Рецензии

"Говорят, судьба не дает выбора. Это неправда. Судьба дает выбор, но настоящий выбор только один. Я принимаю судьбу - я принимаю завтрашнее поражение. Но я принимаю судьбу с достоинством, поэтому завтра я принимаю бой".

Настоящий, необычайно подробный и увлекательный исторический роман для тех, кто хочет глубже погрузиться в эпоху 15-го века и атмосферу Перми Великой: войны с вогулами, новгородцами, московитами, несколько попыток крещения исконных народов этой суровой земли - пермяков. Очень "плотный" текст, насыщенный историческими деталями и приметами времени (ясак, кан, тамга, острог, городище, мольбище, ушкуйники....), несомненно, пробудит интерес к истории нашей страны и малой родины, а яркий сюжет с необычными, порой трагическими поворотами заставит попереживать за героев, отношение к которым не будет застывшим: с каждой главой Михаил, Полюд, Асыка, Тичерть, Калина, Ветлан, Бисерка, Пёстрый, Вольга, Иона и многие-многие другие станут чуть-чуть ближе и чуть более непонятнее. Кто-то меркнет звездочкой в книге один раз, кого-то мы встречаем чаще - но невозможно забыть этих людей, волею судьбы оказавшихся здесь, в это тяжелое, страшное, фантастическое время в парме. Судьбы их много раз переплетутся, чтобы написать - кровью - очередную строчку истории земли пермской...

Но это гораздо больше, чем исторический роман. Нет, здесь не будет как таковой любовной линии (линия Михаила - Тиче больше смахивает на противостояние, чем на любовь...). Зато будет путешествие в мир пермских богов, ведь кто только не пытался покрестить Пермь: Стефан, Питирим, Иона...Это мир древних преданий, легенд, суеверий, мифов, мир древних, могущественных и опасных сил. Здесь есть женщины-ведьмы-бессмертные, вечно молодые ламии, которые, подобно сиренам, околдовывают мужчин; здесь есть бессмертные воины, которые никогда не умрут и никогда не состарятся, пока не завершат начатое дело, предписанное им высшими силами; здесь есть Золотая Баба - древний истукан, который приносит несчастья; идолов здесь много, много обрядов, ритуалов, жертвоприношений. Много смертей и много несчастий...

История княжения Михаила Пермского начинается именно с такой беды: с пожарища в Усть-Выме, когда погиб его отец, Ермолай; на таинственном острове смерти вогулов погибнет и другой близкий Михаилу человек; женитьба на ламии не принесет счастья - разве ж можно удержать огонь в руках, обожжет...

Вся жизнь как служение своей земле, своей родине, своим людям. А ради чего все было? Была ли жизнь счастливой? А что такое счастье - если бы знать...Судьбу не выбирают и от судьбы не уйти, даже не пытайся....Потому и роман часто горек: это драма человека, который всегда пытался спасти всех, а вот спас ли себя?...

Не в первый раз уже я читаю этот потрясающий роман Алексея Иванова и меня всегда удивляет, как автору удалось соединить в одной книге так много всего, соединить, казалось бы, несоединимое...

А язык!...Как же великолепно написан этот роман! Это же песня, напев, это описания красот нашего края, это завораживающе красиво: леса, реки, солнце. Ты счет времени теряешь, когда оказываешься в этой книге. Где-то есть другой (остальной) мир и есть парма, древняя, неприступная (сколько длилась осада Чердыни! Но ведь не сдались!), сказочная. И даже колдовство в этом произведении не кажется чем-то фэнтезийным или нереальным: оно сливается с этой землей, с кровью этих людей и кажется вполне естественным (мол, так и должно быть), а потому объяснимым, но всегда было и всегда будет...

Книга читалась трудно, я трижды к ней подступала и первые два раза дочитывала страницы до 50, и только на третий смогла продолжить чтение далее. Со знакомства с епископом Питиримом меня наконец захватило действие, ведь читать нелегко ещё и потому, что в книге масса вышедших из обращения и незнакомых слов. Что логично, ведь описываемые события происходили в 15 веке.
Я давно поняла, что исторические романы не мой жанр, и всё равно периодически обращаюсь к нему, ведь хочется узнать подробности о жизни в отличных от нашего временах, а лучше всего про это рассказывают именно художественные книги, конечно, если автор качественно проводит исследования при работе с книгой. Но у Иванова я читала дилогию про Тобол и знала, что у него будет всё прописано живо и достоверно. Но в Тоболе у него как-то более равномерно боевые моменты сменялись бытовыми, а здесь слишком много для меня жестокости, резни, предательств оказалось. Да и героям не слабо отсыпано бед. А что поделать, жернова истории безжалостно перемалывают людские судьбы.
При этом я прониклась судьбами главных героев книги, Михаила и Василия. Было интересно и переживательно, но слишком мрачно, поэтому оценила книгу так.
Я слушала книгу в исполнении Сергея Гармаша, была в восторге от его хрипловатого голоса, а также от звукового сопровождения текста. Тут и музыка и различные дополнительные звуки. Вот только не понравилось, что книга разбита на части не имеющие никакого отношения к разбивке в бумажном издании. Книга делится на четыре части по годам: 1 - 6963 год от сотворения мира, 2 -6969-6977 годы, 3 - 6980 год, 4 - 6981-6990 годы. Внутри частей идёт разбивка по главам, так части аудиокниги не были никак привязаны к главам, прерываясь по абзацам, а если с новой частью начиналась новая глава - так это было редкое исключение.

Прочитав у Алексея Иванова раз, два и три романа, я уже примерно представляла чего ждать от автора, приступая к данному произведению. Как минимум, отличная атмосфера дел минувших и преданий старины глубокой обеспечена, а скорее всего еще и интересная самобытная история должна присутствовать. Автор не обманул ожиданий, не разочаровал ни капельки, а только убедил, что нужно и дальше читать его произведения.

Начало немного охлаждает читательский пыл непривычным слуху и глазу текстом, обильно сдобренным этнической лексикой и старославянскими оборотами речи. Складывается ощущение, что ты заплутаешь в парме, из которой не всегда есть возможность вернуться. Она одновременно манит и предостерегает, чтобы праздно любопытные зря не шатались. Но спустя пару-тройку страниц наверное сама генетическая память поможет все понимать интуитивно и проникнуться величием истории, текст польется широкой и полноводной рекой, полной трагедий, крови и боли.

Еще одна страница российской истории, страница, посвященная тому как из малых народов и разрозненных территорий на протяжении длительного времени складывалась огромное государство. Как предавалось огню и мечу все прежнее, имевшее ценность и значимость. Уже тогда, как и потом, человеческая жизнь сама по себе в масштабах даже не истории, а страны, не имела большого значения. С непокорными разговор короткий - покорись или на кол садись. Прежде всего нужды центра (читай, Москвы), потом уже все остальные.

Объединение, оправданное геополитическими целями, несло ассимиляцию коренным народам и зачастую упадок или гибель их самобытной культуры, частью которой являлось язычество. Христианская религия в то время стала частью масштабного процесса собирания земель, той идеей, руководствуясь которой на местах и должны уже были князья убедить народ в необходимости единства не только в силе, но и в вере для противостояния внешнему врагу. Народ, объединенный не только территорией, но и господствующей религией, имеет больше шансов для сохранения собственного генофонда.
Проводником государственной воли и приходится стать пермскому князю Михаилу, понявшему, что исход предречен и лучше сохранить жизни людские и стать частью большой страны, чем бесславно сгинуть навсегда.

У Алексея Иванова получилась отличная масштабная картина, в которой смешались сон и явь, мифы и реальность, история и домыслы, раскрашенная яркими красками самобытности пермяцких народов, их красивой и суровой природы, необычными сейчас, а тогда вполне уместными культами, где золотая баба и дерево были равно священными и почитаемыми, а христианские храмы еще только начинали появляться.

Не стоит ждать от автора легкого чтения, но то, что оно будет интересным и насыщенным, безусловно. Не равнодушным отношением к героям -тоже да. Среди множества главных лиц обязательно отыщется одно, за судьбу которого будешь переживать. И хотя исход всей истории предсказуем для нас, живущих много лет спустя, эти страницы, буквально написанные кровью , и спустя годы не теряют значимости.

Не упрекайте, пожалуйста, в предвзятости; клянусь, что подступала к "блокбастеру десятилетия" с открытой душой, даже цитатки выписывала бережно. И не в моём характере одолевать шестьсот страниц кромешной чуши только для того, чтобы возвестить - кромешная чушь, камарады!
"Сердце Пармы" - это не чушь. "Сердце Пармы" - это петля и яма.
Но давайте начнём с самого начала, с первых страниц, которые поражают неподготовленного всяческими вагирйомами, хонтуями да пурихумами. Последних милостиво расшифровали. Жертвы. У манси известны жертвоприношения животных: собак, например. Приносились ли человеческие жертвы? В литературе упоминаний не нашлось как-то. Но создателя «Сердца Пармы» сие не волнует. Его вогуличи так профессионально вырывают живые сердца, что могут поделиться опытом с самими жрецами майя. Распинают, печень пожирают, каждое третье убийство в романе ритуальное. И плевать, как там было на самом деле, резали, не резали! Без человеческих жертвоприношений весь интерес пропадёт ведь!
Как отрадно, что Алексей Иванов не пишет о Великой Отечественной. Представьте: эсэсовцы пожирают печень Василия Тёркина. А вдруг наоборот?
Иванов не просто обращается с источниками вольно. В погоне за эффектностью он полностью игнорирует источники. Хороший пример – образ епископа Великопермского. Православие чтит священномученика Питирима: милости сокровище, архиереев украшение. Русская история помнит образованного, интеллигентного политического диссидента, оказавшегося в Югре не по своей воле, но нашедшего там непочатый край труда. В романе Питирим – сексуально озабоченный пьянчужка (по созвучию Питирим-пить?), абсолютный профан, неуч, трус и вор, стакнувшийся с уголовниками. Последний крик этого горе-пастыря – с модным сладострастием отчаяния «Проклинаю-у!» Согласно Питиримову житию, написанному, кстати, по горячим следам, старец сказал: Лучше мне единому умрети, вам же всем жити. Разницу ощущаете?
Над сценой замерзания распятого епископа я безудержно хохотала. День памяти св. Питирима в святцах – 19 августа, по новому стилю – 1 сентября. Замёрз. В тайге. Первого сентября. Да за кого меня принимают в этой гостинице?
А ведь Питирима можно было скормить комарам и гнусу! Какая садо-мазо-возможность упущена!
Тут мне, конечно, возразят, что писатель в своих персонажах волен, что житие – не последняя инстанция правды и т.д., и т.п. Тогда зачем сценарий к фильму Тарантино величать историческим романом? Это Иванов историк по специальности, это он источниковедение проходил, не я! В его задачу входит придать событиям хоть минимальное правдообразие. Поняла бы, если Питирима и его преемника Иону смешивал бы с грязью советский борзописец, демонстрируя продажность, никчемность служителей культа. А Иванов похож на портретиста-самоучку, подавшегося в карикатуру: криво, грубо, непохоже, зато бросается в глаза.
Кривизна и грубость характеризуют сам язык «Сердца Пармы». Трудно поверить, что в XV веке употреблялись слова «инвентарь» (во втором издании догадливо исправлено на «хозяйственный припас»), «малохольный», «взбодриться», «ломануться», Откуда в Зауралье скифские акинаки? Откуда греческие ламии? На каждую точно пойманную деталь приходится мешок невероятного балласта. Ну неужто Венец, будь он хоть трижды царский приближённый, мог назвать княгиню – княгиню! - в лицо ведьмой и попросить у неё колдовской помощи? Или вот: «Роды ничуть не испортили Тичерть, она даже стала ещё тоньше и прозрачнее»… Тонкость-звонкость-прозрачность, как бы сказать, не входили в идеал красавицы при Иване Третьем. За «шаманов-смертников верхом на боевых лосях» вообще выговор с занесением. Отменю тогда, когда более чем столетние опыты по объездке сохатых увенчаются успехом. Ну, а после огнедышащего дракона Гондыра стало явственно: г-н Иванов готовился не по тем учебникам. Гондыр по-коми-пермяцки медведь.

Так что хваленая этнографичность познавательна только для тех, кто впервые услыхал "парма", "хонтуй", "хумляльт". Не относясь к таковым, хочу задать вопрос. Без обид: зачем всё это было? С какой целью очернили, огадили порядочных людей, целые народы и религии? Чтобы воспеть оды собиранию Земли Русской, читай, истреблению злобных дикаришек? Возвеличить ход истории, согласно которому многодостойный шаман-пам обязан уступить место ничтожному Питириму? Или, как пишет литкритик журнала "Афиша", перед нами вправду роман о бремени русского человека?
Hесите бремя белых,
И лучших сыновей
Hа тяжкий труд пошлите
За тридевять морей;
Hа службу к покоренным
Угрюмым племенам,
Hа службу к полудетям,
А может быть – чертям.

Несите бремя... русских?! Или, как пишет Иванов, все душевные болезни лечатся любовью к родине.
Главное, чтобы любовь к родине сама не становилась душевною болезнью.
Услужливый медведь (гондыр?) опаснее врага.

Когда Zatv давал мне совет прочитать именно эту книгу, он заметил: "Эта книга точно станет русской классикой". На что я осторожно ответила: "Посмотрим." Но теперь я согласна - эта книга обязательно станет русской классикой. Потому что это сильно, это мощно, это страшно и чертовски красиво.

Алексей Иванов для меня был прежде всего автором, который написал про географа и глобус. Поэтому я никак не ожидала того, с чем встретилась в "Сердце Пармы". Иванов переплел историю с легендами, мифами и религиями, он вмешал в судьбы людей и народов волю богов. Старые боги отстаивают своё право остаться на этой земле в борьбе с новым богом, которого привели с собой чужие, пришлые московиты. Чердынский князь Михаил кажется смог найти баланс, нашел к каждому свой подход и даже заручился поддержкой татар, но старые боги требуют крови, а престол жаждет полной власти с обращением в свою веру. И идёт на пермскую землю войско московского князя, и несёт с собой кровь, смерть и разорение...

Я не знаю, насколько достоверно представлены события присоединения Перми и других уральских земель. Но абсолютной достоверности от художественного произведения и не требуется. Главное в другом - в духе той земли, который здесь был воспроизведен мастерски. У Алексея Иванова получился грандиозный исторический роман в стиле сказания, написанный заковыристым языком, но именно такая стилизация даёт ошеломительный эффект присутствия и достоверности. Не менее важным является то, что получилось показать события с той стороны, глазами тех, кого хотят завоевать и подчинить. Иванов нарисовал прекрасный дикий край, единственный и неповторимый, со своими богами, традициями, образом жизни - суровый, пугающий, но влекущий своими тайнами и красотой.

Да, как я писала, это не моя тема и вообще не мое. Это не мой исторический период и не моя культура. Но это не моё дало мне столько, что я давно не получала от книг своих - это было своего рода потрясение. В хорошем смысле. Повторяюсь, это грандиозный исторический роман и чудовищно красивая страшная сказка.

Книги Иванова это всегда красиво. Не всегда правильно или сильно, чаще просто страшно или жутко, иногда одиноко и безысходно, и уж точно не всегда правдивы. Мне нравится именно этот Иванов, такой сказочный и загадочный. В этих книгах его лёгкую кровожадность можно списать на исторические "реалии" того времени, на образ мысли и обычаи людей той эпохи. Но правда в том, что современному читателю уже давно не нравятся хеппи энды. Нам надо, чтобы обязательно было страшнее, чем сегодня.
И вот мы видим интересный момент истории,когда уже и не Русь, а просто земли русские были на грани полного разобщения и разделения. И нас, волею автора, закидывают на самый страшный край земель русских - в Пермскую парму. Сейчас это выглядит даже немного странно, но ведь это были времена Ивана 3, деда Ивана Грозного. Ведь только в конце правления Грозного русские отправились на покорение Сибири. До этого Пермская Парма считалась границей Русского мира, за которой были уже страшные земли "дикарей". И вот эта часть меня в очередной раз покоряет у автора. Он без лишних эмоций рассказывает свой "сказ" о том, как вольно жили люди без власти Москвы, какими простыми людьми были эти самые "дикари" и как жестоко их подавляли и бесчеловечно с ними обращались. Это как раз та тёмная сторона истории Государства Российского, про которую не любят вспоминать и говорить. Лучше ведь вспомнить Америку и индейцев.
И в этих страшных местах и в такое тяжёлое время раздоров не просто столкнутся князь Перми, воевода Московский и вождь вогулов. Это будет не только столкновение Православия и Сибирского шаманизма. Это столкновение мирововоззрений и борьба за себя, свою землю и себя. Иванов поднимает просто громадный пласт нашей истории, виртуозно при этом используя реально живших людей в своей аккультно-мистической сказке. Уж простите, но при глубоком осмыслении и отделении вымыслов от правды, лично у меня его книги назвать сугубо историческими никак не получается. Да и не так интересно было бы читать просто историю. У Иванова же, при таких многих художественных вольностях, получается хотя бы вызвать интерес к этой самой реальной истории. Да и романтизировать её, ведь не всё так просто было.
И как всегда Иванов просто убил своими описаниями природы и местности. Да, ведь он сам посетил многие места на Урале, в Пермских и Сибирских лесах и видел эту красоту. Я сам с Южного Урала и могу с уверенностью сказать, что в наших горах очень красиво. А там, дальше на север, есть ещё более величественные и монументальные красоты.
Только вот с точки зрения драматизма автор опять перестарался, как мне кажется. Его история оказалась по настоящему захватывающеей, но и по настоящему страшной. Его герои, словно живые люди, пройдут такой сложный и неоднозначный путь, полный препятствий и выбора, часто очень неоднозначного и непонятного. Причём так будет со всеми героями, даже с теми, кто просто появится всего пару раз за книгу. Но жизнь в том и состоит, что постоянно приходится выбирать, почти всегда выбор непростой, а иногда и приводит к плохим событиям.
В общем, вместе с главными персонажами нам придётся пережить почти всю гамму челевеческих эмоций. Лично мне было страшно, жутко, противно, безумно интересно, смешно, обидно и одиноко, до слёз в глазах, до щемоты сердца.

Первая книга автора, по крайней мере – первая опубликованная книга. И – такая мощь… Я просто в восторге от этой истории и от языка, которым она написана. Во всём романе практически нет мест, выбивающихся из общего стиля (которые резали мне глаз, когда я читал, например, « Географа… »). А описания пармы? Я никогда не бывал в тех краях, но почти влюбился в них заочно, читая роман Иванова. А вогулы, мчащиеся в битву на боевых лосях? А количество персонажей - интересно, кто нибудь подсчитал?
Но довольно эмоций.
«Сердце пармы» захватывает с первых страниц – и не отпускает до конца. Я не буду рассказывать сюжет романа. Формально это история фантастической любви пермского князя Михаила. Фактически – эпическое полотно эпохи покорения пермского края в XV веке, когда в борьбе за ясак и жизненное пространство столкнулись коренные народы тех мест, Великое Княжество Московское, Новгородская Республика и Казанское Ханство. В этой борьбе предстоит выковать (и вырастить) будущих жителей новой русской провинции…
Выразителями неизбежности формирования русского мира на землях пармы служат несколько персонажей, среди которых храмодел Калина и – ближе к концу романа – князь Михаил. Но, к сожалению, «русский мир» это не только прогресс, хотя, несомненно, может включать и его. Это в первую очередь подавление самобытности, возвеличивание государства и пренебрежение судьбами народов в целом и отдельных людей в частности. Автор не рассказывает о дальнейшей судьбе вогулов, зырян и других малых народов, но мы знаем, что будет в итоге. Где сегодня их языки, верования, обряды? В музеях да этнографических книгах. Старые местные божества были обречены приходом русского мира с его христианством, агрессивно искоренявшим всё аборигенное (и кстати, как отвратительны у Иванова церковные иерархи, особенно епископ Иона!). Но – так было, историю не перепишешь...
Особо хочется упомянуть о фантастическом в романе. Этот элемент связан с верованиями народов пармы и совершенно неотделим от описываемой Ивановым реальности. Уверен, что без духов, колдунов, оборотней и тому подобного «Сердце пармы» оказался бы просто проходным историческим романом. К счастью, это не так.
P.S. Я с нетерпением ждал выхода фильма. Не то, чтобы фильм разочаровал. Нет: красивая картинка, удачный кастинг и костюмы… Боевые лоси, между прочим, имеются. Но скомканный, оборванный на середине сюжет просто убил. Как можно было закончить эту историю – историю о Судьбе – банальным хеппи-эндом? Хакан Асыка возвращает Михаилу его жену Тичерть, тут же стоят любящие и почитающие отца дети князя… Это точно та же самая история, а?

Ой, ты гой еси, Земля Русская!
Полегло на тебе столько молодцев,
И дела твои кровью исписаны,
Жаром битв твоих, кровью памятной. (Дмитрий Игоревич Соловьев)

Книгу я купила на море, хотелось тогда, чего-то особенного. Один книжный, второй и… о, «Сердце пармы», полистала, вспомнила хвалебные отзывы друзей с Ллиба и их обещание, что найдётся к кому прикипеть душой, а после «Головоломки» хотелось читать про тех, кому сопереживаешь (Не люблю безразличия к героям книг), купила.
Ну что сказать, книга справилась с поставленной перед ней задачей, ровно наполовину, за что и сбросила балл.

Князь Михаил, был мною не понят, и образ мыслей его так и не принят. Жил он, как-то, как тот ручей, просто плыл. Все мы… плывём куда-то, где-то подстраиваясь, а где-то и кланяясь встречному ветру, тут же… ну «повстречал» он Златую бабу, списать на то что выжгла та душу его, не получается, кровавые события, что случились позже, не дают.
Да и вспомнить о нём, чего хорошего... нечего.
Женат был на ламии и терпел от неё всё и рога и приплод.
Он ведь не только с женою так… живёшь и живи.
Зная, что на него точат вилы, те, что рядом, у власти, палец о палец не ударил, чтобы… ту же соломинку подстелить для падения. А ведь он, не какой-то Ванятка служивый, а князь, который должен был думать не только за себя, а и за того парня… за народ.
С другой стороны, слова его вспоминаются:

«Я своих людей любить не могу… Знаю, русские не хуже пермяков и вогулов чужую кровь льют. Но ведь льют и знают, что это — грех. А у них совсем не то… ».

Свой народ оправдать легче лёгкого, чего уж.
Однако ж, ближе к финалу, чувство жалости к князю, одолело…

Старший сын Михаила, не так уж и далеко ушёл, потому что… безразличный он. Единственно, смердит от него, гораздо больше.
Завистлив, хвастлив, склонен к подлости… за ради власти и пустого шика-блеска.

Москва наступала… и другой немаловажный герой, князь Асыка, понимал, что обычным переселением московцев на Уральские земли, дело не кончится.

«Если мы покоримся богу московитов, то у нас уже не будет ни родных имён, ни песен, ни памяти – ничего».

Аппетит приходит во время еды.
Иноземным захватчикам, мало было владеть землёй, для полного счастья… Пермяки должны были покориться чужой воле, через веру в Иисуса Христа. Если не полюбовно, так силою.
«С Божьей помощью прорубимся».
Жутко было… от такого прикрытия. От таких вот истинно верующих.

Вроде бы по верхам, но у Иванова получилось, так сказать, объять необъятное и, понравилось, что присутствующее в книге насилие… без смакования.

«Князь Московский хочет всю землю Шапкой Мономаховой прихлопнуть! Сам и пальцем показать не сможет, в какой стороне Пермь, а гребёт, гребёт, гребёт под себя – леса, реки, людишек, соболей, золото!..»

Так и живём.

Эту книгу я читала непозволительно долго. Но отнюдь не потому, что она немаленькая – объемные произведения меня никогда не пугали, и не оттого, что она оказалась неинтересной – ничего подобного, роман этот из тех, в которые проваливаешься с головой. Нет, причиной тому, что то и дело книгу приходилось откладывать стало то, что она реально пугала. Такое количество крови, грязи и страданий единовременно вынести было сложно, пришлось «разбавлять» это мрачное повествование некоторым количеством куда более легковесного чтива. И всё же я добралась до финала. Теперь можно и выдохнуть.

Средние века не были добры к человечеству, это факт. Но, пока христиане Европы «развлекаются» поиском ведьм среди себе подобных и их повсеместным истреблением, перед Московским княжеством стоит задача куда более сложная – Русь ширится за счёт дальних земель, в которых о христианстве и его заповедях слыхом не слыхивали, где испокон веков поклоняются духам земли, воды, лесов. Собственно, о приходе христианства в одно из таких глухих мест – в Великопермское княжество и повествует эта книга.
И, как и европейские крестоносцы чуть раньше, новые верования сильные мира сего приносят на чужую землю, живущую по древним заветам предков, отнюдь не доброй волею, а огнём и мечом. И оттого, что речь идет не о далёких чужих странах, а о нашем, родном российском Предуралье, вдвойне страшнее. Жутко наблюдать, как рушатся древние святилища, как безуспешно местные жители пытаются защитить свои традиции, могилы предков и свою вековую историю. Но колесо времени неумолимо, и, как ни противься, не прекратит своего вращения. Пермской Чердыни быть русским городом. Или не быть вовсе. И очень повезло пермякам, что в это трудное, полное сражений и потерь время возглавлял Пермь Великую князь Михаил Ермолаевич, человек, несомненно, опередивший своё время, гуманный, мудрый и справедливый правитель, не гнушавшийся ни тяжелой работы, ни ближнего боя, ни признания собственных ошибок. Кабы не он, куда тяжелее пришлось бы пермякам в противостоянии с московитами и не факт, что удалось бы им уцелеть вообще.

Князь Михаил – фигура, несомненно, трагическая, но и героическая тоже. Всей душой прикипевший к пермской земле, к её суровой действительности, жестоким нравам и мистическим тайнам, он пытается совместить несовместимое – принимая языческие корни своего народа, он понимает и неизбежность объединения с христианской Русью, явно превосходящей Пермь силами, и всеми силами стремится сохранить подчиненных ему людей и их скромный быт. Хорошо, что это ему в итоге удастся. Печально, что увидеть результата своих усилий князю не довелось…

Хороши и достоверны многочисленные второстепенные герои, как положительные, так и не очень. Неубиваемые до срока верные обету хумляльты и ведьмы-ламии, вечное проклятие любящих их мужчин, простые русские и пермские мужики, всегда готовые к подвигу – каждый из них оставил неизгладимый след в душе. Христиане и язычники – у каждого из них своя правда, своя судьба и свой путь, свернуть с которого не получится…

Суровая, мрачная и печальная книга. Но, несомненно, выдающаяся. Экзотичный сплав исторических хроник и фэнтези с этнографическим уклоном. Сильно, мощно, впечатляюще.

У меня вся книжка ощетинилась закладками, хоть не переставая сыпь цитатами. Но тогда всё получится очень сумбурно. Лучше я попробую своими словами... 6963 год, естественно не по современному летосчислению. Чтобы проще понять - времена Василия Тёмного и потом сына его Ивана IV, он же Грозный. Москва начинает становиться силой, но пока скорее в европейскую сторону, а за Камнем - своя жизнь, свои беды и свои боги. Для меня начало было трудным из-за лексики, потому что, к примеру, хумляльт или керку - явно не общеупотребительные слова. Скажу больше, автор именно в первой главе высыпал основную массу непонятного, потом проще. Проще и потому, что кое-что уже успеваешь запомнить, да и сам текст более русский, что ли. Но картина, которая предстаёт перед читателем - это нечто настолько грандиозное и не дающее расслабиться, что у меня даже нет сравнений. В рядовой раз Иванов меня удивил и порадовал, хотя после Алексей Иванов - Золото бунта я уже думала, что вершину его творчества я уже видела.

Итак, сюжет. Становление княжества Великой Перми, сначала независимой от Московии, но постоянно осаждаемой племенами вогулов, остяков, манси, считающих эту землю своей. Противостояние князя Михаила и вогула Асыки длиною в жизнь. Предательства, битвы, интриги церкви, любовь к ламии ( слово-то прямо как у греков!), предания северян, каждое из которых настолько убедительно, что даже современному человеку не грех поверить. Всё это здесь есть. А главная мысль, как я поняла формулируется примерно так : "Все душевные болезни лечатся любовью к родине. [...] Родину не надо искать или выбирать. Она найдётся сама, когда ты станешь готов принять её." Эту дикую и прекрасную землю...

А ещё мне кажется, что прекрасным звуковым сопровождением для этой книги может быть это:

Собственно, оказалось что данная книга абсолютно не для меня. Воспринималась она у меня плохо, да и было мне с ней очень скучно.

Итак, перед глазами читателя предстает XV век от Рождества Христова. Как таковой единой Руси нет, каждый город, который мы знаем сейчас представляет собой отдельное княжество. Основной упор автор будет делать на князя Пермского княжества Михаила. Читателю покажут его детство, череду смертей, с которой ему предстоит столкнуться, а также очень много политики и битв, а точнее даже бойн.

Очень сложно изначально было привыкнуть к языку повествования. Лично мне были непонятны многие слова, которые использует автор, да и непривычен сильно оказался слог. Конечно, через какое-то время я привыкла, но на это тоже потребовалось время. Да и потом, в процессе чтения мне было не совсем все понятно.

Много автор вводит персонажей, в которых можно спокойно запутаться, но что самое интересное, когда привыкаешь ты спокойно отличаешь, как минимум основных персонажей. Второстепенных персонажей автор любит умерщвлять, потому не всегда получалось даже потом вспомнить "а кто же это был".

Очень подробно и кроваво автор прописывает битвы, а также их последствия. Совершенно ужасно выглядели самоубийства, которые делали покалеченные мужчины после битв.

Книга хороша, но не для меня. Мне не смотря ни на что было с ней грустно, скучно и достаточно тяжело.

Лампомоб-2017
11/13
С невероятной завистью я перечитываю отзывы тех моих друзей, которые этим романом восхитились. Я вот - не сумела. Причем даже оценку поставить не смогла, как в случае с несколькими книгами, литературное значение которых я умом понимаю, но сердцем - принять не могу. И ведь не скажешь, что это плохо, это просто настолько не для меня, что даже оторопь берет.
Потому что для меня смысл этого романа свелся бы к краткой мысли "Не было добровольного присоединения территорий к Руси. Была экспансия, подавление и кровь". Ну так а разве тут еще остались сомневающиеся?
Самое интересное, что параллельно с началом чтения Иванова я прочитала роман Филиппа Майера "Сын", который, в общем-то, о том же самом написан, только на иной почве. Об освоении Техаса американскими переселенцами, о покорении и завоевании этой земли, обильно смоченной кровью индейцев, испанцев и предков нынешних её хозяев... И вот там - тоже всё рассказано грубо, жестоко, без сантиментов, но сравнивать два эти романа я смогу разве что тематически. Если следующую книгу Майера я буду открывать с интересом, то от продолжения знакомства с Ивановым, пожалуй, пока воздержусь.
А вот почему так - ответить мне непросто. Главная причина наверное - эмоциональное несовпадение моё с автором. Потому что на мой взгляд, такой вот былинный стиль будет смотреться вполне органично, если сумеет стать чем-то вроде магического реализма - когда сказка с былью и летопись с фантазией сплетается настолько тесно, что их уже и не распутать - как у того же Маркеса в его нескончаемом колесе времен и одиночеств... Может быть, для этого надо меньше знать описываемую землю (впрочем, кто нашу историю может хотя бы прилично знать с её сожженными летописями и библиотеками, постоянно переписываемыми учебниками и закрытыми архивами?), может, её надо просто меньше любить (что не получается даже попробовать), или чуть равнодушнее относиться к несообразностям и нестыковкам, которые непременно будут возникать в таком сказочно-былинном историческом размышлении? Не знаю. Но плющило меня непрерывно не только от постоянных кровавых жертвоприношений с поеданием теплой человеческой печени и боевых лосей с шаманами-смертниками (это главный для меня ужас, честно), но и от там и тут возникающих ламий, хумляльтов и прочих гондыров... Честно говоря, как раз за это я особенно не люблю фэнтези с фантастикой. Как только затык случился у автора с какой-то реалистично развивавшейся сюжетной линией - сразу прилетел/возник/обрушился Абздынц Чернокрылый, махнул своей убздрелью - и наступил покой.
Не интересно это мне. Не нужно. Не хочу никаких сверхспособностей и магии, хочу понять как реальные люди творят великое - великанов острова Пасхи перемещают, потрясающие произведения искусства создают, тьмущу разных народов вокруг себя объединяют...
А тут - пафос, эпос и величие.
Это не моё. Это чья-то чужая история. Моя там, где почти поголовно грамотные новгородские женщины Х века со своими возлюбленными весьма фривольными записочками обменивались. Моя там, где невероятный вид с башни Луковка Изборской крепости открывается, там где деревянная церковь в Кижах блестит металлическим отливом на солнце...
В общем, жаль, но я не смогла по достоинству оценить творение Алексея Иванова. Странное дело, кстати. Второй раз его читаю, и второй раз на том же себя ловлю. Такая природа у него великая, такая река могучая, и такие людишки суетные, жалкие... За что же вы так их не любите, уральский писатель, претендующий стать нашим классиком?

Родину не надо искать или выбирать. Она найдется сама, когда ты станешь готов принять ее. И мне кажется, что ты готов. Теперь только встань на землю обеими ногами и скажи себе: «Здесь моя родина» — и проживи на ней всю жизнь. Это уже не трудно.

Войти в Парму оказалось непросто. Через первые страницы плотного вязкого текста с обилием незнакомых труднопроизносимых слов мне пришлось пробиваться буквально с боем. Чем-то это напоминало одно наше давнее "болотное" приключение с подругой, когда мы с родителями поехали за клюквой и отстали от взрослых. Хлюпающая, уходящая из под ног земля с чёрными лужицами стоячей воды, гниющие останки чахлых деревьев, сырой полумрак, звенящий гнус и липкий страх, с которым с каждой минутой было всё сложней и сложней бороться...

Это воспоминание, кстати, не покидало меня на протяжении всей книги. А особенно остро подступило при чтении главы "За синие леса". Князь Васька, ринувшийся в югорские чащобы с наивностью и бесстрашием трёхлетнего ребенка, вызывал и жалость, и гнев одновременно. В мире есть силы, против которых человеку поставить нечего. Есть нечто дикое, древнее, могучее, таящееся в самих недрах земли, перед чем человек — что былинка на ветру. Страшно! Ох, страшно, когда вдруг понимаешь это... И ведь знают, знают же люди, что природа не прощает небрежного к себе отношения и жестоко наказывает тех, кто нарушает её законы, — знают, но век за веком прут через леса и болота в погоне то за Золотой Бабой, то за чёрным золотом...

Он брел сначала по колено, потом — по пояс. Было совсем неглубоко, но иногда он падал в ямы или болотные прорвы и плыл. Он тащился в воде бесконечно долго, нащупывая слегой путь, брел на закат, к своим, из давно иссякших последних сил, голодный, полусумасшедший, ничего уже не боящийся. Остров остался далеко позади, а затопленный лес все не кончался. Стояли в воде кривые березы; как руки кикимор, высовывались, изгибаясь, корни упавших сосен; шатры елок облепляла ряска. Всюду плавали сучья, хвоя, листья, шишки, куски мха и земли, трава, трупы мышей, хорьков, лис, недозрелые ягоды морошки, выкорчеванные пни. Князь Васька все тащился и тащился, раздвигая коленями и животом черную, страшную воду.

Впрочем, книга не об этом. Книга о первых кровавых шагах московского государства по языческим землям древней Пармы, о первых попытках покорения тёмных лесных народов, о насаждении истинной веры и свержении идолов. О земле, не желающей быть порабощённой, жестокой, холодной земле, которую, прежде чем назвать своей, надо от души напоить кровью. Так напоить, чтобы мало не показалось. Честно говоря, "кровавость" книги меня по-настоящему испугала. Перебор отрубленных и оторванных голов, рук и ног порой доводил до тошноты — и никого, никого было не жаль, разве что князя Михаила, единственного человека во всей этой истории, которому по-настоящему хотелось помочь...

Князь с поднятой хоругвью медленно ехал по Пелыму, и его, словно заколдованного, никто не замечал.<...>Князь знал, что увидит кровь и ужас битвы. Но вокруг него была не битва. Вокруг него бушевал напрочь лишенный страха безумный пир. Вот ратник подбрасывает вверх, хохоча, ребенка и ловит его, пронзая насквозь, на бердыш. Вот за изгородью высовывается по пояс старик вогул и бережно насаживает на кол отрубленную голову, еще дергающую губами в беззвучном крике. Вот рядом другой охотник-пермяк, придавив коленями чьи-то елозящие ноги, вспарывает обнаженный живот, достает руками черную, дымящуюся печень и впивается в нее зубами. Вот посадский мужик на ходу смахивает мечом с плеч голову вогула и, пока безглавое тело еще бежит, за волосы кидает ее мертвецу в спину, сшибая с ног.

Не думаю, что "Сердце Пармы" стоит рассматривать с точки зрения исторической достоверности. Одни вогулы-смертники на боевых тонконогих лосях чего стоят. Нет, у Иванова историческая реальность плотно обрастает фэнтезийными элементами, которые, хочешь не хочешь, так и выпирают на первый план. Так что вряд ли исторический князь Михаил и другие реальные участники истории были таким, как рисует их Иванов, но образы получились самобытные, яркие, запоминающиеся. И, если бы не излишняя кровавость и натуралистичность описаний, я бы даже занесла "Сердце Пармы" в список своих любимых произведений. А так — очень хорошо, мощно, но... слишком жестоко.

Удивительно, но эта книга у меня стала ассоциироваться с песней БГ "Пошел вон, Вавилон", наверное, из-за схожей лексики: и там и там есть "взять в полон", машины на собачьем ходу.. даже не знаю, что еще.

В общем, Иванов нашел свою нишу - он прекрасно рассказывает о древней руси на востоке. В книге сердце Пармы речь идет об Урале, о Пермском княжестве. О том, как там жили, как боролись (или не боролись) с язычеством, как ходили на Москву, как отбивались от Москвы, как сотрудничали с Московским княжеством. Конечно же и о татарах речь пойдет, об их совместном жительстве. Все сюжетные линии так затягивают, прямо невозможно оторваться, ну а потом, как в хорошем детективе, все они связываются между собой и плотно переплетаются. Интересно Иванов рассказывает истории простых жителей, обычных мужчин и женщин, наряду со знатными князьями и вырождением их рода. Так же он умело вплетает в сюжет мифы и легенды местности, фольклор, так сказать.
Невероятно интересно и познавательно!

Заворожило меня это чтение, увлекло и утянуло совсем в другие края, в другую историю.
Все эти "ё", " ы"и "щч" казались совершенно непреодолимыми ...первые 15 минут. Что случилось потом трудно объяснить: это невозможно назвать "вторым дыханием" или отключением внимания. Я просто провалилась во все эти павылы, тумены, иттармы, камьи. Каким-то глубоко упрятанным и совершенно не осознанным, каким-то генетически унаследованным от предков "интуитивным чувством я понимала о чем пишет Алексей Иванов и что начитывает мой любимый женский голос Ирины Ерисановой. Глухие, странные, неведомые места раскидывались перед моим внутренним взором и река Чусовая бурлила где-то внизу под ногами, попирающими утес, густо заросший кустарником, а одинокая сосна на самой вершине скрипела ветвями на ветру за моей спиной...

Вот чамья последнего кана Судога, который двести с лишним лет назад разметал монгольские тумены в устье Чусвы, в битве при Чулмандоре, – сказал пам. – Канская тамга на его иттарме...

Автор нашёл какую-то потаенную тропинку к моему " читательскому эго", вкрался к нему в доверие и очаровал. Совершенно внезапно, я поняла как мало выдумки в его книге, что все эти пермские леса и болота - глухие и странные, видены им; что местная легенда о Полюде и Ветлане или об огненном ящера Гондыре - реальный этнический сказ; что вся история, изложенная ещё Соловьевым , канва для романа.

Много крови в Парме, очень много...
Но чуть начав изучать, всегда впадаешь в определённое отрицание. И тут уже совершенно без разницы страницы истории какой именно страны перед вами - становление цивилизаций дело кровавое. Так что банды укшуйников; воины , волей судьбы несшие на своих мечах веру христианскую язычникам или вогулы, пытающиеся отстоять землю свою - все одно признак исторической действительности.
Страшно и мертвенно спокойно...

Они медленно поплыли по Уросу, разглядывая дно. Дно было усыпано домашним скарбом. Тускло отблескивали медные котлы. Люди лежали под водой, словно спали на лугу... В одном месте Мичкин увидел отсеченную руку ребенка, в другом женскую голову, в светлых, развевающихся волосах которой играла рыбная мелочь»

И тут же атака на боевых лосях, кровавые следы полозьев на снегу, выхваченные взглядом эпизоды битвы - вогул, деловито насаживающий отрубленную голову на пику, ещё бегущее вперёд , но уже мертвое тело воина, Калина, пьющий воду из ковша...азарт горячит кровь.

Покорение Московским государством Пермского края или создание нового княжества? Борьба православия и язычества или фанатизм епископов? И тут же таинственная Золотая баба, идол Сорни-най, сводящая с ума и неуловимая... загадка моих школьных лет, с восторгом обнаруженная теперь у Иванова. Ламии, привораживающие и лишающие души, пляшущие нагими на полянах заповедных лесов, под приговоры слепцов-сказителей, Легенды о подземных ледяных пещерах, населённых мамонтами. И истории о Великом набеге варваров на Рим, об Атилле, о создании государства Енгрия. Хумляльты - люди без души, которым недоступна смерть пока не выполнен долг. И простой разбойник-землепашец Нифонт, купивший Пелино поле, вспахавший и засеявший его рожью. А вот Комполен - лесной хранитель запретных земель. Кого только не встретишь на страницах романа.

Тень будущих поражений лежит на лицах героев, а кровь невозможно оправдать будущей победой. Счастье "по Иванову" невозможно, любой подвиг лишь веление рока, всем движет рука судьбы...сумерки богов одним словом.
И ещё момент, который удивил и заставил задуматься - антицерковность. Сплошные фанатики, властолюбцы и интриганы - и апофеоз Иона, прозванный Пустоглазым - даже не за прозрачный цвет глаз, а за не желание слышать других.

Что получилось в итоге? Современный эпос - крепкий исторический самобытный роман, с противоборство смыслов, с элементами авантюрного чтива в духе Фенимора Купера . Этакий Гомер пермского края предстает перед нами.
Гомер не пафосный и не распевающий победных песен.

Удивительное дело, автор сумел так написать эту книгу, что практически всё время чувствуешь себя на стороне коренных пермяков — коми, ханты, манси и всех прочих малых народов — и князя Михаила, а вовсе не на стороне московитов (хотя умом понимаешь всю историческую правоту Ивана Васильевича III, чётко и внятно провозгласившего князю Михаилу суть своих государственных устремлений). Не знаю, как там с соответствием историческим фактам того времени, но написано очень достоверно и весьма правдоподобно (хотя, конечно же, не без местной языческой мистики и обилия местного же колорита). Несмотря на довольно большой объём (и неудобно-основательный вес книжного тома) книга читается легко. Перипетии жизненных коллизий разных людей захватывают с первых же страниц и не отпускают до самого последнего абзаца. Всему этому немало способствует весьма образный литературный язык Иванова — автор смело вводит с первых же страниц совершенно новые и незнакомые обычному читателю термины, слова и понятия, смысл которых проясняется в книге постепенно и не нарочно, а как бы между прочим, в контексте. Однако вот эта незнакомость нисколько не мешает нормально читать и понимать прочитанное, да и не раздражает вовсе. Будем считать, что эта книга совершенно не умалила мои предварительные ожидания, возникшие ещё во время чтения "Географ глобус пропил". Мало того, уже куплены и поставлены на книжную полку в ожидании своей очереди на прочтение пара других книг Иванова, потому что доверие к автору не только сохранилось, но и преумножилось.
Знаете, а я бы рекомендовал эту книгу в качестве дополнительного чтения для учащихся 8-10 классов, чтобы понимали, что стоИт за скупыми строками одного-двух абзацев учебника истории России, в которых речь идёт о территориальной экспансии Москвы и присоединении к ней территорий других княжеств...

А там, за синими лесами, вековечная, непроходимая парма, с воинством стерегущих ее, требующих жертвы пустоглазых идолов, с мороком Золотой Бабы, застилающим глаза. Там множество непокорных народов, не желающих кланяться кресту, там девчонка-ламия, дразнящая смертельной наготой жарких бедёр... Там земля, которой суждено на три сажени пропитаться кровью, прежде чем стать русской.

Первой книгой, прочитанной мной у А. Иванова стала "Географ глобус пропил", которая мне понравилась. Но когда я прочитала "Золото бунта", я поняла, каков истинный талант этого писателя. Затем последовал великолепный "Тобол", и вот теперь - "Сердце пармы", в мир которой я погрузилась, как в уже знакомый и манящий.

Перед нами 15 век, период правления Великого Князя московского Василия Темного, а затем его сына Ивана III Васильевича. Набирающая мощь Москва медленно, но непреклонно и неотвратимо устанавливает свою власть в бескрайней Сибири. Вера Христа не милосердно, но жестоко и кроваво пытается прорубить себе путь в сердца пермяков-язычников. Князю Михаилу Ермолаевичу, родившемуся и выросшему на суровой земле пармы, предстоит найти тот судьбоносный путь для создания единого русского народа из многих малых. Но какую цену придется ему и всем за это заплатить?

Роман с первых абзацев, что называется, зубодробителен: обилие незнакомых устаревших слов, труднопроизносимых названий и имен, само построение предложений труднопроходимо, как и парма, в которой так легко заблудиться. Но через страниц 20 привыкаешь, повествование затягивает и не отпускает, открывается вся красота стилизованного языка романа. А к середине книги уже словно интуитивно догадываешься, что такое охлупень, ворга или чамья.

Не перестану удивляться тому, как оживает история под пером Иванова! Рядом с историческими личностями (Михаил Еромлаевич, Федор Пестрый, князь Асыка и другие) встают и обрастают плотью и кровью герои пермских легенд и преданий (богатырь Полюд, ведьмы-ламии). Рядом с когда-то происходившими кровавыми битвами и крещениями - колдовство и камлание шаманов, существование бессмертных хумляльтов кажутся не меньшей реальностью. Иванову удается так переплести правду и вымысел, что веришь - так оно и могло быть на самом деле.

Роман насыщен действующими лицами, их очень много. До самого конца книги появляются новые и новые персонажи, но, отдавая должное автору, все они полнокровны и настолько реальны и человечны, что никого из них не хочется выбросить из повествования. Каждый персонаж - интересен, за судьбой любого из них следишь с глубоким интересом. Центральный же персонаж - Михаил Ермолаевич - получился очень многогранным, глубоким и продуманным. Он далеко неидеален, в чем-то слаб, в чем-то силен, в каких-то действиях странен и неоднозначен. Просто он живой человек. Но в конце концов понимаешь, что только он мог быть тем, кто выдержит предназначенную ему судьбу.

Как же мне, князю, к своему народу путь найти? Как нам, русичам, с ними ужиться? Как же, в конце концов, людей любить, не этих или тех, а всех? Научи как. Не хочу жить зря.
— Они, Миша, свою жизнь по своим богам делают, свою душу по их душе меряют, а боги их — из земли. Коли ты в Христа веруешь воистину и людей любить хочешь, то люби их землю. Корнями и кровью своей в нее врасти. А через землю уж и людей сможешь полюбить.

Михаил молчал.
— Отец мой, брат и сын уже в этой земле — вот и корень. А кровь… Опять кровь, Калина? Я устал от крови.
— Так мы ж, люди, без крови ничего не умеем. Привыкай.

Алексей Иванов автор очень разноплановый, пишет он в очень разных жанрах. Мне довелось познакомиться с его романами в жанре современная городская проза. И могу сказать, что оценить их по достоинству я не смогла, впечатления от книг были более чем средние. Читались они легко и быстро, но интереса как такового не вызывали. Не сразу, но положительная динамика все же наметилась. Мне посоветовали попробовать почитать исторические романы автора. И вот тут появились первые и робкие ростки симпатии к автору.

Мне не всегда нравится то, что пишет автор. Но мне очень нравится как он пишет. Слог у Иванова очень легкий, быстрый, слово цепляет слово и читаешь его романы, совершенно не замечая времени. С этим романом все не так: очень интересная тема, самобытные герои, захватывающие события. Книга сбивает с ног с первых же страниц, но язык, которым она написана, не дает возможности читать так быстро, как хотелось бы. Очень много специфики, много слов местного диалекта. Воспринимается это тяжело и требует времени для осмысления и понимания.

А хотелось бы читать очень быстро, потому что роман, конечно, захватывающий. В нем нет места для пауз, события развиваются быстро и стремительно, автор постоянно держит своего читателя в напряжении и не дает расслабиться ни на минуту.

Русские, вогулы, татары...
Хумляльты, ламии, люди...
Одержимые страстями, совестью, долгом, любовью – все они идут за птицей своей души.
Залит кровью путь к власти вогульского князя Асыки.
Окутан тайной путь храмодела Калины.
Тяжела доля Чердынского князя Михаила.
Лишь смерть воина Полюда ясна и определенна, и лишь он поистине бессмертен.

Все время чтения меня не покидала одна мысль - можно ли на сто процентов доверять тому, что пишет автор? Исторический ли это факт? Так ли это было на самом деле или это все же художественный вымысел? Мог ли автор приукрасить некоторые события для достижения большего эффекта и создания остроты и напряжённости некоторых сцен? Сначала этот вопрос просто всплывал, а потом эта мысль начала меня мучить всё больше и больше. И я пыталась искать дополнительную информацию после прочтения некоторых сцен романа, что также не способствовало быстрому чтению.

В какой-то момент я для себя решила, что хоть книга и основана на реальных фактах, но все же она художественная. И все что в ней изложено, я воспринимаю как художественный вымысел и видение автора. И после этого я расслабилось и все пошло как по маслу. Динамика, герои, события сыпались как из рога изобилия. Не успеваешь осознать и пережить одни события, как уже следующие. Как лавина, как волна накатывает и накрывают с головой.

Увлекательный роман, который невозможно взять с наскока. К нему надо подходить основательно, погружаться в тему полностью. Полюбить его героев, разделить с ними все тяготы, ненавидеть их врагов и пережить страшные удары судьбы. И тогда становится понятно, как люди и народы, обретая родину, обретают судьбу.

А парма..

А Великая парма морем-океаном разлилась перед московитом до окоёма. Князь видел её - и не видел. Он о ней думал и не думал. Он её не боялся, не уважал, не замечал. Парма была для него очень большим лесом.

Еще пробую иногда вернуться к романам А.Иванова. Периодически возникает надежда, что всё на страницах его книги для меня подружится. Но впечатления все те же, не складывается картина, на которую претендует роман. У меня не складывается.

Автор - мастер деталей, его исторические романы запоминаются атмосферой. "Сердце Пармы" не исключение, где бы ни происходили действия, в лесу, в горах, в городе, каждая декорация оживает и погружает в свое окружение. Я люблю атмосферу в литературе, она помогает прочувствовать историю, быт, эпоху, слышать звуки, ощущать запахи.

С сюжетом и героями мне в этот раз снова не повезло. Залипание в книгу было периодичным. Интересных действий и событий не хватило, к героям, которых в романе много, не успевала привыкнуть и понять каждого из них. Слишком быстро некоторые рассеивались. Возможно потому весь драматизм, которым была наполнена эта книга, меня не захватил.

Судьба князя Михаила - основная линия в этой истории. Будучи ребенком, Михаил потерял отца. Жестокое убийство произошло на глазах мальчика. Прошли годы, и юный князь вырос, превратился в сильного мужчину, но с детских лет сердце его украла девушка Тиче - то ли дух, то ли ведьма, местные жители называют таких существ ламиями. Тиче и была самой большой слабостью князя. Увлекательна мистическая составляющая романа, хотелось больше сверхъестественного.
Чего же было в книге в избытке, так это военных действий, конфликтов, борьбы за территорию, войны с вогулами, московитами, новгородцами. Я совершенно не пылаю любовью к военным конфликтам и политике в литературе, а в настоящий момент, в свете последних событий, мне это читать безумно страшно и неприятно. Особенно впечатлила борьба с московитами. То, что происходит в нашей стране сейчас, и кто вмешивается в текущую ситуацию в Беларуси, напоминают прошлые исторические моменты. Хотелось бы, чтобы нынешние московиты не навредили моему белорусскому народу своими заявлениями и вмешательствами, не хотелось бы, чтобы политика стала помехой дружбе между народами. Слишком уж ярко показали московиты свой характер в романе А.Иванова.

Где борьба, политика, там часто находится и религия. Это такая же вечная тема. В этой истории пермские старые боги противостоят наступлению христианства.

Я уже говорила о том, что писатель отлично создает атмосферу, так что жестокие и кровавые моменты у него выходят очень реалистичными. Учитывая характер романа, таких моментов будет много.

Как-то совершенно коряво пытаюсь описать свои впечатления от книги. Как сам роман, так и мысли о прочитанном, не находят целостности образа. Все так и осталось в разобранном состоянии.

Первое мое знакомство с Ивановым было негативным, после его романа о географе, который пропил свое педагогическое пособие для уроков, я с брезгливостью смотрела на его остальные произведения. К счастью, в одной книжной группе мне посоветовали прочесть это произведение и ...это совершенно иной текст. Словно иной человек писал. Текст написан интересно, в своеобразной исторической манере, сам исторический плат взят большой и разложен по полочкам. Хотя, роман было тяжеловато читать, нет, не в плане оформления тестовой части, но в плане эмоций - откровенно жестоко, кроваво, скоро, но правдоподобно! Ты читаешь и понимаешь, что жизнь такая тогда была - либо ты убьешь, либо тебя и все прекрасно понимали эти правила и принимали их.

А чего тут только в романе нет?! Борьба язычества и христианства - идет главным замесом, от нее идет веточка захвата земель и политические интриги, тут и предательство, и сверхъестественные силы, да и место любви есть.

Главных героев здесь несколько - это и спокойный князь Михаил, и воинственный Асыка, и соблазнительная ламия, прохвост-Калина и многие, многие. Все они важны, нельзя вычленить кого-то одного, эти персонажи составляют удивительное и увлекательное чтение, плетут причудливый, старинный узор сюжетной линии. А какие приключения их ждут! Тут вам и бои, и похищение
золотого истукана, и предательство любимой женщины, и схватка с нечистью. Такое трудно передать словами - надо прочесть, чтоб понять всю уникальность книги.

Это эпос! Это качественная литература! Это "Слово и дело", которое встретилось с "Игрой престола" и "Властелином колец"! Эту книгу надо иметь в домашней библиотеке!

Чтобы снять (или, наоборот, придать) интригу, сразу скажу, что события первого романа об экспедиции подполковника Бухолца за «песошным золотом» вторят этому же самому историческому факту, описанному в нашумевшей дилогии Алексея Иванова «Тобол». Хотя, если судить по датам написания той и другой книг, то сначала был роман Павла Брычкова, и уже позже, спустя четверть века появился во всей своей красе «Тобол» — получается, что это «Тобол» вторит книге Брычкова :-) (ни на что не намекаю). Так что любители исторической литературы могут попробовать сравнить. Хотя я сравнивать не стал — это совсем разные книги.

Романы Павла Брычкова напрочь лишены всякого рода мистичности и таинственности и полностью принадлежат к историческому жанру. И потому и читатель максимально полно погружается во времена Петра, тем более, что автор насколько это возможно использует слова и выражения той эпохи, а порой ещё и цитирования из документов и писем. Конечно, слегка спотыкаешься там, где речь того времени идёт сплошняком, но зато и зело интересно.

По жанру это скорее исторические приключения, ибо довольно много описаний происшественного характера. Однако этот приключенческий налёт лишь добавляет эмоциональности к книге, а на самом деле быстро проникаешься сочувствием к книжным историческим героям. Тем более, что страдания, лишения, муки и смерть вовсе не придуманные автором в интересах книги, а были и в самом деле реалом реальным.

Вот так совершенно неожиданно методом тыка обнаружилась ещё одна хорошая историческая книга. И даже странно, что у неё так немного читателей.

Большое видится на расстояньи…

Это только кажется, что Пушкин сразу стал «нашим всё». Фактически, о нем забыли на пятьдесят лет после смерти. Достаточно посмотреть статьи Писарева в 60-х годах XIX века, где он громит Белинского за превознесение этого салонного графомана.
Вы думаете, Достоевский купался в лучах славы? Первый тираж «Преступления наказания» составил всего 2 тысячи экземпляров и тот не был распродан за четыре года. Конечно, это не 120 экземпляров «Заратустры» Ницше, но ведь роман Достоевского – не зубодробительная философия, через которую приходится продираться с боем.
***
На мой взгляд, лет через пятьдесят «Сердце Пармы» поставят на одну полку с «Войной и миром» Толстого. Настолько масштабен и «прописан» этот роман. А, может быть, Иванову повезет и это случится гораздо раньше.
Как и Толстому, ему не хватило пространства повседневных действий главных героев. И если Лев Николаевич раздвинул границы камерного мира аристократии начала XIX века Отечественной войной 1812 года, то Иванову, ввиду отсутствия в описываемый период столь значимых событий, пришлось двигаться в сторону мифологии.

И во тьме князь ясно видел, что забрел он не в зачарованные земли, а прямо в горло Пети-Ура, ледяного вогульского ада. И здесь, крутясь смерчем, шагал по лесам бог ветра Шуа, метлою смахивая все со своего пути. И тряс небосвод, разгоняя волны северного сияния, великий бог Войпель. А откуда-то из-за медвежьей лапы Манараги, над самоедскими мертвыми кряжами, неслось из жерла огромной пещеры стылое дыхание Омоля, в потоке которого плясал и подвывал от радости демон Куль, вновь укравший солнце и спрятавший его в расселине Горы Мертвецов. На Нэпупыгуре, пермяцком Тэлпозизе, в своем гнезде ворочались, хлопали крыльями, разбрасывали белые перья ветры. На волке Рохе по снежным еланям, окутанная тьмою, неслась злая ведьма Таньвар-пеква, а сестра ее, старуха Сопра, сидя на льду святого озера Турват, грызла черепа жертв, украденные из теснин древнего города покойников - Пуррамонитурра, и треск костей разносился на сотни верст.

Действие «Сердца Пармы» укладывается в 27 лет противостояния вогульского князя Асыки, намеревавшегося изгнать всех русских из Перми, сначала с князем Ермолаем, а потом с его сыном Михаилом. Асыка – хумляльт, обменявший превращение своей души в сокола, улетающего на небеса, на достижение поставленной цели. За это он получил отсрочку от собственной смерти. И хотя на последних страницах романа Асыка убивает Михаила, его война проиграна. Пермь шаг за шагом становится частью Руси – через изгнание татар, обращение местного населения в христианство и уничтожение всех атрибутов язычества. Иван III, продолжая дело своего отца, строит великую империю.
***
Мифологические персонажи в романе не менее реальны, чем люди из плоти и крови.
Жена князя Михаила Тичерть – ламия, местная ведьма, вогулы могут обращаться в волков, а украденная русичами Золотая Баба наводит морок на каждого, кто ее увидит.
Как во всяком великом романе, в «Сердце Пармы» нет прямолинейных сюжетных линий. И вот уже Михаил, отказываясь изгонять татар, фактически объявляет войну Москве и, объединяя местные племена, дает смертный бой присланному воеводе Федору Пестрому. Чудом уцелев в этой кровавой бойне, он попадает в плен, но дав клятву верности Ивану Третьему возвращается на княжение в Чердынь.
И вновь неожиданный сюжетный поворот – Михаил передает княжение сыну, а сам становится простым землепашцем. И только перед лицом нового нашествия Асыки он вновь берет на себя ответственность за судьбы своего народа, принимая последний бой.
***
Алексей Иванов, опубликовав в начале 90-х годов прошлого века несколько фантастических рассказов и повестей, фактически, ушел из литературы, работая журналистом, учителем в школе, гидом в турфирме. Сопровождая группы туристов по пермской земле, он погружается в историю этого края и начинает писать «Сердце Пармы», основываясь на реальных исторических событиях второй половины XV века. Писать неторопливо, для себя, тщательно отделывая каждый абзац, каждую сюжетную линию.
В 2000 году роман был закончен и еще три года отлеживался в поисках издателя. (Как видим, все предпосылки великой книги были соблюдены).
***
Перед написанием этой заметки, я полистал отзывы о романе, когда он только появился в 2003 году. Особенно покоробила рецензия Льва Данилкина. Признанный мэтр от критики, чувствуется, просто пролистал 600-страничный том, пренебрежительно отозвавшись о стиле и сюжете.
Складывается впечатление, что «официальная» литературная критика либо отрабатывает проплаченные заказы издательств, либо паразитирует на состоявшемся успехе. И перестает выполнять свое главное предназначение – открывать и представлять публике новые имена достойные прочтения.
Хорошо, что Иванову повезло и Леонид Юзефович, пользуясь своим авторитетом, всячески продвигал его рукопись. А если бы этого не случилось?

Тем, кто читал мало книг Крапивина, а также тем, кто вырос на его книгах, эта книга должна обязательно понравиться. Она хорошая. Она правильная. Автор умно и точно говорит об очень верных и нужных вещах. О дружбе. О самоотверженности. О преданности. О справедливости. И о любви, о самой первой, самой искренней. И это все правильно, и это все чудесно.

Но. Если вдуматься, эта книга мало чем отличается от десятков других таких же книг автора. Одни и те же герои, пусть их зовут по-разному. Одни и те же ласкательно-уменьшительные имена – Лосик и Тимчик, Стаканчик и Ясик, Ежики и Илька – уже путаешься, кто из какой книги. Одни и те же мальчики, ясноглазые, доверчивые, с худенькими руками-веточками, с непослушным вихром, со сбитыми коленками, с истоптанными сандаликами. Такое впечатление, что толстый неповоротливый мальчик с аккуратной стрижкой не имеет шансов стать любимым героем Крапивина. Мальчики безусловно честные, отважные, ради друзей готовые на все, противостоящие любому злу в лице дур-учительниц и злобных ментов.

Насчет злобы, я бы сказала, имеет место авторский перебор. Написано в самом начале 2000-х, когда бандитский капитализм в нашей стране еще расцветал. Все менты как один злобные, продажные, садисты, готовые подсунуть парню пакетик с наркотой и сладострастно засунуть клюшку… брр, мерзость какая. Про гэбэшников я и не говорю, отвратительные типы, с методами из бериевских времен. Не лучше и продажная власть. Присланный из Москвы ППЦ – Полномочный представитель Центра - прибывает со сворой лакеев и прихлебателей и конечно городские власти прогибаясь и извиваясь от восторга, готовы отдать ему единственный на город Дворец пионеров, или как их теперь называют. В котором, конечно же, кружки и клубы, и который, конечно же, надо отстоять. Это такая набившая оскомину коллизия, это еще со времен трилогии Юрия Германа, и от нее веет нафталином… Главная героиня тоже отважно поливает ментов грязью и безапелляционно заявляет после нападения на брата, что никого они не найдут, потому что «ворон ворону глаз не выклюет». И даже когда эти самые менты находят юных гопников, не подставу, а тех самых, опознанных братом. она не испытывает ни малейшего угрызения совести, потому что если в этот раз менты не виноваты, так в следующий раз будут.

Вот и перешли к героине, Жене Мезенцевой. Девочке тринадцать лет, живет с чудесной мамой и старшим братом-первокурсником, а папа погиб пять лет назад во время парашютного прыжка. Брат уверен, что папа погиб не просто так, а потому, что слишком много знал о коррупции в ГАИ, доказательств правда нет, но кому они нужны? Женя же девочка честная, искренняя, верная – в общем, крапивинская девочка, см. выше.

Вот, собственно и все о книге.