5

Коротеньким романом, наполненным любовью в таких разных проявлениях, автор задаёт вопросы, на которые ответов нет. И почти 90 лет назад, когда Уайлдер его написал, ответов не было тоже. Да и в 18 веке наверняка не было ответов, несмотря на религиозные догматы и ещё живую инквизицию; иначе брат Юпитер закончил бы свои дни как-нибудь по-другому, думается мне. Кого призывает к себе Господь? Призывает лучших? Самых добрых, самых достойных, самых истинно верующих? Чтобы не страдать им больше на земле нашей грешной, м? Или призывает худших - жестоких, подлых, вероотступников? Чтобы остающиеся от них не страдали? Или же вообще этот процесс, скажем так, небесная канцелярия не контролирует? Вы знаете? Я нет. Не знаю. Никто не знает. Когда у меня одна за другой слегли мать и бабушка, и мне пришлось бросить все свои увлечения и занятия и, приходя с работы, ухаживать за ними, а после бессонной ночи (маме давали сильные обезболивающие, от них появлялись галлюцинации, и она кричала порой всю ночь) снова идти на работу, многие высказывали мысль, что это никакого отношения не имеет ни к бабушке, которой было уже под 90, ни к маме, которая с определённого момента почти не понимала, что происходит. Нет, мол, всё это испытания для меня. Хорошо, пусть так. Единственная дочь и внучка, я как могла несла свой крест, да и сейчас ещё несу - бабушка пока со мной. Однако если я вполне допускаю, что Он хочет сделать меня мягче, терпеливее, чему-нибудь ещё научить, то как быть с теми людьми, которые влачат своё существование в домах для инвалидов? Отказники, сироты, неизлечимые больные, за которыми ухаживает лишь медперсонал и о которых якобы заботится государство, ради какой цели живут они? Чей это крест? Ответов нет.

В этой книге очень много любви, которая не смогла до конца воплотиться. Или которую не удалось донести, объяснить, проявить. Если Бог есть любовь, то и здесь мы опять имеем вопросы. Актуальные, прошу заметить, вопросы. Но - если с промыслом Божьи ничего поделать мы не можем, то с любовью вполне. Любить в наших силах. Конечно, как нельзя насильно обратить в свою веру, так и насильно любить не заставишь. Но можно всё-таки пытаться. Один из героев Уайлдера считает, что "... лишённых способности любить (а вернее, страдать от любви) нельзя назвать живыми, и, уж во всяком случае, им не дано снова жить после смерти". Что уж там после смерти, я не знаю. Никто не знает. Но жизнь без любви... А для чего, собственно?

Очень понравился стиль изложения Торнтона Уайлдера. Буду читать его ещё.