5

Миры, на мгновение задрожавшие на своих орбитах, успокоились, и в одном из этих миров, в пустыне, являвшейся апофеозом всех пустынь, мужчина по имени Роланд перевернулся в своем спальном мешке и спокойно заснул под чужими созвездиями.

Чтение книг, связанных с «Темной Башней», уже после прочтения основного цикла всегда было донельзя увлекательным занятием: выискивать аналогии, снова встречать уже знакомых персонажей, просто ощущать щекотку в затылке от даже-вю – двойное, а то и тройное умиление и удовольствие от чтения. Вот только какими бы прекрасными не были другие книги, Башня для меня всегда над ними возвышалась, стояла особняком как недостижимый и ни с чем не сопоставимый идеал – что-то такое абсолютно иного уровня. А потом в моей жизни появилась «Бессонница».

Наверное, никто (включая меня саму) не поймет, если я скажу, что этот роман у Кинга самый темнобашневый после цикла, но другое слово у меня не подбирается. С одной стороны это потому, что сама по себе жизнь в романе изображена башней, в которой есть свои уровни, четко разделяющие мир и границы восприятия жителей каждого из уровней. С другой, и вот это куда важней, в отличие от многих других романов, где это остается как бы за кадром, если вообще присутствует, в «Бессоннице», как и в Башне у всех есть выбор: да, ограниченный, и в настолько жестких условиях, что его считай и нет, но все таки. В итоге получается, что смысл и суть вновь вращаются вокруг Предопределения, Случайности и ка, которое на самом деле редкостная кака, и возможности обычного человека, простой пешки на боле битвы великих сил, повлиять на ситуацию и предъявить судьбе свои требования. (и как же мне нравится, что добряк-Кинг всегда в таких случаях дает надежду на лучшее – видимо, сам надеется изо всех сил) Есть еще и третий объединяющий фактор: ощущение светлой грусти, пронизывающее всю книгу, отчего встречи со старыми знакомцами почти вызывают слезы на глазах (например, серьезный орнитолог у разрушенной водозаборной башни, надеющийся умереть до того, как состарится - Стивен, старина, это было жестого, знаешь?). И еще есть легкое ощущение сказочности происходящего, и чертово Единое и прочие отсылки к Толкиену, и Изумрудный город, и просто Башня, ждущая в конце пути. В итоге вроде совершенно обособленный роман читаешь, а как будто новую часть любимого цикла.

Правда, весь этот восторженный поток слов и образов родился только ближе к финалу книги, в начале дядюшку Кинга я любила совсем за другое. Я в принципе обожаю, когда Стивен расписывается под тысячу страниц, потому что истории его от этого только выигрывают – наполняются деталями, описаниями, и оживают, даже если на страницах романа почти ничего не происходит. Но в этот раз Кинг расстарался особенно, одна только лекция о бессоннице, занявшая всего пару страниц, чего стоила – не знаю, насколько эта информация правдива, но такой плотностью полезных данных на страницу текста далеко не каждый учебник может похвастаться. А еще есть восхитительные женщины. Не представляю, откуда у Кинга такие познания женской психологии, но женщин он пишет замечательно, в отличие от многих других мужчин-авторов. А уж женщин, подвергшихся насилию, чуть ли не лучше всех.

И как-то так получается, что книга вроде бы фантастическая и об очередной битве добра со злом, но на самом деле – просто об обычной жизни обычных людей. Не легкой, не веселой и не простой. Зато в ней есть надежда, и счастье, и свет. Немало, неправда ли?

P.S. как же странно осознавать, что впереди была еще уйма лет и уйма книг, а Кинг уже знал, как он закончит Башню, и благодаря кому она останется стоять.