3

Воодушевление, с которым я несла домой эту книжечку, сравнится лишь с одним чувством: тоскливым отвращением, пришедшим в начале чтения. Точно по недосмотру издательства в обложку вшили третьесортные похождения рыцарей плаща и кинжала. Резидент соблазняет и вербует резидентшу, не догадываясь о том, что это резидентша соблазняет и вербует его, резидентша физиологически фригидна, резидент умственно импотентен, а всем этим паноптикумом заправляет масонская ложа, то есть тьфу! госбезопасность Китая, возжелавшая власти над всей Ойкуменой. Или альковные похождения в таком примерно стиле:

Она стонет, извивается. Её лицо багровеет.
Его уже не остановить.
Он меняет позу.
Таранит её до изнеможения.
Отдыхает, снова меняя позу.
Чувствует накатывающую волну.
Сдерживается.
Медленным шагом продолжает восхождение.
Думает о компьютерных программах своей фирмы, чтобы отвлечься от натянутых нервов мужского естества...
Кто как, а я над сими строками начинаю задумываться о целибате...

А зовут резидентшу Аямэй.
Ужель та самая Аямэй из несравненных "Врат Небесного Спокойствия", прямодушная и потерянная студентка, за время скитаний по родной империи столько осознавшая, что хватило бы на целый век? Спаслась, вырвалась, эмигрировала - и обернулась пышнобёдрой каратисткой из гонконгского боевика с элементами порно.
Лучше б я в субботу умер. Гаже всего, что эту джеймсбондовскую лабудень пишет та самая Шань Са, по совместительству художник, и по-прежнему продумана каждая деталь, и каждая фрикаделечка на тарелочке лежит не просто так, а оправданно и со смыслом. Финал, любофф - единственная ценность, резидент с резидентшей под фанфары раздеваются и галопом в постель, смертельная пилюля пылится под плинтусом, а читатель всё не может подавить подозрения, что в форме бульварной писанины прочёл некий шифр, радиограмму. Ибо не существует бульварной писанины, так мощно прописанной в деталях.
Итак, почему я "Конспираторов" одобряю и рекомендую? Потому что конспирация, а проще говоря - тотальное, без разбору враньё, у Шань Са стала знаком определённого типа мышления - иммигрантского. Не эмигрантского, окрашенного ностальгией, не эйфорического, когда всё заслоняет "Жив! Свободен и жив! Не стенка, не тюрьма, всего лишь чужбина". Именно иммигрантского, когда проясняется, что новая родина мало интересуется родиной старой, выжить - это ещё не всё, а эмигрировать уже некуда.
Шань Са, Дай Сы-цзе, Лиса Си, Эми Тан... А когда вы последний раз читали китайскую книгу, переведённую с китайского?