Рецензии — стр. 5

Об этой книге мне рассказывали подробно, с восторгом, с цитатами, - и я думала, что знаю, что меня ожидает. И в общем и целом - ожидания не обманули.
Огромная, ветвистая, перенасыщенная мистикой-фантастикой-приключениями-историей книга, где главное содержание - все со всеми дерутся за власть. Христианство и язычество - просто удачно подвернувшийся под руку предлог, чтобы ввести и русских князей, и шаманов, и икону, и Золотую Бабу, и боевых лосей, и Мертвую Парму, и все остальное, что может оказаться уместным в хорошем боевике. И все получилось удачно.
Но вот язык - это отдельное впечатление. Конечно, предполагаемая историчность книги требует особого языка, который подчеркивал бы атмосферу давнего, темного, легендарного прошлого. Понятно, что и тем языком, на котором говорили реальные люди того давнего, темного и легендарного прошлого, книгу никто бы и не написал, не говоря уж о том, что никто бы и читать не стал. И пришлось создавать такой гибрид, который и нашим современникам понятен был бы, и в то же время изобилием странных, старинный, чужеродных слов создавал бы атмосферу древности. Гибрид и понятен, и атмосферу создает. Однако видно, что - гибрид. Язык богат и интересен, однако - сделан, создан искусственно, и именно это обстоятельство, а не изобилие старых и чужих слов, очень мешало мне относиться к тексту вполне всерьез. И масса метафор, совершенно не уместных, нарочитых, сконструированных силовым приемом, - мешают видеть картинку, смазывают смысл и удивляют натужной вычурностью. А вычурность, как правило, никогда не украшает стиль, вычурность стиль опрощает.
Впечатлений от книги масса. Объем, эпичность, замах на обобщение - это понравилось. Хмурая, старательная серьезность повествования - это не понравилось. Очень яркие, неожиданные, точные детали - понравилось. Отвлекающие внимание искусственные конструкции речи - не понравилось... и т.д.
А в целом не знаю, как оценивать. Наверное, правильно будет - нейтрально.
Но тем, кто не равнодушен к неординарному стилю, прочесть в любом случае будет интересно.

Очень сложно как-то четко выразить мысли после прочтения данного романа. Не просто романа, а исторического романа. Да еще и с умело вплетенными элементами фэнтези. Ну или с элементами мифов и легенд. Кому как удобней и привычней.
С самого начала на меня обрушились потоком слова, смысл которых я не понимал. Но как-то так вышло, что это никак не отразилось на понимании происходящего. Вогулы, танга, скудельня, керку, парма, ламия ... все это как-то так легко вошло в сюжет, что не особо вызывало трудностей в понимании.
В романе довольно хорошо описан быт и реалии людей, живущих в то время. Суровые места требуют суровых решений и поступков. Поэтому и такое количество жестокости и насилия по отношению к врагам - не удивительно. Либо ты победишь, либо тебя. И не важно кто твой враг: природа, боги или люди. Хочешь выжить - старайся.

Опять кровь, Калина? Я устал от крови.

— Так мы ж, люди, без крови ничего не умеем. Привыкай.

- Когда же эта земля и нашей станет? Храмы и города на ней строим, крестим ее, живем здесь уже сколько лет - когда же она и нашей станет?

- Когда на три сажени вглубь кровью своей ее напоим.

Что мне очень понравилось - что роман имеет историческую основу. По крайней мере большинство событий были на самом деле. Благодаря роману я узнал про Федора Пестрого и вообще про времена Ивана III.
В романе очень ярко описаны трудности, с которыми сталкиваются люди в процессе завоевания и/или присоединения Перми к Москве. И самое сложное - не мечи, как может показаться. А уклад жизни, привычки, идолы и боги. Не зря Асыка боялся не мечей.

Можно мириться с набегами врагов, но нельзя мириться с их богами. Враги приносят к нам свои мечи, а московиты принесут нам своего бога. Мечи мы сможем отбить, а с богами человеку никогда не справиться

Но мне кажется Парма осознавала, что крещение неизбежно, и сама выбрала Михаила себе в помощники.

Конечно, Миша не мог облечь эти мысли в слова. Но тревожная необходимость ответа смутила покой его доселе безмятежной души. При виде Золотой Бабы побледнел отважный Полюд, ощерился отец, злобно закрестился всегда умильный игумен Иона. А он, Миша, не почуял никакой угрозы — только испуг от их общей неосторожности. Он увидел, что в идоле нет зла, а есть очень большая и чужая сила, другими безоговорочно сочтенная злом. И тогда впервые Миша понял, что далеко не сказочно просто все это — добро, зло, человеческие дела. А потому никогда и никому нельзя позволить решать за себя, что есть добро, и что есть зло, и что надобно делать.

Долго ли, коротко ли люди думали и сопротивлялись, но колесо судьбы свое дело сделало. Пермь крестили и присоединили к Москве.
Мне самому очень понравился этот роман. Написан действительно интересно, захватывающе и волнительно. И написан правдиво, без "розового фильтра", когда все хорошо и все счастливы. а так, как это было ну или могло бы быть на самом деле. Не все пожелания и начинания даже князей и княжичей выполнимы. Княжич Матвей очень хорошо это продемонстрировал. Да и сама судьба князя Михаила показывает - не все идет гладко и как по маслу. Лично мне по нраву именно такие произведения, где все описано правдиво, без прикрас и смягчения. Если война - то не красивые ряды воинов в блестящих полированных доспехах, а кровь, муки, боль, звериные инстинкты, скрытые в людях и выходящие наружу во время боя. Любовь - не только поцелуи и прогулки под луной, а еще и боль разлук и тяжесть потери, да и неразделенная любовь тоже тут рядом.
Ни разу не пожалел, что прочитал данный роман. И это не первый роман Иванова в моей коллекции. И теперь уж точно - не последний.

Очень тяжело мне дался этот роман, придавил он своей тяжестью.
По ходу чтения устала от местных богов, от монохов и священников, от того, что не дают коренному населению жить, как они привыкли и что царю нужно как больше земли, а оправдывает он себя священной миссией всех привести к богу. Хоть бы спросил надо ли жителям Пармы его понятие бога.
По окончанию книги понимаю, что сюжетно она напоминает Розмари Сатклиф - Орел Девятого легиона , там тоже римляне считали своей миссией нести свет дикому народу, но ничего кроме крови они в итоге не получили.
Зная как интересно может писать Иванов была даже неприятно удивлена подобному слогу, но возможно это был лишь эксперимент с его стороны. Автор старанно показал, подобно анатому, сердце того края, но мне это не пришлось по вкусу.

Один из любимых моих жанров – исторический роман. Действие романа относится к периоду правления Василия Темного, когда русские в поисках спокойной и свободной жизни покидают московское княжество и заселяют пермяцкие земли. Особого внимания заслуживает язык романа. Первые главы книги встречают читателя, как чужака, которого не ждали, читается непросто, много незнакомых и труднопроизносимых слов, имена, которые ничего не значат, название мест, которые не на слуху. Нет привычных сносок от редакции, что означает непонятное или малопонятное слово, а отвлекаться на поиск не хотелось. Приходилось пробиваться, как через тот мрачный черный болотистый лес, который так неласково встретил на страницах. Вот так встречает Парма, намекая на то, что роман не относится к легкому чтиву. Тем не менее, прочитав несколько глав, я, не обращаясь к справочникам, на чисто интуитивном уровне стала догадываться, что означают эти непонятные слова, то есть просветление придет. Посвящают в суть происходящего диалоги, которые содержат множество легенд и поверий Пармы, имена начинают приобретать конкретные образы, природа становится не такой уж хмурой и суровой.
А еще удивительную сторону романа составляет языческая мистика — ведьмы, послушные волки и медведи, княжеская жена-ламия, герои, которые не могут умереть, пока не исполнят своего предназначения. В общем, и чудеса там, и леший бродит, и ламии скачут, и трупы — горой.

Аннотация на обложке в этот раз оказалась весьма точна: "Сердце пармы" - это книга об обретении родины и судьбы. Алексей Иванов увлечённо и талантливо рисует перед читателем панораму временного периода, который редко балуют вниманием современные романисты. Меж тем, XV век - действительно переломный в русской истории. Русский человек, ещё даже не до конца осознав себя русским, примеряет две роли: воина, который уже всё больше не обороняется, а нападает первым, и колонизатора, со всё возрастающим азартом и пылом осваивающего дальние рубежи своей стремительно расширяющейся ойкумены. Именно на краю этой ойкумены и происходит действие романа - на бескрайних просторах Перми Великой, дикого и не столько даже враждебного русским, сколько просто напрочь чуждого им края. Края, где ощутимо слышится биение того самого сердца пармы, и в каждом его ударе - дыхание седой языческой старины, которая здесь - и прошлое, и настоящее, и словно бы даже будущее. Края, которому вскоре предстоит, вольно или невольно, тоже сделаться Русью. Стать частью того сплава, из которого будет выкована прочная цепь, способная выдержать испытание временем.

Миша не представлял себя богатырем, побеждающим Кощея. Ему нравились не ратные подвиги, а именно та нерусская жуть, с которой богатыри боролись. И Миша впервые увидел на обрыве над темной рекой частокол пермского городища, эта самая нерусская жуть словно холодом из пещеры дохнула ему в лицо. Здесь, в бескрайней северной парме, русские тесно жались друг к другу, укрывались в крепостях. Но пермяки не были страшнее татар или немцев. За стенами острогов русские прятались от чего-то другого, незримого – от чего стены, наверное, и не могли защитить

Алексея Иванова при всём желании нельзя упрекнуть в великодержавном шовинизме. Нет, подданные московского князя (которых он почему-то упорно называет на западный манер "московитами") чаще всего не вызывают симпатий, за редкими исключениями. А вот представители коренных народов - пермяки, зыряне и прочие - напротив, чаще всего предстают отважными, хоть и порой наивными людьми, строго блюдущими свою языческую честь. Казалось бы, перед нами конфликт малосимпатичных колонизаторов и прекраснодушных туземцев - распространённый сюжет, что ни говори. Тем удивительнее, что Иванов признаёт: будущее - за колонизаторами. Но не потому, что они жестоки, фанатичны, вероломны. Просто им суждено сделаться центростремительной, интегрирующей силой - по законам исторической "физики". Тем самым тиглем, в котором предстоит медленно вызревать новой цивилизации. Можно сколь угодно долго сочувствовать пермякам, которые, сохранив землю дедов, были вынуждены принять для себя новую судьбу. Но поступь Истории неумолима, и её мерные шаги хорошо слышимы в романе Иванова.

Родину не надо искать или выбирать. Она найдётся сама, когда ты станешь готов принять её. Теперь только встань на землю обоими руками и скажи себе: "Здесь моя родина" - и проживи на ней всю жизнь. Это уже не трудно

Книга читается не сказать, что легко, особенно в начале, когда на читателя буквально обрушивается поток малопонятных старорусских, коми-пермяцких, тюркских слов и архаизмов. Но, пообвыкнув, начинаешь наслаждаться сюжетом. Его канва идёт следом за сухими строками летописца, оставившего нам весьма краткий отчёт о событиях в Великопермском княжестве описываемого периода. Иванов где-то реконструирует, но чаще - чисто художественными методами воссоздаёт (порой весьма вольно) события тех лет, заставляет оживать забытые имена, облекая их в плоть и кровь любящих и ненавидящих, мечущихся и принимающих свою судьбу людей. Но правде казать, мне показался избыточным фантастический элемент в романе - но, наверное, Великая Пермь, описанная в "лучших" традициях исторического материализма, и впрямь смотрелась бы уныло и пресно. Иванову точно не откажешь в любви к родному краю и его сложному, едва просматриваемому за давностью лет прошлому. И, кажется, он сумел передать это чувство и связанные с ним думы читателям.

Когда я продерлась сквозь буераки и буреломы первых 50 страниц, на меня повеяло могучим дыханием языческого идола, и я пропала. Я растворилась в книге.
Боги здесь "одновременно злые, добрые и равнодушные": жестокие, кровавые, дикие, всевидящие, справедливые, дающие и отбирающие, оберегающие и разящие.
Под стать земле, в которую вросли, и на которой вершат свой божий суд. "Здесь было мало солнца, здесь полночь дышала стужей, а зима запирала в избе, как в тюрьме. Здесь росли деревья, которые надо рубить всей деревней, а горы, на которых можно поставить Суздаль или Рязань, даже не имели названий."
И люди здесь "свою жизнь по своим богам делают, свою душу по их душе меряют". И среди этих бескрайних суровых просторов затеряться легко, а вот скрыть свою сущность почти невозможно.
И все это оказалось таким завораживающим действом, что я простила Иванову его "Географа...".

Непростая книга, очень непростая. И ощущение даже не двойственное, а скорее тройственное. По началу, конечно же, меня, хорошенько так, прибил слог. Действительно, вроде неуловимо знакомый старославянский язык с хорошей примесью прочих этнических словечек вгоняет в некий ступор. Положение осложняет ещё и то, что абсолютно нет сносок, да и интернет не всегда даст вам точный ответ, что означает тот или иной термин. С первых страниц многочисленные перечисления имён собственных и вычурные описания природы тоже кажутся весьма не дружелюбными к читателю. Признаюсь честно — было желание бросить книгу. Слава богу, я этого не сделал. Ну во-первых, как я уже говорил, многое понимаешь чисто на интуитивном уровне, а привыкнув совершенно перестаёшь спотыкаться. Во-вторых, описания у Иванова очень красивые, я бы сказал даже затейливые. Не надо стараться прочитывать их влёт, ими надо наслаждаться. Бежите вы, бежите по сюжету, а тут бац!.. Красивый закат над Камским лесом. Так остановитесь, полюбуйтесь вместе с автором, поверьте там есть что созерцать, хоть и мысленно. Успеете ещё набегаться по ухабам повествования об освоение Пермского края. А вот с перечислениями имён, названий местности и т.п. поделать я нечего не мог, замыливался мой взгляд на этих абзацах и всё тут. Наверное, тем кто увлекается краеведением всё это как бальзам на душу, я же к этому делу, довольно, инертен и потому пробегал мимо.
Прочитав страниц сто, я уже не обращал внимания на язык, меня по-настоящему увлекла история. О сюжете рассказывать, наверное, много не буду. Он основан на исторических событиях и рассказывает о покорении Перми Москвой в ХV веке. Сухая строчка получилась, на самом же деле книга поражает своей глубиной. Да, исторические события описаны интересно, сочно, местами очень динамично, но главное, конечно, это люди... люди и их судьбы. История князя Михаила трогает, пронзает до печёнок, выворачивает душу наизнанку. Давно я, пожалуй, так не переживал за героя. Может потому, что весь героизм Михаила Ермолаевича естественный что ли, не натужный, не напускной. Нет, в нём конечно есть какая-то идеальность, может даже пафосность, но тем не менее за ней очень хорошо чувствуется человечность. Именно она заставляет поверить и проникнуться всей этой историей, этой безмерной любовью к природе, людям, их гордости и чести.
А какие люди окружают Князя?! Полюд — потерявший голову от любви, но умерший став тут же легендой; Тичерть — жена, ламия, любовь и беспокойство Михаила; Исур — татарский шибан, но и старый друг; Нифонт, что вспахал Пелино поле, хлеб посадил и показал как судьбе не покоряться. И конечно Васька Калина, чудесным образом не стареющий и помнящий ещё молодого князя Ермолая. Были и враги, но очень разные. Например, подленький епископ Иона, подменивший понятия чести и веры себе в угоду или наоборот Асыка — воглульский хакан, гордый, полный достоинства и воли, но по велению судьбы недругом ставший. Персонажей много, все они получились живые, характерные, не дают шанса читателю остаться безучастным к себе.
Третья же волна эмоций, чувств и осмысления приходит уже после прочтения. Через день, два, три, неделю… Я пишу отзыв почти через месяц. Книга не отпускает, послевкусие долгое и яркое. Очень сильное ощущение, что книгу читал дольше, чем это было на самом деле и дело тут, наверное, в сильном погружении и сопереживании. Не отпускают безвестные судьбы и некоторых второстепенных героев. Как там сложились пути-дороги Маши-рабыни, Аннушки — дочки князь Михаила?..
Без сомнения, произведение для меня значимое, далеко не проходное. Захочу ли со временем перечитать? Вероятно да. Посоветую ли читать другим? Обязательно! «Сердце Пармы» надо пробовать читать, пытаться не сдаваться на первых страницах и тогда она Вас отблагодарит, не только приятным времяпровождением, но и глубокими мыслями, нужным настроением, наполненное любовью к людям, к Земле и, извините за пафос, к Родине.

Отличная книга, одна из тех, что расстраивает тем, что заканчивается.
И это при том, что я не очень люблю исторические романы.

И при том, что автор активно использует непонятные слова непонятных языков. Я к этому, конечно, был готов, но не ожидал, что в этой книге таких слов будет так много. Временами создавалось впечатление, что я читаю на не родном языке. Скорость чтения была примерно как у английского текста, а общее ощущение даже как от какого-нибудь итальянского. В словари не смотрел, и постепенно многие слова приобрели значение из контекста. Но многие так и остались тайной.
Ещё временами в незнакомых словах не хватало ударений.

Какая-то путаница, по-видимому, вкралась и в календарь от Сотворения мира. Так, по идее 7000 год должен приходиться на царствование Ивана III, а в книге мы видим Ивана IV...

Но это всё детали и мелочи.

Повествование захватывающее, оторваться невозможно.
Книга полна довольно прозрачного символизма. Перечислять не буду, чтобы не спойлерить. Приведу только один безобидный пример: вогульская ведьма погибает вместе со своим незаконным сыном под руинами христианского храма. И сам храм тоже гибнет вместе с ней, потому что он не совсем православный. На его месте явно будет построен новый, теперь уже по всем церковно-государственным канонам.

Не знаю, насколько этот роман историчен. Не знаю, реальны ли люди и события, в нём описанные.
Но не может быть сомнения, что общий характер эпохи показан абсолютно верно, и это ценно. Освоение "безлюдных пространств" сильно напоминает библейский поход в Землю Обетованную. Хотя Предуралье и не совсем та земля, в которой течёт молоко и мёд, методы её освоения очень похожи на те, что применялись в библейские времена. Всякие библейские Хеттеи, Аморреи, Гергесеи, Хананеи, Ферезеи, Евеи, Иевусеи и прочие были обречены, как и пермяки, вотяки, вогулы и остальные народы.
Немного сомнительным мне показалось описание Ивана Грозного. Думаю, не о потомках он радел, а двигала им ненасытная жадность, желание подмять под себя как можно больше земли, и не более того. Конечно, это вопрос спорный, аргументов за или против моего мнения сегодня никаких быть не может, но мне почему-то так кажется. В любом случае это и не важно: Иван Грозный в этой книге -- второстепенный персонаж.
Все же главные действующие лица вышли прямо как живые.
И логика событий выстроена железно.

В общем, знатная книга. В качестве учебника истории я бы её детям не посоветовал, но чтобы проникнуться духом эпохи -- как раз то что надо.

Ох уж это "Сердце пармы"! Начинаешь читать и приходишь в замешательство от многочисленных названий племён, мест, божеств и предметов обихода. Но вчитываешься и привыкаешь. Тем более, что, когда я начал читать эту книгу Алексея Иванова, мне как раз хотелось чего-то этакого, с языческим душком. А он здесь очень даже присутствует, и древние языческие боги Пермского края, кажется, царят в этой книге, в отличие от занесённого извне христианства, которому только-только предстоит укрепить свои позиции...
Сложно определить жанр книги. Историческим романом её никак не назовёшь, хотя большинство героев вполне себе историчны. Вот только обращение с фактами у автора более, чем вольное. А воины верхом на лосях и вовсе вызывают невольную усмешку. К тому же, с каждой страницы веет какой-то древней магией, которая этому жанру не свойственна. Правда, по-настоящему сверхъестественных моментов в книге не так много, но и они могут вызвать немалый диссонанс у любителей строгой исторической канвы.
В целом, книга получилась отличная, хоть и на любителя. Правда, я убеждён, что почти все отличные книги - "на любителя". Но есть у неё и минус - уж больно затянута. Поэтому и 4 из 5.

Текст Алексея Иванова с первых страниц действует подобно шаманскому заклинанию. Значительная доля слов совершенно непонятна, а бросить книгу невозможно. Что такое эти “хумляльты”, “хонтуй”, “тамга”, “балбаны”, “керку”, “хакан” и прочая не то что нерусская – инопланетная какая-то лексика?! Куда мы попали – в знакомую со школьной скамьи русскую историю XVI века (как нам вроде бы обещает аннотация) или в параллельный мир?

“Здесь, мужики, самый край божьего мира, а дальше – одни демоны творенья, которым ни наша, ни божья воля не указ. Ангелы то над нами небо еще держат, а демоны всю землю пещерами изрыли, лезут наружу, прорастают болванами. И люди здешние – югорские, пелымские, пермские, – тоже по пояс из земли торчат. Души у них демонские, каменные”.

История родного Иванову Пермского края – точнее, ее самые темные страницы – в романе “Сердце Пармы” превращается в самую натуральную фэнтези, хоть автор (начинавший как фантаст) и открещивается от этого ярлыка. Да, вроде бы на первом плане – история покорения Московским царством Пермского края, борьба православия с язычеством, красочно и страшно описанные сражения, князья и ханы, епископы и шаманы… Но тут же, рядом – сводит с ума своих похитителей таинственная Золотая Баба, идол солнечной богини Сорни-Най… Пляшут на заснеженных полянах обнаженные “ламии” – колдуньи-оборотни, иссушающие душу влюбленных в них… Охотится на нарушителей запретной территории жуткий, заросший шерстью Комполен – лесной хранитель… История ли это?! Сочиняет Иванов лихой приключенческий роман в исторических декорациях – или творит самый настоящий миф, уходящий корнями глубоко в землю, в древние и глухие времена? Не случайно же автором обозначен жанр “Сердца Пармы” как “роман-легенда”…

В сумрачных ликах персонажей романа видятся наши современники, а история, которую рассказывает автор, кажется происходящей не в конкретном историческом времени, а в мифологическом Всегда-Никогда. И начинаешь вместе с героями Иванова верить в то, что есть в мире дороги судьбы, которыми ходят и люди и боги, и что, однажды вступив на эту дорогу, уже не свернешь с нее...

Алексей Иванов – не только известный писатель, лауреат множества премий и сценарист. Он прежде всего певец родного края, как раньше выражались в советских мелкотиражках. Из его публикаций, текстов и вообще всей публичной деятельности следует одно – Алексей Иванов искренне любит землю, на которой живет. Поэтому его книги полны такой яркой и жизненной силой, что их можно и не экранизировать – и так в голове при чтении возникает настоящее кино. Иванов мастер описаний, а это редкий дар.
«Сердце Пармы» я взялась читать только сейчас, когда в списке прочитанного уже есть и «Географ…» и «Золото бунта». Разочарования я не боялась, но все же ожидания мои с действительностью не сошлись. Сейчас буду петь оды))
«Сердце Пармы» - это на голову выше всего, что я пока читала у автора. Великолепная, самобытная, мудрая и яркая история, вплетенная в исторический контекст так органично, что кажется реальностью, а не вымыслом. Это настоящий бестселлер, способный понравиться множеству людей из самых разных аудиторий. О такой книге можно уверенно сказать – не оторваться. (Хотя поначалу мне пришлось привыкать к языку, и чтение шло скачками, неровными такими. Но тут нужно выдержать первые 30 страниц. Дальше входишь в текст как в воду и плывешь. Топонимы и имена языческих божков становятся ка кродные).
Феномен «Сердца», как мне кажется, в том, что персонажи книги совершенно обычные земные люди. Да, тут и князья, и женщины-оборотни, и языческие ритуалы… А все равно каждое действие героев идет от обычного человеческого сердца. Этим, наверное, и вызывает автор симпатию к своим героям, делая их понятными.
Борьба язычества и христианской религии тоже очень интересно описана. Урал показан как место столкновения двух миров: языческой мифологии и православных святынь и догм.
Иванов настоящий классик 21 века. Сам, своим трудом, своим писательским талантом пробившийся на вершину литературного пантеона. Надеюсь, впереди еще много чудесных книг, которые выйдут из-под его пера. Так многослойно и вместе с тем стилистически точно мало кто пишет.