Рецензии на книги — Жорж Перек

Как вы относитесь к смыслу? Вариант ответа 1: Положительно. Всегда его ищу и ему следую. Вариант ответа 2: Отрицательно. Смысл есть тлен, ибо никакого смысла нет. Вариант ответа 3: С мыслью мирюсь. Мир оканчивается мысом. Льется с мыса текучая лента.

Если вы выбрали ранее вариант 1, то ответьте на следующий (второй) вопрос: Сколько времени вы готовы потратить на поиски смысла там, где его нет на первый, второй и даже четырнадцатый взгляд? Вариант ответа 1: Ересь какая. Нет, значит нет, искать в этом месте не стану, пойду в другое. Вариант ответа 2: Буду копать до изнеможения, до исчезновения, до полного растворения. Вариант ответа 3: Время... ВРЕМЯ... Вр...ем... Если в самом первом вопросе вы выбрали вариант 2, то не читайте ни этот отзыв, ни прочие, читайте сразу книгу. Прямо СРАЗУ! Ес…

Оборот слов только с «о», монопольно, что способно? Порой, что-то можно спокойно побороть монотонность, односложность, но осторожно, особо дотошно, «бочком», вплоть до сносно. Слог – только осколок слов построчно, оно свободно подобно кондор, словно колокол громко. С гордой походкой, вольготно, комфортно, роскошно, проворно. Головоломно, новомодно, спорно? Возможно. Коль скоро мой монолог – только повод, способ помочь, он коротко, охотно подробно потом. Вот о том, что Оно: горсть слов, двойной сон, просто кроссворд многословно? Ловко обошлось, но довольно.

Попробуем сказать иначе: А что, если отказаться от «Е» - Может быть, подумал Перек. Ясно, что при этом условии Творческое вдохновение - Не главное, важна техника. Именно так написан роман, Книга-игра, фарс, лабиринт.

А что делает её…

Хотелось прочитать что-нибудь не очень объемное, за вечер. Попалась на глаза книга Перека. Часто в последнее время слышу об этом авторе. И дочиталась я до головной боли. При всей любви к реализму в литературе, подробным описаниям, встроенным в сюжет, здесь я просто сломалась. Повествование полностью состоит из описания всего, что окружает главных героев. Прекрасно понимаю, что это определенное направление, в котором пишет автор. Видимо, просто не мое.

Молодая пара Жером и Сильвия вместе со студенческих лет. И так им хотелось быть богатыми. Привлекало все, что сулят деньги. Дома, мебель, одежда, рестораны, престижный отдых. Но возможности были ограничены. Поэтому создавалась некоторая видимость, так называемое, показное богатство. На последние деньги, но шикануть. Выходные провести на…

Отмечать то, что мы видим. Всё примечательное, что происходит. Умеем ли мы видеть то, что примечательно? Что именно нас поражает? Нас ничто не поражает. Мы не умеем видеть.

Есть на просторах Интернета один презанятнейший блог, который коллекционирует диковинные слова из разных языков. Однажды мне там встретилось прекрасное русское слово «остранение» — превращение обыденного в странное и непонятное, новое, необычное, интересное.

Жорж Перек занимается именно этим: он остранняет пространства, поворачивая под иным углом не то комнаты-улицы-дома, не то мироощущение читателя. Пространство кровати подобно пространству бумажного листа; картина, которая висит на стене, эту стену растворяет; в старинных домах нет ничего красивее лестниц, почему в современных нет ничего уродливее? Очевидно, что…

Прелестное произведение, как и все необычное в нашей жизни. Удивительный литературно-философский эксперимент, достойный образчик интеллектуальной прозы. Хотя это моё первое знакомство с писателем, считаю, что его можно поставить вровень со Стоппардом, Павичем, Эко и немного даже с С.Кржижановским. Ценители упомянутых авторов по достоинству оценят Перека: интригующий, детективный сюжет с уклоном в литературно-исторические тонкости, интеллектуальные перлы, абсурдность положения, в общем...качественный постмодернизм в лучших традициях жанра. Работа мозгу обеспечена. Книга требует постоянного напряжения ума, обращения к нескончаемым сноскам. Не для ленивых читателей, а для пытливых. Получила восторг и восхищение

Я бы назвала это произведение экзистенциальной драмой. Главное событие – убийство – происходит на первой странице, и всё самое существенное – выложено на первых страницах этого небольшого романа.

Гаспар Винклер, виртуозный фальсификатор произведений живописи, гениальный художник, изготовляющий подделки произведений искусства «под гениев», убил своего работодателя Мадеру, дельца, подбрасывающего Гаспару заказы и сбывающего его «шедевры», в основном, в Австралию и Южную Америку. Но это не детектив. В первой части романа – это горячий монолог, и диалог во второй – с тем, кто задаёт вопросы Гаспару, пытаясь прояснить его мотивы.

И мы следим за словами Гаспара, за обрывками его мыслей, путаными воспоминаниями и попытками как можно более точными словами упорядочить стремительный поток…

- Какая прелесть, если бы сюда еще и капельку смысла... - Думаю, сей вклад будет незначительным.

Роман Жоржа Перека в основном известен благодаря тому, что в нём отсутствует буква "Е". Труд по написанию, конечно, колоссальный, но, по моему мнению, абсолютно бессмысленный. Роман начала читать в переводе Кислова. Это тот, который по аналогии с оригиналом, убрал самую часто повторяющуюся гласную русского языка "О". Но позвольте, тогда это получается оригинальное произведение переводчика, а никак не перевод; исчезают нюансы, присущие оригиналу. Большей белиберды я не читывала: меняются имена действующих лиц, цифры, места; в общем, всё перевёрнуто с ног на голову. Почему главный герой Антон стал Антеем, а не Антуаном? Ольга - Хыльгой, а не более привычной нам Хельгой? Почему исчезать…

Такой роман - мечта для меня. Как литературный выигрыш в лотерею, который может выпасть лишь раз в жизни. На оси четкой структуризации, в упорядочивании разрозненных и раскиданных частей, строится неповторимая для каждого читающего история жизней очень разных, собранных в жизнь одну. Дом где-то в Париже, остановившись под пером Жоржа Перека, будто переживает многостраничный фотографический снимок - старомодный, когда нужно было надолго застыть, чтобы фото получилось... И одновременно готовится к препарации, к безудержному выплескиванию на читателя образов, предметов, судеб.

Жорж копает глубоко: начиная с центра, он разветвляет и уводит во временные и пространственные паралелли все большее количество частей своей хитрой, но строгой мозаики. Он не просто протащит по донышку какого-нибудь…

Довольно-таки глупо мне возвышать критический глас: "зажрались, дескать, консюмеристы противные". То есть в принципе это можно, только чья бы корова ревела, а моя бы драная онемела. Ведь, не достигни общество на одной шестой части суши определённого уровня - да! да! - потребления, лежала бы сейчас ваша покорная слуга на навозной куче, покрытая с головы до ног кровавой коростой, чесалась бы черепком и мычала. И ни единой бы книжки не прочла. Никогда. Потому как лечить-учить мне подобных при определённом уровне, настаиваю на этой формулировке, потребления и называлось "зажрались". Дешевле новых наплодить.

Но, вот незадача, не только спрос рождает предложение, но и предложение рождает спрос... Это будет гостиная: в длину семь метров, в ширину три. Налево, в нише, станет широкий потрепанный…

Трагедия, фарс, абсурд, почти что постмодернистская игра с читателем; всё это – наряду с очень личными переживаниями автора, связанными с выпадением из жизни целых её пластов, с потерей памяти – и есть «Исчезание» Жоржа Перека. Удивительный роман, в котором под изящной обёрткой лингвистического эксперимента кроется и увлекательная история нескольких поколений весьма несчастливого семейства, и насмешка над обществом потребления конца XX века, и глубоко прописанный образ человека ищущего, находящегося в шаге от обретения столь желанного смысла жизни, на проверку оказывающегося лишь причудливым паркетным узором или побочным продуктом чьей-то другой сюжетной линии. Под завязку наполненный аллюзиями и переложениями классики, поэтичный и оригинальный – этот роман достоин признания.

Итак,…

Алеф, борхесово место, где мир открывается весь разом.

Эта книга поначалу выбешивает абсолютное большинство читателей. Не исключая подготовленных, понимающих толк в постмодернизме вообще, французском в частности, питающих к автору нежность по прошлым встречам. Не потому, что книга толстая - видали мы такие фолианты, рядом с которыми эта просто брошюра. Не потому, что в ней не было ни картинок, ни разговоров - картинки есть, вернее это разного рода таблицы и таблички, но с похвальной миссией перемежать унылое однообразие текстовых блоков справляются. Что до разговоров, то действительно непривычно не видеть характерных диалогических перебивок, но разговоры таки имеются, хотя и в авторском пересказе.

Озадачивает отсутствие фабулы в традиционном смысле и невозможность вычленить героев в…

Множество, множество историй, которые вам хочется узнать. Истории в этой книге повсюду и обо всем — как кусочки пазла, которые соберут единую картинку только в самом конце. ⠀ Это роман-головоломка — истории людей здесь настолько разные, что вам и в голову не придёт, почему вообще этот сборник отдельных рассказов в целом можно называть романом. Люди не просто разные — они даже иногда не связаны друг с другом во времени — только с Домом. ⠀

"Иногда он представлял себе, что дом — это айсберг, где этажи и чердаки составляют видимую часть".

⠀ Роман — как лоскутное одеяло. Автор экспериментирует не только с героями, с временем, но и со стилями написания, здесь нет деления на главных и второстепенных персонажей — в романе Перека всё и сразу, и это чертовски очаровательно. ⠀ Сначала — можно не…

Не так увлекла книга, как увлекают сейчас мысли на тему книги. Перек придумал уникальный и выразительный мир, в чьи перипетии, правда, требуется вникать с напряжённым вниманием. Тем не менее, в книге читаны все буквы и знаки, впечатление тяжёлым камнем исчезает в бездне памяти, а я пишу имитирующую, калькирующую, приближающую и на время замалчивающую важные вехи текста рецензию. Как Переку это удалось? Я еле наскребла пятьдесят слов без буквы «о» (самой распространённой в русском языке) для вступительного абзаца, а Перек написал целую книгу без буквы «е» (самой распространённой во французском языке)! Писать липограммы опасно: иногда единственный смысл такого текста — в том, чтобы имитировать смысл. В послесловии Перек признаётся, что так и начинал — с имитации смысла, набора синонимов,…

Мы на палубу вышли красиво, Присмотрелись, а палубы нет. Угрожающая тишиной и обманывающая безмятежностью, морская гладь укачивает опустевший корабль. Паруса вяло болтаются, в камбузе пахнет испорченными продуктами, от команды нет и следа, как и следов беспорядка на палубе. Причиной царящего на борту безмолвия могла бы быть чокнутая волна-убийца, возникшая из ниоткуда и унесшая за собой хрупкие телесные оболочки, хранящие под покровом хрустской кости страхи, байки и воспоминания, или эпидемия, или хтонический монстр, сведший экипаж с ума и заставивший всех как одного шагать по бушприту в самый зев морской твари. А может, никакой команды вовсе и не существовало, а поскрипывающий брошенный фрегат лишь иллюзия, порождённая в вашем сознании магнитной бурей. «Исчезновение» Жоржа Перека…

"Жизнь способ употребления" я сравнила бы с "Улиссом" Джойса. Оба произведения можно прочитать просто так, не обкладываясь справочниками и не щекоча ежесекундно гугл и собственную память. Тогда будет некая история, заключённая в не слишком обычную форму. В "Жизни способе употребления" таких историй довольно много, поэтому и жанр произведения автор определяет не как "роман", а как "романы", однако центральную историю, вокруг которой вертятся все остальные, всё же можно вычленить. Однако можно и принять вызов автора, стремясь разгадать каждую загадку, которую вы увидели. Получится ли у кого-нибудь, кто не собирается защищать диссертацию по Переку, уловить хотя бы 70% его фишек? Сильно сомневаюсь.

Я даже не буду пытаться затронуть в отзыве все пасхалки и интересности, которые автор оставляет…

Что мы помним из детства? Какие воспоминания врезались в память так, чтобы о них можно рассказать и их описать, когда и при каких обстоятельствах они произошли? Наберётся ли их столько, чтобы потом можно было их связать в нечто единое, цельное, неделимое? Жизнь человека — процесс продолжительный, часто долгий, но всегда беспрерывный. Память же, к сожалению, не готова к запоминанию многого из жизненных событий, многие из них остаются за пределами наших воспоминаний, отказываясь связываться, цепляться одно за другое, и иногда мы сами додумываем, предполагая, о причинно-следственных взаимосвязях. Но так ли нужно это? Додумывание — прямой путь к ложным представлениям, ложной памяти, поэтому с ним следует обращаться излишне осторожно, трепетно охраняя то, что истинно, ту правду, свидетелем и…

Какая прекрасная книга. Я в невероятном восторге. У меня закончились слова, не вижу смысла что-то писать вообще. Все равно ни одно мое слово ни в какое сравнение не пойдет с этим шедевром. Мне кажется, это тот случай, когда можно рассказать лишь о своих эмоциях, потому что рассказать сюжет или передать то, как это сделано – невозможно. Как он вообще такое смог? Что за человеком нужно быть?

И сразу же себе обещание – перечитать книгу, уже не спеша, не смотря на календарь и часы, не отвлекаться на все другие книги, а дать себе сполна ей насладиться. Это же невероятный читательский экстаз. Я уже начинала читать "Жизнь..." несколько лет назад, но тогда что-то отвлекло и пришлось бросить. Нашла свой рисунок: расчерчены этажи, на них подписаны комнаты и фамилии жильцов. Ха-ха, видимо, не далеко…

"Если бы я понял, я бы даже не пытался, если бы я понял, я бы вернулся..." Выбор был случайным. Совсем не с этой книги я желала начать знакомство с Жоржом Переком. Роман, до встречи с читателями, пропылился множество лет, затаившись в укромном уголке, вызревая как хорошее, добротное французское вино. Мало того, что вышла книга спустя тридцать лет после смерти автора, так еще и не является его последней работой, а наоборот в рядах ранних, первых попыток найти контакт с массовым читателем. "...в начале 1990-х Давид Беллос, готовя фундаментальную биографию Перека, принялся собирать свидетельства всех его друзей, знакомых, коллег, и ему удалось таки обнаружить машинописные копии многих неопубликованных произведений (некоторые хранились в Югославии), в том числе «Кондотьера»: один…

Небольшое произведение от признанного экспериментатора над литературным текстом, литературной формой... )) В предисловии пишут, что это прямо, можно сказать, дебют и "в начале славных дел", ну хорошо. (Значит, далее буду читать по нарастающей. )) )

Сюжет: в общих чертах можно передать так - ГГ, Гаспар Винклер - фальсификатор, изготовляющий подделки в области живописи. Дело поставлено на поток, Гаспар выдает продукцию, другие сбывают. Причем, к делу люди подходят очень добросовестно - не то чтобы просто нарисовать копию картины... Скорее, подделывается сам стиль какого-либо известного художника и изображается нечто, до сих пор несуществующее или картина с какими-либо изменениями, чтобы затем выдать ее или за вариант оригинала, черновик, или за счастливо обнаруженный неизвестный шедевр…

Еще обучаясь в начальной школе, в одном из учебников я встретил картинку, где был изображен в разрезе многоквартирный дом со всеми квартирами, их обстановкой и жильцами. Помню, я любил рассматривать эту иллюстрацию, представлять себе жизнь этого дома. Много позже, на первых курсах университета я снимал квартиру в типовой панельной пятиэтажке. Во дворе была лавочка, пустующая вечерами. Я занимал ее и долго наблюдал за освещенными окнами, видел я только шторы, люстры и иногда неясные силуэты, но воображением достраивал все остальное. Мне казалась интересной мысль, что за каждым окном прячется человек со своей уникальной историей жизни. Похоже, Жоржа Перека тоже посещали такие мысли, в результате появилась на свет идеальная книга о доме. Почему идеальная? Книга объемная, но состоит из…