Кто бы мог подумать: Конан Дойль, настоящий детектив

Автор: Николай Зубов

Британский писатель Артур Конан Дойль прославился не только тем, что придумал гениального Шерлока Холмса, о котором вспоминают до сих пор даже в Совете Безопасности ООН. Он и сам брался расследовать самые загадочные и самые противоречивые преступления своего времени.

В истории взаимоотношений Шерлока Холмса и его создателя, Артура Конан Дойля, два тезиса считаются само собой разумеющимися и неоспоримыми.

Первая незыблемая истина заключается в том, что Конан Дойль терпеть не мог Шерлока Холмса, относился к нему пренебрежительно, его тяготила слава своего героя, а рассказы о нем он писал лишь потому, что они приносили ему куда больше денег, чем прочие, менее известные сейчас его произведения. Всякий вспомнит, что в конце XIX века Дойлю пришлось убить своего героя, но уже через несколько лет снова вернуть его к жизни под давлением публики и издателей.

Вторая незыблемая истина касается того, кто был прообразом знаменитого детектива. Любой скажет, что им был некий Джозеф Белл, учитель Дойля. О том, что именно доктор Белл стал прототипом сыщика с Бейкер-стрит, написано даже в Википедии.

Истина где-то рядом

Обе эти незыблемые истины на самом деле только часть правды. Конан Дойля действительно тяготила слава Холмса. В первую очередь потому, что написание рассказов о нем отвлекало его от, как он считал, куда более важных и интересных исторических произведений. Поэтому каждый рассказ о Холмсе, шедевр сам по себе, настолько слабо связан с другими, что часто напрямую противоречит им. Об эти несоответствия и противоречия разбивались все надежды поклонников составить более или менее детальную биографию Шерлока Холмса.

Однако нелюбовь Конан Дойля к Холмсу, конечно, преувеличена. И тут разрушается вторая незыблемая истина — о прототипе. Конан Дойль, конечно, мог говорить все что угодно. Но его сын, например, и многие другие люди, знавшие писателя, признавали, что Холмс — это сам Конан Дойль, занимающийся вторым своим любимым делом — раскрытием преступлений.

Конан Дойль не пропустил ни одного громкого дела, пытаясь применить изобретенные им же методы. Он интересовался делом Дрейфуса, пытался найти Джека-потрошителя и уже на склоне лет занимался самым загадочным из всех дел Агаты Кристи — ее собственным исчезновением в 1926 году.

Газета The New York Times писала, что когда-нибудь сэр Артур Конан Дойль будет называться детективом куда более великим, чем Шерлок Холмс.

Столь ответственное заявление было сделано лондонским репортером газеты в 1907 году. А предшествовали этому события 1903 года, когда британская публика была заворожена двумя детективными историями.

Водопад и овцы

Одна разворачивалась на страницах журнала The Strand Magazine в рассказе «Пустой дом». Там великий детектив, убитый автором десятью годами раньше, восстал из мертвых и рассказал своему другу Ватсону и всей читающей публике, что он не погиб на дне Рейхенбахского водопада, потому что никогда в него не падал.

Вторая происходила в реальности, в деревеньке Грейт-Вёрли в графстве Стаффордшир. Там случилась целая серия нападений на домашних животных. Кто-то резал, но не до смерти, коров, лошадей и овец. Виновником был объявлен Джордж Эдалджи — юрист, сын перса и англичанки, а потому человек подозрительный.

Когда в Грейт-Вёрли начались нападения на животных, местная полиция получила анонимное письмо, в котором Джорджа Эдалджи прямо обвиняли в преступлениях. Полиция действовала быстро. Сначала за домом Джорджа было установлено наблюдение, а потом, после очередного нападения, он был арестован. В доме было обнаружено окровавленное пальто и опасная бритва со следами засохшей крови. На пальто нашли волоски, которые полицейские эксперты назвали конскими.

Эдалджи предстал перед судом и заявил о своей невиновности. У него даже было алиби для некоторых эпизодов. Однако это не помогло. Полиция изъяла эти эпизоды из обвинения, заявив, что не хочет затягивать процесс. В итоге Эдалджи был признан виновным в одном из нападений и отправился в тюрьму.

Знаковый процесс

Для Британии дело Эдалджи стало тем же, чем для Франции — дело Дрейфуса. Справедливости ради стоит сказать, что сэр Артур не сразу занялся делом Джорджа Эдалджи. У молодого человека были и другие защитники, достаточно влиятельные и многочисленные (петицию об освобождении Джорджа, в виновности которого всегда было много сомнений, подписало более 10 тысяч человек), чтобы в 1906 году юриста без всяких объяснений освободили из тюрьмы, при этом отказавшись пересматривать дело.

Джордж был свободен, но в глазах закона и широкой публики оставался преступником. Тогда-то он и написал Конан Дойлю, умоляя о помощи. Конан Дойль, угнетенный в то время смертью жены, видимо, счел это возможностью отвлечься от тяжелых мыслей.

Говорят, он убедился в полной невиновности молодого человека при первой же встрече, использовав тот дедуктивный метод, которым так щедро поделился с Шерлоком Холмсом. Писатель заметил, как близко Джордж держит газету, читая какую-то статью. Единственным объяснением этому было плохое зрение молодого человека. У него была сильная близорукость и явные признаки астигматизма. Так что он просто не мог ночью, в кромешной тьме, сначала миновать охранявших дом полицейских так, чтобы его не заметили, а потом пешком пройти несколько миль, перепрыгивая через овраги, обходя ямы, перелезая через изгороди, при этом не получив никаких травм или ран.

Конан Дойль берется за дело

Полиции пришлось столкнуться не только с его красноречием и его умозаключениями, но и с его громкой славой. На стороне Конан Дойля были писатели (создатель «Питера Пэна» Джеймс Мэтью Барри писал, что «не увидел ни одного свидетельства, которое стоило бы так назвать»), газеты (The Daily Telegraph сделала «Дело Эдалджи» одной из своих излюбленных тем), да и отношение публики к делу менялось. Тем не менее борьба была жесткой.

Сэр Артур, по мнению полицейских, покушался на честь полиции и на ее финансы. Писатель действительно требовал материальной компенсации для Джорджа Эдалджи, пострадавшего от неграмотного расследования.

У Конан Дойля появился свой инспектор Лестрейд — столь же скептически. как в книгах, относящийся к «детективу-любителю», но не ищущий его помощи, а пытающийся последовательно и жестоко помешать ему. Звали его Джордж Ансон, и он занимал высокую должность главного констебля графства. Ансону принадлежит, пожалуй, самая грубая характеристика Конан Дойля — «ничтожная тварь».

Неприязнь констебля легко объяснима. Конан Дойль сначала чуть ли не ежедневно закидывал полицию письмами и телеграммами, требуя открыть дело вновь, чтобы найти истинного виновника преступления, а потом и вовсе начал указывать полицейским на их чудовищные ошибки. Как будто полицейским было мало истории с алиби, которое они так топорно обошли.

Дедуктивный метод

Сэр Артур обратил внимание как минимум на четыре несоответствия, которые, по его словам, были вопиющими. Практически все дело против Эдалджи строилось на том, что на его одежде были обнаружены следы крови и волоски из конской гривы, а одна из бритв подозреваемого была покрыта засохшей кровью.

Как дипломированный врач, Конан Дойль отметил, что размер пятен крови на одежде не соответствует ранам, нанесенным животному в инкриминируемом Эдалджи эпизоде. Кроме того, эти пятна были явно старые, сухие, буквально въевшиеся в ткань, при том что в показаниях полицейских говорилось, что само пальто было влажным.

То, что полицейские приняли за пятна крови на опасной бритве, найденной в доме Эдалджи, было всего лишь ржавчиной, что легко мог определить любой врач. И это служило доказательством того, что бритвой этой никто не пользовался очень долгое время.

Наконец, конским волосом (здесь сэр Артур выступал уже не как врач, а как просто разумный гражданин, понимающий, как устроен мир) обычно набивали предметы мебели — кресла и диваны, — и следовало ожидать, что такого рода волос может быть найден на верхней одежде большинства людей.

Не имея возможности представить свои доказательства в суде, Артур Конан Дойль передал все материалы в редакцию The Daily Telegraph, которая опубликовала их во всей полноте. Кроме доказательств невиновности Эдалджи, сэр Артур представил и улики, свидетельствовавшие о вине некоего Ройдена Шарпа и двух его братьев, которые, кроме всего прочего, писали письма, очернявшие Эдалджи. В одном даже угрожали расправой самому Конан Дойлю, который, продолжая расследование, рисковал «потерять почки и печень».

Общественное мнение

Публикацию в The Daily Telegraph уже невозможно было игнорировать, и министерство внутренних дел объявило, что проведет повторное расследование специальной группой из трех судей-следователей. По удивительному стечению обстоятельств, одним из них оказался близкий родственник главного констебля Джорджа Ансона. И нет ничего удивительного в том, что расследование не нашло оснований ни для пересмотра дела, ни для обвинения Шарпов в преступлении.

Но это уже не было важно. Публика, сначала видевшая в Эдалджи странноватого маньяка, теперь была совершенно убеждена в том, что никакого преступления он не совершал.

Сумма доказательств, собранная Артуром Конан Дойлем, перевесила традиционную веру британцев в полицию и еще более традиционные предубеждения, которые они питали к цветным.

Юридическое общество, членом которого Эдалджи был до ареста, сняло с него все подозрения и восстановило его право заниматься адвокатской практикой. А читатели The Daily Telegraph собрали для Эдалджи громадную по тем временам сумму в 300 фунтов стерлингов.

Сэр Артур еще несколько раз вступался за невинно обвиненных или осужденных. Однако именно дело Эдалджи называют самым значительным и даже знаковым его делом. Вскоре после этого (и, как говорят, под его влиянием) в Англии появилась новая судебная инстанция — апелляционный суд. О «деле Эдалджи» написаны книги, по одной из которых — роману Джулиана Барнса «Артур и Джордж» — снят сериал.

И теперь, когда все документы и все улики по делу доступны для публики и были исследованы не раз и не два, эксперты отмечают, что сэр Артур Конан Дойль ошибся только в одном. Шарпы не писали письма с угрозой в адрес писателя. Это сделал главный констебль Ансон — и в этом качестве остался в истории.