Приступая к чтению, открывая мир маленького мальчика, впервые невольно познающего зло, испытываешь сильное искушение примерить всё что происходит с ним на себя: для чего я сам преступал в детстве родительские запреты, доверяясь при этом товарищам по играм — людям заведомо мутным и ненадёжным, разве стоила жалкая секунда их уважения материнских слёз?
Но история идёт своим чередом, мальчик подрастает, становится юношей и, неожиданно, из глубокого анализа его души, полезного всякому человеку, история с места в карьер обрушивается в какое-то душное болото эзотерики; вновь вылезает из под земли, как гриб после дождя, тема избранных и толпы, но только здесь избранные живут не в касталийских палатах и не гуляют по подворотням магического театра, а носят на себе печать Каина - и не известно чем гордятся. И, как то часто бывает у Гессе, вновь разверзается бездна малопонятных метаний, появляются герои ещё более мутные, чем товарищи детства, вроде церковного органиста-огнепоклонника, инцестуальной семейки из странной маман и её сына — этакого юного Воланда. И самая неприятная часть — хвалебная песнь Абраксасу, — щеглу, который, по верованиям иных, соединяет в себе бога и дьявола, - и к которому стремится наш герой, приправляя свой поход нелепыми софизмами, которые любят повторять равнодушные к истине адепты свободомыслия:

Птица выбирается из яйца. Яйцо — это мир. Кто хочет родиться, должен разрушить мир. Птица летит к Богу. Бога зовут Абраксас.

Но задолго до Гессе один гениальный человек, - живописец и даже больше, - показал, что это за Абраксас, из какой скорлупы надо вылупиться и куда попадает летящий к нему. К помощи этого человека я сейчас с удовольствием прибегаю, воспользовавшись лишь крохотным кусочком его работы, исключительно для того, чтобы показать вам.