3.5

Григора пишет так обстоятельно, что быстро запутываешься в том, кто куда отправился, кто против кого воевал, кто на ком женился итп. После прочла как раз о том же периоде у Острогорского, и там кратко и понятно, а тут в голове остается каша. Зато интересны зарисовки быта и нравов, всякие размышления о жизни и пр.

Например, он пишет, что хорошие художники скрашивают недостатки оригинала: "где прибавят, чтобы выявить сходство, а где и убавят, чтобы некрасивое и уродливое не запечатлевалось на картине навсегда", так что даже некрасивые люди на портретах выглядят хорошо. Так что кто его знает, как там на самом деле выглядели все эти люди, чьи портреты и статуи дошли до нас )))

Или про то, что епископу хорошо гармонично заниматься созерцательной жизнью и "гражданской деятельностью", а налегать только на молитву и аскезу, т.к. таковой человек нелюдим, имеет малоприятный нрав и не имеет "опытности во всевозможных делах".

Или про астрологию. Затмения солнца суть признаки бедствий, т.к. "что бывает с телом одного человека то может происходить и со всем телом мира", и как у человека болезнь одной части тела отзывается на всех, "так и в теле мира - страдания небесных светил, достигая земли, являют свое действие и здесь". И, более того, богодухновенные не только знамения от светил, но и всякие прочие пророчества и гадания, хоть от дельфийского треножника, хоть по внутренностям животных (вот это меня удивило в устах Григоры)).

Наезд на грубость православных полемистов: "ревность по Богу зависит от высшей силы и отличается богоугодным и утонченным поведением", а эти руководствуются завистью и "не божественной ревностью, а безрассудной яростью"; "таковы споры и словесные перепалки, ведущиеся людьми с недостаточным воспитанием". Точно! )

Или вот забавная история. Когда верующие раскололись на две враждебных партии, то

"после долгих словопрений согласились и решили, изложив мнения обеих сторон, из-за которых возникла эта большая распря, в двух книгах, предать их на суд Божий посредством огня и знамений. Совершив всенощное бдение и вознесши к Богу усердные молитвы, в самую Великую и священную субботу повергли книги в огонь посреди церкви. Каждая сторона питала надежду, что ее книга останется невредимой. Но то были пустые надежды и поистине грезы наяву. Огонь, тотчас же охватив обе книги, моментально обратил их в пепел. Это был суд Божий и одновременно насмешка над всеми, кто серьезные вещи обратил в детскую игру и произвел в церкви несвоевременное волнение. Когда они это увидели, то решили, оставив вражду, усердно искать общего мира, сойтись у трапезы единомыслия и все вместе просить от патриарха Григория благословения и молитв".

Некий фатализм и стоицизм:

"Чему не содействует вышняя Десница, тому противится и земля, и море, и воздух, с силой обрушиваясь [на творящего сие человека] словно на некоего преступника, пытающегося бежать от суда Божия. И хорошо бы извлекающему этот урок, кем бы он ни был, поставить себе за правило не противиться свыше положенному определению, каково бы оно ни было, и не делать резких движений, но, спокойно оставаясь на месте, положиться на время и скорее предпочесть плыть по течению, хотя бы и не туда, куда хотелось, нежели против. Ибо, конечно, гораздо лучше бездеятельно следовать течению, чем своими действиями усиливать напор неблагоприятных обстоятельств."

"В мире нет ничего надежного и прочного, но, по Платону, все человеческое — игрушка Бога, так что незаметно переходит от подъемов к спадам и наоборот, и идет своим неисповедимым путем."

Или вот, интересно, что даже и в конце Византии епископам не обязательно было непременно быть монахами. Иоанн Глика до патриаршества был женат, но от монашества его освободили, т.к. ему по состоянию здоровья нужно было есть мясо. А жена его приняла монашество, когда его избрали в патриархи.

Феодор Метохит (тот самый, на чьи средства сделаны мозаики константинопольской Хоры-Карие и чей потрет там в нартексе изображен):

"В то время императору помогал в управлении и заправлял всеми делами Феодор Метохит, занимавший тогда место логофета государственной казны.
...ростом, пропорциональностью членов и частей тела и веселостью взгляда он привлекал к себе взоры всех; а благодаря природной способности к наукам, выносливости в трудах, крепкой и ясной памяти он достиг вершин всякой учености. Он настолько легко мог ответить на все вопросы, касающиеся истории и современности, говоря, как по книге, так что его собеседникам едва ли не вовсе не нужны были книги. Это была живая библиотека и готовое разрешение всех недоумений, — настолько превзошел он всех, когда-либо занимавшихся науками.
...Любой желающий может убедиться в силе слова этого человека из множества составленных им книг, исполненных многой и разнообразной пользы. Но более всего стоит подивиться в этом человеке тому, что при таком смутном и тревожном положении общественных дел, при самых разнообразных заботах, переполнявших его ум, не было ничего, что бы заставило его прекратить читать или писать. Он был так искусен в том и другом, что с утра до вечера заведуя во дворце общественными делами, отдавался им целиком и с таким горячим усердием, словно был полностью чужд наук; а освободившись от этих занятий, он тут же настолько погружался в науки, как если бы был каким-то схоластиком, абсолютно не обремененным делами".

Почему люди разрушают старые здания и строят новые:

"Ибо у тех, как видно, присутствует и зависть, внушающая допускать разрушение зданий, построенных древними, чтобы с исчезновением зданий исчезла и умерла и память о созидавших, и остались бы [только] новые строения, которые, при отсутствии других, сильнее бы приводили на память построившего их".

Описание статуи (погибшей) Юстиниана Великого на колонне перед Св. Софией - во время ее ремонта Григора поднимался туда и сам все измерил. Гигантская она была.

О патриархе Герасиме:

"Он и кончиком пальца никогда не касался эллинской учености, а по причине необразованности и вообще простоты нрава вполне удовлетворял чаяниям императора. Ведь для того цари и выбирают на такие высокие должности таких людей, чтобы те с готовностью подчинялись их приказаниям, как рабы, и даже не помышляли бы ничего насупротив".

О судьбах мудрости:

"Да и сама мудрость жила во многих разных местах. Египет, говорят, был первым ее пристанищем. Потом она перешла к персам и халдеям. Потом посетила афинян; наконец улетела и оттуда и, словно кем-то вытолкнутая из гнезда птица, уже давно ходит туда-сюда, блуждая. И теперь ей грозит либо, перестав блуждать, навсегда остаться здесь у нас, если тебе это будет угодно; либо окончательно исчезнуть, носясь по эфиру."

О роли научной среды и общения с коллегами, всегда актуальное:

"[Император] сделал свой дом ... превосходнейшим училищем ораторского искусства, и, так сказать, лагерем ученых людей. Поэтому, как любитель таковых прекрасных вещей, и я стал приходить к нему. Ибо уединенное изучение наук, какое доставляют книги, будет ли оно более или менее продолжительным, по моему мнению, походит на создание физического тела, в которое только должна еще вселиться душа, которой я считаю получаемый посредством чувств опыт; или скорее — на смешение в желудке различных яств, нуждающееся для переваривания в теплоте, которую подает время и опыт осмысления постигаемых чувствами частных предметов, позволяющий делать общие выводы. Можно видеть, как некоторые, по причине акцента на безмолвии, необщительности и отсутствия навыков взаимодействия со внешними, истощили свои душевные силы, сделались слабохарактерными и утратили способность открыто выражать свое мнение."

Очень интересное описание разных трюков труппы странствующих акробатов, приходившей в Константинополь.

Среди флейтистов и танцовщиков были женщины, они принимали участие в торжественных процессиях и ездили верхом, сидя по-мужски, веселили публику в т.ч. неприличными шутками.

Письма, чтобы их не перехватили враги, писали на тонком полотне и зашивали в одежду письмоносцев.

Еще, оказывается, Григора предлагал исправить календарь и пасхалию (т.е. гораздо раньше католиков), но император побоялся, что народ не поймет, и дело замяли. А жаль - скольких последующих церковных проблем можно было бы избежать!

Ну, и наконец, еще очень актуальное:

"Ведь невозможно же, решительно невозможно, чтобы кто-либо, будучи человеком и долгое время находясь у власти, не вызвал бы у подвластных отвращение и грозящую убийством ненависть. Ибо Бог не сотворил ничего непреложного и постоянного в [настоящей] жизни. Поэтому-то мы и видим, что в изменении заключается момент радости и удовольствия для всего земного. А если кто захочет посредством неестественных и вымученных усилий устоять в одном и том же положении, то он будет извращать естественный порядок вещей. А все, что противоестественно выступает за положенные пределы, заставляет выходить и из пределов надлежащей радости и удовольствия. Сюда-то относятся и мудрые изречения древних: «ничего чрезмерного» и «мера — самое лучшее дело»."

Древние знали!