Карл Фруде Тиллер — о писателе

Предложить изменения

Sommes-nous la sécheresse Sommes-nous la vaillance Ou le dernier coquelicot 

Нечасто испытываешь ощущение, что персонажи книги - как бы и не герои совсем, каждый со своей четко очерченной судьбой, границами личности - нет, тут они словно раздвигаются. Вспоминается то, как описывал Набоков шатхматную партию в сознании Лужина: тот представлял себе мысленно не шахматные фигуры, а некие векторы силы. Так и с персонажами Тиллера - вроде у каждого свой характер, биография, но ты их чувствуешь, как больные места или синяки на теле. И каждый из героев - Юн, Давид, Силье - попадая в ситуации душевного разлада, перестают быть самими собой, точнее, уже не так важно, кто они и какой за ними бэкграунд. Ты просто читаешь про людей, у которых болит там же, где у тебя, и ты сливаешься с этой болью, и…

Есть особое удовольствие в том, чтобы, закончив читать одну книгу, погрузиться в выбор следующей. На это влияет многое: погода, настроение, наличие свободного времени, обстоятельства, в которых будешь читать, и, не в последнюю очередь, предыдущая прочитанная книга. Мне хотелось не просто чего-нибудь, а по-настоящему хорошей литературы, фактически, мысленного разговора с кем-то, кто рассказывает неоднозначную историю и призывает задуматься над ней и посопереживать. На эту книгу я возлагала большие надежды: скандинавский нарратив про амнезию, что может быть лучше? Не скажу, что она полностью их оправдала, но, по крайней мере, это вполне можно было читать, не зная все наперед и не спотыкаясь о банальности.

Это был реальный нарратив, точнее, сразу три разных нарратива, из которых должна…