Истории

"Мир, в котором мы живем, заточен под экстравертов. Это неудивительно: их почти в три раза больше. Поэтому, с точки зрения общественности, твоя жизнь вполне удалась, если каждую пятницу ты ходишь в ночные клубы, по выходным тусуешься в больших компаниях друзей и в целом, активно проводишь время. А вот если ты большую часть свободного времени предпочитаешь оставаться дома (страшно сказать: с книгой в руках!), друг у тебя только один и на общих встречах ты больше отмалчиваешься и сидишь в уголке, то с тобой что-то не так, жизнь твоя скучна, если не сказать – вообще не удалась.

Люди не понимают, как это можно не любить вечеринки, корпоративы, массовые походы куда-нибудь. Каждый считает своим долгом уговорить тебя пойти вместе со всеми, особенно ситуация усугубляется в преддверии праздников.

Раньше я через силу заставляла себя куда-то ходить, старалась «зажигать», но кроме головной боли, плохого настроения и ужасной усталости это ничего не приносило. Шум, толпа, дурацкие конкурсы вытягивали из меня все соки и вызывали единственное желание - убежать как можно дальше.

Теперь я четко знаю – глупо заставлять себя делать что-то в угоду другим и нет смысла имитировать то, что мне не свойственно от природы. Теперь, если что-то не приносит мне радости, я этого избегаю.

Например, я никогда не приглашаю друзей и знакомых на день рождения толпой. Я встречаюсь с каждым из них отдельно, и мы отлично проводим время. Я, как и многие интроверты, в узком и хорошо знакомом кругу и разговорчивая, и с виду очень даже коммуникабельная, и заводная. Из серии «Кто бы мог подумать!», ага. Празднование растягивается на целый месяц, что, кстати, очень приятно, - и никакого излишнего внимания и смущающих тостов!".

Я не хожу на корпоративы, а перед новогодними праздниками стараюсь взять небольшой отпуск: тогда можно с чистой совестью избежать докучливых уговоров тех, кто еще не в курсе, что есть в мире экстраверты и интроверты, и что некоторые живут по своим правилам, не подчиняясь общему безудержному веселью "по поводу".
(с)

Я интроверт. Звучит прям как признание в чем-то таком... Покайся. Ну еще бы, нам в этом мире достается. От банального непонимания до кучи мифов относительно интровертности. Особенно хорошо шишки валятся на меланхоликов, это прям концентрат серости, беспомощности и слез в глазах многих. Вот немного накопилась кое-что, решила написать.
Ну да ладно, речь пойдет просто об интровертах, это более широкое понятие.

Заблуждения, некоторые проблемы и мои личные заметки.

Итак, самое главное: общество любит обобщать. Очень многие не понимают, что люди бывают разные и интроверты тоже. Кто-то более, открыт кто-то менее. Некоторые совершенно не могут находиться в толпе и шуме, а есть те, кто может и более-менее спокойно выносить, еще сей факт от настроения зависит. У нас оно тоже может быть разное. Сегодня я отправлюсь с друзьями гулять в Москву, а завтра и послезавтра, меня, пожалуйста, не трогать, мне хочется побыть наедине с собой.

Из последней фразы частенько вытекает целая проблема. Как же так сидеть дома одной? И даже не позвать друзей! И о Боже, так может продолжать несколько дней... И че ты там делаешь? Может, ты еще и книжки читаешь?
Представьте себе да, и не только это. И мне совсем не бывает скучно.

Следующая очень важная тема. Мой ребенок интроверт, что делать? Это реально бывает сложная проблема, особенно для общительных, открытых родителей. "Петя, к нам сегодня гости придут расскажи им стихотворение!" Петя в ужасе ждет момента-икс. "Катя, почему ты не учишь стихотворение, у тебя же хорошая память, зачем ты ленишься?!" Или: "Тебе трудно выйти к доске и прочесть? Это ведь лучше двойки!" Катя не лениться, да у нее прекрасная память, и да ей трудно выйти к доске и рассказать перед двадцатью пятью ребятами наизусть стихотворение, она лучше получит двойку, чем пять минут нервотрепки.
Это все сложно, но для начала своего ребенка надо стараться понять и принять таким, какой он есть. У меня родители экстраверты, но мне повезло, я не помню, чтобы мне что-то навязывали или давили. Зато сейчас бывает, проскальзывает, типа тебе вон уже сколько, давай уж так то и так то.

С интровертами скучно, они стеснительные, неразговорчивые. Есть еще мнение что любят разговаривать только на возвышенные темы. От чего же? В кругу знакомых очень даже можем быть общительными, и на пустяки можем поболтать и развеселить и успокоить друга. Мы еще даже и анекдоты умеем рассказывать) И на публике выступать. А это вообще отдельная темка, потому, как и не все экстраверты с радостью бегут на сцену, кто-то ее вообще панически боится. Я выступала, когда-то легко давалось, когда-то тяжело. Но не люблю я конечно это дело, так что иду только в крайностях. Тут как-то сказала одногруппнице, что я интроверт. Та горячо и пламенно принялась разубеждать меня :)

Интроверты не умеют веселиться и отдыхать, их жизнь скучна и депрессивна. Неправда, умеем. Просто у каждого понятие "отдых" свое. И если человек не любит тусовки, походы в клуб, массовые сборища это не значит что у него жизнь скучная.
Вот недавно узнала еще один интересный факт, так сказать, немного пересекающийся с предыдущим мифом. Оказывается, интроверт очень склонен к суициду. Ага, прям всегда держу наготове мыло и веревку. Если серьезно, я конечно не согласна полностью, с самоубийством связаны совершенно другие факторы.

Интроверты странные, чудики, у них что с головой и т.д. по наклонной. No Comments.

Еще мы не затравленные эгоисты, мы не равнодушны ко всем кроме себя.
И экстравертов любим! У меня практически все друзья и знакомые экстраверты. Они ведь тоже разные, а вокруг них тоже ходят устойчивые образы, хоть и редко и в более позитивную сторону.

Интровертов можно и нужно менять, перевоспитывать, переделать в экстравертов.. Не нужно и невозможно. Уж извините!

Ну вот, самое основное пожалуй перечислила. Отмечу еще забавную ситуацию - наблюдать реакцию людей, когда ты говоришь что тебя нет "в контакте"/"одноклассниках" и т.п.


Меня вот нет в таких соцсетях, не хочу, мне не нужно, у меня нет потребности выставлять 500 фоток и получать лайки от знакомых и малознакомых, а может и совсем незнакомых людей. Возможно я там когда-нибудь зарегистрируюсь, чтобы общаться с бывшими близкими одноклассниками, одногруппниками и друзьями, ведь жизнь разводит по разным полюсам. А пока такого желания нет.

Мир заточен под экстравертов. Интровертом быть не модно, не престижно. На них надо давить, ломать. И все это не без помощи стереотипов и ограниченных взглядов общества. А ведь нас много. По статистике где-то от 25 до 50% от населения. И повторюсь, интровертность обладает "разновидностью", да и вообще самый типичный интроверт тоже личность и тоже человек. Он может много добиться в жизни, не надо думать, что он самый скучный, бесхребетный, и вообще пропащий экспонат.
Мы "тихие-тихие", "слабые-слабые" а можем хорошо ориентироваться в жизненных трудностях, стойко выходить из сложных ситуаций, мы медленней "перегораем" в отличии от экстравертов. Среди нас много талантливых людей, трудоголиков, прекрасно справляющихся со своей работой.
Так что надо принимать себя таким, какой ты есть, стараться жить в гармонии с самим собой. Мир все же не заточен под экстравертов ( так что пусть двигаются)), он для всех и прекрасен своим разнообразием. И это деление на экстравертов и интровертов иногда уж слишком примитивное (Первые обожают тусовки, балаболы, супер-подвижные, уверенные в себе, прям такие i sexy and i know it. А вторые тихие, неуверенные, странные, депрессивные). Люди то все разные.

Всем кто осилил, большое спасибо)

Дальше картинки, многовато зато с позитивом)))

Это не минута до суицида

А это не хандра

Это не мизантроп

Это наша гармония

И мы довольны


Это не типичный вид интроверта

Мы оказывается можем быть такими

И даже такими(интроверт в компании людей, как это возможно?)

Плюсики:

Так что все пркрасно)))

Так получилось, что с группой афганцев, которые у нас учатся, я пересекаюсь редко. Занятий я у них не вела - так, заменяла кого-то однажды, а встречаю их только на конференциях студенческих. Каждый раз удивляюсь тому, сколько энергии те немногие, кого я там регулярно встречаю, тратят на то, чтобы помимо учебы участвовать в научной жизни, как задают вопросы, зачастую острые, как легко и с удовольствием рассказывают о своей стране.
И вот буквально в апреле случилось мне пообщаться как раз с двумя наиболее активными из них теснее. Примерно полдня мы провели с ними вместе, они рассказывали о своей стране, отвечали на вопросы, сами спрашивали. А я к тому моменту уже запланировала прочесть последнюю из непрочитанных мной на сегодня книг Халеда Хоссейни - "И эхо летит по горам". И в ответ на вопрос о том, что я знаю об их стране, сказала: "Немного, но очень ярко". Они сразу спросили: "Хоссейни?", и очень удивились, узнав что он переведен на русский.
И вот потом мы говорили об обстоятельствах жизни в их стране, которая, по их совам, с 1989 года воюет постоянно. Сами они родились в 1991 и 1993, так что мирной жизни вообще не видили, а мы-то понимаем, что и период с 1979-го совсем уж мирным назвать нельзя. Самое тяжкое для меня из того, что они рассказывали, было то, что они по их свидетельству в период правления Талибана, с 1989 по 2001 год, девочкам было запрещено посещать школы, и у них выросло поколение женщин, не умеющих читать и писать. О том, что в это время женщина не могла появиться на улице без сопровождения мужа, они тоже помнят из детства. Девочки и женщины умирали без медицинской помощи. Словом, Хоссейни в "Тысяче сияющих солнц" не слишком сгустил краски.

Сейчас ситуация изменилась, открылись школы, появились первые девушки-студентки в вузах. Их, конечно, крайне мало, потому что посещать школы в детстве могли далеко не все, да и образование для женщин совсем немногие считают важным. Но до сих пор происходят случаи отравления школьных колодцев, особенно в школах для девочек. Вот буквально 23 апреля в провинции Фарах 100 девочек-школьниц были отравлены таким варварским способом. Вообще, проблема образования на всех уровнях стоит в Афганистане чрезвычайно остро. Самые сильные профессора либо были убиты в период правления талибов, либо уехали из страны. Так что даже вузовское образование сильно потеряло в качестве. Кроме того, сложно требовать высокого уровня преподавания, когда на одного преподавателя в группе приходится не 20-30, как у нас, а 100-200 человек.
:( Даже лучший специалист физически не сможет уделить каждому достаточного количества времени.
Не слишком тепло отзываются афганцы и о нынешнем правлении, скованном присутствием "северо-атлантической алянсы НАТО". Понятно, что сейчас они бывают в своей стране только на каникулах и на практике, но коррупция, наркоторговля и пособничество террористам, по их наблюдениям и свидетельствам родных и знакомых, процветают. Лидеры для достижения политических успехов идут на сделки с талибами, в результате чего покой в стране так и не наступает. Буквально 19 апреля в Кабуле снова прогремели взрывы, унесшие сотни жизней мирных граждан. А наркодворцы продолжают строиться, и дети подрываются на минах.
Сегодня, дочитав "И эхо летит по горам", я еще раз поймала себя на том, что абсолютно не понимаю, как в этой ситуации поступать самим афганцам и окружающим их странам. Сами они надеются на появление лидера, не купленного за иностранную валюту, а выражающего интересы народа, но их самих-то тоже надо как-то объединить? А пока в этой стране немало представителей разных национальностей, которые совсем не всегда готовы к миру с соседом. Как мне кажется, Халед Хоссейни в своих книгах не пытается дать нам рецептов. Он хочет показать нам этот другой мир, и познакомить с его жителями. В моём случае многие предубеждения были преодолены, надо сказать.
И еще. "Никто и никогда не смог завоевать Афганистан". Они этим очень гордятся, в чем я еще раз смогла убедиться. Так, может, и пытаться не стоит?

Ай, браво!))) Браво издателям и редактору, приложившим руку к тексту этой книги! Они придумали и воплотили самый остроумный ответ на высоконравственный российский закон о запрете нецензурной брани в произведениях литературы, искусства, СМИ и т.д., и т.п. Какой именно? Цитирую дословно предложения с «запиканным» матом и «примечания переводчика»:

Прости. *****(2), Мэй, прости! *****-колотить(3), Мэй!
2 – Экспрессивное междометие, здесь и далее не являющееся обращением и происходящее от названия представительницы сферы сексуальных услуг, следующей своей стезе сугубо по призванию.
3 – Осуществлять половой акт, проявляя чувства к партнеру грубым способом; употребляется в переносном смысле.

Энни обернулась к Мэй:
- *********(1), а?
1 – С ума сойти.

У него родители – кошмарные ******(1).
1 – Патологические моральные уроды.

Серьезные ребята - ******(1).
1 – Нет слов.

Совсем *****(1), клоун?
1 – Жестко рухнул с дуба головой.

На самом деле мата немного, он не принципиален, никаких дополнительных штрихов к характерам или ситуациям не добавляет, его можно было заменить на что-то помягче, можно было просто пропустить, но зато какой знатный получился троллинг!))
Сама я, наткнувшись первый раз, нахохоталась от души, надеюсь, и вам понравится)) Еще бы депутатам показать, министру культуры, президенту, мол, господа, вы именно этого хотели?

Гилберт я читать не собиралась. Сами названия ее книг почему-то внушали мне на подсознательном уровне безотчетную антипатию. Чувствовался от них запашок доморощенного сектанства (Есть, молиться, любить), псевдонаучности (Происхождение всех вещей) и какой-то зашкварной романтики (Крепкие мужчины, Самая лучшая жена). Но читательские пути неисповедимы, и кривая дорожка моих книжных похождений вывела меня к прекрасному , как оказалось, «Происхождению всех вещей». Тому было 5 причин:

1. Удивление. Началось всё с него и Анастасии Завозовой, которая в одной из своих подборок с книжными советами упомянула Гилберт с однозначной симпатией. Так из моего сознания был выкорчеван с корнем сорняк предубеждения и посеяно зерно любопытства.

2. Запала на обложку. Точнее на положение книги “три четверти”. На глаза попалось превью одного видео о книгах, и там с фотографии на меня кокетливым полуоборотом смотрел какой-то симпатичный пухлый томик благородного цвета слоновой кости. (Я, к слову сказать, всегда западаю на книжных толстячков). Присмотрелась, что за экземпляр. Экземпляр представился «Происхождением всех вещей» Элизабетгилбертовичем. Вспомнила про Завозову и решила дать новому знакомому шанс. На длительные отношения не рассчитывала, но для первого свидания уровня заинтригованности в моей крови уже было достаточно.

3. Решила купить, но книжные магазины оскалились на меня ценником своих легальных услуг. Чтобы провести время с этим красавцем (да, да, именно с этим, другие издания меня не интересуют, спасибо, не надо) я должна была раскошелиться на 771 рубль. Скока, скока? Эээээ, ну ок. Пошла копить. И тут в одном из темных переулков интернета, в злачном логове пиратов, в этом притоне доступных зрелищ и чтива, я нахожу Элизабетгилбертовича в соблазнительной озвучке. Он повернулся ко мне всем своим мощным развотором, презрительно смахнул с плеча ценник и сказал: «Пссс... Хочешь 22 ч. 46 мин. 38 сек. чистейшего удовольствия здесь и сейчас?». Все мысли о легальном и правильном куда-то испарились. Грешна. Не устояла.

4. Знакомство с родителями. Пока только с мамой. Мама выслушала и вынесла вердикт: с флэшки не стирать, переслушивать, добавить в избранное домашней коллекции аудиокниг.

5. И закрутилось… С самых первых слов книга проявила себя, как опытный пик-апер. История об Альме Уиттакер, рожденной в поместье “Белые акры” захватила своим каким-то особым неовикторианским уютом. Это как Бронте и Остин, как разум и чувства, только с щепоткой эротики, секса и чувственности. Без пошлости, но будоражит, как шампанское. Альма посвятила свою жизнь науке. Изучению мхов. Так уж получилось. Но жизнь эта была удивительно интересной. Вы даже не представляете, какое у мхов богатое прошлое и буйное настоящие. Просто короткой жизни людей не всегда хватает, чтобы это понять и оценить.
Этот роман - о мощном развитии такой науки, как биология. И о женщинах в науке. Альма - их собирательный образ. Они отвоевывали себе место в научных кругах с таким же трудом и скоростью, как мох на камне, но у них получилось.

Даже не ожидала от себя, что так буду увлечена этим романом, ведь пестики и тычинки никогда не входили в круг моих интересов. Спасибо Марине Лисовец за мастерскую начитку и прекрасной книжной своднице Анастасии Завозовой, без которой я бы даже не посмотрела в эту сторону. Принимаю эстафету и несу пыльцу знания дальше. Пссс… Хочешь 22 ч. 46 мин. 38 сек. чистейшего удовольствия здесь и сейчас?

Не секрет, что наше поведение может адаптироваться к внешним обстоятельствам и меняться в зависимости от стоящих перед нами целей. Сьюзан Кейн в своей книге поднимает тему интровертов, примеряющих на себя маску экстравертов. К примеру, интровертированные люди могут казаться уверенными в себе и спокойными, читая публичную лекцию. После они могут свободно и достаточно расслабленно отвечать на вопросы аудитории. Часто в повседневной жизни поведение интровертов опровергает некие стереотипы.
Одно из объяснений связано с уровнем самомониторинга. Люди с высоким уровнем самомониторинга способны успешно осваивать разные социальные роли, что помогает им добиваться целей и лучше себя чувствовать в разных ситуациях.
Низкий уровень самомониторинга означает меньшую адаптивность. Люди, для которых характерен низкий уровень селфмониторинга, намного реже примеряют социальные маски и пробуют нехарактерные для них модели поведения.
Собственно, всё вышесказанное служит в качестве вступления. Мне хотелось поделиться приведённым в книге мини-вопросником, позволяющим примерно (возможно, очень примерно) определить собственный уровень самомониторинга.

Итак, несколько вопросов из опросника Марка Снайдера «Шкала самомониторинга».

— Если вы не уверены в том, как именно следует вести себя в той или иной социальной ситуации, ищете ли вы подсказки в поведении других людей?
— Часто ли вы обращаетесь к друзьям за советом по поводу выбора фильмов, книг и музыки?
— В различных ситуациях, с разными людьми часто ли вы ведете себя как совершенно другой человек?
— Трудно ли вам подражать поведению других людей?
— Можете ли вы смотреть человеку прямо в глаза и лгать с невозмутимым выражением лица ради какой-то цели?
— Вводите ли вы людей в заблуждение, демонстрируя дружелюбие по отношению к ним, даже если они вам не нравятся?
— Пытаетесь ли вы произвести впечатление человека, испытывающего гораздо более глубокие эмоции, чем на самом деле?

Чем больше утвердительных ответов вы дали на приведённые выше вопросы, тем выше ваш уровень самомониторинга.

— Отражает ли поведение ваши истинные чувства, установки и убеждения?
— Считаете ли вы, что отстаивать стὸ̀ит только те идеи, в которые вы действительно верите?
— Испытываете ли вы антипатию к играм, таким как шарады, или к импровизированным представлениям?
— Трудно ли вам приспосабливать свое поведение к разным людям и разным ситуациям?

Чем больше утвердительных ответов вы дали на эти вопросы, тем ниже ваш уровень самомониторинга.

Любопытно, что некоторые задаются вопросом, «насколько этично быть человеком с высоким уровнем самомониторинга?». Другие убеждены, что умение себя контролировать - это проявление чуткости и такта. А возможно, вариативные социальные маски и есть наши истинные «я».

800 страниц в печатном издании и (у меня) 1 300 в электронном. Роман - великан! Хотела предложить вам на выбор различные методики чтения больших романов, но потом моя подруга высказала мысль, которая сбила все мои планы и оказалась права: "Д.Пеннак в недавно прочитанной мной книге "Как роман" сказал: "Большую толстую книгу фигурально называют кирпичом. Уберите учёт и контроль, и кирпич станет облаком.""
Спасибо! Для меня Щегол сейчас именно облако! Желаю всем найти свое облако!

Тем, кто прочитал страниц так 150-200, посвящается следующая картинная галерея!
Наслаждайтесь. Попробуйте вернуться вместе с Тэо и его мамой в картинную галерею, по которой они гуляли, и посмотреть их глазами на эти картины. Неописуемое удовольствие!
Три плода мушмулы и бабочка (1705), Адриан Коорт

Франс Халс: Молодой человек с черепом в руке, ок.1626

«Урок анатомии доктора Тюльпа» (1632), Рембрандт. Кстати, "Урок анатомии..." - очень известная и очень интересная картина. Почитать про нее можно в Википедии.

Щегол (1654), Карел Фабрициус

Всем приятного чтения!!

В этой истории я хочу рассказать о Фриде Кало. В мире много необыкновенных судеб, а каждый человек как отдельная вселенная. Но всегда с особым трепетом читаешь о людях, не смирившихся со своей участью, проявивших необычайную силу духа и тела, даже если это тело больное.
В книге воспоминаний "Поезд М" Патти Смит знакомит читателя с яркими интересными личностями. Вот несколько абзацев о Фриде Кало (описанные фото есть в книге)

Пришло письмо. От директрисы Синего дома, где жила и упокоилась Фрида Кало, – письмо с просьбой прочесть лекцию о революционной жизни и творчестве этой художницы. Взамен мне разрешат сфотографировать ее вещи, талисманы ее жизни. Время отправиться в путешествие, сделать уступку судьбе. Ведь, как бы мне ни хотелось уединения, я решила, что нельзя упустить шанс прочесть лекцию в том же саду, в который я так рвалась в юности. Я войду в дом, где обитали Фрида и Диего Ривера, пройду по комнатам, которые видела только в книгах. Снова окажусь в Мексике...
С Синим домом меня познакомила “Необычайная жизнь Диего Риверы” – книга, подаренная мне мамой на шестнадцатилетие. Книга-искушение, от которой я окончательно воспылала желанием уйти с головой в Искусство. Я мечтала поехать в Мексику, узнать, какова на вкус революция Диего и Фриды, ступить на их землю и помолиться перед деревьями, на которых обитают их загадочные святые...
Меня провели в спальню Фриды. Над изголовьем кровати висели бабочки в рамках, чтобы она могла видеть их лежа. Их подарил скульптор Исаму Ногути, чтобы Фрида могла смотреть на что-то красивое после того, как ей ампутировали ногу. Я сфотографировала кровать, место стольких ее мучений...
Лежала, думала о Фриде. Мне удалось почувствовать, что она совсем рядом, ощутить стойкость, с которой она переносила страдания, стойкость в сочетании с революционным энтузиазмом. В шестнадцать лет она и Диего были моими тайными проводниками. Я заплетала косы, как Фрида, носила соломенную шляпу, как Диего, а теперь дотронулась до ее платьев и лежу на кровати Диего.

Возможно я бы и не узнала большего об этой необыкновенной мексиканке, если бы не очередная встреча её имени на страницах книги. Стефани Перкинс - Лола и любовь со вкусом вишни и цитата из неё.

Энди смотрит на календарь с Фридой Кало, где я отметила свое расписание. И хмурится, глядя куда-то в район бровей Фриды...

Брови Фриды. Даже о них можно рассказать целую историю.
Магдалена Кармен Фрида Кало Кальдерон родилась 6 июля 1907 года в Койоакане — это маленький пригород в Мехико.
В 6 лет девочка перенесла полиомиелит, осложнением которого явилось утоньшение одной ножки на несколько сантиметров. Из-за этого Фрида стала жертвой постоянных издевок со стороны сверстников. Однако это только закаляло мужественный характер будущей художницы, она никогда не унывала, никогда не считала себя хуже других. Убивая в себе боль, играла с мальчишками в мяч, ходила на плавание, занималась боксом, а свой маленький изъян маскировала длинными юбками, мужскими брюками, и несколькими чулками, надетыми на маленькую ножку.
В свои 15 лет целеустремленная, маленькая, хромоногая Фрида поступила в медицинскую школу “Препараторий”, где была одной из лучших учениц, мечтала стать великим врачом. К несчастью, судьба опять оказалась жестока к искалеченной с детства ребенку. В 17 лет юная студентка, по дороге домой привычным автобусом, попала в аварию, которая навсегда оставила непоправимый след в ее жизни. Ее и без того болезненная нога была искалечена в 11 местах, паховую область пронзили металлические перила, а позвоночник был сломан в 3 местах.
Несмотря на отсутствие веры врачей, сильная Фрида проснулась, и теперь она чувствовала невероятную тягу к написанию картин. Отец исполнял все желания горячо любимой дочки, сделал все возможное, чтобы девочка могла рисовать лежа, и видеть себя, и окружающий мир в процессе рисования.

Через год Фрида создала свой первый рисунок, в котором передала бумаге все воспоминания страшной аварии, испортившей ей жизнь. И вот, многочисленные старания вернули ее на ноги, и художница поступила в Национальный институт Мексики.
В своих автопортретах Фрида показывала всю боль, что была у нее в душе. Отличительной чертой ее автопортретов были сросшиеся брови и отсутствие улыбки на лице. Интересна картина художницы “Две Фриды”, где показана вся боль ее от разрыва со своим возлюбленным Диего Ривера. Фрида мечтала стать мамой, но полученные травмы так и не разрешили ей испытать счастье материнства.

После цитаты из книги без ломки покинула букстаграм. А еще совсем недавно искала лекарство! Вот такое совпадение, спасибо книгам!

“Понимаешь, если бы я думала, что мир захочет узнать о старушке Дзико, я бы запостила ее рассказы в блоге, но, если вдуматься, я забросила это дело уже довольно давно. Просто поймала себя на том, что притворяюсь, будто кому-то в этом гребаном киберспейсе интересно, что я думаю, а на самом деле всем было глубоко фиолетово, и мне стало грустно. А когда я умножила эту грусть на миллионы людей, которые сидят в своих одиноких комнатушках, и неистово пишут, и постят на своих одиноких страничках, которые все равно ни у кого нет времени читать, потому что все пишут и постят, это вроде как разбило мне сердце.”

Что-то финальная часть книги меня расстроила. И даже не в читательском плане, а - в человеческом. Вспомнился потрясший меня в далеком детстве эпизод "Секса в большом городе" (да - на моем веку я насмотрелась всякого). Дело было в том, что Мистер Биг - главный любовный интерес нашей главной героини - женился. Не на главной героине. Как так, как он мог! Но - настоящая любовь побеждает все, и парочка становится любовниками. Кэрри, конечно, испытывает по этому поводу смешанные чувства - но любовь же! Пока... Мне всегда казалось, что этот эпизод хорошо прописан и сыгран. У меня, наверно, мозги по-другому работают - но мне было жалко девушку, жену Бига. Конечно, никого не интересовали ее мотивы и чувства, она послужила просто средством, жертвой этих двоих. Но когда она беззащитно плакала - просто сердце кровью обливалось.
Прям гадливое чувство, когда в конце герой книги Обинзе с пренебрежением и отвращением, рассказав жене об измене, думает - вот она, липучка, цепляется, пытается что-то сохранить. Она-то хотя бы о дочери думает - а он - о себе. "Я несчастен, я хочу..." А такой вроде умный деликатный парень был - а вся кровь к известному органу утекла. Прям испортилось впечатление.
Никогда не понимала, почему любят и держатся за самовлюбленных эгоистов. "Люби себя, чихай на всех - и в жизни ждет тебя успех" - мудрость, конечно, житейская, но что-то доводит меня до белого каления. Особенно люди в отношениях, которым вдруг совершенно плевать становится на чувства партнера ради сиюминутных желаний. Вспомнилось еще, как Юзефович пересказывала рассказ нашего родного классика. Как жена сбежала от старого противного мужа к яркому задорному офицеру. Муж их находит, приезжает на вокзал и... стреляется.
Чувства других людей... Даже - мужей и жен. Такая мелочь, когда - Любовь. Никогда этого не пойму.

Картина, которую Тео "спас" из разрушенного музея действительно существует, называется "Щегленок на стене, освещённой солнцем" ("The Goldfinch" в оригинале).
Написал ее голландский художник Карел Фабрициус (как в романе и говорилось).

Карел Фабрициус родился около 1620 г. Был учеником Рембрандта в Амстердаме, работал сперва в этом городе, а потом, с 1650 г., в Дельфте, где в 1654 г. погиб вместе со своей семьей при взрыве порохового погребa. Из всех художников школы Рембрандта он более других остался самостоятельным, смотрел на природу своими глазами и воспроизводил ее во всей ее простоте, без прикрашивания Рембрандтовской светотенью, но сильно и солнечно, сочной, приятной кистью. Картины его составляют большую редкость. Особенно замечательны между ними - "Дремлющий страж" (в Шверинском музее), "Щегленок на стене, освещенной солнцем" (в Луврском музее в Париже), "Портрет Абрагама де-Нотте" (в Дёдлейгоузе, в Англии); "Мужской портрет" (в Роттердамской галерее) и другой "Мужской портрет" (в Берлинском музее).
Также известен еще один художник Фабрициус - Бернгарт, вероятно брат Карела Фабрициуса.

Сама картина "Щегленок..." выглядит вот так (ее фрагмент использован в оформлении как оригинального, так и русского издания книги Донны Тартт):

Изображенный на бежевом фоне маленький щегол отдыхает на зеленом насесте. Щегол кажется настолько реальным и живым, что возникает искушение протянуть руку и дотронуться до него. Простота и интимность этой маленькой картины почти затмевают мастерство, с которым она написана. Фабрициус был самым блестящим из учеников Рембрандта. Однако он изменил манере учителя писать светлое на темном фоне и вместо этого писал темные предметы на светлом. Фабрициус уделял особое внимание оптической точности. Эта особенность его творчества могла оказать влияние на художника Яна Вермеера, бывшего учеником Фабрициуса. Выверенная композиция этой картины и ее поразительная безыскусность также предвосхищают работы Вермеера.

"Щегленок..." вместе с еще четырнадцатью картинами голландских мастеров 17-го века действительно выставлялся в Нью-Йорке, в музее Генри Фрика. (с 22 октября 2013 по 19 января 2014) . Музей Фрика является последним местом проведения в США выставки картин из коллекции Королевской галереи Маурицхейс в Гааге, Голландия.

Когда мне было лет 5-6, мои родители периодически смотрели по телевизору фильм «Чучело». Трудно сказать, насколько полно наше сознание в таком возрасте способно воспринимать информацию, которая выхватывается из окружающего мира то обрывками диалогов, то мрачными кадрами с лысой девочкой, то нагнетающей атмосферу музыкой, то каким-то беспокойным и тревожным чувством.  Я точно знаю, что не смотрела этот фильм от начала до конца, но даже если бы захотела, честное слово, не смогла бы. Я помню, как меня охватывал ужас, неподдельный липкий и холодный, когда я слышала издевательский уничтожающий голос одноклассников главной героини из соседней комнаты, когда, проходя мимо телевизора и взглянув на экран, поняла, что все не просто плохо, а очень плохо. Я спасалась бегством. Неудивительно, что в школу я идти не хотела! Ни за что на свете! В этот ад? Добровольно? Я очень надеялась, что родители все-таки сжалятся надо мной и не отправят в этот кошмар! На всякий случай, я уточняла – а пойти точно придется?  Они же видели кино! Они же должны понять!

Надо ли говорить, что мои надежды не оправдались.

Наверное, я была самым мрачным первоклассником всех времен и народов. Не знаю. Помню, как мама оптимистично напевала песенку «Сестренка Наташка теперь первоклашка» (меня, вообще-то зовут Таня), помню, отвратительно пронзительный детский голос, напевающий «Учат в школе, учат в школе» (до сих пор ненавижу эту песню), как я мрачно обнаружила на линейке, что попала в «Е» класс, а моя лучшая подруга Дина в «Д» (о да, я дитя бэби-бума 80-х! первых классов было шесть, и в каждом было по 30 человек). Помню, как папа фотографировал меня на каждом шагу, а я делала вид, что мне глубоко все равно, я к такому давно привыкла, и вообще, ничего тут особенного нет. И, пожалуй, лучше всего отражает мое состояние одна фотография (эх, нет ее электронного варианта сейчас с собой в Сочи), где я стою рядом с моим дедушкой учителем, с букетом цветов, хмурая, сердитая и терпеливо жду, когда уже это все закончится. Фотография, кстати, имеет две версии, потому что мама потребовала, чтобы я улыбнулась и вообще, была довольным ребенком! На второй фотографии рядом с дедушкой на крыльце школы я стою с улыбкой мученика, хотяя… если не знать предыстории, вполне можно подумать, что вполне себе довольная первоклашка.

На самом деле все, конечно, было не так уж и плохо. Через пару месяцев я это поняла, удивлялась, что никто больше в классе не умеет читать. А так как мне было страшно неловко выделяться из коллектива (я очень стеснялась), то специально читала по складам как все, довольная тем, как хорошо я могу замаскироваться. В общем, меня ждала самая обычная школьная жизнь, с глупостями/мудростями, большой дружбой и большим предательством, экзаменами, шпаргалками и прочим.

А теперь мне 33 года. Я пошла по стопам дедушки учителя и уже десять лет работаю в школе, до безумия люблю свою работу и не променяю ее ни на что другое. И да, я могу позволить себе это хобби благодаря любимому мужу (помните этот мем –  «За каждой успешной учительницей должен стоять надежный мужчина, который будет оплачивать ей это хобби»?). Да, я уже взрослый человек с педагогическим образованием, но до сих пор я совершенно не в состоянии читать спокойно книги, где рассказывается о травле в школе. Для меня это самое страшное, самое беспощадное, самое жестокое, что может быть в принципе. А роман Рут Озеки далеко переплюнул классику «Чучела». Бесспорно. К такой жестокости я была не готова.

А ведь начиналось все так интригующе, так обманчиво спокойно… Немолодая писательница с маленького канадского острова находит надежно запечатанный в пластиковом боксе для обедов, обернутый для надежности пленкой, дневник японской школьницы. А еще мужские часы времен Второй Мировой войны, письма на французском и старом японском, но самое главное – дневник! Удивительный, спрятанный от чужих глаз под обложкой Марселя Пруста. Откровенный и бесхитростный. Писательница Рут открывает первые страницы и знакомится с девочкой Нао, которая писала где-то… когда-то… и возможно, именно для нее.

Увлекательная детективная линия, увлекательный легкий язык, щедрая доля философии в разумении Нао и Рут, немного мистики, немного социологии, немного буддизма и истории. И вот – получается очень интересная книга. Повествование такое, будто следишь за рыбой в аквариуме, плавное и притягивающее взгляд… И когда мне показалось, что самая худшая сюжетная линия (в смысле, жестокая) – отношения девочки с отцом – раз! И вот оно – осколки ада, ужас и презрение. Я читаю и на полном серьезе верю, что самоубийство это выход.
Кошмар.
И уже история Рут уходит на второй план. Философия и история становятся бледным фоном. Я вчитываюсь в историю Нао и думаю – ведь это самое худшее, что может произойти с девочкой в школе… Немыслимо.

Вот, опять я пишу как «впечатлительная девица», кажется, так меня прозвали в рецензии про Янагихару. Да, чего уж скрывать. Я читаю и в самом деле прихожу в ужас, а потом пишу об этом – так как есть. И поэтому мне, в который раз, трудно сказать однозначно – читать вам эту книгу или нет. Вдруг, вы тоже когда-то совсем не хотели идти первый раз в школу, вдруг вы сами когда-то были белой вороной, вдруг вы не хотите читать и проживать подобную историю. Я дочитала. Меня эта книга зацепила. Решайте сами...

Как же я счастлива, что не читала этой книги до поездки во Вьетнам! Отсутствие линз ужаса позволило мне увидеть страну такой, о какой мечтали ее уроженцы, герои этой книги, но им не досталось такого зрелища.

Вьетнам начался для меня в Ханое. Долгий перелет, дорога из аэропорта в центр. Автобан, а вокруг рисовые водяные поля. Посреди полей белые надгробия напоминающие пагоды. Они что? Хоронят в воду? Пригороды с узкими фасадами домов. Велосипеды с коромыслами цветов и фруктов. Велосипедисты в шляпах-конусах. Чем ближе к центру тем больше велосипедов с цветами и их всадников с конусами. Дальше лавины несущихся мопедов, их водители в масках, фартуках и перчатках. Цветы сыплются, падают в грязную жижу и побеждают ее. Цветов больше чем жижи на улицах Ханоя. Дымка от курящихся благовоний, не продохнуть, весь город в дыму. Солнцу трудно пробиться. Мы жили возле центрального озера, с островком-храмом. Люди приносят мешки с зародышами или мальками улиток, черепашек и высыпают их в озеро. Они дарят жизнь существам, помогая памяти своих усопших. Палисадники утыканы дымящимися палочками и повсюду навязчиво пахнет спа-салоном. У фасадов домов алтари с фруктами, пачками сигарет, лекарствами, игрушечными пачками банкнот. Это подношения умершим, все индивидуализировано. Деревья раскинулись стволами-ветвями не обращая внимания на то, что откровенно преграждают пути тротуаров, но пешеходы их терпеливо обходят. Живые мопеды льются по дорогам, спящие свалены возле домов и учреждений, в палисадниках и дворах. В самодельных переносных лотках-витринах болтаются вареные туши ощипанных уток. Что бы пройти хоть сколько нибудь из пункта А в пункт Б надо обходить сидящих на корточках или низких табуретках людей едящих из мисочек, или тут же моющих посуду, творя жижу, увлажняя грязный цветочный ковер Ханоя.
Таким я его помню. Но он такой не каждый день. Мы прилетели в день памяти всех умерших. Отсюда горы цветов и дым благовоний. К слову, обоняние у меня болезненно обостренное, этого удушья мне не забыть. Даже книге с запахами всех человеческих выделений и секретов не перебить его.

В Ханое можно пить чай из пиал или кофе в стаканах. Местный кофе имеет шоколадный вкус. Говорят, что кофейные зерна пропускают через пищеварительный тракт слонов - отсюда этот вкус разложившегося шоколада. Кофе по-вьетнамски это заверенный во френч прессе напиток (французское влияние), в который добавили сгущенку (советское влияние из пайков военных) и хорошо перемешали. Багеты белого хлеба это теперь вьетнамское блюдо, другого хлеба они не признают, вместо хлеба у них рис. Каждое зернышко риса это результат, награда за тяжелый труд его выращивания. Легенда гласит, что раньше боги выдавали всем вьетнамцам колобки рисовых шариков, но одна хозяйка была ленива, ничего не делала в своем доме, но не только на шарик претендовала, еще и придиралась к идеальности его формы. Его величество рис был оскорблен, решил рассыпаться и доставаться только тяжелым трудом и уже не в круглых шариках, а по зернышку. Где бы ни был ты во Вьетнаме, на севере или юге, везде движение трудящихся - на рисовых полях, в садах, на рынках, павильонах уличной еды, садовых участках, окнах домов. Лозунги на красных флагах с текстами из золотых букв кричат о труде, призывают к нему. Они не конкурируют с заветами рисового шарика- трудиться, трудиться и еще раз трудиться.

На мое восприятие повлиял дым благовоний и смена часового пояса. Для меня странно и нетипично гулять в 2 часа ночи. Я помню художественный салон с полотнами вышитого в ручную шелка. Помню, что не могла оторвать от них глаз и мне хотелось очутиться в их сюжетах. Выручал парень рикша, он целый день(или ночь) возил по будистским храмам, мимо коммунистических мемориалов. Терпеливо ждал окончания наших подвисаний в разных местах. Огромные деревья, бесконечные храмы, статуи Будды. Помню компанию старшеклассников, где девушки были одеты в национальную одежду с брюками и платьями, очень стройнящих их, и молодых людей в европейских костюмах. Видимо, они что-то отмечали и фотографировались на фоне друг друга, всю эту экзотику вокруг они не считали достойной своих фотографий. Помню рвы с рыбами, каменных черепах, стоящих на свитках и книгах. Рикша бесстрашно катил в автомобильном потоке из районов с узкими улочками- торговыми рядами в районы с широкими проспектами и вилами, где располагаются посольства. В Ханое ничего не напоминает о прошедшей войне. В витринах много нефрита с золотом, бело-синего фарфора. Хочется все это купить и увезти с собой. Городская еда пережарена, ингредиенты навалены кучками и предполагается, что все это будет ссыпано в миску с бульоном. Порезаные фрукты неестественно яркие и кажутся ядовитыми. И запах, запах!
Но Ханой это только начало. Будет еще и Дананг с небоскребами и мраморными мастерскими, у ворот которых восседают толстые улыбающиеся Будды разных мраморных цветов соседствующие с девами Мариями, Христами, разводящими руки как на Титанике, львами, разевающими пасти, а где-то и притаившимися драконами. Кулинарный Хойян, чей рынок кишит морскими гадами, пахнет дурианом, кокосом, потому что его тут трут на терку и чье богатство не поддается инвентаризации. В Хойяне я буду учиться в кулинарной школе, а любая готовка начинается с похода на рынок и выбора всего самого свежего. Моя учительница - шеф-повар знает всех торговцев, она важничает. Когда мы все купим, она заведет своих учеников в кафе-забегаловку, отдаст официанте выбранный ею ананас и что то ей прокричит. Крик будет понят, нам принесут кофе со сгущенкой и разделанные дольки ананаса посыпанные крупной солью. Ананас сочный как арбуз. Соль по-другому раскрывает его вкус. Ананас это совсем не то, что мы думаем о нем. Я научусь разделывать креветки ножницами, превращать любой продут в мелкую крошку, класть везде имбирь и рыбный соус. Роллы из рисовой бумаги станут моим заданием на экзамене. Американская супружеская пара за соседней партой будет учиться запекать рыбу разными способами. Все шутят и никто не вспоминает войну, хотя на улицах встречаются люди с печатью напалма вместо лица.

У моей учительницы лучший ресторанчик в Хойяне. Обедать и ужинать у нее приятнее чем у других. Когда она находится в заведении, работа у персонала спорится. Но стоит ей отлучиться и оставить все на мужа, скорость всего происходящего замедляется. Муж, сидя в центре ресторана, поглощен своим большим смартфоном, официанты путают заказы. Теперь, я знаю, что означает каждое замысловатое название блюда в меню из чего это и как это готовят.

В Хойяне улицы это рынок кожгалантереи и шелка. Логотипы известных брендов толи на поддельных вещах, толи на настоящих. Не разберешь и не отличишь и где тут правда не поймешь, ведь все знают, что те самые брендовые вещи шьют «где-то в Азии». Некоторые дома работают как музеи. Дом - семейная шелковая фабрика. Дом - мастерская по изготовлению фонарей. Дом - чайная лавка с залом для чайной церемонии. Музей - жилой дом зажиточных торговцев. Захожу в деревянные ворота, попадаю во внутренний двор. Вдруг, одна из деревянных стен раздвигается и оттуда выползает старушка. У нее спальное место в том, что мы назвали бы боковым шкафом-купе. В комнате висит портрет Хо Ши Мина. Бабушка охотно позирует для фотографий посетителям. Улыбается беззубым ртом. Подводит в к трюмо и показывает фотографии. На черно-белых фотографиях девушка в национальном костюме из брюк и платья, на другой - она же в военной форме. Девушка на фото кажется высокой и стройной. Старушка выглядит согнутым древним существом. Эта девушка я, поясняет жестами она, а этот дом мой…
По вечерам в Хойяне пускают зажженные фонари по воде. Хойян очень уютный, кажется, что прожил бы тут всю жизнь.

Потом будет поездка на остров Чам. Когда к нему подплываешь, он выглядит огромным холмом, созданным из пальм. На острове есть морской музей с артефактами от разбитых кораблей разных времен. На рынке тазики с морскими тварями. Я не то что не знаю их названий, я не знала что такое существует. Невыразимо приятной кажется йодовая вонь сушенной рыбы, разделанная соломкой. Купаться в бухте неприятно, вода холодная, в разводах от бензина, везде щепки и осколки кокосов, помню, что прячась от солнца под пальмами я уснула, а проснувшись, испугалась того что сплю как бездомный Робинзон.

В другой день - Мисон. Это мини версия Анкора. Много воронок от бомб, джунгли их еще не поглотили. Говорят, тут были ожесточенные бои с партизанами. На музейных информационных стендах схемы с техническим описанием уже проведенных работ и предстоящих. Французские фамилии археологов, инженеров, искусствоведов. Недалеко резиденция с храмами, усыпальницами и музыкальными повильонами, стоящими а сваях в воде. Считается, что музыка отражается от воды и становится от этого особенно прекрасной. Часто встречаются скульптуры воинов, монахов, служителей. В натуральную величину они увековечили своих прототипов, служивших в этом месте. Вглядываюсь в их лица. Один высокомерен, другой умиротворен, третий озабочен. Такими им быть вечно, американские бомбы их пощадили. Много сопок, покрытых густыми джунглями, на каждой храм. Кхмерские отличаются от вьетнамских, они как небесные сталактиты, сложены из каменного узора, шире у основания, уже ближе к небу. Гибкость изображенных фигур с браслетами на запястьях и щиколотках доведет до комплекса неполноценности даже продвинутого и сертифитированного по всем правилам йога. Некоторым, к сожалению, конечности оторвало взрывами бомб, обожгло черным напалмом не только их тела, но и все плоскости, где они размещены, но есть уцелевшие, война не прошла мимо них.

Хюе - царская резиденция размером с хороший город или маленькую страну. Он окружен высокой и толстой каменной стеной. Но внутри это дворцовый комплекс в китайском стиле. Думаю, что бы постичь это место, люди изучают информацию о нем годами. Тоже много воронок. Многие павильоны восстановлены. Бассейны с кишащими золотыми рыбками. Только здесь я поняла, что золотые рыбки «созданы на базе» обычного карпа. То же лицо и силуэт, только пышный хвост, яркий окрас и выпученные глаза. Много черно-белых фото из прошлой жизни дворца и его обитателей и фото недавней жизни «как было». После взрыва как после взрыва, маленькая страна из пагод, мостиков, драконов и водяных заводей были разрушены. Помню подкативший к вискам приступ злости - как же можно было такое бомбить? Можно было.

Чем южнее по Вьетнаму, тем больше напоминаний о войне. Часто встречаются бетонные постройки - это бункеры, уходящие корнями глубоко под землю. Они измалеваны краской, я не знаю что означают иероглифы. Говорят, много военной техники поглощено джунглями. Во Вьетнаме много хороших дорог и магистралей. Через небольшие поселки и деревни. В каждом есть школа с просторным двором. Повсюду люди возделывающие землю, что-то везущие на своих велосипедах и мопедах. Сквозь горы, над желтыми реками. Это Меконг? Не всегда, тут много других рек.

В завершении был Хошимин. Сайгон. Именно название Сайгон пишут на сувенирах. На моей футболке, купленной в Хард рок кафе гордо написано - Сайгон. Если не знать, что это Вьетнам, то город можно спутать с Парижем, если бы в нем случайно выросли пальмы и тысячу лет Париж прогревало бы жаром солнца. Широкие проспекты с угрожающими потоками мотоциклов. Пересекать шоссе можно в любом месте, лучше закрыть глаза, можно даже кричать в ужасе, мотоциклисты будут объезжать. Какие горные лыжи и прыжки с парашютом? Пересеките проспект в Сайгоне и восславьте жизнь. В парках стоят самолеты-мемориалы с красными звездами. Напоминает парки отдыха в СССР. Особняки и гостиницы с фасадами в европейском стиле, но с отделкой в азиатском изнутри. Находясь под впечатлением от Тихого американца, я нахожу тот отель. Рядом опера и на ней афиши. Большой театр гостит в Хошимине! Борис Годунов сумел добраться до этого края света! Главпочтамт. Костелы. Широкая река, небоскребы. Американское посольство. Отсюда сбегали на вертолетах… Впервые во Вьетнаме я увидела толстых людей. Несмотря на то, что в стране культ еды, приготовить и съесть можно все растущее или живущее, в любой время дня и ночи - люди поджарые и легко подвижные. В Сайгоне много западного фастфуда и много толстых людей. Сложно определить, кто здесь местный. Тут в равном количестве можно увидеть все национальности и районы, принадлежащие разным диаспорам. До меня только тут дошло, что странные тугие шарики нежно-розового цвета на зеленом стебле - это бутон лотоса. Я была уверена, что это игрушечный резиновый шарик на резиновом стебле. Лотос! Это символ страны…

Как хорошо, что я не читала той книги тогда! Я впечатлена и хочу вернуться. Я подозревала что серьезность многочисленных местных чем-то объясняется. Они не шутят, серьезны. На земле много шрамов. Это место хранит много открытий для тех, кто захочет их обнаружить. И книга эта одно из этих открытий. Но если она откроется до того, как кто-то очаруется и удивится более масштабным явлением в виде интереснейшей страны, она рискует остаться перым и единственным открытием Вьетнама.
«Сочувствующий» вызывает массу вопросов и претензий и не поспособствует любви к предмету. К любви, а значит к пониманию. Сочувствию. Но при этом книга к нему взывает. Безуспешно. В моем случае получилась только жалость и ужас от осознания масштаба человеческой жестокости, связанного с этим азарта и непонятного чувства долга всех принимающих в этой жестокости участия. У меня много вопросов… Если повезет, буду искать на них ответы, находясь по месту.

Вот так встанешь рождественским утром в пять на работу, а дочь, десятью минутами раньше захлопнувшая ноут (каникулы - имеет право), кричит: Выключи свет, он мне мешает! А у тебя все болит и не знаешь, это оттого, что последние несколько дней постоянно кидаешь рыхлый мокрый снег, помогая своим дворникам или смертельная болезнь и жить осталось... Ну неважно, плохо, но недолго.

А потом приезжаешь на работу (вчера было около ноля и все таяло, сегодня -21, растаявшее застыло). И видишь, что машину поставить нельзя, потому что трактор нагреб брустверы у всех подъездов к магазину и никто не позаботился их убрать. Берешь лопату, начинаешь раздалбливать этот смерзшийся уже, мать его, снег. И тут приходят твои дворники. И начинают кричать, что они-де не виноваты, если трактор такой тупой (ну да, лучший способ защиты). И все напоминаешь себе: Рождество-Рождество.

Потом рявкаешь хорошенько, работа, заверчивается (снова не без твоего участия, но рождественский свой подарок они не получат!). После ремонтируешь сломанную лампу, а кому еще? И утверждаешься в версии смертельной болезни. Больно уже даже просто дышать. Садишься и плачешь. Потому что жаль себя и страшно, и одиноко, и никому ты не нужна. Вспоминаешь о заныканной на крайний случай ампуле баралгина. Странным образом воспоминание это притупляет боль.

И дальше уже просто работаешь нетяжелую продавцовую работу, подыскивая такие положения в пространстве, в которых не больно дышать. Читаешь английскую книжку. Где в намеченных на сегодня страницах ничего эмоционально-насыщенного не происходит. Может оно и к лучшему, эмоций уже хватило, но не цепляет без них. А потом, оттарабанив положенное, берешься за другую английскую, но в переводе на сей раз. И пропадаешь совсем.

То смертельно влюбляясь в героя подростка, то отождествляя себя с ним. Он сам по себе и он Марсианин Бредбери. Проступают, сквозят через, черты одного, другого, третьего персонажей. Том Джонс, Гек Финн, Пип и крошка Нелл, и Мальчик-Звезда и Маленький Принц. И все ненужные подростки Капоте, и селлинджеров Ловец во ржи, и Джейк Сойер из кингова Талисмана. Десятки лиц одинокого неприкаяного сиротского детства. С редкой добротой незнакомцев и вселенским холодом все остальное время.

Да что ж это, почему так много? И как хорошо, что меняется этот мир. К лучшему, что бы ни визжали доброхоты. Пусть никогда никакая самая совершенная система социальной поддержки не заменит родительских тепла и близости. Но, самим фактом своего существования, она гарантирует защиту.тем, кому "некуда больше пойти". Это извне, а изнутри другое поколение родителей, больше похожее на маму героя, чем на отца с его подружкой (и бабушку с дедушкой).

Да и не больно-то думаешь обо всем таком, читая. Это потом, вынырнув-оторвавшись, оглядывая привычный мир глазами, ослепленные пустынным солнцем, ежась от нью-йоркского ноябрьского промозглого ветра. Она пишет так, что видишь-слышишь-проживаешь происходящее с героем. И да, этот роман Донны Тартт очень диккенсовский, потому слезы, что наворачиваются на глаза отчасти сентиментальные.

Только частью, половинкой. На вторую половину это восхищение полнотой подаренных впечатлений и запоздалые слезы благодарности за дивный рождественский дар, каким стала эта книга. Такие лучше, чем те, что от боли, страха и одиночества. По-любому.

После того, как прослушала аудиокнигу Стивена Кинга "11/22/63" в исполнении Игоря Князева - решила, что обязательно стоит повторить мой удачный эксперимент.
Выбор пал на книгу "Щёгол", которая появляется на полках авторитетных книгоманов с завидным постоянством. Приятно было слышать уже знакомый голос, поэтому 35 часов прошли незаметно. И не без историй.
Поздно вечером я возвращалась домой на автобусе, слушая книгу и изредка хмурясь из-за того, что день выдался тяжелый, да и в сюжете все оборачивалось как-то безрадостно. Вдруг кто-то тронул меня за руку. Я остановила запись и услышала голос. Что-то очень знакомое.
-Вы не выходите?
Пожилой мужчина улыбнулся и вопросительно посмотрел на меня. Эта интонация была точь-в-точь как и интонация Игоря Князева, когда он читал реплики Хоби. Я так и застыла, не в силах что-то ответить.
-Девушка? - я уже вижу Хоби, который вдруг оказался в маленьком городке России и, усталый, возвращался домой после рабочего дня. Еще чуть-чуть - и увижу руки, которые огрубели от работы с деревом.
-Извините. Проходите, - улыбаюсь, будто старому другу. Пелена вдруг спадает - и я вновь вижу обычного пожилого мужчину, который идет по проходу к двери, оборачивается - и снова мне улыбается.
Иногда в жизни появляются те герои, которых ты и не ждешь - но с которыми так приятно встретиться!

"Маленький друг" был у меня первым. Удивил, потряс, обескуражил многими вещами и спроси кто о романе - растеклась бы мыслию, чтобы только перечислить. Змеи, разумееся на первом месте они. Сцена со змеиной охотой в районе новостроек. Нерадивые проектировщики вырубили тамошние деревья и кустарники, верхний слой почвы быстро выветрился, а вода на суглинках после всякого дождя превращала пространство между домами в болотца. Где очень скоро развелись в невероятных количествах змеи. Бр-р, мерость!

В той книге много змеиных впечатлений. Чего стоят корзины, заполненные свившимися клубком тварями. Или те, что расползлись по комнате. Или сброшенная с моста в автомобиль старушки. Нет, не весь тамошний страх от змей. Давящий липкий ужас, когда Хэрриет понимает, что ее узнали в похоронном бюро. И сцена преследования по чужим огородам с прятками в гараже. По сравнению с этим даже финал водяного резервуара не так жуток.

Но отчего-то главным воспоминанием о романе стало другое. Сон девочки, в котором она - Гудини и нужно освободиться из куска льда, куда вморожена. Небольшой, на пару страниц текста, эпизод. А ощущения и сегодня, спустя два года, живые. Голубоватая прозрачность глыбы, толчки крови и особый, напоминающий звук от приложенной к уху морской раковины, шум. И поверх всего - пробирающий до костей холод, словно бы еще усиленный иммобильностью.

Сразу за "Маленьким другом" "Тайная история". А могло быть иначе? И впечатлений море. На всех уровнях. Но самое яркое - Ричард, замерзающий насмерть во время рождественских каникул. В этом что-то, впрямь, инфернальное. Случилось как-то летом вспомнить ту часть романа и явственно услышала журчание ручья, над которым "висела" его мансарда, увидела маленький сугробик, что наметало к утру на полу. Газеты, ими пытаешься утеплиться, прокладывая под одеждой. И зуб на зуб не попадает. Это в летнюю жару.

Сейчас "Щегол". Самое начало. И уже в прологе снова холод. Повзрослевший герой переживает одинокую зиму в рождественском (опять неуютное Рождество!) Амстердаме, вспоминая трагичные события своего отрочества. Гостиничный номер, явно не из бедных и по всему должно ему быть комфортно в респектабельнй европейской столице. А вот поди ж ты. И маешься ознобом, назойливым, как зубная боль и таким же неизбывным. И задаешься вопросом: отчего писательнице так удается холод?

Ответ приходит скоро. Дальше описание взрыва в музее. Строгая стройность чопорных залов, обращенная в дымящиеся груды обломков, припорошеных известковой пылью. Тактильность неприятных на ощупь, шороховатых, острых, норовящих поранить предметов. Давление, которое они создают даже и в состоянии неустойчивого временного равновесия. Тяжелый страх, что в любую следующую минуту незначительный привходящий фактор нарушит его и все это придавит уже насмерть.

Все Сатурн. Весь ассоциативный ряд его. Холод, одиночество, страх, боль, давление. Донна Тартт очень сатурнианская писательница. Боже, ну отчего сразу было не посмотреть в Вике дату рождения? Конечно, 23 декабря, самое начало Козерога. И кроме Солнца в него наверняка попадут Меркурий с Венерой. А это уже стеллиум. Но с картой можно и позже свериться. Так-то дети, и кто до сих пор утверждает, что астрология - лженаука? Ах, да, Сатурн - это медлительность, отсрочки и задержки. Тартт очень медленно пишет. Но написанное ею - совершенство. Сатурн - еще и тщательная шлифовка. Ах да-да, змея - самое сатурнианское из животных..

Очень интересная книжка про массовые вымирания, историю изучения этого вопроса, геологию, геологические периоды, нынешнюю экологическую катастрофу и древних животных. Очень серьёзная и грустная в своей сути. А навевает воспоминания о совершенно безумном. О том, как я однажды попала на курс геологии и палеонтологии, будучи совершенно к этому не готовой.
Ситуация: тебе 15-16 лет, тебя летом внезапно в школу вызывает завуч. Даёт адрес вуза, говорит когда подойти. Что это, зачем, почему ты - не понятно. Скорее всего, потому что опять победил во всех олимпиадах, которые только в школе были и они, подписывая тебе 9 грамот, решили, что ты умный, а это не так. Но ты не привык подводить людей и приходишь в универ, а там подготовка к какому-то крутому международному лагерю, безумный профессор, геология. По ходу первой пары рассказывают о чем угодно, но не о геологии: о шашках, о том, что все нынешние дети - это дети или внуки алкоголиков, о неевклидовой геометрии. Тебе диктуют тучу книжек на ознакомление от исторических романов и Альбера Камю до 10 томов Ландау и Лившица, которые ты не поймёшь даже после окончания технического вуза. И когда ты думаешь, что поток книг закончен, тебя радостно добивают: "Вот ещё книжка!". Но ты воспринимаешь это уже стойким "Okaaay" и чувствуешь, как сам превращаешься в этот мем. Тетрадка полнится записями в стиле "Зачем я здесь?" или "Мля, ручку сломал".
На втором занятии без предупреждения и объявления войны начинается жесть: аммониты, базальтовые породы, Pelecypoda (bivalvia), оксиды железа, у которых не сходится валентность и ты дописываешь рядом "WTF?". Куча рисунков, ничего не понятно, но уже любопытно. На третий раз тебе вручают кучу камней, химикатов и устраивают конкурс: "Кто определит, где среди этого кость динозавра - скорее всего поедет на олимпиаду". А ты вообще ни в зуб ногой, у тебя химия только началась. Потом тебя ведут в музей (точнее место, напоминающее выручай-комнату из Гарри Поттера, куда ты добираешься по узкой старой лестнице) и показывают метеорит, делая упор: "Потрогайте, какой он холодный".
На четвёртое занятие ты приезжаешь, студенты есть (двое из всех, включая тебя), преподавателя нет. На вопрос "Где?" вахтёрша отвечает: "Ну не знааааю". На пятую пару не приезжаешь уже ты, потому что всё это кажется бредом.
А тетрадь с записями и полное непонимание, что это вообще за балаган, в который ты попал совершенно случайно, всё ещё с тобой. Хотя прошло почти 10 лет. Немного любви и светлой ностальгии к геологии и палеонтологии, как оказалось, тоже остались. И потраченное время точно стоило впечатлений.

Мой самолет улетает через пару часов. Такси вот-вот будет стоять у дома. Мне осталось двадцать страниц. "Щегол" уже закачен в электронную книгу, я с легкостью могла бы дочитать его где-нибудь в аэропорту или на просторах необъятной Франции. Но нет. Это важно: почувствовать завершенность мысли, перелистнуть последнюю страницу книги в 800 страниц, уловить момент конца физически.
Самые важные мысли, самые важные пассажи об искусстве, о любви, о жизни - строчки летят стремительно. Иногда я улавливаю лишь ускользающий от меня шлейф истории, но сейчас не время. Сейчас историю необходимо завершить крупными мазками и, возможно, так правильно.
Такси уже, наверное, в моем районе. Осталось совсем немного.
«И я прибавляю свою любовь к истории людей, которые тоже любили красивые вещи, выглядывали их везде, вытаскивали из огня, искали их, когда они пропадали, пытались сохранить их и спасти, передавая буквально из рук в руки, звучно выкликивая промеж осколков времени следующее поколение тех, кто будет любить их, и тех, кто придет за ними"...
Успела. Теперь надо проверить чемоданы. В самолете я перечитаю те мысли, которые того стоят. А пока я смакую чувство абсолютной завершенности.
Такси подъехало.

Молчали мы
И мокрый снег летел.
Всё тихо,
Мысли отошли, уснули.
Не слышали щегла,
Но он нам пел.
И в песне этой
Горести тонули.
И плакал снег,
Смотря в твои глаза.
Светлело всё
От хлеба неземного,
Сходящего
На яблоневый сад,
Застывший от сиянья голубого.

Через тернии, к звёздам,
Ломанулась душа.
По стихам, словно розам,
Бродит нежно греша.

Что стихи? Лишь тропинка,
Позаросшая тьмой.
Под ногами, росинки,
Лепестковый прибой.

Моё сердце всё в ранах,
От блужданий в стихах.
Я чуть выпил, и странен,
Мой мечтательный шаг.

Я к тебе сквозь созвездья,
По ступенькам стихов,
Поднимаюсь на небо,
Наших ласковых снов.

Ты сияешь как ангел,
Смуглый ангел в ночи.
Я у ног твоих, ранен,
О, прошу, не молчи!

Приложи нежно крылья,
Словно бледность бинта...
На груди, как улыбка,
Рдеет ранка письма.

Выбор и поступки героев меня шокировали. Как можно быть таким двуличным? Как можно оправдывать такую жестокость, причем беспричинную? Так нельзя!
А потом вспомнила разговор с одной из своих знакомых.

Итак, действующее лицо - моя знакомая, женщина 33-х лет, замужем. Муж ее - зек, мотающий вторую ходку на зоне. Первая была за кражу. Вторая - за групповое похищение и избиение женщины с целью "выбить" из нее деньжат. Его осудили на 8 лет. И лежит он там, бока отлеживает, передачки, с.., хавает. Передачки у него знатные - каждые 3 месяца моя знакомая с несколькими огромными сумарями, полными под завязку дорогущих конфет, шмото, витаминов мчится на заветную свиданку. Итак, рассказывая мне очередную свою поездку, знакомая охает:
- Еще столько сидеть ему... Ужас
. И выдала после паузы:
- Лучше бы они (муж со знакомыми) ее убили и закопали. Тогда бы ее никто не нашел, и сидеть ему бы не пришлось.

Вот так. Человек искренне не понимает, что причинять зло другим - нельзя, что скотское желание своего маленького счастья, полученное ценой жизни ни в чем невиновного человека, отвратительно. Как можно мириться с тем, что твой близкий человек - чудовище?

Плюс 39. Новые идеи для литературных кафе.

Существуют, как известно, кафе-библиотеки с бумажными книгами. Но появление ридеров помогло возникнуть новым идеям в этой отрасли!

В Америке, к примеру, существует сеть магазинов Barnes&Noble, где находится также кафе с напитками и вкусными... ну ладно, я их не пробовала - не знаю... просто с десертами. К тому же компания проводила акцию, раздавая бесплатный кофе всем владельцам их электронных книг. Так что в таком кафе можно посидеть, перекусить, встретиться с друзьями и, главное, получить доступ к огромной электронной библиотеке со своего устройства.

Собственно говоря, и в России есть нечто подобное, например, в книжных магазинах (да и в библиотеках) тоже появляется возможность читать электронные книги, есть, естественно, и кафе, и бесплатный wi-fi. Кстати, по сути любое интернет-кафе может быть местом, куда владельцы ридеров будут приходить почитать и обсудить впечатления от прочитанного за чашкой чаю.

Культурный отдых, так сказать!