Цитаты из книг — Паул Гласер

С каждым днем я чувствую себя все лучше. И когда Лео однажды спрашивает меня: не хочу ли я остаться у него навсегда и выйти за него замуж, я просто отвечаю: да. В моем решении нет ничего особенного. Это не более чем подтверждение сложившейся ситуации.

Мы регулярно ездим в Брюссель, Париж, Лондон и Берлин — на международные встречи преподавателей танцев. Там мы разучиваем новые танцы, а потом вводим их в моду в Нидерландах. Я становлюсь членом Брюссельской унии танцев и физической культуры и Парижского национального синдиката. Разумеется, вступаю в Нидерландское…

Я стремлюсь к одиночеству. Стремлюсь к своему горю и хочу быть с ним наедине. Хочу, как ни странно это звучит, его холить и лелеять. Хочу как можно дольше удержать его при себе. И тем самым удержать при себе Вима.

Не знаю, сколько времени мы стоим, потрясенные, в призрачной подсветке витрины, перед причудливой инсталляцией из чемоданов. Десятки чемоданов глядят на нас из-за стекла — большие, маленькие, коричневые, черные, красивые, уродливые… А тот, с моим именем, как будто нарочно выдвинулся вперед. Мы отражаемся в витринном…

…Мой новый мир красив. Все здесь крутится вокруг танцев и учеников. Мы организуем танцевальные вечеринки, принимаем участие в национальных и международных конкурсах. Мне кажется, что моя фамилия — Гласер — не столь уж подходит этому красивому миру, поскольку звучит несколько по-простецки. И чересчур по-немецки. Я меняю…

На небольшом кораблике мы путешествуем по Рейну до Кобленца, проплывая мимо скалы Лорелеи. Погубившая немало судов, эта печально известная скала своими уступами глубоко врезается в реку. Резко огибая ее, русло Рейна сужается, отчего здесь по течению реки возникают опасные водовороты. По преданию, Лорелея была речной…

Мои родители часто ссорились. Нисколько не влюбленные друг в друга, они к тому же были совсем разными людьми. Он — брюнет с голубыми глазами — этакий чаровник. Женщины сходили по нему с ума, и он — несмотря на то что был женат — иной раз позволял себе глоток свободы. Мама знала о его фокусах. Когда границы семьи…

Еврейским корням в нашей семье придавалось не так уж много значения. Мама с папой не слишком озадачивались религией предков и были полностью ассимилированы в голландское общество. А для меня мое еврейство тем более было пустым звуком. Однако мои тетушки твердили, что я должна дружить только с еврейскими мальчиками. И…

— Рози, почему ты все время оглядываешься? Ты кого-нибудь ищешь? — Нет, мамочка, — отвечала я, разглядывая толпу горящими глазами. — Мне просто нравится наблюдать за здешней публикой. Как будто я в зоопарке. Приглядись сама: люди ведут себя, как животные — обезьяны, ослы, лисички, совы, свиньи, слоны, попугаи, хищные…

А еще были антракты. Во время антрактов люди фланировали по длинным коридорам с огромными зеркалами. Фланировать, многократно отражаясь в зеркалах, и критиковать всех подряд — это и было главным развлечением. На одном из витков своего фланирования они заглядывали в кафе, где был сервирован кофе, а затем вновь отправлялись…

Важно уметь настраиваться на обстоятельства и людей вокруг тебя, учили меня родители. Важно научиться жить с ними в согласии. При таком воспитании — несмотря на мою природную любознательность — поиски самоидентичности, а соответственно и своих родовых корней, обошли меня стороной. И я не считал себя обделенным.

— Ты не читала Mein Kampf? Нет? А зря! Там говорится, что всех евреев скоро перебьют. Может, одной тебе повезло, потому что ты замужем за голландцем! Тебя отправят в Палестину, за всех же прочих я и гроша ломаного не дам. Я ничего не отвечаю. Да и что я могу сказать в ответ?.. Так мы и живем.

В принципе я могу понять, почему немецкий народ с таким энтузиазмом встречает национал-социализм. Живя в Клеве, я своими глазами видела, как мучительно переживают немцы унизительное поражение Германии в Первой мировой войне, как тяжек им огромный военный долг, возложенный на страну французами, англичанами и американцами.…

Сегодня нацисты хозяйничают в Нидерландах, а королева с прежним правительством превратились в "героические" радиоголоса. Они вещают нам из прекрасного далёка. Наверняка плотно поужинав и опрокинув бокальчик вина после эфира.

Такая судьба - это вопрос лишь слепого везения или невезения. Сёстрам Гласер не повезло: они родились не в то время и не в том месте. Сёстры Гласер не сделали ничего плохого, но их выкинули из общества, преследовали, а потом схватили - в ходе охотничьего рейда доблестных голландских офицеров, заработавших на этом…

Ты не приписан к еврейской религиозной общине, никогда не ходил в синагогу? Ты был солдатом и сражался за свою страну, как мой брат Джон? Все это не имеет никакого значения! В твоих жилах течет еврейская кровь, и потому отныне ты здесь чужой.