Сначала они пришли за социалистами, и я молчал, потому что я не был социалистом. Затем они пришли за членами профсоюза, и я молчал, потому что я не был членом профсоюза. Затем они пришли за евреями, и я молчал, потому что я не был евреем. Затем они пришли за мной, и не осталось никого, чтобы говорить за меня.