5

Моэма хочется читать бесконечно - всё, что угодно: от рассказов до эссе, от воспоминаний до критики. Потому что это даже не чтение, а разговор с умным и тонким собеседником, и даже если ты не столько почерпнешь неизвестной информации, сколько найдешь отражение своих мыслей (вот же ведь знала-знала! все это и до него, где-то все это сидело в глубине твоего сознания, но он умеет сформулировать так точно и правильно, что каждый раз победно вскрикиваешь - вот! как же это точно!), сколько все выводы и взгляды ровнехонько укладываются в твою эстетику искусства и жизни, так вот именно поэтому разговор с Моэмом всегда познавателен и интересен.
Первое, что меня привлекло к этому изданию - ''Время и книги'', - так это возможность узнать какие же книги Моэм относит к величайшим и почему. На самом деле, это сборник, состоящий из двух книг: ''Десять величайших романов человечества'' и сборник эссе ''Точки зрения''.

''Десять величайших романов человечества''

Если вы думаете, что в сборнике ''Десять величайших романов'' вас ожидает подробный анализ проблематики и нравственного выбора героев в неоспоримо великих книгах, то вы очень сильно ошибетесь, как ошиблась и я. Так вот, на самом деле, это сборник статей для американского издания, в котором эти самые ''десять величайших романов'' вышли в сокращенном виде, подготовленных Моэмом, то есть сокращенных им же. И ничего предосудительного в сокращении книг Моэм не видит, как не вижу и я, более того, я помню как года три назад, на мое предложение сокращать школьникам литературу 18-19 века, убирая оттуда лишнюю воду, которая мешает восприятию сюжета, восприятию героев, учителя литературы меня чуть не разорвали на куски, за то, что осмелилась посягнуть на святое. Так вот Моэм, отдавая должное величине и гению этих романов, говорит о том, что издание в 19 веке романов в журналах частями, требовало от авторов объема и определенного количества воды, например пространные описания природы или истории-вставки не относящиеся к действию романа и его героям, которые нормальный читатель читает по диагонали, ибо они ничего не добавляют ни к характерам героев, ни к рассматриваемым проблемам. Ну вот и скажите мне, друзья, вы сами читаtте, например, ''Тома Джонса'' полностью - от корки до корки? Вот так-то.
Так вот, о десяти романах, которые отобрал Моэм. Он сразу пишет о том, что выбрать десять лучших романов человечества - явная нелепость, потому что даже если каждого из нас попросить написать названия десяти таких романов, то в общей сложности их явно будет не десять и даже не двадцать. А если еще учесть читателей разных стран и национальностей, то явно романов будет даже не сто. Такой разброс мнений зависит от вкуса каждого из нас, от того, в каком настроении был прочитан тот или иной роман, от национальности (например, вряд ли кто-то из зарубежных читателей назовет роман Гончарова ''Обыкновенная история'' в числе избранных десяти, а я вот назову, потому что для меня - это один из лучших романов русской классики), да и растрогать или задуматься нас заставляют в романах разные вещи и разные нюансы. Так что этот список очень субъективен и Моэм об это и пишет, тем не менее, список таков: Генри Филдинг ''Том Джонс'', Джейн Остин '' Гордость и предубеждение'', Стендаль ''Красное и черное'', Оноре де Бальзак ''Отец Горио'', Чарльз Диккенс ''Дэвид Копперфильд'', Гюстав Флобер ''Госпожа Бовари'', Эмили Бронте ''Грозовой перевал'', Герман Мелвилл ''Моби Дик'', ''Л.Н.Толстой ''Война и мир'', Ф.М.Достоевский ''Братья Карамазовы''.
Таков список. Кстати, величайшим романистом Моэм считал Оноре де Бальзака, а вот величайшим романом назвал ''Войну и мир'' (тут я испытала чувство гордости).
Эти романы Моэм подготовил к изданию в сокращенном виде и написал к каждому из них предисловие, каждое из которых содержит в себе информацию об авторе, его взгляды, его жизнь, его заблуждения и причуды. Что самое удивительное, Моэм ни в коем случае не осуждает и не порицает авторов за какие-то вполне человеческие грехи и грешки, наоборот, он пишет о том, что каждый из этих авторов познал жизнь в полной мере, узнал искус для того, чтобы более полно и реально отразить свои собственные нравственные искания, пропустив их сквозь себя. Потому что жизнь можно узнать, прожив ее, а не наблюдая за ней в замочную скважину. Хотя Эмили Бронте совсем не знала жизни, тем не менее, ее болезненное и страдающее сознание смогло породить страстные, Необузданные образы Кэтрин и Хитклифа. Не могу не отметить очень хорошее отношение Моэма к Остин и ее книгам, к ее восхитительному юмору и тому, что она не выдумывала историй и героев, а писала о том, что знала сама. Кстати, вы обращали внимание, что ни в одной из ее книг нет диалогов только между мужчинами? Они всегда находятся в обществе женщин. Вот. Остин не знала о чем разговаривают между собой мужчины, оставаясь наедине, и поэтому никогда не писала таких диалогов.
Признавая за каждым из вышеперечисленных романов недостатки и недочеты, тем не менее Моэм говорит о том, что велики они именно потому, что до сих пор остаются в состоянии волновать сердца и разум читателя:

И разрабатываемые этими писателями темы представляют вечный интерес для человечества - Бог, любовь и ненависть, смерть, деньги, честолюбие, зависть, гордость, добро и зло. Короче говоря, те страсти, инстинкты и желания, с которыми мы все знакомы. <...>Они пишут о вещах, интересующих людей от века к веку, от поколения к поколению; и оттого, что они видят жизнь, оценивают ее и описывают с позиций своих оригинальных героев, их книги обретают особые черты, неповторимую индивидуальность, что продолжает властно притягивать читателя. В конечном счете, каждый автор раскрывает в романе себя, а так как все эти писатели наделены самобытной и мощной индивидуальностью, их книги, несмотря на ход времени, которое меняет привычку и мировоззрение, продолжают привлекать нас.

Это все так. Это все верно. Для Моэма чтение беллетристики, то есть художественной литературы сродни дивному развлечению: интеллектуальному или эмоциональному, в зависимости от книги и читателя, поэтому очень неверно ругать людей за те книги, которые они читают, пусть даже неважного качества - ведь если нравится, значит что-то привлекает, что-то цепляет, какая-то тема оказалась, даже в дурно написанной книге, близкой. Не могу не согласиться.

Вторая книга ''Точки зрения'' - сборник небольших эссе на разные темы, в том числе и литературные. В первом эссе ''Три романа, сочиненные поэтом'' небольшой очерк о трех романах Гёте: ''Страдания юного Вертера'', ''Годы учения Вильгельма Мейстера'' и ''Избирательное сродство''. Моэм не делает подробного литературоведческого анализа, но дает интересные зарисовки из жизни самого Гёте, увязывая их с романами, немного рассказывает о сюжете, о достоинствах и недостатках, отдавая все-таки предпочтение Гёте-поэту. Еще есть очерк о Махараше, индуизме, о разнице ответа на вопрос ''За что Бог наказывает невинных?'' в ответах Алеши Карамазова и в свете индуистской религии. Любопытный и интересный очерк дает Моэм о жизни и творчестве английского священника доктора Тиллотсона, в свое время имевшего весьма революционные взгляды, отличающиеся от общепринятых. Немного расскажет о двух стилях письма - выспренном и простом.
А вот в очерке об искусстве рассказа вновь русский автор, конечно же, Чехов, которого для себя открыла Англия как новатора в рассказе. Для Моэма непревзойденным мастером рассказа является Мопассан, тем не менее, он отмечает еще творчество Киплинга, По и Кэтрин Мэнсфилд, которая, кстати, считается ученицей Чехова в форме рассказа. Последний очерк Моэма в сборнике о братьях Гонкурах.

Как итог - чистейшее наслаждение от умного собеседника, некоторые неожиданные факты из жизни любимых авторов. Но главное! Главное, это желание перечитать, снова и снова любимые книги не только Моэма, но и свои собственные.