Лучшие книги Павла Арсеньева Арсеньевича

Сборник стихов современных российских авторов, выступающих за устранение ненависти и насилия. В парадигме сборника фашизм — любое навязанное обезличивание людей, и неразрушимая индивидуальность поэтики противостоит этому обезличиванию.

Тема номера: Вопрос о технике.

Новый выпуск «Транслита» посвящен пересечению понятий языка (литературы) и техники, которое происходит сразу в нескольких плоскостях. Прежде всего, в фокус попадает комбинаторная литература, первая осмыслившая текст как перестраиваемую машину производства значения. В числе прочего в номере дана широкая панорама различных техник письма — от полифоносемантической, являющейся своего рода моделью для сборки нескольких планов значения, до асемической, стремящейся к передаче значения в обход конвенциональной графики естественного языка.

В контексте представленной в номере дискуссии об историческом авангарде, который был устремлен к технологизированному будущему и которому сегодня наследует подчеркнуто ремесленное отношение к поэтической конструкции, особый ракурс обретает вопрос о синтезе литературы и новых медиа. Становление жанра видео-поэзии — одного из самых актуальных регистров пересечения изящной словесности с современными технологиями репрезентации — освещается сразу в нескольких аналитических материалах, а рефлексия авторов поэтических роликов очерчивает проблемную область, в которой переплетение поэзии и видео предстает как техника реализации стихотворного текста по ту сторону иллюстративности, то есть как возможность экранизации означающего.

В пространстве литературного процесса сосуществуют не только различные техники письма, но и различные техники чтения. Их обсуждение ведется в номере как с позиций защиты автономного существования текста, так и с позиций рассмотрения литературного произведения как производной от рецептивного модуса и/ли материальных средств, делающих текст доступным для чтения. Анализ специфических техник чтения, формирующихся в эпоху условной свободы потребления информации и в режиме электронного текста, приводит к выводам и относительно того, как эти условия влияют на прагматику поэтического высказывания.

Контрапунктом к дискуссии о мере ответственности автора за происходящее в письме и рецепции служат не только представленные в номере алеаторные стихи, но и первый прецедент публикации т.н. дорвеев, автоматически сгенерированных текстов, имеющих рекламную цель. В сопровождающем подборку теоретическом комментарии «бессмысленность», обычно приписываемая дорвеям, тематизируется как результат отчуждающей трактовки технических объектов как чисто утилитарных (то есть заведомо внеэстетических). Такая постановка вопроса опирается на философию техники Жильбера Симондона. Впервые публикуется русский перевод фрагмента из его книги 1958 г., в которой постулируется необходимость такого «переворачивания» отношения техники и труда, которое «дало бы проявиться тому, что есть человеческого в техническом объекте».

Помимо влияния на композиционный и стилистический уровни, технические объекты могут становиться и темой художественных произведений — как в прозе и эссеистике, представленной в номере, так и в текстах главного «машиниста» отечественной литературы Андрея Платонова, чья поэтика анализируется сразу в нескольких материалах выпуска.

Бумага, на которой напечатана эта брошюра, в полиграфическом производстве называется "крафт". Такой же пользуются работники почты и многих других технических отраслей. Эта книга не похожа на "нормально сделанную" поэтическую книжку, и это отвечает стремлению авторов, чьи тексты напечатаны на этой бумаге и в этой серии, акцентировать материальную сторону культурного производства. Конечно же, ремесло поэта, прежде всего, заключается в производстве "речевых вещей", подразумевающем умение видеть фактуру языкового материала и умение преодолевать его сопротивление. Однако чувствительность к материальности языка и непрозрачности формы при…

Монография посвящена советской литературе факта как реализации программы производственного искусства в области литературы. В центре исследования – фигура Сергея Третьякова, скрепляющего своей биографией первые (дореволюционные) опыты футуристической зауми с первым съездом Советских писателей, а соответственно большинство теоретических дебатов периода. Автор прослеживает разные способы Третьякова «быть писателем» в рамках советской революции языка и медиа – в производственной лирике, психотехнической драме и «нашем эпосе – газете». Каждая из стадий этих экспериментов требует модификации аналитического аппарата от чисто семиотической через психофизиологию восприятия к медиаанализу носителей. Заключительная часть книги посвящена тому, как литература факта смыкается с аналогичными тенденциями в немецком и французском левом авангарде (зачастую под непосредственным влиянием идей Третьякова, как в случае Беньямина и Брехта), а затем продолжается в такой форме послежития фактографии, как «новая проза» Варлама Шаламова. Павел Арсеньев – поэт и теоретик литературы, главный редактор журнала [Транслит], лауреат премии Андрея Белого (2012). Доктор наук Женевского университета (Docteur ès lettres, 2021), научный сотрудник Гренобльского университета (UMR «Litt&Arts») и стипендиат Collège de France, специалист по материально-технической истории литературы XIX–XX вв.

Литература факта разрабатывалась с 1927 по 1929 год в советской России и так и не ставшей советской Германии. Согласно мысли Павла Арсеньева, она является не только эпизодом советской (теории) литературы, но, как и многие идеи и практики авангарда, резонирует со множеством эпистемологических сюжетов: от научного и логического позитивизма до художественного и социологического конструктивизма. Павел Арсеньев исследует эпистемологическую подоплеку фактографического предприятия 1920-х годов, а также сосредотачивается на прагматике и медиологии литературного производства фактов. Теоретическое измерение, с самого начала присутствовавшее в затее…

Литература факта разрабатывалась с 1927 по 1929 год в советской России и так и не ставшей советской Германии. Согласно мысли Павла Арсеньева, она является не только эпизодом советской (теории) литературы, но, как и многие идеи и практики авангарда, резонирует со множеством эпистемологических сюжетов: от научного и логического позитивизма до художественного и социологического конструктивизма. Павел Арсеньев исследует эпистемологическую подоплеку фактографического предприятия 1920-х годов, а также сосредотачивается на прагматике и медиологии литературного производства фактов. Теоретическое измерение, с самого начала присутствовавшее в затее «записи фактов», делает литературу факта не только «литературой после философии», но и актом «взятия слова» и коммуникативной субъективации населения огромной страны «в эпоху технической воспроизводимости». Таким образом, от истории идей литература факта уводит к лингвистике высказывания и к технологическому бессознательному литературы. По мере теоретической проблематизации «письма о фактах» сдвигается и жанр исследовательского письма — от историко-литературного анализа ранних стихотворений Сергея Третьякова через прагматическую лингвистику и инструментальный анализ к методологическому рассуждению о возможности материальной истории литературы. От анализа поэтических текстов — к проектированию метода
0