5

“Чё”.

Как только я перевернул последнюю страницу “Радуги тяготения”, ощутил призрачную надежду на лучшее. На счастливый исход жизни детей следующих поколений. Я чувствовал свою причастность ко всем недоходягам в мире, и от этого мне было легко на душе. Мы не одни.
Как только я перевернул последнюю страницу “V.”, ощутил безнадежность. Воздуха не хватает, бежать некуда, мы с остальным миром закрыты в просторной клетке Вселенной, одни, наедине с проблемами.
Роман “V.” для меня дался труднее “Радуги …”, хотя прочитал я его быстрее. С чем это связано я еще не понял. Просто факт. Ниже будет мое видение сюжета в виде отрывков из него (в моей интерпретации), следовательно спойлеры (я выделю этот кусок текста следующим образом: “__”)
Итак, что мы имеем:
_____________________________________________________________________________________________
Бенни Профан, недавно уволившийся с флота, йо-йоствует (или же стенается) по миру, называя себя шлемилем. Без дела и цели, как натягивается и реверсивным движением возвращается в начальную точку йо-йо. Бенни оказывается в Нью-Йорке и, в метрополитене, знакомится с пуэрториканскими пареньками Толито, Хосе и Чучкой, а также с Финой, сестрой последнего. Брат Чучки, Анхель, занимается отстрелом аллигаторов в канализациях Нью-Йорка, и Бенни сходу вливается в это дело. Однажды, гнавшись за огромным пегим аллигатором шлемиль находит святилище и обрывки дневника проповедника Благостыня, жившего в канализации с крысами и пророчествовавшего крысиное царствие на земле. К слову, у него была любовь — крыска V. Для напыщенной банды “Бабников”, джазующих по улицам Нового Йорка Фина представляется неким божеством, “Святой Финой”. Когда она появляется, драки по чудному мановению провидения прекращаются и вокруг пускает джиттербажные волны аура любви. Любовь “Бабников” к Фине платонична, но это ненадолго — смекает Бенни Профан. Он переживает за Фину, и его худшие ожидания оправдываются, когда животное начало “Бабников” вырывается наружу. Когда они нашли Фину, Анхель решил разобраться со всем этим сам, а Бенни продолжил йо-йойствовать по улицам Нуэва-Йорка.
А до этого была Александрийская глава (условно так мною называемая). Там мы знакомимся с молодой девушкой Викторией (V.), у девушки этой консервативные родители, она прогрессивна, независима, с их взглядами несогласна. Так и покидает дом. А еще убийство. Да, в этой главе. И любовь к некому Славмаллоу (любовь ли?).
Бенни знакомится с Цельной Большой Шайкой, — ужасно прекрасными декадентами — через прекрасную Рахиль. Вообще, костяком “Шайки” были Харизма, Фу и Мелвин. Но вокруг еще много колоритных и веселых ребят: Сляб, рисующий “Ватрушки с творогом №__” (номер вставьте сами, вспомните Поллока и вставляйте смело номер); Эсфирь, влюбившаяся в своего пластического хирурга Шёнмахера; Макклинтик Сфер, талантливый музыкант из заведения “V-нота”; Руйни Обаяш, у которого постоянно зажигала “Шайка”; жена его, Мафия, писательница с завышенным самомнением, сладко пересматривающая свою Теорию день за днем; Свин Будин, тот еще пройдоха, свой парень, в общем, Свин; и еще многие другие.
Потом были восстания африканских племен, Курт Монтауген, который позже появится в “Радуге”, Вайссман, один из центральных персонажей вышеназванного романа, стыд и любовь, похоть и плоть, дискриминация людей, унижение наложников и наложниц, сумасбродные вечеринки у Фоппля — местного фермера-богача. Бал саранчи посреди пустыни.
Флоренция, антиправительственный бунт. Vheissu, сакральное место, вокруг которого крутится ось земная, таинства раскрываются ящиком Пандоры, да так, что потом не отвяжешься, Годолфин, один из нескольких выживших, хотя целый отряд посещал Вайссу. Потом он отправляется на Полюс, чтобы привести мысли в порядок. Сеньор Мантисса пытается похитить картину “Рождение Vенеры”,

“она висит на западной стене”.

Еще будет исповедь Фаусто Майистрала, события во время осады Мальты; Фаусто перенесет потерю жены, останется только дочь — маленькая Паола, которая в настоящее время в Нью-Йорке с “Шайкой”. Фаусто видел как Дурного Пастыря раздирают на части, а под рясой плоть женская, протезы из драгоценных металлов, стеклянный глаз, по животу сочится кровь, повезло не так, как остальным, хотя… Детишки урвали по куску с неё, а Фаусто даже не заступился, только тихо помолился за нее потом…
Обаяш ссорится с Мафией, что происходило мириады раз до этого, а Шаблон уговаривает Бенни поехать с ним и Паолой на Мальту, чтобы он нашел разгадку V. Бенни нужен, чтобы быть с Паолой. Sahha, ребятки! Приглядывайте друг за другом.
А в 1913 году некая V. любила молодую и прекрасную Мелани, выступавшую в кабаре. Да вот только во время предстваления нового шоу, Мелани пренебрегла мерами безопасности и убила себя, сев на кол. И не скажешь, самоубийство или…
Снова к Мальте, Паола и Папик Год (её муж) пересекаются в Валетте, девушка говорит, что всё так же будет его ждать. Останавливаются у Фаусто Майистрала, Шаблон пытается выторговать Стеклянный глаз V., Бенни сильно заболевает, а потом вдребезги напивается. На следующее утро понимает, что Паола уехала с мужем, а на пузе у него записка от Шаблона, гласящая, что он узнал про Стеклянный глаз, который сейчас в Стокгольме, куда Шаблон (говорящий о себе в третьем лице) и направляется, а Бенни ему теперь без надобности.
Фаусто тоже не будет содержать Профана бесконечно, поэтому они обсуждают варианты работы для Бенни, после чего шлемиль занимает пятифунтовую купюру у Майистрала. Направляется в бар, там встречает молодую девушку Бренду, мило беседуют, он рассказывает ей про свои похождения, тут она говорит

“Опыт, опыт. Неужели ты ничему не научился?” — “Нет”.

А потом они бегут сквозь ночь к краю Мальты. Счастливые, полагаю.
Эпилог. 1919. Старый Шаблон. Мальта. Виктория Марганнеци, та, что во Флоренции была. Пастырь там сейчас Благостынь, отбывает в Новый Йорк. Цели у Виктории с Шаблоном одни, они не пускают Италию на Мальту. У нее сапфир в пупке, неужели… Шаблон отбывает, морской смерч настигает судно, Годолфин-сын, который сейчас является слугой Виктории, это видит. Валетта не отпустила. Sahha…
_____________________________________________________________________________________________
Мои соображения таковы:
V. — это История, агнец смерти; возможно же сама смерть, тогда уже агнец Истории. Где V., там и смерть, она ревнива, это ревность Истории к Людям, а месть людей по отношению к ней прямо пропорциональна. Люди (их новое поколение, сиречь Дети) раскрошили, разобрали, дезинтегрировали, если угодно, её по частям. Массовое рассеивание энергии, боязнь остаться без смысла жизни и существования, фетишизм по отношению к неодушевленному — болезни человечества. Всё это пароксизмы самой жизни. Или V.
V. — зеркало, где каждый, в зависимости от целей поиска оной видит отражение себя.
V. — это история про людей, их проблемы, их страхи и фетеши, мании и цели, про их ничтожество, временами — величие, бесталанность и упадок, человечность и общность, мерзость, красоту, джазовость, спокойствие. И мы все под одним колпаком.
Вот так я понял (или не понял) роман “V.". Оригинальный опыт и уникальные ощущения.
Александр Стрельников, 2015 г.