5

Первые страниц дцать прошли под восклицания: "что за идиот этот переводчик"? - Ибо бесчисленные "подумал он", "он подумал", "подумал господин Леман" выбешивали так, что не находилось приличных слов. Потом появился еще "его лучший друг Карл", тоже в каждом предложении, и тогда даже промелькнула мысль закрыть нафиг это извращение, ибо терпение как-то вдруг начало заканчиваться. Но закрыть все что-то мешало. Ведь интересно же, и в целом, если опустить эти злополучные повторы, книга замечательная.
Но дальше до меня вдруг стало доходить, что все эти повторы тут неспроста, и жить сразу стало легче. "Значит идиот тут не переводчик, хотя конечно переводчик, но другой, то бишь я, а не он", - подумала я. :)))
Отлично, разобрались. Теперь можно расслабиться и посмотреть на перевод, да и на книгу в целом, под другим углом. Тут я наконец оценила всю прелесть, все мастерство переводчика, сумевшего буквально превратить немецкую книгу в русскую. Все предложения составлены по-русски, все фразы и настроения переданы так, будто их и правда кто-то произносил, думал, чувствовал - просто потрясающе! Захотелось прочитать оригинал и проверить, так ли оно было на самом деле, но, увы, сначала надо бы подтянуть свой немецкий еще как минимум на уровень повыше.
Эта книга похожа на постмодернистическое полотно из отголосков мыслей и чувств, слов и жестов, когда почти перестаешь понимать, где заканчивается одно и начинается другое. Что-то вроде непрерывной работы мозга, когда он думает даже когда не думает. Но все же это далеко не постмодернизм, что в моем случае не может не радовать, ибо до него я все еще не доросла.
Есть у меня привычка, запускать читалку на телефоне и заниматься своими делами: гладить, готовить обед и т.д. К счастью, эту книгу я читала не отвлекаясь, с необходимыми паузами и, что называется, вдумчиво, иначе кто, где, кому и что говорит, осталось бы для меня неразрешимой загадкой.
Отчего-то пришло на ум, что написана эта книга в "холостяцком" стиле: в ней чудится разгул, или загул, или то и другое. Может дело в наличие заполненного бара, а следовательно, и немалом количестве шнапса, а может из-за наличия нескольких неженатых мужчин, один из которых непосредственно главный герой, но атмосфера этакого раздолбайства придавала этой книге какое-то особенное очарование. Сразу срочно захотелось в Германию, и желательно на какой-нибудь местный праздник, ну ладно, можно просто в бар, ой...
Главный герой, с одной стороны, обычный, ничем не примечательный человек. Даже скучный, ничем особо не интересующийся, ни к чему не стремящийся, плывущий по течению. Но с другой... Почему-то все называют его не иначе как господин Леман, хотя обращаются при этом на ты. Считают его чудаком, стебутся буквально все, кому не лень, но, в то же время, как -то по-дружески, беззлобно, не забывая дать ему понять, что без него им никуда, выставляют все его невольные чудачества в самым выгодном свете. Хотя нет, не все, главным образом это "его лучший друг Карл", но казалось, будто так делают все.
На самом деле он довольно забавный, часто говорит одно, хотя хочет сказать совсем другое. Он, что называется, баламут, из ничего создающий целую теорию. Его красноречие не иссякает, а все диалоги\монологи на гране абсурда. В жизни таких людей как правило хочется долго и со вкусом бить их же аргументами, но в книгах, к счастью, это только веселит.
Веселило меня здесь почти все. Не знаю, как можно относиться серьезно, например к такому:

Когда они вошли в «Мозоль», там было довольно тихо. Да, геи тоже уже не те, что раньше, подумал господин Леман.

или к такому:

Конечно, романтические вечера разные бывают, но кусать за палец голубого бармена – это уже никуда не годится.

А под конец стало как-то печально: идти некуда, делать нечего, любить некого, никто не ждет - грустно это, однако же.
А когда, простите, не умею без спойлеров, у Карла съехала крыша, мне стало как-то не по себе, а представив себя и кого-нибудь из своих друзей на месте этих двоих, стало даже страшно. Вот так дружишь с человеком, обсуждаешь книжки, время от времени пьешь вино, а однажды бабах, и он уже не твой друг, а какой-то невнятный овощ. И ты сразу теряешься, не знаешь, что тебе теперь с ним делать, до конца не веришь в происходящее и винишь во всем себя, что вовремя не позаботился, не уберег, и теперь остается только надеяться, что он скоро поправится, и все будет как раньше.
P. S.
А Катрин все-таки редкостная сволочь, вот.