Рецензии на книги — Джулия Оцука

Небольшая, но очень необычная и грустная книга. Погрузила меня в состояние меланхолии. С автором еще знакома не была, но этот роман мелькал постоянно в инфополе. Мне понравилась подача и то, как Джулия Оцука держит внимание. Обязательно прочитаю другие её работы.

Не хотелось отвлекаться, невидимый очаровательный магнетизм приковал к себе. Вроде ничего необычного, но совершенно не хотелось упускать мысль, за которую уже зацепилась.

Всё начинается с небольшого бассейна, где проводят время своего рода аутсайдеры. Люди, которые хотят спрятаться от реальности и убежать от своих жизней. Кто-то из них плавает быстро и до тех пор, пока в голове перестанут бушевать мысли, а кто-то наоборот любит плавать неспешно вдоль разделительной линии.

Люди настолько разные, что в обычной жизни они вряд ли бы…

Ничего не знала ни о писательнице, ни о её книгах, поэтому не было никаких ожиданий. И тут, совершенно без участия разума, моя душа рванулась в реалии этих двух романов, как будто у меня тоже глазки раскосые, а кожа желтоватая. Это настолько сильное эмоциональное воздействие, какого я давно не ощущала от произведений, так называемых "на основе реальных событий. Из подобных книг в последнее время читала Лейла Слимани - Рождество под кипарисами и Кристин Хармель - Жена винодела , и эти книги, хотя бы в силу своей соотнесённости с европейскими событиями, вроде должны бы были сильнее во мне отозваться, но нет: они слишком глянцевые, чтобы поверить в те самые пресловутые реальные события. В отличие от истории японских эмигрантов, насколько понимаю, пережитой предками Джулии Оцука.

Первый…

Можно ли написать книгу от лица страны? На мой взгляд, автору «Будды на чердаке» это с блеском удалось. В первой части книги повествование идет будто бы от лица всей нации, как будто за всеми этими «мы», «одна из нас», «наши» скрываются все японцы, все те десятки тысяч людей, что пересекли океан в поисках лучшей жизни. Неизвестно, что они ожидали найти по ту сторону моря, в стране, культура которой отличается от культуры их родины как земля от неба. Может быть, они считали, что американцы, сверкая белозубыми улыбками, хлопнут их по плечу и скажут: «Ол райт! Оставайтесь и живите здесь вечно, станем же добрыми друзьями!»? Вряд ли, конечно. Но, мне почему-то кажется, что и такого обращения, как было на самом деле, японцы не ожидали. Странно думать, что кто-то мечтает уехать в далекую…

Потрясающая книга! Потрясающий язык!

Книга медленно-медитативная. Книга о жизни. Книга о болезни. Книга о нас.

Мне хотелось плакать, пока я читала. Всем советую к прочтению!

Странноватая книга получилась. Я так и не понял, что объединяло первую половину книги и вторую. В начале речь шла о бассейне и трещине в нем, а потом переместились на больных деменцией и специальном приюте для них. Как одно связано с другим? Только человеком? Но она то в первой половине и не была главным персонажем. Там речь шла обо всех посетителях в общем и тут раз, переключились именно на больную деменцией и приют. Мне этот переход показался странным. Потом еще длиннющие правила приюта вызывали ощущение, что я брошурку читаю. Да, женщину с болезнью было жалко. Но складывается впечатление, что только из-за сочувствия к ней, оценка не слишком упала. Хотя есть и помимо этого некоторые плюсы - это короткая история, которая легко читается, и необычное повествование (это я не о странном…

Интернирование (лат. internus — водворять на жительство) — принудительное задержание, переселение или иное ограничение свободы передвижения, устанавливаемое одной воюющей стороной для находящихся на её территории граждан другой воюющей стороны или для граждан другой воюющей стороны, находящихся на оккупированной первой воюющей стороной территории, или нейтральным государством для военнослужащих воюющих сторон.

Книга поделена на два романа, объединённых общей темой.

Будда на чердаке Нет, нам точно никогда не понять восток. И дело не в том, что это дело тонкое. Судя по этой повести, не такое уж и тонкое. Первая часть вообще очень абстрактная и обобщающая. В Америку плывут японские невесты, юные и не очень, наивные и умудрённые опытом. И речь идёт именно о них: обо всех сразу и о каждой в…

Потому что через девять месяцев вам наконец-то позвонили. Место освободилось. Потому что, как и все остальные, вы тоже постарели. Ваша очередь. Потому что, как мы уже говорили, вы не прошли тест. Потому что.

Не нужно заглядывать в аннотацию, она не о содержании. Не нужно настраиваться на полноценное произведение, здесь только эскизы. Первые две главы посвящены людям, которых связывает подземный бассейн. Профессия, пол, вера или возраст - это все неважно, главное лишь то, как хорошо ты плаваешь и умеешь ли делать кувырок от бортика. Однажды на дне появляется трещина, и размеренный подземный мирок приходит в смятение. Было странно и интересно наблюдать, как о столь мизерной проблеме (да и не проблеме вовсе) рассуждают посетители, напустив на себя озабоченность и серьезность.

Другие слышали,…

Я уплываю и время несет меня с края на край. С берега к берегу. с отмели к отмели, друг мой. прощай.

Роман Джулии Оцуки назван так не случайно, у пулитцеровского лауреата и по-настоящему хорошего писателя Джона Чивера есть рассказ "Пловец" с Бертом Ланкастером в экранизации. В двух словах, успешный обеспеченный человек однажды вознамерился проплыть весь город бассейнами. Время действия - тучные пятидесятые, место - солнечная Калифорния, и поначалу победительный красавец в обтягивающих плавках плывет роскошными бассейнами своих друзей и знакомых, но постепенно водоемы становятся все более простенькими и убогими, его появление встречает у хозяев все меньше энтузиазма, лето сменяется холодной осенью. а сам он на глазах стареет, под конец оказываясь в тесном вонючем общественном бассейне, где…

Приятный слог, интересная задумка, безличное повествование, построенное как собрание свидетельств многих тысяч японских иммигрантов, приехавших в Америку. Чувствуется голос "коллективного бессознательного", примерно как у не читанной мною Алексиевич, хотя последняя пишет книги документальные. Эти же два романа Джулии Оцука, изданные под одной обложкой, есть не что иное как художественное переосмысление вполне реальных фактов и историй.

В первом романе японские женщины - жены по переписке - приезжают в Америку, где их ждут мужчины, приславшие им в письмах фото двадцатилетней давности и теперь женщинам не остается ничего иного, как смириться со своей судьбой и делить жизнь с немолодым мужчиной, выполнять тяжелую работу в полях или в качестве прислуги.

Во втором романе рассказывается о…

Аннотация книги вводит в заблуждение: я ждала истории людей, которые лишились своего любимого хобби - бассейна, и теперь пытаются жить дальше. По факту, сначала я очень долго слушала что за человек в каких трусах и как плавает, и рассуждения про трещину, опять-таки от одномерных лиц персонажей. Потом неожиданно, книга разворачивается лицом только к одному персонажу - женщине, что страдает проблемами с памятью, и начинается ОЧЕНЬ долгое перечисление того, что помнит и не помнит.

Стиль автора мне совершенно не понравился. Во-первых, повествование будто ведётся от лица читателя - "вы сделали, вы решили". Это сбивает с толку. Во-вторых, история женщины должна была взять за душу, затронуть тонкие струны души, но опять-таки стиль автора, бесконечные повторения "она помнит/ не помнит", да и…

Странная, необычная, наполненная сильными эмоциями.

В книге есть все: боль утраты, прощание и прощение, любовь, чувства и эмоции. Повествование книги очень интимное, лирическое. Здесь много аллегорий и вторых смыслов.

Книга поделена на 5 частей.

Первые 2 части описывают бассейн, как некую эко-систему, где «живут» люди, поделенные на свои группы. Эта часть у меня вызвала восторг. Как классифицировать людей на разных дорожках, как описать поведение людей в раздевалке….я ходила всего раз 5 в бассейн, и даже мне откликнулось.

Затем фокус смещается на главную героиню Элис, больную деменцией.

Потом пансионат. Ужасная часть. Отношение сотрудников к пациентам, то как пациенты теряют себя…..Слезы ручьем.

И наконец, последняя часть. Грусть. Тоска. Невозможно повернуть время вспять. Вспоминать Лис по ее…

Их объединяет бассейн. Они разных возрастов, социальных слоев, у них есть карьеры, дети, друзья, партнеры, кошки, собаки, ссоры и боль, счастье и любовь, болезни и проблемы. Но все это — вне бассейна. В бассейне же они - особое сообщество, которое, словно один организм, день за днем плывет по дорожкам, отталкивается, вновь плывет.

Однако однажды они замечают трещину на дне бассейна. Как она появилась, почему она решила объявиться, кем она себя возомнила, эта трещина? Пловцы в панике, ведь эта трещина может стать символом раскола.

Элис все больше теряет связь с реальностью. Она помнит множество мелочей, но не помнит, что уже поела. Помнит любимое блюдо дочери, но забывает ее имя. Ее память утекает, словно вода в прохудившемся бассейне. А ее дочь особенно остро чувствует, как ускользает та,…

Японских женщин в настоящее время не жалко совершенно. "Будда на чердаке" чем-то напоминает "Молодую гвардию". Там "нам отрезали руки, ноги, уши, глаза, носы, вырезали звезды на теле и посыпали их солью" и т.д. Здесь "нас увозили в Сакраменто, Чикаго, Канзас-Сити, использовали, насиловали, кругом были козлы: мужчины, мужчины, мужчины и мужчины". Автор постоянно пишет от первого лица, заменяя местоимение "я" на "мы". Типа "я на вас жалобу подам коллективную". Вообще, от имени возмущенного трудового народа могут выступать только облеченные доверием представители, избранные общим голосованием. И не в нашей стране.

Книгу можно использовать, например, если очень нужно расторгнуть собственный брак, для нагнетания уровня необходимой ненависти. Или перед тем, как на лощеной вечеринке произносить…

Два коротких романа о судьбе японцев в США в 30-40е годы. Написаны оба обезличенно, но используя разные приёмы. Первый - утопает в многоголосое судеб, второй концентрируется на одной семьей типичной семье, но не даёт им ни имён, ни индивидуальности. Здесь нет ни одной персональной судьбы, все судьбы в единую слиты. Здесь не история каких-то конкретных людей, как мы привыкли в художественной прозе, а судьба осколка нации в новых условиях. В первом романе больше о том, как японцы приезжали в США и пытались найти своё место в самой свободной стране. Пополняли ряды сезонных рабочих, прислуги, мелких фермеров, лавочников, устраивали быт соплеменников, создавали свою маленькую Японию на новом месте, рожали первое поколение японцев в Америке, уже не японцев, но ещё и не американцев. И в первой…

Я боюсь жить... Потому, что боюсь таких болезней. Я боюсь не за себя. Ты сам за себя в ответе. И кажется, что сможешь принять какие-то пусть страшные, но важные решения. Сама за себя. Ведь бывают же проблески сознания? Я боюсь жить и нести ответственность за близких. Видеть это, чувствовать, как теряешь человека, физически находящегося рядом. Вот тут твой самый близкий. А вот его и нет. И страшно всё - быть рядом или отстраниться. Полностью посвятить себя больному или жить своей жизнью. Вот это самые тяжелые решения. И Оцука своей книгой совсем не помогает.

Нет, я не к тому, что это плохая книга. Она наоборот, что-то на грани гениальности для меня. Тот медитативный тон, особенно когда слушаешь. Постоянные повторы. Она будто в самую кору мозга проникает. И остается там навязчивой тревожной…

То ли это книга ворвалась в мою распланированную, спокойную, как водная гладь бассейна, читательскую жизнь; то ли это я нырнула в неё, погрузилась с головой, в какой-то момент захлебнувшись эмоциями. Теперь уже не разобрать. Да и неважно это, если честно. Важно другое: на несколько коротких часов мы с ней были неразделимы, мы перетекли друг в друга и стали единым целым. Я понимала её, чувствовала каждый её тихий всплеск, а она будто догадывалась, в чём нуждаюсь я, где у меня болит.

Совершенно случайно узнала о «Пловцах» от Галины Юзефович, которая начитала книгу для Букмейта. Не вполне понимая, что из себя представляет роман, даже не читая аннотации, открыла его — и словно поплыла по тексту.

Поначалу «Пловцы» ловко маскируются под что-то медитативное, не имеющее ни сюжета, ни какой-то…

Колебалась между оценкой 2 и 2,5 из 5. Эта книга - красиво оформленная, прямо как "Хранитель пчел из Алеппо" стала не меньшим разочарованием. Тут вам и цветной срез, и суперобложка, и шрифт в меру, и поля не на полстраницы - словом, к оформлению претензий нет. Но вот к содержанию...

В книге два романа, как написано в аннотации. Хотя и по степени раскрытости тем, и по объему (вся книга - 280 страниц). В первой из них "Будда на чердаке" рассказывается о японках, приехавших в США в начале ХХ века, в качестве невест для уехавших раннее японских мужчин. Поразило, что возраст невест колебался от 12 до 37 лет, а вот возраст всех до единого женихов оказадся лет на 20 больше, чем на присланных будущим женам фотографиях. Кроме того, работать девушкам предстояло либо на полях, либо прислугой, т.к. и…

Если бы нужно было выразить суть обоих романов в одном слове, это было бы слово «беззащитность». Как же беззащитны были сотни японских женщин –заочных жен, чьи союзы с обосновавшимися в Америке соотечественниками устроили шустрые брачные агенты. Беззащитны перед ложью «женихов», красующихся на фотографиях десятилетней давности перед чужими автомобилями на фоне чужих домов, в отдолженных пиждаках с фальшивыми часами на цепочках. Испуганные и измученные, плывущие к своей судьбе в тесных трюмах старых пароходов, они были беззащитны перед штормовой качкой и жарой. Без денег и обратных билетов, они были беззащитны перед волей и желаниями «мужей», обрекших их на годы тяжкого труда и нищенского существования. Какими уязвимыми делало их непонимание чужого языка, незнание законов и обычаев…

Джулия Оцука является японско-американской писательницей и пишет она очень трогательные романы, посвященные японцам во время Второй Мировой войны.

В данный сборник входит два романа.

"Будда на чердаке" рассказывает нам о судьбе японских женщин, которые выбирали себе мужей по фотографии через брачные агентства и отправлялись через океан в США, за лучшей жизнью. Но получили ли они эту лучшую жизнь?

Потрясающий стиль автора сделал своё дело, я влюбилась в язык и в каждую женщину, фигурирующую в романе, а здесь их десятки. Женское многоголосье, все женские переживания, начиная от мелочей, в плане, какое платье надеть и с кем гуляет соседка, до более тягостных и масштабных. Самое интересное, что это настолько уникальное произведение для меня, потому что написано оно (внимание!) в первом лице…

Будда на чердаке

Мы читали книги в разных жанрах: художественные и документальные, драмы и комедии, реализм и фантастику. Книги, западающие в душу, и книги, о которых забываешь, едва закрыв.

Какие-то были написаны от первого лица, какие-то от третьего, их писали мужчины о мужчинах и мужчины о женщинах, женщины о женщинах и женщины не о женщинах, о себе, сестре, подруге, соседке, отце, брате, любимой поп-звезде и ненавистном художнике, о русском композиторе и британском политике, книги о правде, полуправде и выдумке.

Мы никогда не читали книги, написанные от множественного лица единственного числа. Книги-мы, книги-о нас.

Мы читали книги о войнах: Первой, Второй, вьетнамской, японской, турецкой, столетней, шестидневной, войнах, которые развязали США, Китай, Великобритания, Турция, Германия,…