2

Для начала мне пришлось разобраться, кто такие Чжан Сюэлян и Чан Кайши. И из-за чего они спорили. И при чём здесь Япония.
Надо сказать, историю Китая я знаю в самых общих чертах. А история эта запутанная, ненамного проще замысловатого китайского языка.
Потом я стала засыпать. Кому-то такой стиль - предельно простые описательные предложения, как в сочинении ученика средней школы - нравится. Меня он укачивает. К тому же описываются не самые приятные вещи, да и подход к жизни такой, понятное дело, мне глубоко чужд.

Бой приводит нас в невменяемое состояние. Возбужденные видом крови, мы избиваем пленных, чтобы сломить их дух. Но китайцы упорствуют, они тверды, как скала. Устав от бессмысленного противоборства, добиваем их.

Смущало и то, что речь малообразованного японского солдата мало отличается от речи выросшей в Лондоне странной китайской девочки.
Всё та же бульварщина, как будто плохой рекламный текст читаешь:

Ее изысканная речь впервые кажется мне верхом изящества.

Ее изворотливая душа балансирует между тенью и светом.

Я честно пыталась их если не полюбить, то хотя бы заинтересоваться ими - произносящим бесконечные банальности "спасителем Китая" и юной влюблённой девочкой. Бесполезно. Похоже, сентиментальность во мне окончательно сдохла. Я пытаюсь представить, что это
киносценарий, который не предполагает ни описаний, ни философии, только действия. Но и действий как-то преступно мало. Балы, публичные дома, любовь, смерть, всё выглядит каким-то плоским и опереточным.
Плюс для меня только один: на фоне Шань Са, прекрасным образом усвоившей сухость и схематичность современной французской литературы, недавно прочитанная Эми Тан сильно выросла в моих глазах. А любимый Дай Сы-Дзе вообще стал казаться живым гением.
Это единственная книга предыдущего флэшмоба, которую я не прочитала, потому что просто забыла о ней. Видимо, неслучайно.
Не тронуло. Ни секунды.