Цитаты из книг — Саймон Скэрроу

«Свиньи, — думал Макрон, — хороши лишь после того, как побывают в руках искусного повара. Живьем же они, даже римские, просто несносны, а уж германские мерзостны втрое, под стать своим гнусным владельцам».

В конце концов все и впрямь сводится к тому, кто может предложить войскам больше денег. Знатность, мудрость и честность ничего больше не значат. Деньги — вот основа всего. Если они у тебя есть, мир вращается вокруг тебя, если нет, ты отринут.

«Смеются — это хорошо», — подумал легат. Пока солдаты довольны, можно не сомневаться в их верности долгу. Смех сплачивает людей. А сплоченность и есть та самая сила, что понуждает десятки тысяч людей, не дрогнув, идти на все, даже на смерть. Она невидима, неощутима, но, стоит дать слабину, все будет кончено. В тот самый…

Но ты, надо думать, заметил, что у нас в Риме смертность среди членов императорской фамилии значительно превышает таковую среди простого люда. Просто напасть какая-то, а?

Ничто так не впечатляет и не наводит ужас, как вид прекрасно обученных солдат, безмолвно наступающих ровными рядами под своими насквозь промокшими знаменами.

Катон повернулся к Траксису, чтобы взять у того щит, и вместе с Криспом направился к ждавшим команды солдатам. – Удачи вам! – крикнул им вслед Ливоний. – Фу ты! – фыркнул Крисп. – Удача тут ни при чем. Все зависит от стали, храбрости и долгих лет тяжелых учений.

– Но если у вас нет книг, где же хранится ваша память о прошлом? – Здесь, где же еще? – Девушка выразительно хлопнула себя по лбу. – Наши предания передаются от поколения к поколению из уст в уста. – Мне кажется, это не самый надежный способ хранить какие-то важные сведения. Разве у каждого из рассказчиков не возникает…

«Разгромленный враг – не повод для долгой радости», – подумал Катон и довольно скоро почувствовал презрение к воинам, обратившимся в бегство и готовым растоптать своих товарищей, чтобы спасти собственную шкуру.

Его всегда забавляло, насколько легко манипулировать прекраснодушными идеалистами. Преподнеси им свой самый корыстный и сугубо прагматичный замысел под видом служения высоким целям, и они будут делать все, что ты пожелаешь. Найди человека, желающего облагодетельствовать человечество, и плети из него веревки.

– Разве все туземное было лучше римского? – Не знаю, – честно признался Нис. – Вряд ли лучше, скорее просто другим. А различия как раз и имеют значение.

Маленький Тит тоже просит тебя быть осторожным, а не то, если ты падешь в бою, он грозит перестать с тобой разговаривать. Как я понимаю, эвфемизм "пасть в бою" наш малыш понимает буквально и не перестаёт удивляться тому, до чего же вы, воины, неуклюжие, раз так плохо держитесь на ногах.

За день он уже успел приложиться к заветной баклажке не раз и потому пребывал в отличнейшем настроении. Опыт, правда, ему подсказывал, что хорошее настроение вечером – это завтрашнее похмелье, но, похоже, богам вина и богам здравомыслия никогда не дано столковаться.

И что это у нас с лекарями? То они отказываются верить, что ты чуть не падаешь, пока на них хорошенько не рявкнешь, то относятся к мелким царапинам как к смертельным ранениям.

Если нескончаемый дождь – это лучшее, что может предложить британское лето, – тоскливо подумал Макрон, – стоит ли вообще драться за этот остров?

Еще немного, и он, чего доброго, разрыдался бы, как мальчишка. Щеки его залила краска при мысли о том, с каким смаком невольник описывал бы своим приятелям столь постыдную сцену. Плачущий легат! Несомненно, ему бы поверили, ибо такое выдумать невозможно.

«Забавно все-таки устроена жизнь, — подумал молодой римлянин. — Попробуй-ка что-нибудь в ней улучшить — и растратишь все силы. А вот чтобы ухудшить и без того провальную ситуацию, ты можешь не шевелить даже пальцем».