5

Со мною происходит нечто ужасное… Доброе что-то — такой страх! — что-то доброе проснулось в моей душе.

Воздушная пьеса, зефирная сказка, смеяться бы, расплываться чеширскими улыбками в разреженном воздухе, ан нет, такая буря эмоций, когда после светлых верхних нот беззаботного похихикивание автор берёт нижние ноты безнадежности. Так и шелестит траурный муар, а в носу некстати защипало, придворные спят, а двое влюбленных прощаются. История стара, может не как мир, но как театр хотя бы. И конец истории знаешь с детства. Просто растревоженные вечноженские сопли-слюни просятся наружу от каждого упоминания беззаветной и безрассудной любви, преодолевающей гигантских комаров (не малярийных, что важно). Да и кроме всяческих видов любовей (отчаянной и почти трагической Волшебника к жене, взаимной и розовосопельной - Медведя и Принцессы, растянувшейся на годы и поздно устаканившейся - Эмиля и Эмилии, отцовской - Короля к дочери, расчётливой - Администратора к наживе, семейной - фрейлин к мужьям и детям), есть чему дивиться: во-первых, милая сатира на архетипичных неприятных героев (Король-тиран, Администратор-подлец), во-вторых, прелестно уложенные в предложения слова, нет, ну правда! это так мило, красиво, метко, инода откровенно смешно, что хочется растащить на цитаты... нет, скорее даже наизусть выучить от корки до корки!

Принцесса
Три дня я гналась за вами. Только в бурю потеряла ваш след, встретила охотника и пошла к нему в ученики.

Медведь
Вы три дня гнались за мной?

Принцесса
Да! Чтобы сказать, как вы мне безразличны. Знайте, что вы для меня все равно что… все равно что бабушка, да еще чужая! И я не собираюсь вас целовать! И не думала я вовсе влюбляться в вас. Прощайте!

уходит | возвращается

Вы так обидели меня, что я все равно отомщу вам! Я докажу вам, как вы мне безразличны. Умру, а докажу!

В голове все голоса звучали, конечно, как в фильме: Администратор говорил своё коронное

Ах, дорогая, а кто хорош? Весь мир таков, что стесняться нечего. Сегодня, например, вижу: летит бабочка. Головка крошечная, безмозглая. Крыльями — бяк, бяк — дура дурой! Это зрелище на меня так подействовало, что я взял да украл у короля двести золотых. Чего тут стесняться, когда весь мир создан совершенно не на мой вкус. Береза — тупица, дуб — осел. Речка — идиотка. Облака — кретины. Люди — мошенники. Все! Даже грудные младенцы только об одном мечтают, как бы пожрать да поспать. Да ну его!

голосом Миронова.
Король казался милым в своих беспринципных рассуждениях, потому что перед глазами стоял мишкоподобный Леонов:

За стеной люди давят друг друга, режут родных братьев, сестер душат… Словом, идет повседневная, будничная жизнь.

И веет нездешним, холодно-одиноким от монологов Хозяина-волшебника, живущего вечно, предвидящего расставание со своей смертной женой, а перед глазами стоит Янковский, который умеет губами улыбаться, но излучать грусть глазами:

Слава храбрецам, которые осмеливаются любить, зная, что всему этому придет конец.

Книга показалась более безжалостной и менее лиричной, чем фильм. Как бы то ни было, это тот редкий случай, когда книга и её экранизация могут вполне дружно сосуществовать в читательско-зрительской голове. Кстати говоря, за несколько часов между завершением чтения и началом написания отзыва я уже успела достать всех знакомых своим "Ну посмотри-почитай-посмотри-сначала почитай-а потом посмотри-или хотя бы посмотри!". Ну и догадайтесь, какая песня стала хитом моего внутреннеголовного радио?)