Ханне Эрставик — о писателе

Предложить изменения

Крохотный роман, но такой концентрат. Даже не знаю, хотелось бы мне продлить его на сотню-другую страниц. Возможно, тогда бы он растерял всю плотность, но стал бы не таким тесным. Радует, что при всей своей скандинавской прозрачности и прохладце, при запахе горячих вафель и кофе, при толстых свитерах и бутербродах с салями в нем совсем нет «модной» Норвегии. Однажды Лив загружает вещи в машину и переезжает на север, в маленький норвежский городишко, чтобы стать там пастором. Решение это было столь же необходимым, как ранее – потребность оставить под дождем конспект по политэкономии, войти в класс теологии и остаться там. Впрочем, объяснить причины этих поступков Лив не смогла бы даже самой себе.

В норвежском захолустье Лив приступает к своим обязанностям. Получается плохо. В голове Лив…

В этом романе почти каждый герой остро испытывает дефицит любви... Мужчины, женщины, дети, старики... Замкнутый мир, тесный, но постоянно вибрирующий, перемещающийся, находящийся в движении (порывы ветра, машины, голоса героев...их истории, мысли, чувства). А вокруг тьма, пустота, холод, заманчивые огоньки домашних очагов, закрытые двери и бесконечный поиск, скитания и ожидания.

Читая этот роман, мне вспомнились стихи Евгения Евтушенко

...Но помню я картину вещую, предпосланную всем векам. Над всей вселенною, над вечностью там руки тянутся к рукам. Художник муку эту чувствовал. Насколько мог, он сблизил их. Но все зазор какой-то чутошный меж пальцев — женских и мужских. И в нас все это повторяется, как с кем-то много лет назад. Друг к другу руки простираются, и пальцев кончики…