось слово — люблю. И ещё одно — люблю!, через промежуточек паузы, словно это сердце моё вышло из моря и ступило на берег.
Остановилось, замечтавшись и слегка пошатываясь, смотря на прекрасный мир и сирень возле моря..

Помнишь, как я однажды выходил из ванны с пеной и позвал тебя в открытую дверь (она всегда открыта для тебя.. как и твоя. Мне нравится смотреть как ты моешься. Порой ставлю стул возле двери, наливаю бокальчик красного вина и любуюсь тобой...), с улыбкой говоря тебе, что так быть может выходила бы Афродита из моря, если бы она была мужчиной..
Я всё равно не умею плавать, не люблю входить в воду, разве что по шею, по губы… становясь на цыпочки и входя чуточку дальше, с грацией Нежинского, целуя синеву моря, ступая над бездной: мне улыбаются проплывающие рядом русалки, и не знают, что я в шаге от смерти..
А вот выходить из моря у меня получается особенно талантливо и даже, нежно, с каким-то энтузиазмом райской мечтательности, с каким бы обнажённый ангел выходил на берег моря, накидывая на плечи вместо полотенца, свои лиловые крылья.
Ты снимала меня на телефон… я подскользнулся и упал.
Ты рассмеялась своим милым смехом и сказала, что даже у Боттичелли нет такой картины, какая есть теперь у тебя.
Помнишь, как ты называла меня после этого? — Мой нежный и раненый Афродит.
Я хромал и у меня была перебинтована голова.
А ещё ты вспомнила с улыбкой странный стих Артюра Рембо — Венера Анадиомена.

Ты говорила.. что весь стих, похож на кошмары, кафкианские превращения наших ссор, на то, что мы делам с нашей любовью, уродуя её..
Но зато последняя строчка… и ты улыбалась. Последняя строчка была так интимна и нежна, словно последний луч заходящего солнца над морем.
Словно я склонился на колени перед тобою, прося прощения и целуя тебя..
Ах, эта последняя строчка. После наших ссор, я всегда целую тебя именно туда. В том числе и туда.. Прижимаясь к тебе и замирая навек.

На белом листке, всего два слова: люблю, люблю!
Обнажённое сердце замечталось на берегу, смотря на тебя, любимая, как ты спишь в своей лиловой пижамке у самого моря.
Волна, словно нежный зверок, ласково лижет своим голубым языком, твои смуглые ножки, каштановые волосы..
Играет с ними, увлекая за собой, и они, милые, невесомые в синеве, увлекаются за морем, словно лунатики, утратившие свой вес, но в последний миг замирают, что-то вспоминая, оглядываются и возвращаются к тебе.
Со стороны кажется, что это мысли твои карие, странные, летят, плывут куда-то… ко мне?

Да, ко мне. Нет никакого моря. Это мои руки гладят твои милые волосы.
Это мои губы целуют их. Это я.. так неумело пишу стих тебе, любимая.
Наверно, нет у меня таланта, это нужно признать: не могу даже написать стих любимой женщине.
Но вот, вдохновение яркой стрелою пронзает меня.
Так бывает, когда Амуру во сне приснится что-то неземное, прекрасное до слёз: звезда, августовская травка, стих или море на заре, и.. словно поллюция в раю (и Прусту такое не снилось!), из его руки вылетает стрела и летит куда бог пошлёт.
Бог посылает далеко и блаженно, навсегда: не вернёшься.
Иной раз стрела попадает в дерево, и тогда оно цветёт посреди зимы, но иногда, редко, попадает в человека, который не спит и думает о любимой. Который быть может всю жизнь бессонно думал о любимой, даже ещё не встретив её..

И вот, я пишу вторую строчку моего стиха: она должна быть гениальной, как и красота той, кого я люблю.
Но что это? Выходит всё то же: люблю, люблю, люблю, люблю!!!
Словно по берегу моря кто-то бежит, кто-то радостный и влюблённый, оставляя следы на песке, заполняемые тут же, доверчивой синевой моря, неба…
Нет, это не похоже на стих. Любимой не понравится.
Склоняюсь над любимой и целую её смуглую ножку, выглянувшую из-под голубоватого одеяла.
Улыбаюсь: вот это уже похоже на строчку стиха…
Но как? Как перенести это на бумагу? И нужно ли?
Как перенести.. перевести, это сладкое тепло твоей ножки, тепло моих робких и мягких губ?
Твоя ножка, словно пугливый зверок Эдема, спряталась в норку под одеяло.
Выглядывает робко, лиловые глазки сверкают…

Разумеется, я своей влюблённой и провинившейся мордочкой ныряю за ней, под одеяло, целуя… почему-то, другую ножку: она искушает меня как русалка, заманивая дальше, сладостно дальше, в бархатную темь глубины словно бы чеширски улыбающегося тепла.
Вот, я словно Садко (де Садко?), целую одну русалочку, другую.. они мне ласково покоряются.
Вот я целую что-то странное, дивное, похожее не то на плавник русалочки, не то на ласточку в синеве.
Но откуда ласточки — в море? У любимой глаза, чудесного цвета крыла ласточки…
Ах, это карие трусики любимой!
Милые, тёплые.. чеширски улыбаются мне, узнав меня.
Целую их счастливую улыбку. Ещё целую долгим поцелуем… любимая сквозь сон, сладко вздохнула.
Её руки, тоже, русалки, прильнули к моему лицу.
Неужели мой стих дописан? Или есть ещё последняя строчка, самая важная?
Стих без слов? Русалочий стих..
Неужели вот так просто можно помириться? Так мирятся русалки?
Вечером ещё, дрались друг с другом, до крови сердец в письмах.
Наши письма были перепачканы кровью чернил, словно постель новобрачных: словно.. и муж и жена, в каком-то райском равноправии, утратили девственность, с кровью.

Любимая, помнишь, мы смотрели недавно фильм Ингмара Бергмана — Персона?
Удивительный фильм, почти… совершенный.
Ты похожа на этот фильм.

- В каком смысле, Саш?

- После Бергмана, другие фильмы невозможно смотреть.
Даже прекрасные фильмы. Они кажутся двухмерными, скучными..

- Это ты так… о женщинах?

- Да. Не улыбайся так. После тебя, все другие женщины, как-то бессмысленны.
Я просто не знаю, зачем они нужны, для чего их красота, да и красивы ли они, я не знаю.
Они становятся грустным пейзажем природы: вон озябшая веточка дрожит на ветру, вон сизый дымок утром поднимается из трубы, словно уставший ангел лежит где-то за домами на пустыре, в снегу, и курит, о чём-то задумавшись.
А вот девушка в синем пальто мне улыбнулась..
А зачем она улыбнулась? Кому?
(Ты опять улыбаешься, милая?)
Оглядываюсь назад и вижу грустную рыжую собаку.
Глажу её за ушком.
Поворачиваюсь к девушке. Она снова мне улыбается…
Безумие какое-то.

- Смешной ты у меня, и ужасно милый. Люблю тебя.
Значит, я, фильм Бергмана — Персона?
Эдакая лирическая вариация Чёрного человека Есенина.. но вместо мужчины — грустная женщина в чёрном платье, садится на постель к любимому, и он рассказывает ей исповедь своей жизни, душу свою.
Милый.. а ты тогда, какой фильм?

- Бойцовский клуб.

- Почему?

- Да потому что и книга Паланика, и фильм, это грустно-улыбчивое отражение фильма Бергмана.
Иногда, почти дословное.
Паланик почти всё основное взял у Бергмана. Только у Бергмана ещё глубже и надрывней. С апокалиптическим размахом Тарковского. Тарковский очень любил этот фильм.
Любимая.. как я раньше жил без тебя? Вся моя жизнь была пустой, жизнью-потреблением. Всё было декорацией наспех сколоченной и рушащейся, обнажающей то там то тут, жуткую синеву.
Я ведь думал, что любил, влюблялся, и сильно, пока не встретил тебя.. и всё что было, свеяло как ненужную осеннюю листву, в синеву.
Ты ворвалась в мою жизнь, как Тайлер, всё в ней перевернув.

- Ну, это ещё спорный вопрос, кто из нас, Тайлер.

- Мне особенно нравится третье правило Бойцовского клуба.

- Какое?

- В схватке принимают участие, лишь двое.

- Иногда этому правилу трудно следовать. Иной раз не поймёшь, существует третий человек, или он просто.. твой вымысел. Как думаешь... Марла существовала на самом деле? Тебе она никого не напоминает?
Впрочем, нужно мне пересмотреть Бойцовский клуб.
Значит, там тоже ты и я…
Это в том числе и о наших иррациональных, безумных ссорах, в которых мы раним сами себя, и о нашей любви.. ещё более странной, безумной.

- Любимая.. я тебе утром стих написал.

- Спасибо, милый. Где он?

- Я его… потерял. В поцелуях под одеялом. Прости.

- Тогда давай поищем вместе.

(влюблённых накрывает голубая волна одеяла...).

«Если ты хочешь работать в Балтистане, то должен уважать наши обычаи, – сказал он. – Когда ты впервые пьешь чай с балти, ты – чужак. Когда пьешь чай во второй раз, ты – почетный гость. В третий раз ты становишься родственником, а ради родственника мы готовы сделать все что угодно, даже умереть. – Хаджи Али положил ладонь на руку Мортенсона. – Доктор Грег, ты должен найти время для трех чашек чая. Может быть, мы и необразованны. Но не глупы. Мы живем здесь очень давно и многое поняли»

Часто прошу своих одиннадцатиклассников прочитать что-то помимо школьной программы. Однажды получила в ответ: "Прочитаю Вашего Фаренгейта, если Вы прочитаете "Бойцовский клуб"". Пришлось читать...

Случилось это через неделю после того как я прочитал и, после этого, посмотрел фильм.
Да, книга в самом деле изменила во мне что-то. Не могу сказать что именно, но на мир я стал смотреть другими глазами.

В общем, еду я с другом в Киеве в автобусе разговариваем, я ему тут про книгу рассказываю, он мне про фильм и тут вижу, какой-то чувак смотрит на нас и вроде как подслушивает. (где-то 3-4 метра от нас). Должен заметить, как он выглядел: вроде бы боец, но вроде, как и гопник. И через несколько минут вижу он к нам подходит, руки в карманах и что-то там держит. Я даже испугался немного. Подошёл к нам и говорит: "Привет, парни, слышал вы тут о "Бойцовском клубе" говорили. Вот, держите". И с моим облегчением он даёт нам визитки "Бойцовского клуба". Должен заметить вообще-то суперски оформлены визитки. Продолжает: "Приходите завтра утром туда-то. У нас сбор". Мы как-то невнятно поблагодарили за приглашение, и он ушёл на свое прежнее место. Несколько секунд постояв в ступоре мы поняли, что сейчас произошло и всю дорогу в метро об этом говорили. И нет, мы не пошли.

Позже, несколько месяцев спустя моя подруга прочитала книгу, за ночь. Я ей рассказал эту историю, в шутку пригласил, и она согласилась! Но тут ещё одно нет. Я побоялся за нее и не позволил ей пойти туда.

Далее...

А визитку я храню до сих пор.

о, да! Могу записать еще один "молодец" в свой блокнот, ахаха.
Наконец-то я сделала все "как надо". А именно, прочитала книгу - посмотрела фильм.
И знаете, я больше никогда в жизни не сделают так! Ибо я сильно разочаровалась, когда были исковерканы некоторые диалоги, фразы и моменты. Весь фильм я находилась в некотором напряжении, мысленно относилась к тексту книги и не могла насладиться игрой актеров и режиссерской задумкой в полной мере :(
___________________

Первое, что мне не понравилось - это перевод. Теперь я хочу посмотреть фильм в оригинале, но из-за моего английского на "4-", естественно с субтитрами.
Второе, это исправленные правила самого клуба. В книге они прописаны иначе и звучат "эпичнее".
Третье, ... есть еще пара моментов, но они не так режут глаза.
______________

Что мне очень понравилось, дак это то, как обыграли домашние задания. В книге мне показалось ужасным что и как вытворяли ребята. Но в фильме все по другому, все их "шалости" показались мне забавными.

Настоящим плюсом фильма, лично для меня, стал актер Джаред Лето.

Да, он сыграл лишь эпизодичную роль, но это мой любимый актер...и он сделал это шикарно :Р
Именно из-за его, по истине ангельского лица, я готова пересматривать фильм раз за разом.

Еще одним открытием стала финальная сцена.

Я всячески избегла фильма, и даже не знала что там есть такая красота. Это завораживает....

__________________________

Книгу я оценила для себя в 3,5 балла. Фильм же снят на все 4,5 ...ну не хватает ему немного до шедевра (по моей личной классификации).

Да, позор не Дорру, пусть пишет.
Позор нам, оценившим среднюю пустышку так высоко.

Я временное существо,
меня не нанесли на карту.
Течением унесено
моё вместилище утраты.

Его — согрели и нашли,
я — умерло, но на могиле
мой дёрн кормили от души
словами-листьями отныне.

Как после смерти ясен взор!
Меня оплакивает каждый:
случайный враг да жизни вор —
роняют слёзы-листья дважды.

Тогда — разок, второй же — ныне,
как будто в кучу кто-то сгрёб
все временá, ворóн, унынье,
и Пруста клок, и Фрейда трёп.

Из кучи той всего на свете
тончайший льётся ручеёк;
смешался в нём крик на рассвете
и жизнелюбия поток;

и рыба-прах моих костров,
с моим лицом, моей душою,
что средь друзей горит пестрó,
в нём извивается водою.

Любая рыба хочет жить,
моя — лишь ждёт свою наживку,
я, как она, хочу словить
Момент — и совершить ошибку.

Мой друг, не бойся за меня!
Подхватят рыбу руки Бога,
ей выйдет срок, и не виня,
она исчезнет ненадолго.

Я временное существо!
Собою стёрто с карты ви́ра.
Я на свободе! Я — живó!
Теперь моё всё время мира.

С этой книги я и открыла для себя "сумасшедшего гения" - Чака Паланика. И это моя любимая у него книга. При чем, как и обычно у меня бывает, если меня что-то поразило, то я почти не помню подробностей. Из этой книги я почти ничего и не помню, только ту тонну эмоций, что она у меня оставила.