Цитаты из книг — Наталья Русинова

Как было бы просто: найди Лихо, что людям злодейства разные учиняет, да оттяпай ему одноглазую башку, тут и всё горе в мире закончится. Люди перестанут голодать, дети — терять родителей до срока, к калекам вернется здоровье, а в дырявых карманах у нищих зазвенит серебро. Она отхлебнула пахнущего мёдом чая из пузатой…

Что есть сказки? Пугалки для малых детей, досужая выдумка для увеселения взрослых. И они не могут избавить целый мир от бед и напастей, от войн и болезней, от нищеты и смерти. Но даже одна добрая история способна раз и навсегда изменить жизнь человека к лучшему.

Победить злодея и обидчика, как известно, половина дела. Как потом жить дальше с исковерканной судьбой – одним богам известно.

- Здесь не все злодеи, как и в большом мире. Добрых тоже много. Просто зло лучше видно. - Знаю, - шмыгнула носом Яринка. – Теперь знаю.

И казалось, что вот она – достойная жизнь. О которой не стыдно и мечтать. В самом деле, что может быть лучше, чем судьба героя, который защищает не только родную землю, но и бьёт злодеев и в иных краях? Наивной она была. Не понимала, что вояк, не успевших стать героями, мир знавал намного больше, нежели тех, кто…

- Бабушка... – захлёбывалась тихим плачем Яринка, уткнувшись Агафье в грудь. – Бабушка, да почему ж люди такие злые, почему мир их не берёт?! Неужто не хватит на всех земли, хлеба, рыбы в реках, зверья в лесу? Почему больше всех мучаются испокон веков самые слабые и безвинные? Да как же можно?..

"Послышались шорох и ойканье – Варька полезла через заросли, и ягодные пятна расцветали на рукавах её рубахи. Встала рядом – щекастая, курносая, румяная, как маков цвет. Светлые кудри из-под платка выбиваются. До чего ж хорошенькая! Яринка ей даже не завидовала – толку-то? Ей и вполовину такой красивой не стать никогда,…

Крылатый ящер брал цену несоизмеримо меньше. Девок тех – как грибов в лесу в урожайный год, под каждым кустом с десяток сидит.

- Ты так и не ответила на вопрос, - вдруг негромко сказал он. – Пойдёшь ли за меня? Я... не хочу заставлять. Если тебе противно... Я ж чудище, всё понимаю. И ссутулился, опустив плечи. А Яринка развернулась к нему – и сама уже обняла, как и хотела там, в сенях. - Вот потому и пойду. Потому что ты не заставляешь. Ты…

Нехорошая у нас жизнь с тобой начнётся, если прямо сейчас не решим, как быть. Ты одним глазом на меня смотришь, а другим в лес. Эдак и окосеть недолго! Зачем мне косой муж? Я, может, хочу, чтобы мне местные девицы завидовали! А так они смеяться будут...

– Удивительно, и откуда столько отваги в обычной деревенской девчонке? Ответ пришёлся сам собой, Яринка даже не раздумывала: – Потому что я своё спасаю, родное. Жениха. Маленького друга. И тебя, хранителя здешних лесов, подле которых живу. И которые очень люблю. Когда за своё стоишь, даже перед чернокнижниками не боязно.

Надо идти. Да, теперь Яринка понимала, как становятся героями простые люди, не богатыри и не прославленные чародеи. Когда за спиной чудища с поганым колдуном, впереди – свобода, а под боком тот, кто выручит из беды весь лесной край, но ему нужно время окрепнуть, совсем немного времени...

Порой смелость нужна не только в смертельной схватке, в поединке не на живот, а на смерть. Но и в последнем шаге к той самой грани, за которой начинается или великое счастье – или горе, что разобьет сердце на куски, которые будут резать изнутри до самой кончины. И не так уж важно, чем окончится задуманное. Главное –…

- У каждого из нас своя дорога, - ответила после заминки Василиса. – Кому-то надо оставаться и на земле. Горе здесь не переводится никогда, и кто же тогда поможет малым да слабым, если все сильные уйдут в иные миры?

Иногда невозможно оставаться в стороне. Даже если ты глупая трусливая девка, которая не может и не должна драться. Потому что, даже если они сейчас уцелеют, как потом жить с подобным стыдом на душе? Знать, что могла помочь – и не сделала этого?

Да, можно оставаться трусихой всю жизнь, сытную, вольготную и безопасную под присмотром матушки и Росслава. Но перед лицом страшной смерти так себя вести уже стыдно.

Если одолеют чудище добрые чары – жить им всем счастливо и до ста лет, как боги завещали. А если нет, чего тогда бояться? Какая разница, где смерть сыскать, в зубах идолища поганого или в ветвях злобного древолюдя? И если все равно помирать – отчего не побороться за жизнь напоследок? Нигде не сказано, что нельзя…

Надо было не есть с зимы вообще, чтобы отощать и перестать быть красивой, тогда отцепились бы волхвы. Но кого забрали бы взамен? В их околотке этим годом только трое красавиц, и она самая старшая, семнадцать летом бы стукнуло... Не будь ее - отдали бы поганому Векшу, у которой братья погибли в первую схватку со змеем,…

Перед каждым в жизни рано или поздно встает выбор: предать других – или себя. И вспоминается все то, чему учили родители и пращуры - не обижай малого да слабого, не страшись лихой беды, не опускай головы перед богатством, не смиряйся власти злодея. На том свете предки и боги по голове за подобное не погладят.