Истории с книгами — Томас Пинчон

Могут быть разные ассоциации с этим словосочетанием. У кого-то оно неразрывно связано с картиной Ван-Гога. Кто-то представляет что-то спокойное, романтическое – полумрак, тихая музыка, поэты в венках пьют золотое, как небо, вино, а парочки влюбленных пьют на двоих одну чашу горького сока цикуты. Для кого-то ночное кафе – это нечто иное, громкая музыка, золотая молодежь в узких джинсах и пиликающая за окном сигнализация черного джипа с посольскими номерами. К сожалению, для меня ночное кафе – в силу некоторых особенностей возвращения с работы – чаще всего является самым банальным заведением, называемым в народе рубленым словом «фаст-фуд». Но…

Памятник всем читателям, не осилившим "Радугу тяготения"

А вот ещё случай был: собрались как-то раз Хеллер, Пичон и Сэлинджер в увольнительную на берег...

http://www.furfurmag.ru/furfur/all/culture/162947-pynchon

ГРЯДЁТ

Тени, тени, тени, тени, Словно веточки растут. Привидения растений, То заплачут, то замрут. То прижмутся к телу тихо, Из запястий прорастут, Словно странный, нежный стих мой, И внезапно, вновь умрут. Нет тебя.. лишь я, в постели, Только я, и тишина, Бродит стих, как призрак Шелли, Шепчет что-то у окна.

Российскому экипажу запретили доступ на борт вертолётоносца "Владивосток" типа "Мистраль", ожидающего приёмки во французском Сен-Назере, поскольку власти опасаются угона корабля...Совет этим самым властям: прочитайте Радугу и сами поставьте себе диагноз.

Настольные книги молодой семьи лингвиста и совёнок Герман. Исторический день - начал читать вслух четырёхмесячной Алисе "Радугу тяготения", пообещав, что дойду до конца. Первая страница юную барышню заинтересовала вполне, честно. За нулем Природа не знает угасания; она знает лишь преобразование. Все, чему научила и по сей день учит меня наука, укрепляет мою веру в продолжение нашего духовного бытия после смерти. Вернер фон Браун По небу раскатился вой. Такое бывало и раньше, но теперь его не с чем сравнить. Слишком поздно. Эвакуация продолжается, но это все театр. В вагонах нет света. Нигде света нет. Над ним — фермы подъемников, старые,…

Когда-то я была знакома по работе с переводчиком Сергеем Слободянюком, не близко, но берусь утверждать, что это живой человек, реальное лицо. И вот в конце девяностых издательство "Симпозиум" стало выпускать собрание сочинений Томаса Пинчона, среди прочих переводчиков над ним работал и Слободянюк. Вскоре муж моей подруги прочёл рецензию на это издание в парижской газете "Русская мысль", где говорилось: "Указаны переводчики - Слободянюк и Махлаюк. Понятно, что фамилии эти - вымышленные..."

В 19-ой главе есть забавный эпизод: Максин и Хайди заказывают себе еды из ресторана "Счастливая Жизнь Нин Ся" и среди прочего Максин заказала себе "Benji Roll" ("Бенджи в кляре"): Распаковывая пакеты, они не помнят, что и половину этого заказывали. – На, попробуй, – передавая Хайди сомнительную породу чего-то в кляре. – Странно… экзотический взрыв вкуса… Это… мясо? Какое, по-твоему? Сделав вид, что смотрит в меню: – Я просто сказала «Бенджи в кляре»? звучало интригующе, поэтому… – Собака! – Хайди, вскочив и кинувшись к раковине выплюнуть что может. – О боже! Эти люди там едят собак! И ты это заказала, как ты могла? Ты что, кино не…

О романе беседуют Сергей Кузнецов, пинчоновед, писатель и журналист, и Максим Немцов, один из переводчиков "Радуги тяготения"

Дамочка снова легла на спину, представив себя дивной скрипкой, Может ожидала, что крикну? Но эта фальшь мне совсем не в милость. Обычный психоаналитик, дыры латаю без всяких ниток, Смотрю на одну и ту же картину, словно проиграв энтропии. — Мы тут собрались из-за книги, которую скрывают в низинах, Страницы - плоть, а не готический призрак, этот приз для самых пытливых. Говорят, что буянят цыгане, вроде б они еë и украли, Где-то на дне, где мусора глянец, в кротовой норе, где писатель скрывался. — Долой помойку, книга-то "Надеждология", автор - Христа потомок, Делал идеи в местах укромных, чтоб каждый книгу запомнил. Это наш современный…

Попадание Пинчона в карнавальную эстетику 40-х я при первом прочтении не понял. Потом, правда, увидел ее отблески в 50-х http://www.historybyzim.com/2013/03/miss-atomic-bomb/ - чем не невеста Raketenmann'у? Но буквально на днях наткнулся на такое: http://publicdomainreview.org/2015/03/25/ignorant-armies-private-snafu-goes-to-war/ Это страшно засекреченный мультик про простого американского солдата с непотребным ругательством в имени, которому старательно прививают паранойю, потому что Они не дремлют. Солдат в очередной раз нарушает устав - и его перемалывают исполинские жернова Машины. Почему же он засекречен? Потому что авторы…

Срез культурного пласта главной улицы был туго набит окурками и плевками, заполнен выхлопными и сигаретными дымами, выглядел как сосредоточенно-серые гримасы обывательского недовольства жизнью и все это в обрамлении брусчатки примерно пятилетней давности. От здания к зданию гулко металась «Чумачечая весна». Это и было сиюминутным бытием, без лишней шелухи, воображаемой интеллектуалами и градоуправителями. Конечно, в глубине где-то притаилось чудовище инаковости, познанное не многими, но большинством пытающихся его представить по-своему. Возможно, именно поэтому в пласт хмурых лиц вклинивалась улыбка, дарующая не зачатки дружбы, а вполне…

...эти слова мне напомнили «Радугу тяготения» Пинчона, которая в сущности написана на тему того же поиска той точки, в которой сходятся наука с разумом и трансцендентное мировосприятие (которое не обязательно лишь "религия") Так написал я недавно в своей рецензии о «Чертеже Ньютона» Александра Иличевского . Но после того, как я обратился к уже давно прочитанной мною «Радуге тяготения», я призадумался - а что я, собственно, помню о ней и в чём достоверно могу быть уверенным? Оказалось, что детального и достоверного я ничего вспомнить не могу, лишь главный Slothropовский сюжет и сюрреалистический, берроузоподобный стиль повествования,…

В романе Т. Пинчона "V" дело жизни Сидни Стэнсила, т.е. его желание узнать, кто или что такое "V", его одержимость прошлым, а также принятие им различных личин похожи на усилия Генри Адамса (выше), который одержим поиском связей между энергией и историей, между девственностью и паровым двигателем. Как и Адамс, Стэнсил говорит о себе в третьем лице и проецирует себя в воображаемые исторические ситуации, чтобы восстановить и понять прошлое. Пинчон исследует динамику истории в манере Генри Адамса, используя метафоры из физики и электроники, чтобы понять силы, стоящие за социальными и политическими изменениями.