Рецензии на книги — Макс Фриш

Он назвал себя Гантенбайн, он назвал себя Эндерлин, он назвал себя Свобода, он назвал себя Лиля, а то и вовсе никак себя не назвал. С первых же страниц становится ясно, что главный герой не привязан к времени, месту и повествованию — любая мелочь вроде статьи в журнале, чужой истории или просто размышления «что бы было если бы» способно оторвать его от того, о чём рассказывается в данный момент, и зачастую безвозвратно увлечь в далёкие просторы безудержной фантазии. Сразу ясно, что нельзя просто так доверять автору, присмотритесь только к главному герою на первых страницах: он бродит по улицам, преследует людей в толпе, словно пытаясь отгрызть у них кусочки жизней, как жадный и голодный вор. Совершенно ясно, что настоящей собственной жизни у такого существа не было и быть не может,…

Грустная пьеса для тех, кто мучается сожалениями о прошлом и думает, что поступи он тогда по-другому, все сложилось бы иначе..."Переиграть жизнь" предлагает загадочный Регистратор Кюрману. Переиграть = начать заново и исправить свои ошибки (совсем как в замечательном фильме с Эштоном Катчером "Эффект бабочки" и других аналогичных фильмах). Только вот не учел Кюрман, что даже начав жизнь заново, мы совершим все те же ошибки...

Копаться в прошлом и страдать от угрызений совести, мучаться чувством вины - самое непродуктивное занятие по мысли психологов. Ведь в прошлом мы не можем ничего изменить! На тот момент каждое наше решение было максимально верным и правильным, и мы тогда были совсем другими людьми. В тех условиях, при тех имевшихся у нас ресурсах, при том состоянии ума и интеллекта…

С неумолимым течением времени и, как следствие, неотвратимо надвигающейся старостью или просто возрастом немного за..., люди порой переосмысливают свою жизнь и поступки, которые в конечном итоге привели к тому, что человек имеет на данный момент.

Так и наш герой швейцарский инженер Вальтер Фабер, оказавшись на пороге 50-летия, решает вести дневник, в котором, вспоминая прошлое, предается не только воспоминаниям, но и, как водится, размышлениям и анализу собственных слов и поступков, а также тех людей, кто встречался на его пути. Как водится, не обходится и без женщин, сыгравших немаловажную роль в жизни героя.

По ходу развития сюжета вырисовывается не очень приятная картинка, по сути, герой - этакий прагматичный сухарь до мозга костей, мыслящий сугубо рационально и соответственно…

Оправдан за недостатком улик. Как с этим жить?

Обвинение, умышленно преподнесённое жрецами общественного правосудия как средство наказания за безнравственное падение человеческого существа, ложится тяжкой ношей на сознание подсудимого. Хуже такого бремени может быть только подсознательный груз невыносимой весовой категории - когда сама жизнь превращается в мучительный бесконечный обвинительный процесс. Он всегда лишён правил, его процедура абсурдно искажена, а жертва с преступником имеют единоличный образ…

Вы видите того бледного немолодого мужчину в мятом пиджаке? Да-да, на скамье подсудимых… У него воспалённый взгляд, усталый и отстраненный… Он, словно бесстыдно ушёл внутрь под честным взглядом бдительных участников судебного процесса. Их глаза безмолвно шепчут: «Как Вы посмели?!…

Доктор Шаад оказался на скамье подсудимых в пятьдесят четыре года. Во всем виновата его забывчивость. Убита его бывшая жена Розалинда. Она была задушена его галстуком, который, как он утверждает, он просто как-то раз забыл у нее в квартире. Обстоятельства дела весьма пикантные. После развода Розалинда стала дорогой проституткой. Такой, у которой есть лососина и цветы, общество и книги. С которой приходили не только переспать, но и поговорить. Интеллигентная дама с функцией интимных услуг. При всей своей болезненной ревности в браке, Шаад спокойно относился к её новому занятию. Они стали добрыми друзьями, ведь теперь он был свободен от терзающих подозрений. Он часто приходил поговорить с ней. Разговоры - вот в чем Шаад терпел фиаско в каждом своем браке. С женами беседы не клеились, они…

Короче, это был какой-то несуразный мутный ахтунг. Какая-то, прстгспд, девица исключительно страшной наружности, но очень сильно мнящая о себе, как о светочи всея земли швейцарской, немецкой, в общем, незнамо какой, но от освещения просто некуда деваться, губит мужиков натурально пачками. Далила недоделанная, прстгспд. И все это, значит, с таким лениво-усталым прононсом под заголовком: "ох, как же вы меня утомляете, ничтожества..." Причем, нет я совсем не против, что перс - страшила, ползущий по дороге к изумрудному городу. Главное ж в личности, как бы там ни было, харизма, ум, обаяние и тд. (по моему мнению) Но и тут этого нет. Тут, значит, разыграна карта небывалой загадошности и личной исключительности сей фройлен.

Ты - ученый? Хочешь взять замуж? Ну, ладно. Поживем тогда, чо.…

ибо я знаю, что шаг в свободу (от которого нас не удержат наши предки) — это грандиозный шаг, сделав его, мы покинем все, что доселе представлялось нам твердой почвой, и если у меня достанет силы сделать этот шаг — никто меня не удержит, ибо это шаг в надежду, все остальное не свобода, а пустая болтовня.

Определённо, безвольность отлично подойдёт для описания всего происходящего. Она сквозит по всему тексту и дело даже не в том, о чём повествуется, а в том, кто повествует. Зацепилась я конечно же за аннотацию, а именно за первую фразу: «роман о человеке, который не хочет быть самим собой». Это, пожалуй, единственная тема, где я совершенно не против философских размышлений и самокопания. Человеческий мозг интересно устроен и ещё любопытнее работает его психика, а когда он желает отказаться…

Ох, как же я жалею, что на livelib нет помимо пяти звездочек еще одной, дополнительной, за особые заслуги! И ведь (опять же!), когда читаешь книгу такой силы, отчетливо осознаешь, насколько мелки и поверхностны нынешние бестселлеры и титулованные авторы.

Начну издалека. Лет 7-8 назад я вела дневник, где у меня периодически было развлечением придумывать для себя вероятные "или", которые случатся со мной лет через 10, через 20... Все "или" были крошечными картинками, словно бы подсмотренными за минуту в чужом окне. Например, сцена, где женщина сидит у барной стойки на высоком стуле, 4 часа утра, а у нее такие высокие каблуки, что ей остается только ждать кого-нибудь, кто приедет и заберет ее, потому что ходить на таких каблуках невозможно. К чему я это? К тому, что, начав читать "Назову…

"Homo faber" подмывает берега устойчивости то ли потоком мыслей, то ли потоком случайных совпадений. Верить статистике как Фабер, наверное, проще. В любой ситуации ты сидишь со знанием дела: миром правит математика, статистика — царица анализа, а ты в них, как рыба в воде, чтобы с тобой не случилось, ты знаешь процентное соотношение положительного и отрицательного развития событий. От укуса змеи умирает всего лишь 3-10 процентов укушенных – уверяет Фабер. Прелесть просто… и даже нет не малейшего сомнения, на тебя никогда не придутся эти жуткие пара-тройка процентов, вероятность слишком мала... Homo faber - мудр и прагматичен. Выдыхаем и улыбаемся.

А если самолет все же делает экстренную посадку и ты уже на грани процентного соотношения. Ты уже попал на разделительную черту МЕЖДУ и…

«Homo faber» (с лёгкой оговорки как-то обозванный «гомофобером») — роман о «человеке творящем», как, собственно, это термин и переводится. Человек творящий творит не как художник, а как мастеровой, материалистичнее его быть не может. И всё же с ним начинает происходить какой-то нёх. В том смысле, что если у какого-то малейшего события есть вероятность произойти, то оно произойдёт. Нет, не так. Происходят события, вероятность которых ничтожно мала, и они происходят один за одним. И это Фабера понемногу подтачивает. Как просто жить, когда ты уверен, что белое – это белое, чёрное – чёрное, что вероятность падения самолёта можно измерить в процентах. Теория вероятности на такую святую простоту обижается и начинает больно мутузить Фабера. Как измерить в процентах вероятность того, что ты по…

Техника — это хитрая попытка преодолеть сопротивление мира, сделать его путём изменения темпа жизни более плоским, стереотипным, чтобы убить жизнь духа.

В круговерти повседневных проблем люди часто (даже слишком) теряют себя и адекватное восприятие окружающей действительности. Для них мир сужается до размера текущих проблем, а за границами восприятия остаются чувства других людей, как что-то ненужное и несущественное. Они думают, что суть бесконечны и будут длиться в пространстве времени до скончания века. Так продолжается до первого осознания, до первой трагедии.

Вальтер Фабер работает монтажником-инженером на внушительных строительных объектах. К моменту начала повествования он уже объездил весь мир, поднимает крупные проекты, уважаем в профессиональных кругах — словом, состоялся и как…

Мы слиты в одно Любовью слепых И я - не невеста, и ты - не жених.

Образ Дона Жуана хорошо знаком читателям (возможно в варианте Дон Гуан или Дон Хуан). Моё знакомство с распутником и повесой начиналось с пьесы А.С.Пушкина "Каменный гость". Сейчас удивляюсь количеству созданных вариантов - музыкальных, драматических, поэтических, сатирических... Уверена, что каждый писатель, обратившейся к известной теме, преподносит историю по-своему. Макс Фриш не является исключением, он сумел обыграть "вечный образ обольстителя", наградив его любовью к геометрии и шахматам. У Дон Жуана этой пьесы приоритеты, как у лётчиков в известном фильме: "Первым делом, первым делом самолёты геометрия, ну а девушки? а девушки - потом!".

У каждого мужчины есть что-то более возвышенное, чем женщина, стоит ему только…

...то, с чем ты не справился в жизни, нельзя похоронить, и, пока я пытаюсь это делать, мне не уйти от поражения, бегства нет! (Макс Фриш ''Штиллер'')

Для небольшой, комфортной, буржуазной и почти райской Швейцарии Макс Фриш — явление. Явление чрезвычайное по мощи таланта и глубине психологических исследований человека, как личности — ассоциальной и, наоборот, абсолютно социальной, находящейся в самом обыденном болоте каждодневной жизни. Никто кроме Фриша не проникал в такие глубины психологии отношений между мужчиной и женщиной, никто так остро и болезненно не рассказывал об отношениях в браке, пожалуй, только Стриндберг да Лоуренс погружались в такие глубины. Но Фриш камернее, у него нет истерии и рефлексии в исследованиях, в попытках разобраться в гендерных отношениях. Фриш создает…

Разумеется, я сижу за ноутом и мечтаю, как я напишу рецензию. И так, и сяк – читаться она будет здорово: не важно даже, серьёзной ли она будет или нравоучительной, абсурдной или комичной, философское эссе, этюд, подражание стилю или направлению – я всё равно вполне уверена, что вышедшее из сердца являет собой живое и настоящее, в противовес мёртвому холоду своей же расчетливой головы. Я сижу и представляю, как она появится в новостях у моих друзей, они, почуяв неладную интригу, углубятся с пылающим интересом или же злым любопытством читать её в строку, через строку, между строк. Я представляю, что кто-то из них сидит, например, за каким уже по счету поломанным ноутом, а может быть, планшетом, сидит сгорбившись, немного устало, нервно, хотя ничего весь день не делал, нервничал, может…

Не настраивайтесь на комедию, потому что если это и комедия – то черная. Драма это, одним словом. Как я поняла, впечатления от этой пьесы с годами не изменились: примерно трети она нравится, трети – нет, а остальные сомневаются в своей оценке. Неудивительно, поскольку главный герой Дон Жуан тут представлен таким отталкивающим, таким вероломным, жестоким и равнодушным, что кроме неприязни не испытываешь к этому персонажу никаких других чувств. Просто, я помню свое восприятие образа Дон Жуана после «Каменного гостя» (то ли Мольера, то ли Пушкина, не помню, прошу прощения) и он был совсем иным. Я даже некое подобие сострадания испытывала к нему. У Фриша Дон Жуан, как я уже упоминала, совершенно иной. Если у других авторов Дон Жуан – пылкий и страстный беззаботный соблазнитель, идущий на…

Абсурдом напомнила Процесс Кафки. Что происходит? Непонятно. Понятно только, что идет судебный процесс, в котором главного героя обвиняют в убийстве жены. Но вот все остальное - это просто какой-то трип. Мы каким-то образом, в основном в диалогах, узнаем все детали дела. Понимаем, что ничего не понятно, кто убил, как убил. Между строчками рассказывается (ну как, рассказывается, большей частью конечно "догадывается") история жизни главного героя. В общем, книга классная, на часок занять себя. И любителям психодела понравится. Концовка тоже хороша.

Вот так всегда по жизни: увидел крутую синюю обложку «Гантенбайна» с квадратной прорезью лет десять назад. Два года назад наткнулся в старой книге на томик «Фабер-Гантенбайн», бездумно взял на всякий случай. В преддверии конца света наконец прочитал.

В советское время Фриша преподносили всегда в связке с Дюрренматтом, потом даже толстенный том их вместе издали, но Дюрренматт всегда был чем-то ближе русскому читателю и кинематографу (а Шон Пенн снял по нему неплохое «Обещание»). Ещё по непонятным причинам третьим к ним в корзинку всегда лез Бёлль, видимо сказывалось их общее «новое немецкоязычное» родство. Оба трое писатели такого примерного «хемингуэевского» типа; Дюрренматт специализировался на тонком анализе закрытых сообществ, Белль писал хорошие отвлечённые рассказы, а Фриш лез…

Не сказала бы я, что эти люди тяжелые, но они странные.. это да... В книге не так много героев, но основным выступает один - это художник Райнхарт - человек с крайне нестабильной психикой и вообще удивительно наивным отношением к жизни. Вот скажите мне честно, если бы вы в 13-15 лет узнали, что ваши родители вам не родители, а просто бездетная семейная пара, которая вас вырастила, а настоящая мать была то ли горничной, то ли прачкой и "принесла в подоле", а отец некий помощник мясника, который не собирался вообще беспокоиться ни о судьбе этой женщины, ни о ребенке - очень бы вас это расстроило? Может я конечно не могу представить такую ситуацию полноценно, но в подростковом возрасте у человека могут быть довольно бурные эмоции по этому поводу, это и разочарование, страх, растерянность,…

Я бы смело отнесла это произведение к модернистской прозе: поток сознания в нем зашкаливает. К тому же,он от мужского лица. Его тут очень много, почти весь роман, этим он мне и привлекателен, несмотря на то, что с особыми размышлениями героя я совершенно не согласна. Читать было очень интересно. Ранее я не встречалась с подобным стилем, как у Фриша. Легко, воздушно,непринуждённо и совсем ненавязчиво. Текст - восприятие мира и окружения главного героя, необычного, такого редко встретишь в прозе. Его можно любить или ненавидеть, но в романе он настолько гармоничен в своих противоречиях, что уже за одно это нужно отдать должное писателю. А роман собственно о том, как можно относиться к жизни, и как потом она отнесется к тебе, преподнеся невероятные, необъяснимые сюрпризы в виде встреч с…

Безлико-усредённая оценка совершенно не отражает, на самом деле, моего впечатления от романа. Есть в книге и великолепные, даже, пожалуй, граничащие с гениальностью находки, и есть моменты, вызвавшие у меня самое что ни на есть всамделишнее отторжение. Не претендуя, разумеется, на истину в последней инстанции, попробую разложить свои впечатления по полочкам.

Итак, первое, что бросается в глаза, - возведённая в абсолют аморфность персонажей. Фриш не просто не старается познакомить читателя с героями, он формирует самые их портреты прямо у нас на глазах, на живую нитку. Каждый герой - функция, нужная автору для изложения очередной своей идеи, и как только функция эта исчерпала свою полезность, Фриш вновь запускает конвейер трансформаций и вылепляет очередного персонажа, проращивая его, как…