5

О царствующей семье, их жизни и трагической кончине написано очень много произведений. Тема эта и для самих исследователей задает еще больше вопросов и загадок. Не говоря уже про нас, читателей. Такое вот свойство исторических книг. Радзинскому в заключительной части работы над этой книгой приходилось изучать вновь открывшиеся обстоятельства, записки очевидцев трагедии и непосредственных исполнителей, музейные документы.
В этой документально-художественной прозе широко показан духовный облик императора и его семьи. Но через всю книгу красной нитью проходит именно ужасный финал – расстрел; автор достигает такой силы воздействия, эмоционального накала путем постоянного напоминания вроде: «а жить им оставалось…» Напряженный тон повествования чувствуется не столько от сюжетного развития событий, сколько от такого рода порывов. Невольно вспоминается эпический тон голоса Радзинского, который обращается не только к рассудку читателя, но и к эмоциям.

Несмотря на мое отношение к личности самого Радзинского, в этой книге читателю предоставляется возможность как бы прочувствовать то время, нет школьно-учебного ощущения изучения «старины глубокой». Но тут мой критик может вставить свои пять копеек: автор для удержания читателя на коротком поводке местами увлекается «бытовухой», мистикой, подстегивает интерес фатальностью судеб царской семьи.

Интерес к личности Николая II возник у меня после посещения Ливадийского дворца в Крыму, который являлся более 50 лет летней резиденцией последних трех российских царей. Среди этих гор, моря, прекрасных парков трудно представить тот ужас, что ждал их в Екатеринбурге.

Отрекшись от престола, в феврале 1917 года Николай II просил Временное правительство позволить ему поселиться с семьей в любимой Ливадии и вести жизнь частного лица. Низложенному императору было отказано.

Что произошло дальше, мы уже знаем...