5

Да, такое признание может вызвать недоумение и даже презрительную гримасу - я люблю тебя, Генри Миллер. Люблю истово, где попало, присасываюсь к страницам на бегу, захожу в подворотни и там набрасываюсь так, как будто впервые в жизни столкнулась с печатным словом. Твой язык обводит острым контуром самые эрогенные зоны мозга и давит, давит, давит с разной степенью ритмичности так, что я наконец в изнеможении умоляю остановиться хоть на секундочку. И потом прошу продолжать. И снова. И снова. Я ненасытна. Как хорошо, что ты можешь так долго. Ты просто неиссякаем. Только что выплеснул в меня целый фонтан своих образов и мыслей, и вот снова готов доводить меня до литературного блаженства. О таком авторе мечтает каждая женщина. Чтобы прилипнуть к нему жадными глазами и он никогда, никогда не кончался. Первой сотней страниц ты сбросил с меня лет десять, вознес к какой-то невероятной легкости молодой, пылкой, едва совершеннолетней девушки, но в то же время дарил удовольствия столь искушенные, что я извивалась под твоими ласками бесстыдно, преданно и самозабвенно, как может только опытная, повидавшая многих, зрелая читательница. Беспутный, распутный, жадный, влюбленный, голодный, полный до краев. Давай сделаем это ещё.

"Быть разумным - благо, но быть безоглядно доверчивым, легковерным до идиотизма, принимающим все без ограничений, - одна из высших радостей жизни"

Уф. Как хорошо. Я не могу больше. Давай полежим. Расскажи мне о своей жизни. И о ней, конечно. О своих друзьях. Обо всем. Я так люблю слушать тебя. Когда ты рассказываешь, я отключаюсь похлеще, чем от спиртного. Погружаюсь в твои слова и растворяюсь. Божественно.

Ого! Вот это вас помотало по городам и весям. Без работы, без денег, с пустым желудком и без единой напечатанной страницы! И как это ты умудрился остаться таким свежим и нерастраченным после всего этого? Впрочем,

«МЫ НЕ РЕШИЛИ ЕЩЕ ВОПРОС О СУЩЕСТВОВАНИИ БОГА, А ВЫ ХОТИТЕ ЕСТЬ!»

От этого все переворачивается в твоей голове, а моя - послушно идет за тобой как овца за любимым пастухом. Куда угодно. Хоть на забой. Даже с радостью - на забой. Как прекрасно быть съеденной любимым человеком. Всей, без остатка отдаться ему, быть впитанной каждой клеточкой тела и давать энергию невероятным процессам твоей жизни. Думая так, я невольно начинаю думать о Моне. Мне никогда не казалось невероятным, почему ей так хотелось отдаться тебе. Посвятить себя тебе, без жертвенности или позы. Просто потому, что иначе нельзя.

Иногда я думала, как ты умудрялся все это время жить с ней так, чтобы кошки-мышки выдумок о её поклонниках не заслоняли всё – всю твою внутреннюю жизнь? Как вы в это играли? Так долго? И почему она вдруг стала сходить с ума по этой Стасе?
"Я разучился внушать любовь", - говоришь ты. Наверное, на какое-то время потерял себя? Неудивительно, что и Мона стала тогда ускользать от тебя. А тут еще эта безумная Стася! Впрочем, не было бы ее – было бы что-то иное, что-то должно было вывести тебя из этого пике в пропасть.

Ну ладно, хватит о Моне. Не о ней же, в самом деле, «Роза распятия». Скажи мне, Генри, ты кого-нибудь любишь? Ты всех видишь насквозь, описываешь поразительно талантливо и ... омерзительно. Любовь - это не слепота, но что это? Вечный вопрос. Стоит ли множить еще один ответ от противного - любовь это не _? Я одно знаю точно, ты, Генри Миллер,- концентрация любви к жизни. Густое варево этой любви пенится, кипит и булькает на огне ненависти к пошлости, обывательству, банальщине, ограниченности и скудоумию. Противно и горько читать некоторые странницы, но полезно – глядишь, поможет избавиться от этих недугов.

Никому не посоветую читать Генри Миллера. Вру, уже советовала. Да, буду его восхвалять, любви не принято стесняться. А кто откроет и начнет читать – или прозреет, или сам виноват.