Рецензии на книги — Ларс Сааби Кристенсен

Толстая книга на книжной полке в переполненном магазине. До закрытия 10 минут, и ты не знаешь ничего о ней, кроме названия и коротенькой аннотации, прочитанной где-то. Браться за толстые книги - опасно. Это не то, что ты можешь проглотить за два часа, даже если не останется ничего после. Два часа в целой жизни - это не много. Не понравится - прочитал и забыл. На метро - туда и обратно. "Полубрат" - это 800 страниц мелким шрифтом. Почти 40 лет из жизни одной норвежской семьи, со смертями и рождениями, встречами и прощаниями, слезами и смехом. Если хочешь ее начать читать - выбери время и настроение. Приготовься. Приготовься к долгому и трудному пути с чердака в тихую квартиру с тремя женщинами, тремя поколениями, вниз по дороге, мимо киоска со сластями (когда тебе дают сдачу, не…

"Сколько же у нас лиц, мы всё время надеваем новое, мы таскаем с собой столько лиц и имён, сколько можем унести."

Когда предстоит браться за книгу в почти восемьсот страниц, ты очень и очень надеешься, что у тебя к ней ляжет душа и отведённые на неё часы не окажутся потраченным в пустую временем.

Полубрат – многоплановая семейная сага в жанре скандинавской нуарной драмы. Повествование ведётся от лица главного героя, Барнума Нильсена, по профессии сценариста. Поэтому и стиль написания выдержан в манере машинописного сценария: короткие предложения, сплошной текст, названия глав, прописанные маленькими буквами, отделены от текста лишь жирным шрифтом и скобками. Но какой блистательный получился сценарий!

Произведениям скандинавских авторов всегда присущи некая севереая мрачность и ощущение…

Мда... совсем не этого я ждала, беря книгу жанра "семейная сага". Я, честно говоря, нахожусь в полном недоумении - о чем книга? за вот такое дают сейчас премии? Эти 640 страниц я мучила неделю. Именно мучила, потому что эта книга лично для меня - абсолютная пустышка, книга ни о чем, зато с кучей всяких пошлостей и прочего... Начну с того, что меня раздражало на протяжении всей книги. Сводные братья.... Фред и Барнум - сводные братья. Да с какого перепугу мальчики, у которых ОДНА мать, стали сводными? Сводные - это когда и отец, и мать у детей разные! А Фред и Барнум - единоутробные! Родные они, ёшкин кот! Их одна мать родила! Почему никто из авторов, делающих подобную грубейшую ошибку, не удосужится хотя бы прочитать о понятии "сводный" в какой - нибудь энциклопедии, черт возьми?! Далее.…

Она затворяется в молчании и остаётся нема ещё восемь месяцев и тринадцать дней. «Только не забудь выпустить голубя» были её последними словами.

С этой фразы началось мое восхождение на гору по имени «Полубрат». Весом в семьсот страниц, длиной в два с половиной месяца и двумя записями в библиотечной карточке. Взявшись за эту книгу, я была воодушевлена, да и Nordisk Råds litteraturpris — это не хухры-мухры. После первых десяти-двадцати страниц мне захотелось закрыть книгу и больше никогда не открывать. Страшно. И Кристенсен погружает во мрак с первых страниц, никаких тебе поблажек.

Это сага. Настоящая САГА. С самыми премерзкими подробностями чужой жизни, мыслями, идеями, поступками, последствиями, которые я, возможно, совсем не хотела знать. Но читала, упорно и мужественно. Продиралась…

Умный прозорливый мальчуган, тонко чувствующий и восприимчивый. "Постыдная" болезнь - не тяжелая в перенесении, но невыносимая в понимании того, как реагируют на нее другие. И в то же время абсолютно странные моменты с ответами мальчика в поддержании беседы почти все время невпопад (для него, как для, к примеру, шизофреника, конечно, "впопад", - своя особенная логика), глупейшими вставками в сюжет нескончаемого потока писяния у врача (чашки кофейные тоже в дело пошли), поедания найденных на земле конфет, а затем повтор этого действия с ними же после того, как ими парнишку вытошнило, тотального кличконарекания всех кругом - Пузырь, Фанера, Боров... У меня когнитивный диссонанс.

Герман Фюлькт частенько фантазирует, в его голове роится множество мыслей: придумывает как отомстить…

Ларс Соби Кристенсен повествует о небольшом отрезке из жизни Германа Фюлькта. Начинается история осенью, когда гулко падают зрелые каштаны, желтеют и осыпаются листья, а заканчивается весной. Молодые раскрывающиеся листочки олицетворяют надежду. Хочется верить, что у Германа и у тех, "кто ещё не полюбил себя" и кому адресована эта книга, всё будет хорошо. Мы все достойны любви.

С Германом Фюльктом приключилась болезнь, теперь он считает себя уродом и за это ненавидит. Ненависть распространяется на родителей, одноклассников, учителей... Нет, это скорее злость на весь мир. И недоверие. И растерянность. И страх. И стыд. Столько всего нахлынуло, что сложно разобраться. Мальчик мечтает, чтобы по всему городу перегорели лампочки, случилось затмение, звезды попадали в море, а луне бы надели…

Как хорошо, что есть ридер! Не буду я эту книгу перечитывать, хоть и великолепным языком она написана. Ну, а теперь уж скажу все, что думаю.

Пра и Болетта, я обвиняю сегодня вас! В первую очередь обвиняю в том, что вы трусливо закрыли глаза на беду, столь явно случившуюся с Верой на чердаке. Вы, горделиво презревшие перешептывания и осуждающие взгляды жителей города! Вы, с достоинством воспитывающие дочерей без отца! Что помешало вам, таким нежным и любящим, увидеть надругательство над растерзанным телом дочки и внучки? Почему вы позволили девочке замкнуться в своей беде? И почему она должна была вам подыгрывать в вашем лицедействе и имитировать месячные, старательно протыкая ножницами свой, молчаливо застывший в горе язык? Как вы могли отвернуться от нее в эти дни и, попивая «Малагу»,…

Время — как гигантский ластик, подтирающий огрехи жизни.

Какое шикарное начало нового флэшмоба! Конечно, я сама выбрала первым то, что люблю - семейную сагу, но такого сильного впечатления, честно говоря, не ожидала. Она захватывает с первой же страницы, заставляя задохнуться от возмущения и жалости - да что же это за ребенок такой, откуда это в нем?? И не отпускает до самого конца, держа все в том же тонусе и то чуть добавляя накала, то чуть прикручивая фитиль. Об этой книге здесь написано множество прекрасных рецензий, к которым трудно добавить что-то новое. И неудивительно - ведь голосами героев Кристенсена с нами говорит сама Жизнь. Эту сагу можно бы было назвать "Карлсоном наизнанку". Тоже - хмурая скандинавская столица, похожая городская атмосфера, так и видишь эти…

Я наткнулась на эту книгу случайно. Бродила по магазину в поисках достойного чтива и вдруг увидела толстенную книжищу в разделе новинок. Странное название, скандинавская фамилия автора - для меня уже подкупающая комбинация. Открыла, пролистала, насколько позволял объем, и уперлась глазами в сплошную стену текста - какого-то необычного, немного надломленного, горьковатого, сумасшедшего... Думаю, всё, - моё, надо брать, и неважно,что стОит целое состояние. Первое время, по университетской привычке, читала книгу с карандашом в руках, чтобы сразу выделять семиотически важные кусочки, а потом бросила это дело - слишком большой объем, некогда черкаться, надо читать и анализировать прямо здесь и сейчас.

Поразительным было начало - сцена с изнасилованием Веры показалась мне каким-то…

Открывая книгу и предвкушая её сочную историю, которая подкрепляется отличными, хоть и слегка спорными рецензиями на данную семейную сагу, невольно думаешь о скором её занесении в разряд любимых и уже невольно перебираешь в памяти знакомых, кому можно будет с радостью и выполненным жизненным долгом отрапортовать об обязательном прочтении этого шедевра. Перед глазами предстаёт история, сродни душевному триллеру, который рождаясь в душе однажды, потом всю жизнь ищет себе выхода наружу. Скользкий, местами резкий язык повествования время от времени режет слух и колет зрение своим чёрствым, скупым набором букв в том месте, где казалось бы должна быть хоть капля нежности, но её нет, здесь ей не место, нам открывается вся подноготная чёрной души, светлые чувства которой оказываются слишком…

Xотелось бы (да, видно, не получится) начать рецензию небанально, поскольку небанально начинается и сама история: в осеннем парке, полном странных статуй, странный мальчик участвует в процессе листопада. Парк – знаменитый Фрогнер-парк скульптора Густава Вигеланда в Осло, с мужчиной, отбивающимся от наседающих младенцев, конкурирующим по популярности с «писающим мальчиком» Злюкой, а главное грандиозным Монолитом – огромным вавилонским фаллосом, образуемым переплетением множества тел. Мальчик – тот самый заглавный Герман, Герман Фюлькте, 11 лет, с явно аналитическим складом, чисто обериутским методом вести диалог и привычкой говорить о себе в третьем лице множественного числа ("Тут все на своих двоих ходят") и двойной категоричностью ("Нет два раза"). А участие в вышеупомянутом процессе в…

Меня тошнит. Вот ей-богу, тошнит и всё тут. И возникает вопрос: а может ли книжка вызвать приступ гастрита? Ну, мы девчонки впечатлительные, так что, конечно, может. *Мысль о том, что нехрена человеку с повышенной кислотностью жрать шти из кислой капусты, безжалостно вытаптывается как некуртуазная и слишком приземленная* Последние страницы романа выпили из меня все силы. Ненавижу читать про страдающих, бухающих мужиков. Ненавижу. Страдают только для того, чтобы нажраться, гавнюки. *Мысль о том, что всё наоборот, беспощадно вытаптывается, как слишком жалостливая и сентиментальная, и генетическая память, держа в одной руке сковородку, а в другой скалку, встаёт во мне в полный рост*

НО. Страницы про детство Барнума - прекрасны, и у меня даже нет слов, чтобы сказать об этом. Добрую половину…

Детская повесть известного норвежского автора Ларса Соби Кристенсена «Герман» касается сложной темы: как бывает, когда всё совсем не хорошо, а взрослые убеждают в обратном — «будет!». Она о том, как одиннадцатилетний мальчишка остается в одиночестве со своей страшной проблемой и почти никто ему не может помочь.

Герман, казалось бы, — обыкновенный мальчик: он ловит опавшие листья по дороге в школу, сражается с хулиганами, дерзит учителям и мечтает взобраться на строительный кран, которым управляет его папа. Но жизнь любит преподносить неприятные сюрпризы. Герман сталкивается с болезнью — у него потихоньку начинают выпадать все волосы. И отношения окружающих к нему резко меняется. Отпетые хулиганы больше его не задевают, учителя перестают спрашивать на уроках (даже когда он всё выучил и…

мы знаем друг о друге лишь то, что видим, а видимость обмапчива, мы утыкаемся с лупой в сучок на дереве и не замечаем леса вокруг, мы разобщены, каждый сам за себя, а как наблюдатели - беспомощны, у нас не хватает терпения, о других мы знаем мало, о себе и того меньше.

Браво. Автор создал настолько многогранно-угольное произведение, что как только думаешь, что нашел основу, Мысль, прием на котором все держится, как он переворачивает повествование на другой угол, перекладывает на другой бок в духовке своей фантазии. И мы погружаемся глубже, глубже в полнейшую темноту, пока все воды мира, пока сам океан не взгромоздится на наши плечи. Хочет ли он показать отношения братьев, или вечные проблемы отцов и детей, заглянуть под полог, занавеси с виду нормальных семей? О да, он будто сдернул…

- Я научилась любить все норвежское, - сказала пятая дочь. - И выйду замуж только за норвежца, я мечтаю попасть в Норвегию. Но младшая сестра шепнула троллю на ухо: - Просто она узнала из одной норвежской песни, что норвежские скалы выстоят, даже когда придет конец света. Вот она и хочет забраться на них - ужасно боится погибнуть.

Х. К. Андерсен. Холм лесных духов.

Да-с... могу только констатировать: народ на столь твёрдой почве вырастает соответствующий. Конечно, глупо судить о национальном характере, что бы ни означало это расхожее словосочетание, по художественным произведениям, но... да что тут толковать? "Крик" Эдварда Мунка все видели? И кое-кто утверждает, что в детском саду рисовал не хуже? А теперь вспомните парную к "Крику" "Тревогу" и представьте: изображённым на ней типажам…

Хорошая книга. Больше для взрослых, хотя детям лет с 12 тоже может зайти. Дальше !!!внимание!!! спойлер. Это история о мальчике Германе Фюлькте, которому поставили диагноз алопеция (облысение). Мальчик по-детски пытается понять свой диагноз, его родители испытывают неловкость в общении с сыном, все привыкают к новым обстоятельствам. Ещё дети, класс, в котом учится Герман, вначале, когда он только начинает лысеть, оказываются жестоки, смеются надо ним, но потом начинают его жалеть. Герману сложно это понять и болезненно, что он теперь какой-то “особенный». Сам Герман сопротивляется своей болезни, ему не нравятся походы к врачу, вдруг изменившиеся, какие-то тихие родители, парик, который он должен теперь носить. Это история о принятии себя, в любом возрасте, при любой болезни, о силе духа…

Сей непревзойдённый роман сумел очаровать меня с первых строк. Я читала до пяти утра, не могла оторваться. Казалось бы, что для людей, которые пережили войну, уже ничего не страшно. Несчастье случилось с Верой именно в День Победы. Не смотря на то, что главным героем является Барнум, мне в разы больше понравился Фред, - сильный духом, изобретательный, отважный; среди моих ровесников таких практически не осталось, к сожалению. Ради младшего брата он готов пойти на всё, даже на убийство. Ему он посвящает свой бой. Да и вся жизнь Фреда - это бой. С обществом, с самим собой. Барнум же просто плывёт по течению. Возможно, он научился этому от Пра, Болетты и Веры. Книгу стоит читать вдумчиво, иногда - между строк. Истории четырёх поколений красиво переплелись воедино.

Тяжелая тягучая, если не сказать, тягомотная (но все-таки не сказать) книга, оставляющая больше вопросов, чем дающая ответов. Скандинавская семейная сага, и этим все сказано. Там вообще есть нормальные семьи, в этой Скандинавии, а? Папу, маму, бабушку, 8 детей и грузовик считать не буду, 8 детей это не мой вариант нормы. Но тут блин... что ни персонаж, то в кунсткамеру просится.

Прабабушка Пра, актриса немого кино, не оставившая после себя ни одной пленки, потратившая свою жизнь на ожидание того самого, единственного, погибшего во льдах, читает и перечитывает то самое письмо, что составило основу всей семьи. В книге вообще все очень вещно, как будто эти вещи и есть семья, как будто пуговица насильника, злосчастное письмо пропавшего моряка, пластинка Клиффа Ричарда, самодельный ветряк…

Простым и доступным языком рассказано о сложных вещах. Герман Фюлькт замкнутый ребенок, у него свой взгляд на вещи, он живет в своей голове, ходит с закрытыми глазами, достаточно смел в общении со взрослыми, но совершенно не уверен в себе в обществе сверстников. Герман любит своего дедушку и беседы с ним, у него хорошие отношения с родителями, они часто шутят и общаются непринужденно. В один, совершенно обычный день, мальчик сталкивается с болезнью, которая меняет мир, привычный для него, и делает жизнь еще сложнее. Шутки теперь иногда становятся злыми, Герман еще больше уходит в себя, родители ищут возможные выходы, чтобы не ранить при этом хрупкую душу ребенка. Мальчик пытается жить и принять то, что не изменишь. Не думаю, что настроение ребенка, будет кардинально отличаться от…

В одном сером, холодном городе жил маленький-маленький мальчик... Это тяжёлая книга. И в прямом и переносном смысле. Солидный такой томище с депрессивной, тоскливой жизнью. Это сильная, очень талантливо написанная книга. Потому как трудно заставить такое огромное количество людей читать, погружаясь в пучину несчастий, страданий, тусклой беспросветности. Читать и не бросать, потому как очень хочется верить в хорошее. Застывшее горе-несчастье трёх женщин одной семьи. Чересчур деятельная никчемность мужчин этой семьи. Друзья, соседи... И тоска, тоска, тоска... Кажется, что все несчастливы, все заморожены в своих бедах в этом городе. Что ни семья — своя трагедия, свой крест. И как при такой жизни могут быть счастливыми дети? Много намеков, много недосказанности. Нет, пожалуй, в романе ни…