3

Будучи себе на уме, герои "Вафельного сердца" не принимают никаких возражений, не слушают нотаций взрослых и продолжают пребывать в счастливом осознании мира через орально-анальную стадию развития. Про таких детей Фрейд не смог бы сказать ничего плохого, но и хорошего тоже, заинтересовавшись только ради уникальности случая выполнить анализ на задержавшихся в развитии детях. Марию Парр стоит похвалить за создание сугубо развлекательной литературы, но стоит пожурить за чрезмерное использование туалетного юмора. Тяжело читать про похождения вокруг всего, что так или иначе связано с навозом и прочими продуктами окончания процесса пищеварения. Всё в книге начинается с престарелых трансвеститов, которые прибегают к помощи тех самых масс, распыляя их по округе для тушения огня. В итоге - все в ..., и все довольны. Только читатель сидит в недоумении, будто со страниц и на него тоже брызнуло.

Конечно, дети - это сущая головная боль для родителей. Попробуй уследить за подростками, когда их мозг отключается напрочь, а инстинкт самосохранения исчезает с той скоростью, с которой возраст шанс расстаться с жизнью. Удивительно, но Парр не наделяет нарратора, мальчика девяти-десяти лет, гиперактивностью, отдав все качества заводилы девчонке, что в силу отсутствия участия папы в воспитании и постоянной занятости мамы, испытывает окружающий мир на прочность, легко забираясь на дерево и без боязни отправляясь в плавание на лодке. Разумеется, много позже всю эту ситуацию можно будет трактовать иначе, вроде постоянно возникающих суицидальных мыслей от социальной неустроенности, связанной с необходимостью следовать нормам общества, порицающего излишнюю активность в самоопределении, если при этом твоими усилиями разрушаются основы порядка. Детство прощает многое, во многом именно поэтому Парр создаёт такого персонажа, в котором, вполне возможно, есть частица её самой: хорошо вспомнить лихие годы, моменты хождения на грани между жизнью и смертью, а также всё то, от чего вообще становится приятно на душе, но при дальнейшем погружении в воспоминания обязательно похолодеет на уровне сердца, когда понимаешь простую истину - как ещё выжить-то получилось.

И ладно, когда главная героиня проказничает, но у неё иногда возникают мысли о неполноценности собственной семьи, особенно при сравнении с большой семьёй нарратора, где мама и папа уделяют достаточно времени воспитанию детей, а остальные родственники прямо-таки ангелы без крыльев, но с всегда добрыми побуждениями. В большой семье клювом не щёлкают, однако нарратор, он же мальчик лет девяти-десяти (если кто забыл), вырос в виде комнатного растения, для которого участие в чём-то шокирующем для восприятия других - невинная неосознаваемая забава, вызывающая кратковременный восторг. "Вафельное сердце" Марией Парр писалось по принципу, что с детьми нужно разговаривать, утрируя любые проблемы, больше списывая всё на саморассасываемость, а вот наказывать детей в Норвегии, похоже, не умеют, поскольку родители лишь улыбаются от шалостей детей, не идя дальше. Может поэтому и пребывает скандинавская страна в мире и покое, живя беззаботным детством, шутя на самом приниженно-бытовом уровне, не претендуя на возможность юмора по поводу более серьёзных проблем, не видя для этого необходимости.

Норвегия - это место, где дети не пытаются быть похожими на взрослых. "Вафельное сердце" это наглядно демонстрирует. Норвегия отныне воспринимается уникальной страной, где живут обыкновенные люди, но со своим собственным миропониманием. Оторванность от Европы, вытянутая форма, богатая природа и не самое спокойное прошлое, считая склонность норвежцев к самоутверждению через раскрытие индивидуальности и общий благополучный фон при сравнении с другими странами - всё это частично сквозит между строк "Вафельного сердца". А может просто нет инстинкта самосохранения... да навоз с полей девать некуда: всё-таки из этих мест тоже происходили воинственные викинги.