О поросятах, помойках и ударениях

Моя мама - неисправимый библиофил. Главное, что мне внушалось с детства, - книги нужно беречь как зеницу ока, грязными руками не брать, не класть переплетом наверх и не загибать страницы. Поэтому, заметив выброшенные книги, она зачастую не могла устоять - тогда многие складывали их на подоконнике в подъезде или на бортике уже давно сломанной балюстрады около дома, - и именно таким непрезентабельным путем в наш дом попал Ульф Старк. Попал - и уехал жить в деревню, где и был случайно обнаружен мной. А в это время на нашей суровой Ярославщине стояло лето: дождь лил как из ведра, а температура приближалась к 10, посему жить я переселилась на лежанку вместе с запасами книг и печенек. И, открыв, пропала для мира на день, пока книга не была прочитана вплоть до имен редакторов и числа экземпляров, выпущенных в тираж. Я отказывалась идти обедать, громко хохотала над шутками, разве что печеньки были не забыты. И особенно мне нравилась вторая история, где Петтер со Стаффаном организовали общество поросят-бунтарей. Но тут со мной что-то произошло. Я, прочитавшая уже столько книг, с довольно неплохим словарным запасом для своих 8-9 лет, умудрилась в слове бунтари поставить ударение на предпоследний слог. Да-да, у меня получились поросята - бунтАри. Мне нравилось это загадочное слово, которое, по моему мнению, крайне подходило для названия тайного общества. Книга перечитывалась еще несколько раз за лето, а также в следующем году, но поросята все были бунтАрями, меня по-прежнему ничего не смущало. Но вот горн образования позвал обратно в Москву, и в последние предшкольные теплые денечки мы гуляли с подругой и обсуждали любимые книги. Я начала ей рассказывать про своего Петтера, и тут...о небо, как было велико мое разочарование! Поросята-то...бунтарИ! Осознание этого оглушило меня, и я даже не слышала громкого хохота подруги, который вызвало слово "бунтАри".
Эта книга до сих пор по моему мнению один из чудесных представителей детской литературы, но часть своего очарования она с того дня потеряла. И даже сейчас, когда я случайно замечаю ее на полке - я автоматически читаю название с неправильным ударением. Магия детства же)