5

Этот роман я открывала с большим опасением, потому что у Льюиса он стоит под грифом «религиозные произведения», и при всём моём уважении к нему, как к талантливому писателю, христианские мотивы в той же «Нарнии» были очень неприятные. Что путного может состряпать убеждённый христианин из древнегреческого мифа об Амуре и Психее? Да и обложка с сытыми и довольными томными человечками в цветах (кстати, роман я купила в отделе «Женская проза», видимо, из-за обложки) не предвещала ничего хорошего, а аннотация свято уверяла, что ничего презренного и мирского в этом тексте нет.

Однако всё это оказалось ложью и провокацией. Конечно, можно начать по-скучному разбирать роман: вот тут автор проводит аналогию с христианством, вот тут он намекает на сакральность, вот тут он... Тоска. Большой совет: представьте, что вы не знаете, что Льюис христианин — и всё это про христианство. И книжка тогда пройдёт на ура: громогласное, многократное и восхищённое. Потому что вместо довольно узкого понятия религии можно будет всунуть любую метафизическую фиговину, даже очень и очень широкую, а всё равно будет красиво.

В романе очень много всяких моментов, которые я люблю до чёртиков. Таинственное и непонятное, одержимые, с которыми не поймёшь, сумасшедшие они или нет, красота и уродство, умная и волевая дама, которая поинтереснее большинства мужиков в повествовании. Надеюсь, все помнят миф об Амуре и Психее? (Слышится лихорадочный шелест страничек Куна) Рассказчиком Льюис делает не кого-то отвлечённого или главного героя мифа, а человека второстепенного, но всё же находящегося в гуще событий — некрасивую сестру Психеи Оруаль, которая проживает в какой-то языческой стране, но в силу природного ума, хороших воспитателей (в том числе потрясающего стёба на интеллигенцию и «илиту») и жизненных обстоятельств возвышается над грубоватыми дикарями из своей страны. Основная линия — собственно, общение с Психеей, которая не поймёшь — то ли дурочка, то ли действительно живёт в волшебной сказке. Если рассматривать с рациональной точки зрения, то, конечно, она сошла с ума, и это всё очень жутко. Но если допустить магию, богов и иррациональное начало, то жалеть стоит Оруаль, которой этот подлунный мир недоступен в силу собственной «приземленности». Было бы очень круто, если до конца так и не было бы ясно, действительно ли миф об Амуре и Психее повествует о настоящих богах или это просто зарисовка из жизни диковинных помешанных. Однако, Льюис ответ на этот вопрос даёт. Конечно, не так интересно, но в этом и была его задумка, оставь он загадку — и Льюис стал бы шикарной постмодернистской фигурой, что с ним никак не вяжется.

Вторая линия тоже потрясающая. Воцарение дамы на престоле, классическое едва ли не фэнтезийное «Может ли барышня махать мечом, носить бронелифчик и быть круче мужчин?» Феминистки ликуют, Оруаль самодовольно усмехается. Шикарный момент про то, как она стала закрывать своё лицо платком и прятаться так от мира. Под этот платок можно от нечего делать подвести десятки смыслов (в том числе и заглавие, которое, кстати, первоначально было “Bareface”), а потом просто любоваться и выбирать те, которые больше по душе.

Третья линия, коротенькая такая и не самая весёлая, но очень жизненная — любовь, конечно же. Любовь и дружба, боевой товарищ, которого жутко хочется затащить в постель, жена и работа, смешались в кучу кони, люди. Финал этой любовной истории, где появляется персонаж, который всё время в этом треугольнике был за кадром — вообще крышеснос. Хочется немедленно прибежать в книгу Льюиса и заказать себе таких женщин десяток, впрок.

Было приятное ощущение, что я читаю очень качественное и интересное фэнтези, а вовсе не религиозную притчу или, тем более, переложение мифа. Поэтому — браво! — высший балл оценки и огромная благодарность petitechatte за совет в рамках флэшмоба 2011.