Готфрид Бенн — о поэте

Предложить изменения

«Перед концом света крепче держать мечи…»

В ряду великих поэтов-интеллектуалов XX века — Рильке, Валери, Элиот, Бродский — Бенн занимает отнюдь не последнее место. Пройдя сложный путь от эпатажного «певца трупов и раковых бараков» до поэта-философа, он, как никто другой, придерживался радикального принципа — только искусство оправдывает эту безумную жизнь, только искусство приобщает человека вечности, без чего человек — никто, неприкаяней животного и невзрачнее водоросли. Но напрасно думать, будто искусство может еще и помочь человеку определиться по жизни, научить чему-то практичному — ничего нет практичного в вечности, в бесконечности, в бездне. «Все мнимо. Есть только — бездна и обреченное “я”». И, однако, для поэта это настоящая опора, неподвижная Земля Птолемея, пусть даже простаки…

Я говорю это не в оправдание — свое или других, — времена, когда это могло потребоваться, уже прошли, я объясняю, как все было на самом деле.

То, что я здесь напишу, касается не всей книги целиком, а только собственно "Двойной жизни", маленького, но очень плотного автобиографического текста о том, что за человек Готфрид Бенн и почему он прожил 1933-1945 года так, как прожил.

Плотный он потому, что вся проза Бенна имеет дело с определенного вида чувствительностью и, соответственно, определенным кругом идей, образов, настроений - причем, во-первых, любой фрагмент он загружает ими по полной программе, а во-вторых, не особо считается с жанровой однородностью текста. За счет этого Бенн походя вставляет в "Двойную жизнь" другие свои прозаические сочинения страницами, цитирует целиком письмо…