5

В моей жизни встречалось не так много книг, которые дались мне не сразу, хоть и входят в золотой фонд мировой литературы. С этим романом Кена Кизи случилось именно так. Поэтому в моей читательской биографии эта книга - явление уникальное. Мне пришлось до неё дорасти. Когда-то, в юности, оглушенная "Полетом над гнездом кукушки", я почти случайно купила именно эту книгу в черной суперобложке. И даже открыла, попытавшись начать читать. Не знаю, чего именно я ждала, но книгу отложила, прочитав примерно сто страниц. Возможно, тот перевод был не слишком удачен, возможно, мне хотелось менее затейливого стиля изложения или более линейного сюжета, а возможно, я осознала себя бесконечно далекой от суровых орегонских лесорубов, но книгу я закрыла, и до сей поры никогда больше к ней не возвращалась. Наверное, я поступила правильно. И именно потому мне хочется сказать тем, кому "скучно", "уныло", "не пошло"... Не насилуйте себя. Не мучайте. Отложите. Возможно, просто еще не пришло время. Возможно, через несколько лет или даже через несколько десятилетий вы сможете вновь открыть роман Кена Кизи, и шебутная семейка Стемперов позволит вам посмотреть на себя со стороны. Насколько близко они вас подпустят - зависит, в общем-то от вас. И от них. Ну а если в нелучшую минуту вы подвернулись под руку Хэнку или Генри - советую ретироваться. Лучше попробовать заглянуть к ним позже. Эти себялюбивые упрямцы лучше вас знают, когда и о чем вам рассказать. Потому что эта книга, конечно же, для каждого своя. И для меня теперешней - уж точно нужнее, чем в мои девятнадцать.
С первых же страниц Кен Кизи плеснул на меня волшебным миром Маркеса. Не знаю, сознательно ли так придумано, но созвучность Ваконги и Макондо перенесла меня в столетнее колесо повторений, а дождь, который полил в последней трети романа, казался тем самым, который терзал героя "Ста лет одиночества". А значит, лил над всей Америкой - от Макондо до Ваконги Ауги. Впрочем, эта аналогия совсем не очевидная, пожалуй, у героев Маркеса и Кизи не так уж много общего друг с другом. С другой стороны, в обоих романах так много персонажей, что уж какие-то из них, наверное, нашли бы, о чем поговорить...
Что касается других аллюзий, то тут, помимо явно названных Теннеси Уильямса и Уильяма Шекспира, мне на ум все время приходил Юджин О'Нил. Кстати, вполне возможно как раз потому, что в тексте периодически упоминается городок Юджин, но и без такого упоминания "Любовь под вязами" вспоминалась не раз. Язык, пожалуй, понравится любителям Фолкнера. Да и вообще в манере изложения сюжета заметно его влияние. Впрочем, Кизи пошел даже дальше. Тут не просто различные взгляды на событие, тут расказчики буквально перебивают друг друга, мешают и противоречат другому. И поначалу такой стиль изложения дается непросто. Впрочем, к концу романа я уже легко отличала, кто именно из героев рассказывает мне о текущем событии. К слову, Кизи помогает в этом читателю, поскольку с точки зрения языка – совсем несложно отличить речь выпускника колледжа с Восточного побережья от слов исполнительного работяги. А стилистически – там присутствует все: от изысканной университетской лексики до площадкой брани, причем порой – на той же странице.
Вообще, эта книга - серьезный срез американской культуры двадцатого века, простирающийся до середины шестидесятых. Тут собрано многое - и музыка, и кино, и литература, и телевидение, и даже реклама и скетчи. Пожалуй, почувствовать эту книгу по-настоящему сможет только человек, находящийся в контексте тогдашней американской культуры. Или можно читать, периодически прерываясь, чтобы послушать музыку, посмотреть фильм или телешоу, которые стали предметом обсуждения Генри, Лиланда, Джо Бена, Вив и Хэнка. Где-то за месяц, наверное, можно успеть... Хотя там ведь есть еще и литературные отсылки, а это - займет куда больше времени и сил.
Мне повезло. У меня в запасе были кино и джаз. И потому - я понимаю, что так цепляет Лиланда в Колтрейне, я помню лицо Пола Ньюмана в фильме "Лето и дым". С другой стороны, нельзя сказать, что тем, для кого джаз или кантри, вестерн или американские мюзиклы - это просто слова, не стоит браться за роман. Нет, конечно. Просто некоторые звуки вы увидите, как слова. Просто некоторые кадры - предстанут перед вами только в описаниях. Не огорчайтесь заранее! Кен Кизи для всех припас массу смыслов и аналогий. Тут притаились и библейские сюжеты, и древние мифы, и известные трагедии. Здесь нашлось место и социальным конфликтам, и большой политике, и личным драмам.
Как водится в большой американской литературе, серьезное место в романе уделено социальным вопросам. Столкновение богатых и бедных, рабочих и праздных, выходцев с Восточного побережья и жителей Западного, членов профсоюза и штрейкбрехеров, религиозных фанатиков и атеистов, образованных и полуграмотных - все эти проблемы, столь популярные среди американских писателей, нашли свое отражение в романе. Здесь есть и отголоски Корейской войны, и бомбардировка Хиросимы, и Карибский кризис. Здесь затронуто много моментов американской истории, но не тревожьтесь, если они не заденут вашу душу. Кроме того, в романе есть и лес, и канадские гуси, и глухие непролазные заросли, и браконьерская охота. В этой книге - большая жизнь большой семьи на фоне жизни большой страны.
Меня же, как водится, куда больше зацепила совсем другая линия - психологическая драма, скелеты в шкафу, таящиеся в душах двух братьев и их отца, которые встретились после огромного перерыва и громадной трагедии одного из них. Ох, Лиланд, какие могут быть расчеты и интриги, когда вас сплачивает не просто кровь, но еще и какая-то внутренняя сила, которая заставляет идти наперекор всем, с гордо поднятой головой и налитыми свинцом кулаками. Которая делает необходимым ежедневное создание и укрепление этого почти мифического островка уверенности посреди бурного потока, приливов и отливов, посреди могучего леса, драм и трагедий, предательств, дружбы, любви, соперничества, самокопания и ненависти.

Теперь я знаю, что человеку необходимо уметь уживаться с другими людьми... прежде, чем ужиться с собой

И вот об этой попытке найти себя, о такой извечной драме Гамлета и даже Макбета, рассказывает нам Кизи, забрасывая своего героя работать от зари до темна на лесоповале, потому что тому кажется важным что-то доказать, кому-то отомстить. А на деле выходит, что ему, Лиланду, удается что-то понять. И изменить себя не на кушетке психотерапевта, а в тяжелом ежедневном труде, почти вопреки, а не благодаря собственному желанию. И хочется верить, что такое возможно не только в книгах. Когда сущность становится важнее формы.
Почти акварелью в романе прописаны две женщины - мать Лиланда и жена Хэнка. Конечно же, они занимают в жизни героев огромное место. Просто они - такие инопланетянки в Орегонском лесу. Они одновременно притягивают, цепляют, и кажутся удивительно чужими здесь. Особенно по сравнению с индеанкой Дженни, всю жизнь тоскующей по Стэмперовским зеленым глазам... В общем, и герои здесь собраны – на любой вкус, и прочие персонажи, на вторых ролях – самые разные.
Эта книга - и река, и лес, и океан, и люди, и упрямство, и страсть, и тяжкий труд, и песни... Эта книга - жизнь. Такая, какую нужно суметь увидеть. Такая, какую нужно научиться слышать. Такая, которую стоит полюбить.