Рецензии на книги — Оушен Вуонг

Книгу начала давно, но как-то не хотелось переносить её в новый год, поэтому ничего другого не оставалось, как сесть и дочитать. Даже не помню момента и причин, по которым отправила этот роман в свой виш, но обычно такие неожиданности оказываются хорошим сюрпризом.

Как же я люблю такой стиль повествования, когда мысль нужно вылавливать. Когда она не поддается сразу, но после того, как схватил волну, дрейфуешь вместе с автором по просторам океана. Такой красивый и чарующий язык, столько в нем поэтичности и лиричности. Читать было полнейшим удовольствием.

История вьетнамских иммигрантов, которые старались обосноваться и выстроить новую жизнь в Америке. Три поколения одной семьи, три непростые судьбы и полнейшая меланхолия, печаль и тоска.

Именно поэтому не читала залпом, старалась разбавить…

Перво-наперво и сразу, чтобы не забыть, хочется выразить уважение переводчикам. Возвышенный поэтический язык романа-исповеди американца вьетнамского происхождения метафоричен и вовсе не лёгок для адаптации. Приведу маленький пример - бабушка называет внука в оригинале "Little Dog", но он переведён как "Волчонок", потому что щенок или щенуля - уничижительно и не подходит духу объяснений бабули, потому что "to love something is to name it after something so worthless it might be left untouched-and alive." Качественно и сильно, да.

Голос Вуонга, Волчонка, пишущего о матери, передаёт обиду, радость, восторг, боль, гнев, но без осуждения. Мы легко представляем её сгорбленную годами работы на фабрике фигурку и узловатые в шишках руки после других десятилетий мигрантской работы в маникюрных…

В этой книге, конечно, очень много личного. Причем, вуонг не скрывает, что описываемое именно личное, а не наделение персонажей своими чертами характера или описание каких-то реальных жизненных коллизий через художественное изложение. И нет связного сюжета, и нет флэшбеков, это в чистом виде поток сознания. И так получилось, что я сейчас оказалась сейчас в сплошных книжных потоках сознания вместе с кизи, вулф и вуонгом. Но ежели вы читали пруста, и он вам зашел... то будете аки веселая форель резвится в любом водопаде. На самом деле о жизни вуонга и его близких рассказано очень мало. Мимолетно, штрихами, буквально взмахом крыла бабочки. Но этого в общем-то вполне достаточно, чтобы увидеть полную картину, ежели самостоятельно умеешь заполнять авторские пустоты. Тем же, кто предпочитает,…

Есть только миг между прошлым и будущим. Именно он называется жизнь. Л. Дербенёв

Роман, написанный в форме исповедального письма героя своей матери, которая не умеет читать, а значит никогда не прочтёт написанное, стремится запечатлеть те самые мгновения, которые, в сущности, и составляют саму жизнь, её основу, когда прекрасное и страшное, хорошее и плохое всегда идёт рядом.

Роман, представляющий собой сплошной поток сознания, что порой затрудняет чтение, во многом автобиографичен, и сосредотачивается на определённых узловых моментах, сыгравших важную роль во всей жизни героя, перемежающихся его мыслями по знаковым вопросам и желаниями.

Он не стремится лакировать действительность, стараясь быть предельно честным…

Мне хватит смелости рассказать тебе о том, как это было, потому что шанс, что ты получишь мое письмо, невелик. Я только потому могу все тебе рассказать, что знаю — ты никогда не прочтешь ни строчки.

Если честно, я не помню, что именно заставило меня обратить внимание на эту книгу при голосовании в клубных чтениях. Я не особый любитель азиатской литературы, за исключением японской, я избегаю книг, затрагивающих современные войны, особенно если автор имеет американское гражданство, я не интересуюсь современной поэзией от слова совсем... Так что же меня подтолкнуло к этой истории, скрытой под нежной, но неприметной обложкой? Не иначе та самая внутренняя читательская чуйка, способная подтолкнуть меня к тому самому пресловутому расширению горизонтов, которое холодным рассудком я не признаю.

И…

Знаете, что тут сделал автор? (как ощутила я) Просто отдал свою обнаженную душу на растерзание нам. А вы оценивайте, смотрите, бросайте камни, губите, или же постарайтесь понять, принять. Роман автобиографичен. Частично.
Есть книги, которые пропитаны болью, которые кровоточат через страницы, которые до такой степени интимные, что становится стыдно. Есть книги, в которых текст тебя пожирает, ты становишься с ним единым целым, продолжением его, ты в этом тексте проживаешь жизнь, чужую жизнь.
Перед нами письмо, которое пишет молодой человек своей матери, зная, что она его никогда не прочитает. Никогда. Уже боль, да?! А если не прочитает, значит там можно рассказать все, там можно исповедоваться перед самим собой. Там можно написать то, что сказать нельзя.
А о чем нельзя сказать?!
- о войне,…

Хочу сделать заявление. Даже несколько. Как некоторые знают, я читаю сейчас 548535736страничный талмуд Льва Данилкина про вождя отечественной революции (his name is Lenin). Это, наверное, один из самых тяжелых интеллектуальных трудов в моей жизни (оцените хотя бы название: «Пантократор солнечных пылинок»), но, впрочем, я об этом расскажу попозже (делаю все возможное, чтобы успеть к Первомаю). Проблема в том, что глагол Данилкина жжет так сильно (и больно), что очень нужно чем-то разбавлять. Я думал, ну в серединке «Ленина» что-нибудь необязательное прочитаю и буду таков. Перезаряжу батареечки, освежу вкусовые сосочки. Думал я думал, а получилось эвона как – это уже третья рецензия не на «Ленина», а сам он (Ленин) только в Женеву приехал перед 1905 годом. Понимаете, да, как сложилось. Лев…

Невероятно поэтичная книга, наполненная сотнями запоминающихся и необычных образов, цветистая, тонкая и душевная. Здесь не стоит ожидать захватывающего сюжета или каких-то увлекательных коллизий, скорее наслаждаться афористичным языком и непривычным стилем поэзии в прозе. Роман во многом автобиографичен, и это поток сознания, честное и искреннее письмо сына своей не умеющей читать матери, излитые на бумагу его сокровенные мысли, чаяния и переживания. Это не нытье в духе "ты виновата, мама", нет, напротив, безграничная любовь и понимание, что идеальных людей не бывает, что красота преходяща, что всем нам порой ярость застит разум, и что воспитание - это работа, кропотливый долгий труд, и сложно ожидать других методов от человека, прошедшего ужасы войны и неграмотного, но положившего всю…

«Кем мы были, прежде чем стать собой? Должно быть, стояли на обочине дороги, а позади полыхал город. Должно быть, мы исчезали, как сейчас».

На дороге стоит Орхидея, она держит на руках Розу. С небес льётся дождь, он окрашивает нежно-голубое одеяльце в тёмно-серый цвет, цвет дыма и смерти. За спиной женщины горит город, пепел превращается в снег. Где-то далеко обезьяна истошно кричит, буйволы мчатся в пропасть, а монархи совершают своё смертельное путешествие. Много лет спустя женщина будет умирать, испытывая боль такой силы, что она вновь вспомнит те хижины, крыши которых полыхали, пока она, стоя перед двумя мужчинами с винтовками, укачивала свою дочь, завёрнутую в небесное одеяло, купленное на последние гроши, и теперь эта самая дочь, сидя пред ней, ласково скажет: «Мы зальём водой…

Я разбиваю нас на мелкие осколки, чтобы перенести в другое место - куда, не знаю. А еще не знаю, как тебя называть: белой, азиаткой, сиротой, американкой, матерью?

В "Других барабанах" Лены Элтанг есть фраза, которая однажды поразила меня в самое сердце: Поверишь ли, я винил ее больше, чем свою мать, а уж мать-то я винил практически во всем! Не случайно говорю о писательнице, русская проза которой исполнена поэтики, проникнута любовью к языку, космополитична, изысканно интеллектуальна и проста.

Книга Оушена Вуонга живо напомнила о ней. И еще - тема матери, с которой вы говорите на разных языках и, как масло с водой, потенциально несмешиваемы. Но ты уже пришел/пришла к тому, чтобы не винить ее во всем. И это письмо, которое пишешь ей, потенциально неспособной его прочесть, оно, на самом…

Письмо к матери оказывается не эксклюзивный русский жанр.

Необязательно также, чтобы оно было зарифмовано. Все равно получится поэзия. Современная, конечно.

Роман Вуонга не так прост, как может показаться по рекламным закличкам: парень, почти как Штирлиц, учится ценить мгновения. Не учится, а уже научился. Об этом и рассказ.

Но основа его и впрямь может показаться заурядной - традиционный набор популярных ныне тем и способов аранжировки текста. Можно сразу перечислить, как в сопроводительной инструкции.

Элементы автофикшна – да.

Эссеистика – да.

Бессюжетность – да

Smells Like Teen Spirit (ремикс в духе Макото Синкая) – да

История взросления – да

История семьи – тоже да.

Интимность, задушевность, открытость и откровенность до полного самообнажения – да, да, да.

Далее по темам.

Перечислим также…

Это прекрасная книга! Это крик о пережитой боли, и это шёпот, пытающийся успокоить. Лиричная и в то же время драматичная.

Повзрослевший сын пишет письмо матери, зная, что она его не прочитает, потому что не умеет. Пишет без утаек, словно медитирует с помощью слов. Пишет о том, что помнит из своего детства, а также о том, что было до его рождения: о том, что рассказали ему мама и бабушка. В этом длинном письме - размышления о прожитой жизни, боль сбежавшего от войны, обида от родительских побоев, тревога за друзей, подсевших на наркотики. Это письмо причинят невероятную боль, но причиняет боль с нежностью. Это невероятное чувство!

Порой с размышлениями главного героя, которого называют Волчонком, смешиваются мысли мамы и бабушки, отчего создаётся впечатление, что это дневниковые записи…

Три последних книги, которые прочла, о людях Азии. Все три сработали по одному сценарию: сначала непонятно, отложила, вернулась и пропала в изумительном языке, образах (это книги "Райский сад первой любви", "Залив девочек") и книга Оушена Вонга, Книга о мигрантах из Вьетнама.

Скажу, что последнюю слушала в аудио. Это был прекрасный моноспектакль в исполнении чтеца Григория Переля. И эту книгу, наверное, лучше всего воспринимать именно на слух. Здесь сюжет немного отступает, и на первый план выходит богатый литературный стиль. Очень понравилось и тронуло.

Когда поэт пишет прозу, а Оушен Вуонг весьма титулованный поэт, взявший всевозможные поэтические премии США, получается нечто особенное. Уже в названии улавливаешь некую рифму, читаешь словно строки японского хайку. Патетика улавливается в каждой строке, абзацы один за другим следуют в определенном ритмованном стиле, складываясь в большую прозаическую поэму.

Учитывая, что этот роман частично автобиографичен, его письмо, которое никогда не будет прочитано, по крайней мере адресатом — матерью автора, словно терапия, направленная на осмысление своего прошлого и принятие себя в настоящем.

Темы, которые затрагивает автор сегодня можно назвать банальными. Сейчас проще перечислить романы взросления, где есть темы войны, как следствие её — эмиграции, посттравматического синдрома, классового…

Долго не могла написать рецензию на эту книгу. Сейчас приведу одну цитату и вы поймете почему

...он сказал, что планирует вбомбить вьетнамцев «обратно в каменный век». То есть уничтожить народ — значит отправить его в прошлое

У меня просто нет слов. Сколько человечеству надо граблей, чтобы научиться на уроках истории. Или может надо исторические факты выдалбывать в камне, чтобы не было как у Оруэлла и не переписывалась история после каждого изменения. Чтобы не один с.... правитель не мог подогнать под себя историю.

Но это только один момент. А еще эта книга о взрослении в ненормальных условиях. Вы живете в Америке, но в семье кроме героя никто не может нормально общаться на английском. Вы ребенок от смешанного брака, в каком-то там поколении. Но вы по прежнему чужой и там и там. А еще…

Поэтичная книга о взрослении, поиске себя, о том, как трудно быть Другим. Прошлое вместе с его радостями и потерями забыть невозможно. По форме роман - это письмо маме. Письмо она никогда не прочтёт, потому что не умеет читать. Письмо-исповедь, письмо, наполненное воспоминаниями. Бабушка, которая учит героя ценить красоту. Мама, которую избивал отец, и полиция в Вьетнаме ничего не делала, чтобы спасти её, а полиция в Америке арестовала абьюзера. Первая любовь и принятие себя. Откровенный разговор с мамой, вечер раскрытия травм: рассказывает о собственной боли (прошлое остаётся частью настоящего). Смерть близких людей. И несмотря на это, жизнь наполнена красотой. "Краткий миг" - это человеческая жизнь, как бы ни была она быстротечна и грустна, она всё равно прекрасна.

Не знаю, фишка ли это конкретного автора или азиатских писателей в целом, - но смерть они описывают, не стесняясь, - прямо, физиологично и отталкивающе, - впрочем, как и жизнь. Рассказчик  словно прорабатывает по очереди все свои травмы, - в том числе и те, что достались ему по наследству. Это невероятно поэтичная и одухотворенная исповедь молодого человека с непростой судьбой, которая никого не оставит равнодушным.

Очень атмосферное и проникновенное произведение, которое поднимает многие вопросы. Например, отношение населения к иммигрантам, их нелёгкие судьбы, душевная травма. Сколько раз, глядя на путников азиатской / африканской внешности, в обшарпанных одеждах, странствующих по бескрайним просторам Европы, задумывались о том, что именно заставляло их принять столь рискованное решение? Часто ли сочувствуем им, сами испытывая блага цивилизации? Скорее мы просто стараемся защитить себя, старательно отгораживаясь и пытаясь не замечать происходящее. Но ведь оно само уже стоит у нашего порога.

Вьетнамская война стала позорным пятном для многих американцев, однако это ещё более распылило их гнев. И пусть прошло уже столько десятилетий – память об этом ещё жива в их сердцах. Нет, дело в принципе не…

Такой красивой, вычурной и трепетно-поэтичной прозе я часто внутренне сопротивляюсь - но в книге Вуонга (я думаю, по правилам русско-вьетнамской транслитерации он на самом деле Выонг?) есть кое-что действительно свежее и вдохновляющее: ещё ни у одного автора я не встречала такого способа говорить о "я", об идентичности. Не об идентичности культурной, гендерной или политической, а именно о той точке, где Оушен Вуонг равняется Оушену Вуонгу. Или же - вот где Вуонг действительно оборачивается новатором - не равняется: мы все читали - у философов, психологов или культурологов - об иллюзорности тотального картезианского "я", о непостоянности и(ли) множественности наших selves, о "я" как о пустоте, ждущей заполнения, но мне ещё не доводилось встречать эти идеи оформленными как часть живого,…

Какая неожиданно неприятная книга! Для меня красивым оказалось лишь название и обложка, все. Очень многие писали в рецензиях, что язык поэтичен и хочется растащить всю книгу на цитаты и наслаждаться. Для меня же это неприятная история, написанная скачущим языком. Автор пишет-пишет историю в настоящем времени и бац-уже начал рассказ о каком-то событии из прошлого. А потом бац-и опять о настоящем вещает. Меня такие переходы очень сбивали, я минуту наверное смотрела текст и не понимала о чем речь. Также мне очень не понравились описания физиологических моментов. Я вообще не сторонница м+м, никогда не читаю такие истории, но тут зачем-то в письме к матери(!) парень очень подробно описывает все моменты его взаимодействия с любимым парнем Тревесом. А также описания наркотиков, им уделено много…