Цитаты — стр. 4

Город шаманов умел многое. Он восходил к богам и нисходил к ящерам, изгонял демонов и призывал духов, он знал, как направить умершего к Полуночному морю и как вернуть его обратно, он считал звезды, предугадывал будущее и помнил прошлое, он умел лечить людей и добывать металл, сочинять песни и вырезать идолов, он ссорил и мирил народы. Но шаманы не умели двух самых простых вещей в этой жизни — кормить себя и бороться с судьбой. Он, князь Асыка, пришел сказать, что сделает это за них, если они поверят ему, поймут его и передадут его волю Вагирйоме.

— (...) русы (...) говорят, что волос с их головы не падает без воли их бога! Но ведь ты, пам, знаешь, что голоса богов не звучат в ушах каждого, иначе и нам, и русам не нужны были бы шаманы, вроде тебя. Значит, русы сами объединяют себя и своего бога и всегда несут его в себе таким, каковы они сами! Это не вера, пам, а безверие! Это не воля земли, а желание человека! Русы не принесут нам другого бога, как думаешь ты, — они просто уничтожат всех богов, и будет пустота! Они бренны, и все, что они сотворят, рано или поздно погибнет, и земля их погибнет тоже! Я не хочу, чтобы наша земля стала их землей и погибла вместе с ними!

И потихоньку закрутились колеса княжьей жизни, с шорохом завращались жернова забот, из-под которых посыпался песок проходящего времени. Третьим летом – так Михаил начал отсчитывать года после похода московитов – на свой кошт князь сбил артели из нищих пришельцев и прочего люда и отправил в парму рубить лес и возить его в Чердынь. ... В долгих разъездах по снежным воргам Михаил не уставал дивиться – как все же велика его земля и как малолюдна, словно после потопа.

Впервые за несколько лет было людно и весело на острожном холме, когда над снегами лишь еле-еле брезжит пасмурный день, а ночи светлее дня от дивного размаха лазоревых и серебряных позарей. Зима навалилась, как медведь, помяла Чердынь, треща костями, и уползла прочь, в ледяные пещеры на самоедских островах.

Он прочёл пермякам Евангелие. Они не поняли, что такое фарисеи, синедрион, прокуратор. Питирим пересказал им своими словами, поражаясь, как святотатственно звучит его переложение на чужой язык и чужой быт. «Хороший человек, - одобрили Христа пермяки. - Правильно богов чтит и верно судьбу свою понимает, не прячется от неё, не путает следов. Несомненно, Войпель отнесёт все четыре его души птицы на верхнее небо, а пятую душу - голубя - как ты нам сказал - вложит в грудь здоровому и красивому младенцу». «Грех!» - орал Питирим, расталкивая пермяков и уходя прочь.

- Чего же ты хочешь? – спросил Михаил.
- Чего хочу?.. Я скажу тебе, а ты запомни на всю жизнь. Господь наш избрал нашу землю и наш народ, отдав продажный Рим католикам, а спесивый город Константина – туркам. Во всём мире мы теперь главная твердыня праведной веры. И потому Русь должна быть великой державой. И я этого добьюсь. Для себя мне уже ничего не надо – и так всего вдосталь. Пришло время Великому князю и о своём государстве печься. А нам для величия нужно единство. От княжьих усобиц я горя вволю натерпелся. Я ведь не материнским молоком вскормлен, а солёными слезами из незрячих очей отца. Ну и хватит усобиц в моём отечестве! Пусть сильны русские княжества, но каждое княжество – это орех; если его и не раскусят, то целиком проглотят. А я хочу из единой Руси такую глыбу сделать, чтобы все – и ляхи, и свеи, и турки, и татары, - ежели её разгрызть захотели, то зубы сломали бы, а ежели целиком заглотить – подавились бы. Я хочу всю Русь перетрясти, со всех князей шапки посшибать, вечевым колоколам языки вырвать, все народы перемешать, чтобы по всем нашим землям от Смоленска до Чердыни не было чердынцев, тверяков, московитов, не было чудинов, литвинов, русинов, - а все были русские! Чтобы коли Москве стали враги грозить – у чердынцев бы сердце захолонуло, а коли на Чердынь бы напали – московит сна лишился. Понял, князь? Руси для величия единство нужно! Единый порядок – я ещё Русскую Правду допишу! – единый народ и единый князь – я! Будут еще горы из голов, и обиженные будут, но мне потомки наши поклонятся, а Господь меня уже и так победами наградил.

Бессмертен любой, кто не доделал своего дела.
~~•~~
Бессмысленной крови должен бояться даже мужчина.
~~•~~
Человек идёт по судьбе, как по дороге. С одной стороны - стена, с другой - обрыв; свернуть нельзя. Можно идти быстрее или медленнее, но нельзя не идти.
~~•~~
Ведь каждый человек знает, что и как ему надо делать на своём месте; однако эта большая истина всегда идёт вразрез с сутью маленького человека.
~~•~~
- Добрый ты, Калина. И я добрый. И земля добра. Отчего ж мы помираем?
~~•~~
- Там погиб мой брат, - сказал князь, зная, что ламия услышит.
- Судьбе не мстят...
- Это не месть... Это совесть, Тиче...
- Ты не виноват в его гибели... А боль пройдёт.
- Совесть - это не только когда болит. Это когда делаешь.
~~•~~
Коли ты в Христа веруешь воистину и людей любить хочешь, то полюби их землю.
~~•~~
- Покоряются все люди... судьбе. И побеждённые, и победители.
~~•~~
Каждый человек, говорил, Отша, рождается с пятью душами, и каждая душа - птица. На четвёртом, высшем небе перми обитает душа-судьба, душа-лебедь. Лебедь - птица священная. Приходит время, и он примыкает к стае, клином летящей под светилами, а приходит другое время, и он покидает стаю, ищет себе пару и живёт с лебёдушкой. Если же лебёдушка гибнет, то и лебедь складывает крылья и камнем падает вниз с высоты.
~~•~~
Говорят, судьба не даёт выбора. Это неправда. Судьба даёт выбор. Судьба даёт выбор, но настоящий выбор только один.
~~•~~
Все твои беды от того, что ты лжёшь.
~~•~~
- Родину не надо искать или выбирать. Она найдётся сама, когда ты станешь готов принять её. И мне кажется, что ты готов. Теперь только встань на землю обеими ногами и скажи себе: "Здесь моя родина" - и проживи на ней всю жизнь. Это уже не трудно.
~~•~~
Запомни, что и так в жизни бывает! Всё сделаешь, чего надо, - а не выйдет: не судьба!
~~•~~
<...> веру в то, что в человеке всё равно всегда остаётся что-то неискоренимо человеческое, и нельзя эту человечность продать или отвергнуть, а можно лишь убить вместе с самой жизнью.
~~•~~
Великое из малого слагается.

Это было какое-то дикое, зверское камлание — и даже на крепостном валу плясал, пел и бил в бубен, как шаман, какой-то сумасшедший. Князь не мог понять, как же эти лесные охотники, что способны часами неподвижно выслеживать зверя, вдруг утратили свою вековую, опытом внушенную сдержанность и сами стали зверьми?

Михаилу потом еще долго не давала покоя мысль о предстоящем крещении пермяков. Он вглядывался в себя: не потерян ли в нем христианин? Нет, вера в нем не пошатнулась. Но здесь, в дремучей Перми Великой, где городища стерегут тайгу, Христова вера была пока еще не нужная, излишняя. Люди, верящие в зверей и демонов, не примут богочеловека. Богов принимают лишь тех, что вырастают из своей земли. А здесь вырастают идолы, а не иконы.

Подталкиваемые копьями стражников, невыкупленные пленники тоже потянулись к плахе. Молодой вогул одной рукой выдернул крепко всаженный топор, протянул его ближайшему товарищу, встал на колени и положил голову на колоду.
— Зачем это? — спросил Михаил, чувствуя, как жуть высасывает из него тепло.
— Зимний закон, — тихо сказал Калина.
Зырян повернулся к Михаилу. Глаза его слезились от ветра.
— Бывает, что ни жена, ни отец, ни сын не могут собрать выкупа, — прохрипел он. — Бывает, и весь павыл не может… А народ может всегда. Если они забывают об этом, то сами себя и казнят…

- Кроме того, - добавил брат, - на философский поступить легче. Там декан - классный мужик, взяток не берет. А на остальные факультеты - без «бабок» невпротык.
Мама поморщилась.
- Илья, ну что за лексикон! Кажется, был интеллигентным мальчиком...
- Я такой и есть. Просто я адекватно реагирую на действительность.

Да. он согласен идти в потоке своей судьбы. Он не дурак, чтобы переть против течения; не трус, чтобы выбираться на берег; не глупец, чтобы искать другую судьбу; не безумец, чтобы торопить её бег; не малодушный, чтобы влачиться безвольно... Он хочет именно идти одним ходом - осмысленно, твердо, до конца.
***
Он - человек, живущий в мире людей по людским законам, а людской мир - это толчея волн над глубинным и ровным течением судеб.