Больше рецензий

8 февраля 2012 г. 14:03

38

5

Добрались мои рученьки до это сокровенной книженции ;)

Сначала меня главная героиня жутко раздражала, своей пафосностью, всезнание, все что она писала подава с позиции единственно правильной и доступной истины известной только ей, хотя при это она проявляла редкостную инфантильность относительно каких-то духовных моментов.
Симпатия начала проявляться, когда она начала путешествовать...
Как я понимаю ее поведение в Италии, я не могу назвать себя гурманом или обжорой, но пробовать что-то новенькое в гастрономии - это я ОБОЖАЮ!
Очень реалистично описаны ее духовные опыты медитаций в ашраме, без лишних эмоций, фантазий, надуманных энергий. Единственное, что меня все время коробило это слово Бог, ну как то не монотеист я и не понимаю как все ЭТО можно вложить в столь скудно слово Бог, даже если писать его с большой буквы. Я обычно называю это Космос, тож глупость, но как то глобальней звучит вродь как ;)
Ну, а Бали... Хавье́р Барде́м, хватаем ведра, большие тарелки и подносим что бы не заляпать клаву обильным слюноотделением...

поэтому перейдем к цитатам, их будет много ;Р

Да и к тому же я наконец достигла того возраста, когда женщина волей-неволей начинает сомневаться в том, что лучший способ пережить потерю одного юного кареглазого красавчика — немедленно затащить в койку другого, такого же. жизнь. Мне нужно исцеление и покой, а их способно подарить лишь одиночество.



Ко мне это дошло только года 4 назад...

Мысль об этом заставляет меня выронить сумку, опуститься на колени и прикоснуться к полу лбом. И там, на полу, я обращаюсь ко Вселенной с искренней молитвой благодарности.



Очень долго, несмотря на советы всех, кому была небезразлична моя судьба, я даже не хотела обращаться к адвокату, потому что считала это проявлением враждебности. Я хотела быть как Ганди. Как Нельсон Мандела. Не зная тогда, что и Ганди, и Мандела сами были адвокатами.



... вместе готовили ужины. Он читал мне вслух и стирал мои вещи. (Когда это случилось впервые, я даже позвонила Сьюзан поделиться своим потрясением от только что увиденного чуда. Это было все равно что увидеть верблюда, звонящего из телефонной будки. Я воскликнула: «Мужчина только что постирал мое белье! А нижнее белье выстирал вручную!» На что Сьюзан снова ответила: «Ну ты и попала, детка».)



Стирка нижнего белья вручную, я думаю - это покорило бы любую девушку ;Р

Пословица звучит так: «Когда Бог закрывает дверь, взамен он открывает окно».
Известно, что Бог никогда не захлопывает дверь у тебя перед носом, не открыв при этом коробку шоколадных конфет (или как там в пословицей).



И показал набросок, сделанный им однажды во время медитации. На нем было изображено бесполое человеческое существо, которое стояло, сложив ладони как для молитвы. Но у этого существа было к тому же четыре ноги, а головы и вовсе не было. На ее месте виднелся букет из папоротников и цветов. А на месте сердца была нарисована маленькая улыбающаяся рожица.
— Чтобы обрести равновесие, к которому стремишься ты, — объяснил Кетут через переводчика, — ты должна стать, как это существо. Ты должна крепко на земле стоять, так, словно бы у тебя четыре ноги, а не две. Так ты сможешь оставаться в этом мире. Но тебе нужно перестать воспринимать мир через голову. Сердце должно стать твоими глазами. Только тогда ты познаешь Бога.
— Странно... — Вот слова, которые меньше всего хочется услышать от двух людей: предсказателя судьбы и стоматолога.



Одиночество вздыхает и ложится в мою постель, натягивая одеяло с головой — не раздеваясь, в ботинках. И я понимаю, что сегодня мне снова придется спать в его компании.



Что Луке не понравилось, так это американская кухня, которую он описывает двумя словами: «самолетная еда».
Это с Лукой я впервые попробовала кишки новорожденного барашка. Римская кулинарная классика. В гастрономическом отношении Рим — местечко не для слабонервных; среди традиционных блюд такие деликатесы, как внутренности и язык, — те части животных, которые богачи с севера Италии обычно выкидывают. Бараньи кишки, что мы ели, на вкус были ничего, главное — не думать о том, из чего это блюдо. Их подали в жирном сочном сливочном соусе, который сам по себе был просто объедение, но вот эти кишки... одним словом, кишки и есть. Похоже на печенку, только нечто более кашеобразное.
— Чем не вегетарианская еда? — возразил Лука. — Кишки не мясо, Лиз. Это просто дерьмо!



Американцы работают усерднее, больше и напряженнее любой другой нации на планете.



Ну это она польстила своей нации... я думаю, японцев и китайцев переплюнуть сложно.

Непоколебимость мавзолея Августа вселяет в меня спокойствие. За свою жизнь это сооружение послужило самым разнообразным целям и каждый раз адаптировалось к диким временам. Мавзолей Августа можно сравнить с женщиной, которая прожила совершенно сумасшедшую жизнь: сначала была, скажем, обычной домохозяйкой, потом внезапно овдовела и, чтобы свести концы с концами, подалась в стриптизерши, но в результате каким-то образом умудрилась стать первой женщиной-дантистом, побывавшей в космосе, а потом баллотировалась в сенат. Но в каждой из этих ипостасей неизменно оставалась собой.



Путь йоги состоит в том, чтобы освободиться от внутренних качеств, мешающих человеческому существованию. В сильно упрощенном виде их можно охарактеризовать одной фразой: это саморазрушительная неспособность быть довольным жизнью. Веками различные философские течения пытались по-разному обосновать этот, судя по всему, врожденный человеческий недостаток Даосы считали, что всему виной дисбаланс, буддисты винили невежество, в исламе причина несчастий — непокорность человека Богу, а в иудаизме и христианстве все человеческие страдания традиционно сваливают на первородный грех. Фрейдисты полагают, что неудовлетворенность неизбежно проистекает из конфликта между при¬родными стремлениями человека и ограничениями цивилизации. (Дебора, та самая подруга-психолог, говорит, что сексуальное желание — дефект человеческой конструкции.) Но в йоге считается, что причиной человеческих невзгод является всего лишь ошибочное понимание того, кто мы такие. Мы страдаем, так как считаем себя отдельной личностью, которая смертна и живет наедине со своими страхами и обидами. Мы ошибочно полагаем, что наше ограниченное маленькое эго и есть вся наша сущность. Мы не осознаем нашу более глубокую, божественную природу. И не понимаем, что где-то внутри каждого из нас живет высшее Я, вечно пребывающее в покое. Эта высшая сущность и есть наша истинная природа, универсальная и божественная. И пока мы не осознаем эту истину, будем пребывать в отчаянии — так говорит йога. Эта идея очень хорошо описана греческим стоиком Эпиктетом в одной лишь презрительной строке: «В тебе Бог, жалкий человечишка, а ты этого не знаешь».



Он с уважением выслушал меня, дал совет со всем сочувствием, на которое был способен, и сказал: «А сейчас я поцелую свою робу». Он поднял уголок шафранового монашеского одеяния и громко чмокнул его. Я спросила, что он делает, подумав, что это какой-то сверхсокровенный религиозный обряд. А он ответил: «То же, что и всегда, когда кто-то приходит ко мне за советом в любовных делах. Благодарю Бога, что я монах и эти заморочки больше меня не касаются».



Я редко встречала людей, которые не касались бы этими заморочками, просто потому что отпало... в основном это было принудительно заглушено, задавлено, а подавалось как осознание не нужности этого.

— Лиз, ты в любое время можешь сама себе разрешить. Это твой контракт с Богом. Он зовется свободной волей.



— Мой дорогой Хомяк, послушай своего друга Ричарда. Если каждый день в течение трех месяцев ты будешь притаскивать свою изнеженную задницу в зал для медитаций, гарантирую — скоро ты увидишь такие красоты, что захочется плюнуть на Тадж-Махал!



И вот вечером я решила попробовать кое-что новенькое. Недавно в ашраме я познакомилась с женщиной, которая изучала випассану. Это очень ортодоксальная, аскетическая и интенсивная буддистская медитативная техника. Если в двух словах — надо просто сидеть и медитировать. Курс випассаны для начинающих длится десять дней, и все это время ежедневно ученики сидят по десять часов, медитируя по два-три часа за раз. Что-то вроде экстремального спорта для медитирующих. Учитель випассаны не дает ученикам даже мантру — это считается жульничеством. Випассана — практика чистого наблюдения: ты отмечаешь мысли и следишь за их ходом с вниманием, но ничто не может заставить тебя сдвинуться с места.
Сомневаюсь, что випассана мне подходит. Она чересчур сурова и не вписывается в мои представления о духовной практике, укладывающиеся в цепочку понятий «сострадание — любовь — бабочки — восторг — дружелюбный Бог» (то, что мой друг Дарси зовет «теологией пижамной вечеринки»). О Боге випассана даже не заикается, так как само понятие Бога некоторые буддисты считают конечной формой зависимости, своего рода вселенским пушистым одеялом, которым можно укрыться, последним, от чего следует отказаться на пути к полной отстраненности от мира. Хотя с этим словом — отстраненность — у меня личные счеты: попадались мне такие духовные энтузиасты, которые, казалось, уже полностью утратили всякую эмоциональную связь с окружающими людьми. Когда они заговаривали о священном пути к этой самой отстраненности, мне хотелось встряхнуть их хорошенько и заорать: «Эй, приятель, тебе бы совсем другому поучиться!»



Я тоже не могу или не хочу сидеть десятку, трешку не вопрос, хоть завтра... а десятку... не-е-е-е-е....

В поисках Бога человек отворачивается от всего, что его привлекает, и идет навстречу испытаниям. Он бросает удобные, знакомые привычки в надежде (и не имея ничего, кроме надежды), что взамен оставленного ему будет предложено нечто большее. Все религии мира сходятся в определении благочестивого верующего. Он должен рано вставать, молиться Господу, культивировать в себе хорошие качества, быть хорошим соседом, уважать себя и других, усмирять желания. Все любят понежиться в постели, и многие так и делают; но тысячелетиями существовали те, кто по собственному выбору вставал до восхода солнца, умывался и посвящал время молитве. А когда наступал очередной безумный день, изо всех сил пытался держаться за свои религиозные убеждения.



Вера — это усердие, которое никак не поощряется. Если вы верите в Бога, то будто говорите: «Да, я принимаю законы Вселенной и за¬ранее соглашаюсь с тем, что в настоящее время не способен понять». Вот откуда выражение «прыжок веры»: ведь решение принять существование Бога в какой бы то ни было форме — огромный прыжок от рационального к неизвестному, и как бы ни бились исследователи всех религий мира, пытаясь подсунуть нам стопки книг и доказать на примере священных писаний, что вера — рационально объяснимое явление, я никогда с этим не соглашусь. Если бы вера была рациональной, она бы именовалась иначе. Вера — это убежденность в том, что нельзя увидеть, осознать, потрогать. Верить — значит идти навстречу тьме быстрым шагом, с высоко поднятой головой. Если бы все ответы были известны заранее – смысл жизни, природа Бога, судьба наших душ, – религия была бы не актом веры, не отважным человеческим поступком, а всего лишь предусмотрительной страховкой.



Если бы вера была рациональной, она бы именовалась иначе. Вера — это убежденность в том, что нельзя увидеть, осознать, потрогать. Верить — значит идти навстречу тьме быстрым шагом, с высоко поднятой голо¬вой. Если бы все ответы были известны заранее — смысл жизни, природа Бога, судьба наших душ, — религия была бы не актом веры, не отважным человеческим поступком, а всего лишь предусмотрительной страховкой.



Ну коробит меня от этой монотеистичности и всеобъемлемости в одном слове.

Мои молитвы стали более настойчивыми и конкретными. Я поняла, что нет смысла обращаться ко вселенной вполсилы. Каждое утро, прежде чем начать медитацию, я встаю на колени в храме и говорю с Богом.



Мы скачем по жизни, как циркачи, балансирующие на спинах двух мчащихся бок о бок лошадей, — одна нога на крупе лошади под именем «судьба», другая — на спине у коня по кличке «свободная воля». И вопрос, который следует задавать себе каждый день: как распознать, где какая лошадь? Ведь об одной можно совсем не беспокоиться, так как ее поведение совершенно от нас не зависит; зато другую можно пришпорить, сосредоточив на этом все усилия.



В последнее время, прогуливаясь по вечерам, мы с Талей частенько рассуждаем о браке. Ей скоро восемнадцать, а именно в этом возрасте девочки становятся потенциальными невестами. Обычно все происходит так: после восемнадцатилетия от девочки требуется посещать свадьбы родственников, надев сари (это свидетельство того, что она уже в зрелом возрасте). Во время торжества какая-нибудь любезная амма (тетушка) подходит, садится рядом и начинает задавать вопросы, чтобы познакомиться с девушкой поближе: сколько ей лет, из какой она семьи, чем занимается её отец, в какой университет она подавала документы, чем увлекается, когда у нее день рождения и так далее. Затем отцу Талей по почте приходит большой конверт с фотографией внука этой «тетушки», который, скажем, изучает компьютерные технологии в Дели. В том же конверте обязательно лежит полный гороскоп юноши, его университетский табель и неизбежное письмо с вопросом: «Согласна ли ваша дочь выйти за него замуж?»



Мой ум по-прежнему выстраивает фразы, и мысли пляшут напоказ, но их ход мне так хорошо известен, что они меня больше не тревожат. Они стали словно старыми соседями — докучливыми, с одной стороны, а с другой — почти совсем родными — мистер и миссис Шалтай-Болтай и их три тупых отпрыска, Бла, Бла, Бла. Но их соседство не нарушает мир в моем доме. В нашем квартале хватит места для всех.



Друзья, которые уже давно занимаются йогой, утверждают, что эффект от пребывания в ашраме проявляется лишь тогда, когда уедешь из него и вернешься к нормальной жизни. «Лишь тогда, — говорит бывшая монахиня из Южной Африки, — ты начнешь замечать, что в чуланах твоей души навели порядок».



Человек может вдруг увидеть, что навязчивые идеи, которыми он страдал всю жизнь, исчезли, негативные, накрепко устоявшиеся модели поведения изменились. Мелкие раздражители, некогда сводившие с ума, вдруг перестали казаться трагедией, а ужасные прошлые несчастья, которые так меня и не покинули, больше не хочется терпеть и пяти минут. Отношения, отравляющие жизнь, испаряются сами собой или выбрасываются за ненадобностью, а в твой мир входят жизнерадостные, более положительные люди.



Абсолютно согласна, после все интенсивов, изменения замечаются, только когда ты сталкиваешься с той или иной ситуацией и понимаешь, что раньше бы ты на нее отреагировал по другому, а некоторые в обще проходят не трогая тебя. Опыт. Принятие.

Я уверена, что все религии мира имеют в своем основании общий принцип — стремление найти способ общения с Богом.



Единственная неприятность заключалась в том, что у святого был котенок, весьма надоедливое создание. Он гулял по храму, мяукал, урчал и мешал всем медитировать. И вот мудрый и практичный святой приказал привязывать котенка к столбу на улице на несколько часов в день во время медитации, чтобы тот никому не мешал. Так родилась привычка — сначала кота привязывали к столбу и лишь потом начинали медитацию. Однако с годами привычка превратилась в религиозный ритуал. Люди уже не могли медитировать, предварительно не привязав кота. Но вот кот умер. Ученики святого пришли в панику. Наступил глобальный религиозный кризис: как же теперь медитировать, когда нельзя привязать кота? Как достучаться до Бога? В сознании учеников кот превратился в средство религиозного общения.



– Можно, конечно, и йогой заниматься, – говорит он, – но слишком уж это сложно. – Кетут с трудом принимает скрюченную позу лотоса и морщит лицо, комично изображая натугу, точно у него запор. Потом освобождает ноги, смеется и спрашивает:
– Почему у йогов всегда такое серьезное лицо? Если будешь ходить с таким серьезным лицом, отпугнешь всю хорошую энергию. Медитировать нужно улыбаясь. Улыбайся лицом, улыбайся разумом – и положительная энергия сама придет и вымоет всю грязь. Пусть улыбается даже твоя… печень. Попробуй сегодня в отеле. Только не спеши и не старайся чрезмерно. Будешь слишком серьезной – заболеешь. Улыбка притягивает хорошую энергию.



Посетив Бали в тридцатых годах, немецкий фотограф Герман Краузер писал: «Я рассердился на Бога за то, что не родился балинезийцем».



Поразительно и то, как ждут маленькие дети, прислонившись к своим красивым матерям и играя с пальчиками, чтобы занять себя. Меня всегда удивляло, когда потом выяснялось, что этих самых ангелочков привели к Кетуту, потому что матери с отцом показалось, будто их ребенок «слишком непослушный» и его нужно вылечить. Вот эта девочка — непослушная? Эта трехлетняя малышка, которая спокойно сидела на палящем солнце целых четыре часа, ни разу не пожаловавшись, не попросив ни еды, ни игрушки? Это она-то непослушная? Мне так и хочется сказать: «Эй, люди, хотите узнать, что такое по-настоящему непослушные дети? Поехали со мной в Америку, я покажу вам наших детей, которых только риталином и утихомиришь!» Но здесь у людей иное представление о том, что значит хорошее поведение детей.



Почему жизнь — сплошной дурдом, Кетут? — спрашиваю я старика наутро.
- Бхута иа, дева иа, — отвечает тот.
- Это что значит?
- Человек — демон, человек — бог. И то и другое правда.



- Я вижу по твоим коленям, что в послед¬нее время у тебя не было секса.
- Как это видишь? Неужели потому, что они сдвинуты вместе? Вайан рассмеялась.
- Да нет же! Все дело в хряще. Он очень сухой. Гормоны от занятий сексом действуют как смазка для суставов. Давно не было секса?
- Года полтора.



Так вон он секрет моих больных артритом коленей, которые сводили меня с ума прошлым летом.

- Я знаю лекарство от разбитого сердца, — ответила она. С непререкаемым видом, как и подобает доктору, она начала загибать пальцы и перечислять шесть ступеней своей выверенной программы лечения от разбитого сердца: — Принимай витамин Е, хорошенько высыпайся, пей больше воды, отправляйся в путешествие подальше от человека, которого любила, медитируй и внушай себе, что это твоя судьба.



- Я не уверена, что готова к этому, — призналась я. — Не хочется снова напрягаться, что неизбежно в романтических отношениях. Не хочу брить ноги каждый день, демонстрировать новому любовнику свое тело. Заново пересказывать свою жизнь и трястись, как бы не забеременеть. Как бы то ни было, я совершенно разучилась общаться с мужчинами. Такое ощущение, что в шестнадцать лет я увереннее чувствовала себя на любовно-романтической почве, чем сейчас.



П.С.Джулия Робертс лучший вариант который можно было придумать, для главной героини ;)