5

Когда речь заходит о средних веках, то многое нам кажется непонятным, жестоким и диким. Не понять нам той сложной организации души средневекового человека, наивного в своей простоте и невежестве, но в то же время помещенного в сложную иерархическую систему, где абсолютно всё имело своё значение, а многое являлось предметами или знаками символическими, наделенными смыслом, несущими идею. Данный исторический труд здорово помогает разобраться не только в символике и её значимости для периода средних веков, но и понять каким образом мыслил человек, что закладывалось в него с рождения, каким образом функционировала и развивалась общественная система.

А ведь символ играл огромнейшее значение. Символами наполнено буквально всё. Животные, растения, цвета. И даже профессиональная деятельность несёт на себе отпечаток суеверий, представлений, символизма, потому что воображаемое – это часть реальности.

Соединять, смешивать, сплавлять, амальгамировать - все эти операции зачастую считаются инфернальными, ибо нарушают природу и порядок вещей, установленных Творцом. Все, кто вынужден выполнять их по роду своей профессиональной деятельности (красильщики, кузнецы, аптекари, алхимики), вызывают страх и подозрение - ведь они как будто обманывают материю.

Мишель Пастуро сначала объясняет понятие средневекового символа, на примерах королевских регалий, чисел, цветов показывает, что и как нужно интерпретировать и воспринимать:

В мире символического мышления подсказать часто важнее, чем доказать. Поэтому наши сегодняшние интерпретации средневековых символов часто выглядят анахронично: они слишком механистичны, слишком рациональны.

Двенадцать означает не просто дюжину единиц, но ещё и идею целостности, полного и совершенного единства; поэтому одиннадцать – это недостаточное, а тринадцать – чрезмерное, несовершенное и зловещее число.

И так оно и есть. Средневековый человек живет в мире вымышленного и реального, воспринимая их как единое целое. Человек не так давно вышел из времен всевозможных культов, поэтому, как мне кажется, ему необходимо создать культ новый. Но не такой, как у племен, а всеобщий, наполненный смыслом и идеей. В этом плане, конечно, чудесно помогает религия, которая диктует и утверждает, что допускается, а что нет.

Далее Пастуро разбирает символизм и его роль на конкретных примерах: животных, растениях, цвете. И тут помимо самой истории символизма, можно узнать множество занимательных фактов. Например, судебные процессы над животными. Ведь ранее считалось, что сохранившиеся записи подобных судов – это всего лишь анекдот, пародия. Но, после более тщательного изучения, выяснилось, что такие процессы не просто существовали, но и являлись образцово-показательными, так как могли продемонстрировать настоящее правосудие. Мишель приводит ряд примеров, среди которых в нашем восприятии много казусных ситуаций, но есть и настоящие трагедии. Например, печальная история виноторговца Мишеля Морена, которого жена обвинила во скотоложестве. Несчастного повесили и сожгли в одном мешке с такой же, как и он, ни в чем не повинной «любовницей» - овцой. Имущество было конфисковано в пользу жены, которая после казни престарелого мужа выскочила замуж за своего любовника.

Помимо этого в разделе о животных Пастуро пытается выяснить, откуда столько львов в символике и эмблематике Европы, как происходило низложение одних животных и возвышение других. Например, как кабан из благородного животного, победить которого на охоте было героическим поступком у римлян, постепенно, с помощью кропотливой работе церкви по смене идеологии и замене символики, превращается в существо чуть ли не адское, а его место на «олимпе» занимает олень.

Часть о растениях не менее интересна. Здесь Пастуро рассказывает о деревьях и цветах, которые стали символами, почему они стали символами и как происходило формирование того или иного взгляда. Тут же уделяется внимание профессиям угольщика и лесоруба – вот уж чей участи не позавидуешь, ибо сей труд считался очень нехорошим, а люди, занимающиеся этим, были практически изгоями в обществе. Останавливается автор и на других профессиях, но особенно подробно он говорит о красильщиках, потому что цвет играл особую роль, а красильщики, стоит заметить, что они тоже чуть ли не колдунами считались, были его создателями. Цвету уделяется очень много внимания, т.к. существовала целая иерархия – ношение того или иного цвета было четко регламентировано, а некоторые цвета служили для особых меток, например нашивки желтого цвета обязаны были носить евреи и преступники. Доходит даже до того, что существуют правила, которые оговаривают, какие цвета можно сочетать, а какие нет. И это нашло свое отражение в геральдике, которая также представлена в книге с точки зрения символики.

Пастуро пытается найти вопросы, когда и как появились гербы, как они распространялись, как видоизменялись. Затем он подробно разбирает те же вопросы, но уже касательно нашлемников, печатей и флагов. Потом шахматы, которые тоже приобрели символическое значение, а также образцы литературных произведений, герои которых из вымышленных персонажей превратились в легендарных личностей. Как король Артур и его рыцари круглого стола. Или Тристан и Изольда. У знатных родов некоторое время существовала мода на артуровские имена. А в самом конце разбирается бестиарий Лафонтена и творчество Нерваля, которому принадлежит фраза «Геральдика – ключ к истории». Мишель Пастуро с этой фразой явно согласен. И даже приводит доказательства в пользу данной точки зрения.

«Символическая история европейского средневековья» - безусловно, достойная внимания книга. Она и познавательна, и интересна. Но самое главное, она помогает понять то далекое время, детально объясняя, почему именно так воспринималось происходящее, как существующее, так и выдуманное. Небольшой минус в том, что Мишель Пастуро часто употребляет специфические термины и получается, что в каких-то местах он объясняет всё, как детям, буквально на пальцах, а где-то приходится даже лезть в словарь. Но это – малюсенький минус. В целом же безумно интересно! А закончу, пожалуй, цитатой из Марка Блока, которой заканчивает свою книгу Пастуро:

История – это не только то, что произошло, но и то, что из этого сделали.