5

Тот, кто спасёт жизнь хоть одного человека, спасёт весь мир.

О праведниках Яд ва-Шема впервые я услышала больше 10 лет назад. В Харькове есть свой памятник зверствам нацистов - Дробицкий Яр, который и по сей день служит молчаливым укором тем, кто опустив руки наблюдал за расстрелами десятков тысяч людей, виновных лишь в том, что их вера отличалась от веры горстки извергов, считавших себя владыками мира. Когда я писала свои курсовые, еще были живы харьковчане, удостоенные чести посадить свое дерево в саду Праведников мира. Их интервью и рассказы о той суровой зиме 42-го года навсегда убедили меня, что человек несмотря ни на что должен ценить Жизнь. Свою, соседа, незнакомого ребенка - все равно чью, ведь не человек дал эту жизнь, и не в его праве и лишать кого-либо права видеть солнце над головой и чувствовать, как теплый весенний ветер ерошит волосы...

Именно поэтому история герра Оскара Шиндлера, несмотря на всю неоднозначность его мотивов, для меня остается образцом человечности. Праздный капиталист, сотрудник Абвера, занесенный в военный Краков то ли жаждой легкой наживы, то ли по приказу абверовского начальства, оказался настолько ошеломлен рейдом в Краковском гетто в 1942-ом году, свидетелем которого он невольно стал, что следующие три года всеми правдами и неправдами пытался помочь польским евреям, разбросанным по гетто и лагерям. И, как ни странно, ему удалось сделать то, чего не удалось практически никому. Звание Праведника мира присуждалось тем, кто прятал евреев в погребах, сараях и попросту под кроватью. Мало кому из них удалось спасти больше десятка-другого человек. В списке спасенных "евреев Шиндлера" значится 1 200 фамилий. Стоит ли осуждать Шиндлера за то, что его мотивы не всегда были бескорыстными? Или все-таки закрыть глаза на темные пятна в его биографии, ведь 1200 спасенных душ стоят того, чтобы искупить грехи? Я склоняюсь ко второму варианту.

Говоря о книге Кенэлли, которая, к слову, являет из себя не сколько художественный роман, сколько в вольной форме написанное документальное исследование, сотканное из свидетельств очевидцев, невозможно умолчать о великолепном одноименном фильме Спилберга. Это тот редкий случай, когда фильм намного сильнее книги, поскольку он эмоциональнее и намного больше берет за живое, чем сухие строки Кенэлли. Но книга как первоисточник интересна воспоминаниями реальных людей, напоминаниями о том, что происходило в Европе в то время, когда Шиндлер пытался добыть лишний хлеб для своих евреев. Она более строга и более документальна, но это ни в коей мере не является недостатком - скорее наоборот, дает возможность попытаться понять причины и следствия тех событий, которые проносились на экране бешеным галопом, заставляя зрителя вздрагивать. Я бы советовала обязательно знакомиться и с фильмом, и с книгой, причем начинать несомненно с экранизации Спилберга.

И не забывать. Ведь наша память - это залог того, что в мире больше не должна повториться трагедия, унесшая миллионы жизней...

091/300