«Трое в лодке, не считая собаки»: как путеводитель превратился в юмористическую повесть

Автор материала: Раиса Ханукаева

Когда хотел быть серьезным, но что-то пошло не так.

Поздним летом 1889 года неудавшийся актер и малоизвестный писатель, которого то и дело критиковали коллеги по перу, вдруг проснулся знаменитым. Этим писателем был Джером К. Джером, а причиной столь неожиданной популярности стала первая полная публикация повести «Трое в лодке, не считая собаки» . Читатели настолько полюбили произведение, что книготорговцы не могли удовлетворить спрос покупателей, а количество лодок на главной реке британской столицы в том же году выросло аж в два раза!

Над книгой смеются до сих пор, и мало кто вспоминает, что изначально «Трое в лодке» задумывались как путеводитель по достопримечательностям на берегах Темзы.

Не смог быть серьезным

Речные прогулки стали популярными еще до Джерома. В 1888-м, когда повесть только формировалась в голове автора, на Темзе было зарегистрировано 8 тысяч лодок. Среди них плавало и суденышко писателя, отправившегося в медовый месяц с молодой женой Джорджиной Элизабет Генриеттой Стенли Мэрисс, более известной как Этти.

Вернувшись из романтического путешествия, Джером тут же принялся за создание нового текста с подробным маршрутом и короткими, но емкими историческими и культурологическими описаниями. Анекдоты и забавные ситуации должны были стать лишь небольшой изюминкой будущего произведения:

«Я даже не собирался сначала писать смешной книги. Но почему-то оно так не пошло. Оказалось так, что оно всё стало „смешным для разрядки“. С угрюмой решительностью я продолжал... Написал с дюжину исторических кусков и втиснул их по одной на главу», — признавался писатель в мемуарах.

В итоге все эти «исторические» куски оказались выброшены или переработаны по совету первого издателя, а Джерому пришлось придумывать подходящий заголовок: «Я написал половину, когда мне в голову пришло это название — „Трое в лодке“. Лучше ничего не было».

Трое мужчин и их воображаемый друг

Несмотря на то, что написать повесть автор решился во время медового месяца, ее героями стали холостяцкие друзья писателя, а не молодая жена.

В образе ироничного Джея, как легко догадаться, Джером вывел себя. По легенде часть своих «качеств» он передал и фокстерьеру Монморанси, что объясняет его абсолютно человеческое поведение и мысли собаки. Но существует и другая версия: автор якобы считал, что какая-то часть сознания англичанина обязательно напоминает собачьи черты, что бы это ни значило.

Джордж Уингрейв, в книге именуемый просто Джорджем, действительно был служащим, который «спит в каком-то банке от десяти до четырех каждый день, кроме субботы, когда его будят и выставляют оттуда в два». С ним юный Джером когда-то снимал одну квартиру на двоих. Со временем Джордж дорос до управляющего банком и умер в 1941 году, надолго пережив своих приятелей по путешествиям.

Карл Хенчель, в повести превратившийся в Уильяма Самюэля Гарриса, слыл заядлым театралом, основал клуб любителей театра и после кончины удостоился некролога в «Таймс». Хенчель был абсолютным трезвенником, но в книге именно он знал наперечет все пабы и пивные. Единственным выдуманным членом команды был Монморанси. Фокстерьер появился у писателя лишь в начале XX века во время путешествия Джерома в Россию.

Нежный любовник Генрих VIII

Итак, повесть начинается с решения троих друзей отправиться по Темзе (почему-то против течения) и строится из их приключений, анекдотов о жизни и историй прохожих. Проблемы барометра, предсказывающего погоду, молодые леди, беспокоящиеся о платьях, которые могут пострадать в лодке, старинные кладбища и сложности игры на волынке — автора интересует все, что он и его друзья слышат и видят.

Читая повесть сегодня, сложно представить, как Джером вообще собирался написать нечто серьезное, если он сумел высмеять даже Генриха VIII — короля, прославившегося своими свадьбами, казнями неугодных жен и свержением католической церкви:

«Около Энкервик-Хауса, неподалеку от Мыса пикников, сохранились развалины старого монастыря. Возле этого старого монастыря Генрих Восьмой, говорят, поджидал и встречал Анну Болейн. Он встречался с нею также у замка Хивер в графстве Кент и еще где-то около Сент-Олбенса. В те времена жителям Англии было, вероятно, очень трудно найти такое местечко, где эти беспечные молодые люди не крутили бы любовь. <...>

Обитатели Бакингемшира неожиданно натыкались на них, когда они бродили вокруг Виндзора и Рэйсбери, и восклицали: «Ах, вы здесь!» Генрих, весь вспыхнув, отвечал: «Да, я приехал, чтобы повидаться с одним человеком», — а Анна говорила: «Как я рада вас видеть! Вот забавно! Я только что встретила на дороге мистера Генриха Восьмого, и он идет в ту же сторону, что и я».

Другой пример: подписание Великой хартии вольностей. Она защищала привилегии свободного населения Англии уже в начале XIII века и безусловно была дорога сердцу англичан.

«Мы отправились на остров Великой Хартии и обозрели камень, который стоит там в домике и на котором, как говорят, был подписан этот знаменитый документ. Впрочем, я не могу поручиться, что он был подписан именно там, а не на противоположном берегу, в Раннимиде, как утверждают некоторые. Сам я склонен отдать предпочтение общепринятой островной теории. Во всяком случае, будь я одним из баронов тех времен, я настоятельно убеждал бы моих товарищей переправить столь ненадежного клиента, как король Иоанн, на остров, чтобы оградить себя от всяких неожиданностей и фокусов».

Словом, для Джерома, кажется, не было ничего святого. Щекотливые темы и исторические травмы в его исполнении превратились в анекдоты. С другой стороны, его тонкий юмор и аккуратные описания так и не смогли никого обидеть. А всегда актуальная тема дорожных приключений и впечатлений подарила троим в лодке и их собаке вечную молодость. Повесть до сих пор кажется очень смешной и яркой. Убедитесь в этом сами.