Рецензии на книги — Сёхэй Оока

В книге, написанной от лица рядового японской армии Тамуры, читателю предстоит погрузиться в события последних дней Второй мировой, наступивших для вооруженных сил страны Восходящего Солнца, когда-то захвативших филиппинский остров Лейта в ходе операции, являющейся частью "Большой войны в Юго-Восточной Азии и взглянуть на них глазами не просто отступающего человека, а лишенного поддержки, моральных и физических сил, раздавленного тяжестью предстающей картины бытия.

Когда-то цветущий остров в результате военных действий и деятельности человека превращается в место, усеянное горами разлагающихся трупов, источающих миазмы разложения, опустошенное, где среди растительных зарослей шныряют остатки японской армии, жаждущие прокормиться и пробиться к тому месту, где еще возможно рассчитывать на…

Я всегда думала, что война - это пулеметные очереди, кровавые раны, смелые поступки. Это сражения, атаки - вообщем какие-то действия; борьба, где есть место и победителям, и побежденным. В книге Сёхэй Оока все абсолютно по-другому. Мы увидим страшные картины глазами главного героя Тамуры - и их захочется стереть, убрать, закрыть на замок... Здесь, на этих забытых Богом тропических Филиппинах, он переживет настоящий ад. И дело совсем не в боевых действиях...

Везде правит голод. И горстка побежденных японских солдат тщетно мечутся по острову, чтобы отыскать себе хоть немного еды. Тамуре уже все равно - он чувствует приближающуюся смерть, худой и изможденный. Он не боится. В его душе - кризис. Волнами прокатывается по телу то эйфория, то безразличие. Он пытается напомнить себе, что все еще…

Смерть никогда не обманывает, на нее всегда можно положиться. Бедолага рядовой Тамура хлебнул по полной военных действий на острове Лейте. И пусть попал он туда в момент, когда даже японское командование понимало нереальность выполнения своих приказов, честь и присяга обрекли на бессмысленную гибель тысячи людей. А самого Тамуру на долгую дорогу до Паломпона, единственного порта, оставшегося в руках японской армии. Разбитые, разоренные части, лишенные поставок, брошенные на произвол, обессиленные, больные, голодные...они понимали, что успеют лишь помахать на прощание тем, кто отплывает на Себу.

Вторая мировая и японские солдаты. Грабят, насилуют, убивают, безропотно подчиняются обстоятельствам. И армейская машина, одна из самых жестоких - система, которая калечит души и убивает всякое…

Это жуткая книга. Другого слова даже подобрать нельзя. При достаточно еще живых воспоминаниях о "Прощай, оружии" это произведение ужасает еще больше. На контрасте воспринимается острее. И кажется в разы сильнее, мощнее своего европейского "аналога". Тот же потерявший видение всякого смысла в войне герой, госпиталь, болезнь и потом нечто среднее между дезертирством, бегством от противника и от самого себя и каким-то религиозным, философским поиском смыслов. Но то, что подразумевалось у Хемингуэя под ужасами войны кажется реальным курортом по сравнению с тем, что на самом деле представляет из себя война.

Сразу предупреждаю вас, если у вас низкий порог чувствительности к неприятным физиологическим деталям, то эту книгу нужно читать с большой осторожностью. Богатое воображение сыграет тут…

Это самая неяпонская японская книга, из всех японских книг, которые я читала, но при этом самая азиатская. Парадокс.

На моем умственном литературном азиатском континенте Япония находится особняком, примерно так же, как это обстоит и в реальной жизни. Есть Азия - буйство цвета, звуков, запахов, духоты, варварских обычаев, социальных и экономических контрастов. Есть Япония - сдержанная, монохромная, холодная, абсолютно неевропейская и максимально неазиатская. Япония - это Япония. Роман "Огни на равнине" Сёхэя Ооки неяпонский, слишком уж он ощущается на коже и на языке. Может быть, это потому, что действие происходит на Филиппинах, а может по какой-то другой, неизвестной мне, причине.

Итак, Филиппины, остров Лейте. Где между 1941 годом, когда японцы оккупировали страну, и 1944, когда…

История конечно трагическая. Когда я выбирала Чайнатаун в качестве района, который буду строить в книжном государстве, то думала столкнуться с китайским колоритом. Но здесь его нет. Такая история могла произойти в любых декорациях. Поменять эти имена на русские, французские, арабские, английские, латиноамериканские - и все, события уже происходят в другой стране.

Сама книга какая-то медленная и вязкая. Все дело в темпе истории. Но дело в том, что читала я при этом интересно. Советовать не буду, но в целом неплохо.

А у меня здесь нет ничего, кроме любви.

Первое, что приходит на ум после прочтения? Медлительность. Как движения под водой. Главные герои словно исполняют загадочный танец, чтобы потом принести всех себя в жертву обстоятельствам. Среди них нет ни одного хорошего человека, ну, может быть, кроме Митико. Но она так нерешительна и сама толком не знает, чего хочет, что теряется на фоне сильной Томико, использующей всех мужчин для получения денег. Оно и Акияма вызывают только глухое раздражение. Один не остановится ни перед чем для увеличения своего капитала, второй начитался Стендаля и вообразил себя одним из его персонажей. Гремучая смесь, я бы сказала. Но до появления Цутому все держалось в хрупком подобии равновесия. Молодой парень возвращается после войны в дом своей двоюродной сестры…

Мы распадаемся на множество частей. Я, сумасшедший, убедился в этом на собственном опыте. Каждый человек расщеплен на отдельные части и частицы. Как же тогда в действительности между людьми может существовать любовь, любовь между мужем и женой или родителем и ребенком?

Очередной пример того, что мы с японцами не всегда совместимы. Конкретно мне не всегда удается понять и прочувствовать всю глубину глубин их чувств и размышлений. Чужая душа - потемки, как говорится. Но иногда в этих потемках удается разглядеть что-то интересное, что может сблизить, а иногда - нет. Так у меня и случилось в этот раз.

Герой и рассказчик "Огней на равнине" - рядовой Тамура, японский солдат, один из десантников импереаторской армии, заброшенный вместе с однополчанами на один из филиппинских островов. Заболевший…

Неспешное повествование романа погружает читателя в лирическую атмосферу с глубочайшими переживаниями героев. Многие, на мой взгляд, могут принять роман за настоящее «мыло» от классика японской литературы Сехэйа Оока. Почему бы и нет, мне и самой так казалось. Правда, всё гораздо глубже, особенно умение японцев тонко подчеркнуть чувства человека, провести множественные параллели, сравнения от которых то и дело будет замирать сердце — так всё будет удивительно просто, изящно и умно. Читать интересно, сюжет завернут сильно: не успевала удивляться, как герои искуссно истязают себя, то и дело находя лишний повод попереживать - какая любовь без истязаний своей собственной души.

Ниже приведённый отрывок я перечитывала на протяжении чтения книги много раз. В нём сочетаются чувства, главный…

Война для рядового Тамуры превращается в один сплошной акт богоискательста. Попав в составе японской армии на Филиппины, Тамура оказывается больным и неспособным вести дальнейшие военные действия. Командир отправляет рядового в больницу, чтобы тот не висел на балансе с трудом добывающего себе пропитание отряда.

Тамура начинает свой поход в неизвестность, сопровождаемый страхом за собственную жизнь и терзаемый неумолимым голодом. Ему стоит многое пройти, прежде чем познать самое дно отчаяния, одиночества и человеческой подлости.

Японская армия быстро превращается в разбросанные шайки разбойников, налетающих на деревни и разоряющих царящий в округе рай. Бурная растительность как будто призвана подчеркнуть окружающее героя безумие. Среди раскидистой зелени Тамура переживает приступы…

В этой книге автор переплавил свой собственный опыт, полученный во время второй мировой войны, в форму художественного произведения. У меня сложилось впечатление, что за паттерн, образец для структурирования и анализа пережитого на филиппинском острове он взял книгу англичанина Даниэля Дефо. Неудивительно что мне, так любившей в детстве ту самую зеленую книжку со страшными иллюстрациями, периодически голос рассказчика казался голосом "бедного, бедного Робинзона Крузо" ("Куда ты попал, Робинзон? Где ты был?") Одинокий, печальный человек, с тоской мечтающий вернуться к людям, но вместе с тем смертельно страшащийся этих самых людей. Кто-то справедливо охарактеризовал роман как "странное произведение, похожее на бред". Так наверное и должно быть - война - это безумие, бред. Герой не…

Довольно трудный, хоть и небольшой роман. Читая его, отчего-то сразу приходит на ум сравнение с русским классиками XIX столетия – той же «Анной Карениной», например. Или французскими романами Стендаля, где похотливость и развращённость героев граничит с нормальностью. Символично и во многом даже показательно, что герой Акияма – специалист и переводчик подобной литературы, как и сам Сёхэй Оока в реальной жизни. Удивительно ли, что эта тема распутности нравов стала центральной в романе.

Здесь все друг другу изменяют: телом, в мыслях или просто намерениях. Но кто-то чувствует неловкость, вроде постоянно раскаивающейся и обвиняющей себя в предательстве Митико. Хотя, женщина, собственно, пока ещё ничего не сделала. Иные без зазрения совести идут на поводу собственной похоти, придаются…

Я знала, что книга о войне, но все же не смогла предсказать масштабность трагедии, в которую окунулся главный герой. Речь не просто о войне, не о смерти от пуль и страхе перед сражением. Все гораздо глубже и одновременно страшнее.

Простой рядовой Тамура по болезни был отправлен в госпиталь. Предан собственной страной, отправлен на верную смерть — именно так считает герой. И во многом прав, ведь местные больницы совсем не лечат и будут рады избавиться от навязавшихся больных, сохранив драгоценный паек.

Персонаж покидает госпиталь и попадает в настоящий ад. Оказывается, есть вещи гораздо страшнее прямого боя. Вокруг болезни, голод, одиночество. Блуждание по тропическому лесу в одиночестве сказывается и на физическом состоянии героя, и на психическом. Но в окружении людей еще сложнее —герой…

Очень маленькая книга, которую я планировала прочитать за день, но не смогла. Потому что надо с уважением относиться к словосочетанию «экзистенциальная драма», написанной на книге японского автора. Знаете этот отстранённый японский стиль? Так вот, там всё то же, только кровь-кишки-гниющие трупы-каннибализм. Война, но не как у всех. Война, на которой войны как таковой не происходит.

У вас всё плохо? Добро пожаловать в мир японского солдата на филиппинском острове, отвергнутого своими из-за туберкулёза, потому что всем есть нечего, и паёк на больных тратить никто не хочет. В госпитале его тоже прогнали – мест нет. Жрать нечего, американцы иногда стреляют, но в основном беда в том, что нечего жрать, и некуда идти. Ложись, помирай. А у тебя что, нет денег на подарки? Иди, отдыхай.

Книга…

Самое точное описание романа - экзистенциальная драма отвергнутого солдата. Как таковых военных действий тут нет, есть только японцы, филиппинцы и американцы, разбросанные по острову Лейте. Всё происходящее описано от лица японского солдата, который был слишком болен и не мог быть больше полезен своему отряду, которого изгнали и оставили на произвол судьбы. На протяжении всей книги читатель наблюдает за тем, как солдат пытается выжить, о чём он думает, какими категориями мыслит и как приходит к тому, чем всё завершилось.

Книга очень сильная и жёсткая. Нежным фиалкам лучше к ней даже не прикасаться - потрясения гарантированы, а из памяти потом стереть будет очень сложно. Большая часть повествования - это жизнь, смерть и природа. Солдат бредёт и размышляет над тем, кто он и каким будет…

Сильная книга. Но для того, чтобы оценить её по достоинству в полной мере, желательно знать исторические факты. На Новой Гвинее, на Соломоновых островах, на Филиппинах тысячи японских солдат были брошены на смерть. Бойцы разбитых армий, рассеявшихся подразделений, блокированных гарнизонов... В непролазных джунглях они были вынуждены не воевать, а просто бороться за существование, словно дикие звери, умирая от голода и болезней. Вбитая в головы пропаганда и особенности национального менталитета не позволяли большинству из них сдаваться в плен. Американские и австралийские военные, зачастую, даже не стремились их уничтожать, позволяя умирать от адских условий существования. Действительно, есть свидетельства того, что обезумевшие от изнурения и отчаяния японские солдаты опускались до…

Японский солдат и открытка, где говорится: "Постарайтесь не слишком беспокоиться".

Апрель получается у меня этаким "японским" месяцем в плане книжек. Только недавно дочитала роман Рут Озеки Моя рыба будет жить и сразу же принялась за "Огни на равнине" Сёхэй Оока - давненько на них поглядывала. К сожалению, впечатлили они меня лишь чуточку больше, чем "Рыба".

Дело в том, что в случае с этой - весьма небольшой, кстати - книгой ожидания мои несколько разминулись с реальностью. Я знала, что речь пойдет о войне, но не о той, которую все мы отличненько знаем по советским произведениям или даже по романам европейских авторов. "Огни на равнине" - это взгляд на войну глазами японца, солдата проигравшей стороны. Полагаю, книга во многом автобиографична, так как сам автор в 1944 году принимал…

Очень реалистичная и жёсткая книга о войне. По сравнению с ней "На западном фронте без перемен" Ремарка кажется чем-то лёгким и позитивным. В этом романе нет духа товарищества, нет добрых местных женщин, жалеющих "бедных мальчиков", нет отпусков и госпиталей с заботливыми монашками. Есть только брошенные на произвол судьбы своими, окружённые со всех сторон врагами японские солдаты, которые сначала отнимают еду у местных, потом дерутся из-за неё между собой, а под конец начинают жрать друг друга. И посреди всего этого- главный герой, который несмотря ни на что пытается остаться человеком.

Когда я брала книгу в руки, я совершенно не представляла, что будет внутри. Вернее неправильно представляла. Это оказался роман про войну. Не уверена, что мне хотелось читать что-то подобное, но я утонула в тексте. Написано очень легко и проникновенно. В повествование нет никакого намёка на сложные военные действия, не нужно разбираться с иерархией военнослужащих, никакие военные планы не пытаются вогнать в сон. Собственно, вообще какого-либо активного действия очень мало. Зато много описаний природы, ощущений от природы и ощущений человека, находящегося в природе. Я не люблю описания природы. Ну, или не любила до этого романа. Я даже представить себе не могла, что могу читать описания ветра с таким упоением. Что касается финала, который представляет собой некоторую рамку для рассказа,…

Рядовой японской армии Тамура не успел повоевать на Филиппинах: сразу же после прибытия на остров Лейте у него открылась застарелая легочная болезнь, с которой его и комиссовали из армии. Правда, есть одна тонкость: снабжение военной части предусмотрено силами самих военных, т.е. за счет грабежа филиппинских крестьян. Снабжение госпиталя - за счет сухпайков больных: принес паек на 3 дня - больше не надейся лежать на казенной койке. Тамура, как и тысячи других японских солдат оказался выкинутым отовсюду.

Отсюда не пускают, а туда не принимают.

Ориентируясь на, возможно, ложный слух о том, что на другом конце острова эвакуируют японцев на родину, Тамура пускается в бесконечное путешествие по острову. Книга не является трэвел-буком: яркие тропические пейзажи действуют по контрасту с…