Истории с книгами — Андрей Рубанов

Дорогие мои друзья и сочитатели! Поздравляю всех с новым годом! Желаю счастья, здоровья, удачи и любви! И конечно же интересных книжных открытий! Чтобы этот год Дракона нас не сожрал, а обогрел и обогатил! Мира и ̶б̶о̶б̶р̶а̶ добра всем нам!

В зачине книги Рубанов информирует читателя о том, что в его антиутопичной России большая часть государственной территории сдана в аренду китайцам. Сдана за хороший барыш, так что на две трети сократившееся население может жить одним пособием с этой аренды. Прозябать, в общем-то, а не жить - зато в Москве, бесконечной, раздувшейся до поглощения почти всех 40 миллионов человек Москве. Сегодня появилась новость: в Забайкалье планируют сдать (а по данным властей КНР, уже и сдали) в аренду 150 га сельскохозяйственных угодий. На 49 лет. 250 рублей за гектар. 250 в год, Карл! Насколько же нам не нужна наша земля! что же мы за неё держимся,…

В Италии, как известно, что ни город, то красота, что ни местность, то что-то необыкновенное. Вот в такой необыкновенной Умбрии есть не очень известный и большой, но красивый городок Перуджа. Где-то высоко-высоко над равнинами, прямо как Ветроград у Рубанова, смотрит он сверху вниз на окрестные деревеньки. А в его каменных домах таятся от людей двери мертвых. По этрусским поверьям, если смерть вошла в дом, то выпускать ее вместе с покойником лучше через отдельную дверь. И дверь потом следует тщательно замуровать, чтобы тетка с косой дорогу назад не нашла. И вот читаю Финиста, и что обнаруживаю? Этот обычай — он так и назывался, «вынос через…

Об этом предмете одежды всерьез никогда не думала. Телогрейка даже не с зэками ассоциировалась, где бы их видела, кроме финала фильма "Вокзал для двоих"? Нет, в моей жизни единственным человеком, носившим ватник, была Баба (никогда не бабушка и не бабуля). Она принесла в азиатскую столицу, где прожила полвека, станичный деревенский уклад, с ним и прожила всю жизнь. Упорно не желая меняться, встраиваться, подстраиваться. И в середине восьмидесятых, в городе, говорившем на русском чище Москвы с ее аканьем. Вологды с оканьем, поволжья с протяжными мордовскими интонациями; в городе, чей русский был, как у дикторов ЦТ, баба говорила на…

Что такое патриотизм? В эпоху либеральных перемен, то бишь в начале лихих девяностых, новоявленные отцы русской демократии любили говорить: патриотизм — последнее прибежище негодяя, скромно уточняя, что выражение это принадлежит отнюдь не им, а весьма и весьма авторитетному мужчине, а именно Льву Николаевичу Толстому - Великому Писателю Земли Русской, и, что очень важно, бесспорному нравственному ориентиру, олицетворению совести. Уж кто-кто, а он-то знал толк в негодяях, и к тому же никогда не стеснялся в выражениях, таких крепких и замысловатых, что только диву даёшься. Едва завидев патриота, Лев Николаевич мрачнел лицом, хмурил кустистые…

Книга А. Рубанова "Финист - ясный сокол" сначала вызвала у меня желание прочитать её побыстрее. Однако почему-то прочитать её я долго не могла собраться. Сначала читать было тяжело, но потом книга захватывала больше и больше. А дальше захотелось сказку-оригинал перечитать (у неё, кстати, много вариантов), фильм советский по сказке пересмотреть. Всё-таки насколько же хорош фильм. Сюжет, конечно, изменён, но всё равно интересный.

Вот такого я еще не видел... Взял тут давеча книгу Андрея Рубанова "Великая мечта" в обычной московской библиотеке № 75 им. Максима Коекого Горького. Все, казалось бы, как обычно. Начал читать и офигел: весь мат в книге кем-то старательно и скрупулезно вымаран. Вообще-то в книге мата не так уж и много (к тому же он везде по делу), и специально отлавливать его по книге было бы не так-то просто. Очевидно, это все же делали не работники библиотеки (это было б уж совсем трешем!), а кто-то из читателей ("добровольных помощников"), видимо, по мере прочтения книги. Нет, ОК, я все понимаю, ну не нравится вам мат, - ну, не читайте; зачем книгу-то…

Я не поднимаю и не поддерживаю темы про девяностые. Я не люблю фильмы и книги про девяностые. Но. Случайно попавшая в руки "Сажайте, и вырастет" Рубанова стала очень и очень шикарным исключением. Книга, в которой всё стоит по полкам. Неписаные правила в отношении того, как "нужно" и как "не нужно" хорошим языком. Каждый герой - судьба. Даже если судьба не раскрыта текстом, то моментально раскрывается в голове образом героя. Вот так вот и открываешь для себя новое. И это прекрасно!